Гражданские хроники 3 В общетрансе общественном транспорте

Действующие лица:
Страдалец
Девушка
Толстяк
Кондукторша
Садовод – Женщина
Садовод – Мужчина
Неординарная Личность (Н Л) мужского пола №1
Неординарная Личность (Н Л ) может быть и женского пола №2
 ****

Автобус. Тихо дремлют сидящие пассажиры. Лето, жара. Только Девушка стоит – очевидно, боится помять пышное платье.

Голос водителя. – Остановка « Институтская». Двери закрываются, автобус идет по маршруту и до конца. Держитесь за поручни.

 ( Вбегает Страдалец, озирается)

Страдалец (бросаясь к Девушке) – Вы не подскажите, который час?

Девушка – Э-э… (Видит на руке мужчины часы и замолкает)

Страдалец (торопливо) – Спасибо! У вас очень красивые глаза, изумительного орехового цвета. Ведь вам это уже говорили и не раз, верно?

Девушка (сомневаясь, но улыбаясь) - Э-э-э…

Страдалец. – Да… В них светится ум! И вы, вы меня поймете! Я долго молчал, но мысли рвутся наружу…
 ( Девушка, жалея о своих ореховых глазах, тревожно оглядывает пассажиров, но те, хоть и бодрствуют, но глазами с ней встречаться не хотят)

Кондукторша. – Оплачиваем проезд, оплачиваем проезд!

Страдалец. – Да ,да, конечно… В этом мире все должно быть оплачено. ( Девушке) Сегодня я расплатился за свои розовые очки!

Кондукторша(кряхтя и ковыляя) – В очках, без очков – сел в общественный транспорт – плати. Если льготник какой – предъяви документ, а не плачься тут… В обеденное время… Я тебе не мать, чтобы про болячки слушать… Мог и сам подойти за билетом, я тебе, между прочим, в матери гожусь.

Страдалец. – Вот! Болезненная ситуация!… Сразу на «ты»…
 ( Отсчитывает мелочь, кондуктор отрывает ему билет и ковыляет назад)
 В этом – то вся и болезнь, что мы не понимаем друг друга!
 (Подсчитывает цифры на билетике, а Девушка тихонько продвигается к Садоводам)

Страдалец. – Ха! Счастливый попался!
 ( Ищет глазами Девушку и перемещается к ней)
 Счастливый! Да… Еще сегодня утром я был счастлив! (Иронично) Представьте, мне выпала честь быть членом приемной комиссии. Будущие гуманитарии! Апостолы будущей культуры! (Жестикулирует) Я шел на экзамен , полон надежд… Безумец! Вместо исторической, ну, хотя бы драмы, я угодил на фарс!

Кондукторша ( внезапно помягчев) – А бывает! Жизнь – то она вообще мясорубка. Но, сынок, из фарша потом много чего настряпать можно!

Страдалец. – Уже настряпали, мамаша, уже настряпали! Сафо от Белого отличить не могут!

Кондукторша. – Да?.. Приправа какая….иль вино… А ну его… И так есть охота, а до обеда еще как до…Нету такого даже расстояния…

Страдалец(Девушке) – Я спросил юное существо – кто написал « Дон Жуана»? Знаете, что мне оно, культурно- интеллектуальное, ответило? Вы не поверите! Думаете, она назвала Пушкина? Ведь это было бы так просто – все свалить на Пушкина1 Ерунда! Она мне сказала – Отелло. Отелло! Отелло!!!
 (Девушка приближается к Садоводам вплотную, Страдалец машет руками)

Страдалец. – Я съязвил: что, дескать, в перерывах, когда Дездемону душил? Она сарказма не поняла, а это было началом моего падения!
 (Визг тормозов, пассажиры накреняются. Страдалец пытается схватиться за спинку сидения или поручень, но промахивается и вцепляется в грудь Девушке)

Девушка(в отчаянии, тоже начинает махать руками) – Э-ээ!
 
Голос Водителя. – Остановка «Улица Былбырбецкая». Едем до конца!
 (Автобус хлопает дверцами и дергается. Девушка, взмахнув в очередной раз руками, падает на колени Садоводу – Ж.)

Садовод – Ж (равнодушно стряхивая ее с колен) – Проститутка.

Садовод – М (встрепенувшись) – Где?

Садовод – Ж (указывая на Девушку) – Вон, мятая.

Н.Л.№ 1 – Надо же, ни за что бы не сказал.

Н.Л.№2 – да днем–то они все из себя приличных корчат…
 (Девушка, рыдая, бросается в конец салона)

Страдалец – Товарищи… Дамы-господа…Горожане- граждане! Вы что? С ума посходили? За что вы оскорбляете невинное существо?!

Садовод – Ж. – Су-у-щество-о-о…

Садовод – М.(крутя головой). – Так это он или она?

Н.Л. №1(примирительно).- Да ладно, с кем не бывает…
Н.Л.№2.(поддакивая) – Да конечно!

Страдалец(кричит). – Да вы с ума сошли! Вы – сумасшедшие! мы говорили о Пушкине! Понимаете, Пушкине!!!! Что вы знаете о Пушкине?! Нет... Зачем вы залезли в наши души?!...Нет…. Кто дал вам право все за нас решать?! Нет… Нет слов! Есть только тупость и эгоизм!

Н.Л.№1(задумчиво) – Если он это про нас, то можно и врезать ему по карточке.

Н.Л. №2.- А вдруг не про нас?

Страдалец (проповеднически) – Мы забыли истинные ценности. Погоня за дешевой духовностью и единственная жажда – жажда денег убивают нас. Мы еще не мертвы, но уже ненормальны. Мы – племя шизофреников!

Садовод – Ж. – Ой, слова–то какие…Шизохренники!...Хрен в шизоне!

Садовод – М. – Да на таких пахать надо! Мотыга по нем плачет!

Н.Л.№1.- Наверное, будем бить.

Н.Л.№2 – Народ поддержит.

Страдалец. – А-а! Бейте меня до крови, режьте меня до смерти! Что, задело?! Как унижать невинных – тут как тут, а правде посмотреть в глаза, а признать себя душевнобольными – кишка тонка?!
 ( К Страдальцу нехотя продвигается Н.Л.№1, за ним – Н.Л.№2, Страдалец торжествующе хохочет, растопырив руки вклинивается Кондукторша. Автобус резко тормозит, все падают)

Голос Водителя . - Остановка « Разбазар», на вход – выход торопимся, места беременным и другим инвалидам уступаем…
 ( К свалившимся подходит , до этого что-то мирно читающий, Толстяк. Что-то им шепчет. Нежно провожает Кондукторшу т Н.Л. №! и №2, возвращается к сидящему на полу Страдальцу)

Н.Л.№1 – Ну, про кишки ты, мужик, все же зря заговорил…

Н.Л.№2 – И что за намеки – кишка тонкая? У самого–то..

Толстяк (им) – А все и нормально! А у каждого из нас есть кишочки, толстые и тонкие. А все они в клубочек, да и на шесть километров…

Кондуктор – Что на шесть километров?

Толстяк. – А если растянуть…

Н.Л. №1. – Тьфу.

Н.Л.№2. – Во попал кто-то…

Кондукторша. – Всякую дрянь на голодный желудок говорят…


Садовод - Ж. (заинтересованно Толстяку). – Вы – мясник? У вас по четвергам свежатина бывает?

Садовод – М. – Опять же мы собирались плодить кроликов…

Толстяк (поднимая Страдальца и садясь рядом с ним). – Нет, нет. Я не мясник. Я, так сказать, совсем наоборот. ( Страдальцу) Ну, успокоились? К тому же и Девушка, жертва всеобщей несправедливости, уже вышла…

Садовод – Ж.(хмуро) – Как это – наоборот мясника?

Садовод – М. – Ну…Ветеринар какой. Или акушер…
 ( Зевают, закрывают глаза. Н.Л. тоже клюют носом)

Толстяк. – Все будет хорошо! Я вашу боль прекрасно понимаю: не знать элементарных азов литературы – это ужасно.

Кондуктор. – Опять же, азу. Только если не перчить… Эх, еще два круга…

Толстяк. – Вы бы, милая, может булочку какую прихватывайте. Страдания ваши голодные уж невтерпеж наблюдать.

Кондуктор. – Так не положено…

Толстяк.- Жаль. По – человечески жаль, а по официальному, наверное, правильно: разреши одному сегодня булочку жевать, так завтра другой гуся в автобус приволокет. А у меня, может быть , на жирную пищу аллергия. Но я уверен, компромисс можно найти всегда!

Страдалец (растроганно) – Какое счастье, что еще остались такие чуткие люди! Я уже было совсем разочаровался…

Толстяк. – Да не переживайте вы так! нет предела совершенству! Вот я, до тридцати лет был уверен, что Ремарк – это женщина. Имя его второе – Мария , понимаете ли, путало… Так ничего! Все же узнал! Узнал, как дело было, теперь просвещен, все в порядке…

Страдалец (жалко улыбаясь) – Но массовое бескультурье…
 
Толстяк. – Научите! расскажите, объясните…

Страдалец (обводя глазами пассажиров) – А эти? Как быть с этими? Они набросились на несчастную, как шизофреники!

Толстяк (морщась) – Я вас умоляю… Не надо! Не говорите о том, о чем понятии не имеете. Без профессиональных терминов, пожалуйста…

Страдалец (проникновенно) – Вы – врач?

Толстяк (кивая) – Да, психиатр. и не люблю, когда всех огульно причисляют к моим клиентам.
Страдалец (совсем успокоившись) – Как интересно! То есть этих людей я не могу назвать даже просто ненормальными?

Толстяк. – Конечно. Ну что в них ненормального? Жара, вы кричите о Пушкине, а сами хватаете девушку за грудь.

Страдалец(смущенно) –Боже… Ведь это не нарочно получилось…

Толстяк. – Конечно. Но – факт! Вы более неадекватны нормам общетранса, общественного транспорта то бишь, нежели они! А они…. Они прикрылись маской хамства, чувствуя справедливость ваших упреков, вот и все…
 (Пауза. Слышны только невнятное бормотание и зевки)

Страдалец (сдавленно) – Я их всех люблю!

Толстяк . – Ну что за крайности… Будьте же вы спокойны! Все нормально…

 (Пауза. Кондукторша пересчитывает деньги. Икает, испуганно прикрывает рот сумкой, потом прижимает сумку к животу, прислушивается)

Кондукторша. – Урчит. Зараза. Зразы – заразы…

Страдалец. – А вот… Если не в клинике… А, скажем, на улице… Или вот, в автобусе…Можно душевнобольных от других отличить?

Толстяк (пожимая плечами) – Конечно.

Страдалец. – Вот так, на глаз, без истории болезни….

Толстяк.- Разумеется.

Страдалец (помолчав).- Ну, а тут… Здесь и сейчас… Есть кто–нибудь? Ну вы понимаете…

Толстяк (неожиданно хищно озираясь) – Есть. Только без эксцессов.

Страдалец (хрипло) – Кто?

Толстяк. – Неужели вы не догадываетесь?

Страдалец. – Нет. Нет. Кто же?

Толстяк. – Разумеется, кондукторша.

Страдалец. – Да?.. Надо же… Ни за что бы не подумал… Это, наверное, потому, что она все время про еду бормочет? Нарушение центра насыщаемости как один из признаков душевной болезни?

Толстяк. – Глупости. Признаки здесь другие. Внешние и совершенно очевидные.

Страдалец. – Ах, да… Теперь вижу… У нее глаза такие, ну…И лоб, конечно, да…

Толстяк. – Насчет лба не уверен, а вот босоножки красные.
 
 (Пауза)

Страдалец. – И что?

Толстяк.- Но юбка–то зеленая. Красное с зеленым – этим все сказано.

 (Пауза)

Страдалец. –Вы это серьезно?

Толстяк. – Разумеется.

 (Автобус дергается, все валятся и тихо переругиваются)

Кондукторша. – Вот, шельма, прям под колеса лезет! А что это за пустырь-то? Не узнаю.

Страдалец (внезапно вставая) – Откройте мне здесь, пожалуйста.

Кондукторша. – Не положено.

Страдалец. – Мне надо.

Кондукторша. – Нельзя. Мы не такси, мы – общетранс.

Страдалец. – Ну надо мне… По нужде…

Кондукторша. – А, тогда конечно… Дергай стопкран, дверь и откроется.

Страдалец.- Дергаю.

Голос Водителя.- Осторожно, самопроизвольное открытие. Щас покатим дальше.

 ( Темнеет. То ли в автобусе, то ли в глазах)