О широте русской души и желудка - 2005

Как-то довелось мне слетать на выходные из Нью-Йорка в другой город США на некую, скажем так, конференцию. Чем конкретно мы там занимались, для данного рассказа совершенно не важно, а важно только, что мероприятие было организовано местной русской общиной и, несмотря на то, что главных распорядителей звали Фейгин и Розенблях, да и остальные участники недалеко от них ушли, проводилось со свойственными русской душе широтой и размахом.
 
С гостиницами Фейгин с Розенбляхом решили не связываться, иногородних гостей члены оргкомитета разобрали по домам. Меня и еще одного нью-йоркца, Игоря, приютила очаровательная молодая женщина по имени Таня. Нет-нет, уберите скабрезные улыбочки, у Тани имеется горячо любимый муж Крис. Так получилось, что, переночевав в его доме, я ни разу с ним не пересекся, но с Таниных слов неплохо его себе представляю. Крис этот - стопроцентный американец, выросший в самом сердце Индианы не то Луизианы и до знакомства с Таней видевший русских только на картинке. К Таниным друзьям он до сих пор относится с боязливым восторгом и постоянно ожидает от них какой-нибудь богатырской или купеческой выходки. И те его не подводят.
 
Тут надо сказать об одной особенности американского гостеприимства. Американцу может быть совершенно наплевать, что вы едите на обед и ужин, но если вы у него ночуете, он обязан обеспечить вас завтраком, и не каким попало, а в точности тем, к которому вы привыкли за последние двадцать лет. Тут есть своя логика: если человек приехал по делам, то обедает и ужинает он там, где эти дела делает, а вот тащиться куда-то утром на голодный желудок не есть хорошо. Перед нашим с Игорем приездом Таня с подачи Криса звонила нам раза три, чтобы уточнить, что мы будем есть на завтрак. Но мы отнеслись к делу безответственно и вместо того, чтобы четко доложить "среднепрожаренную глазунью с клубничным йогуртом", то уверяли, что съедим абсолютно все, то заявляли, что вообще не завтракаем. Крис так и остался в некотором недоумении, чем же нас кормить.
 
Субботняя часть конференции прошла великолепно. Уровень участников, качество проработки вопросов, зал, ведение, техническое обеспечение - все было на высшем уровне. Но все это меркнет в сравнении с последующим банкетом, состоявшимся в том же зале. Вот где вышеупомянные свойства русской души проявились во всей полноте. Количество спиртного превосходило возможности собравшихся (несколько десятков человек) раз в пять, а количество съестного - и во все десять. Длинный ряд вместительных, килограммов на десять каждый, металлических поддонов с салатами, паштетами, соленьями, мясными и рыбными деликатесами... до сих пор слюнки текут.
 
Собравшиеся старались как могли, но к окончанию банкета поддоны с едой выглядели по-прежнему полными. Тут у Фейгина заговорила та часть его души, которая не была русской. Он сообразил, что еда очень пригодится на воскресном заседании. Но оно должно было проходить совсем в другом месте, и на ночь запасы пищи следовало пристроить у кого-то в холодильнике. У кого? - конечно же, у безотказной Тани.
 
О том, как мы с Игорем грузили эти бесконечные поддоны в машину, везли их по скоростному шоссе со скоростью похоронного катафалка и потом таскали из подземного гаража наверх в квартиру, надо рассказывать отдельно. Как ни странно, довезли все в целости и даже почти не испачкали Танину новенькую "Хонду", только порядочно ее провоняли. Правда, один поддон с особо пахучим паштетом я вместо багажника опустил прямиком в урну, за что Таня должна быть мне благодарна по гроб жизни. Поддоны как раз впритык вошли в холодильник, только ящики с Крисовым пивом пришлось выставить наружу. Крис давно спал. Мы выпили еще по рюмочке за успех операции и тоже легли.
 
Спал я плохо: мешал излишне плотный ужин и еще ощущение, что кто-то стоит над душой и на меня смотрит. Проснулись довольно поздно, Крис давно уже ушел в гимнастический зал. Завтрак, конечно, не потребовался, на еду даже смотреть не хотелось. Обратным порядком загрузили поддоны с разносолами назад в машину и поехали на воскресное заседание. Там в обеденный перерыв они действительно пригодились.
 
После обеда гостей повезли на экскурсию по городу, а Таня вернулась домой. Вечером в аэропорту мы вновь встретились. И тут я заметил, что при при каждом взгляде на нас с Игорем, а в особенности на мой живот ее разбирает смех. Совместными усилиями ее удалось расколоть, и Таня поведала нам то, ради чего я и затеял эту длинную повесть.
 
Итак, ситуация глазами Криса. Рано утром в воскресенье он проснулся с легким беспокойством на душе: не ударит ли Таня в грязь лицом, достаточно ли она подготовилась к тому, чтобы накормить завтраком капризных русских? На кухне заметил, что его пиво почему-то стоит на полу - непорядок, надо убрать. Открыл холодильник... тут-то его и пробило. Мда, подготовилась...
 
Минут пять Крис тупо пялился в холодильник, пытаясь соотнести увиденное с понятием легкого завтрака для двух человек. Соотнести не удалось. Может, Таня его обманула и пригласила не двоих гостей, а по крайней мере пятьдесят? Крис приоткрыл дверь гостевой спальни и пересчитал головы. Две. Подошел поближе, чтобы оценить комплекцию (в этот момент мне и снилось, что надо мной кто-то стоит). Комплекция у меня не подкачала, но все же ничего сверхъестественного, банальные 90 кг. Никак невозможно себе представить, что в меня войдут десятки килограммов еды. А Игорь - тот и вовсе худой.
 
Так, сказал себе Крис. Наверно, это такой русский обычай. Наверно, законы русского гостеприимства требуют, чтобы столы ломились в буквальном смысле. О русском хлебосольстве он знал не понаслышке, лукулловы пиры у Таниных друзей напоминали о себе то в печени, то в поджелудочной. Но все же Таня, по его мнению, сильно перестаралась. Крис поморщился, представив себе размеры дыры, которую пробило в семейном бюджете Танино неумеренное гостеприимство. Слегка утешала мысль, что мы не съедим и десятой части, а остатками Крис и Таня смогут питаться ближайший месяц, и еще сэкономить на еде для запланированного на следующие выходные party. С этой мыслью Крис и оправился на тренировку.
 
Вернувшись, он увидел, что пива на полу опять нет (естественно, мы увезли поддоны и пиво убрали). Открыл холодильник и обалдел окончательно. Съели. Вдвоем. Фунтов восемьдесят по крайней мере. Нет, он ничего не понимает в физиологии русских. Интересно, они все такие или эти двое - специально отобранные уникумы? Когда вернулась Таня, он стал обиняками выспрашивать, что за люди я и Игорь и обладаем ли мы какими-то неизученными наукой особенностями. И какой теме посвящена конференция, не скрытым ли возможностям человеческого желудка? И сколько примерно стоят двадцать фунтов русского салата оливье?
 
Таня сперва недоумевала, к чему все эти вопросы, но потом смекнула и решила мужа не разочаровывать. Так что будем знакомы, перед вами загадка природы, человек-мусоропровод, поглощающий в один присест сорок фунтов холодных закусок. Фейгин с Розенбляхом уже намекали насчет повторного визита, но я своего согласия пока не давал. А то, боюсь, в случае приезда кое-кого сильно разочарую.