Марихуана

 
 Я пригласил их на разговор. Они пришли. Их было четверо. Танечка, Петя, Витя и еще один – Дима с какими-то особенными глазами.
 Сидим на балконе, смотрим на море, в экстремальном, южном Тель-Авиве, глядя на закат. Сквозь черные пальмы, черные крыши. И бойлеры, как черные пивные банки, на черных квадратах домов, в переплетении антенн.
 Я разлил всем чай, мы расселись удобнее в креслах и я начал. Я спросил:
 - Все на месте? Кто-нибудь еще должен прийти?
 Они молчали. Что ж, я начал.
 - Тогда давайте говорить про марихуану.
 И Дима стал нервно перебирать ногами. Он сказал:
 - Как? Как это вы сформулировали?
 - Про марихуану! – отчетливо сказал я, чтобы ни у кого не осталось сомнений.
 Дима беспокойно поглядел на товарищей, потом на меня. Он заметно нервничал. Тогда, чтобы успокоить Диму, Танечка обратилась ко мне:
 - А вы не из полиции?
 Я рассмеялся – столько юношеской наивности было в этом вопросе.
 - Нет, что вы, нет. Совсем наоборот, - сказал я, - Так как? Поговорим про марихуану?
 Дима еще раз как-то дернулся, «Нервишки» - подумал я. Мне показалось, что он хочет встать и уйти. Но Дима не ушел, остался. И я продолжил.
 - В Израиле курят марихуану: от этого никуда не деться, это научный факт. Некоторые люди курят совсем чуть-чуть марихуаны. Назовем их группа А. Другим же этого недостаточно: они ее курят, и курят, и курят, назовем их группа Бэ. Один человек из группы Бэ может выкурить гораздо больше марихуаны, чем горстка молодцов…
 - И молодух! – поправила меня Танечка. – Что за мужской шовинизм? Молодцов и молодух!
 Я понял свою ошибку и поправился.
 - Конечно, - сказал я, - Так вот, Один человек из группы Бэ может выкурить гораздо больше марихуаны, чем горстка молодух и молодцов из группы А.
 А Дима этот – он был неспокоен. Мне даже показалось, что он мешает беседе. Себе на уме. Очень внимательно слушает и старается все запомнить. Просто лишний – и все тут. Я старался не обращать на него внимания и продолжал:
 - Витя – яркий представитель группы А. Он не всегда курит марихуану. Правда, Витя?
 - Да, - кивает мне Витя, - Мне это не нужно. Я и без нее хорошо могу прожить.
 Теперь снова моя очередь говорить.
 - Что ж, забудем на минутку о Вите и переключим наше внимание на Петю. Петя принадлежит к группе Бэ. Ведь так?
 - Да, так.
 - Так вот, Петя курит много марихуаны, правда, Петя?
 - Да, можно сказать, я курю много марихуаны, - соглашается Петя, - Гораздо больше, чем Витя, например.
 Петя несколько пренебрежительно, как мне показалось, посмотрел в сторону Вити и добавил:
 - Да и Витя этот – он так себе, он курит только мою марихуану. У Вити никогда нет своей марихуаны…
 - Это очень нехорошо, что молодухи и молодцы курят марихуану, - сказал вдруг Дима с особенными глазами.
 Сказал - и опять начал нервничать.
 Мы на него смотрим и не понимаем – как он тут очутился? Зачем? А реплика эта дурацкая… Что это было? Что бы это ни было, этот Дима начинает мешать делу. Глаза у него такие – сразу видно, что не курит марихуану. Дима краснеет, белеет, но марихуану не курит. Покрывается пузырями, выпускает пар и говорит:
 - Это было мое мнение. Я не боюсь иметь свое собственное мнение. Я неплохо зарабатываю и могу себе кое-что позволить.
 - Да, забыл сказать! – вспомнил вдруг я. - Есть люди, которые совсем не курят марихуану, назовем их группа Цэ, но не о них речь. Не будем их трогать.
 - Совсем не будем? – удивился Петя.
 - До поры до времени.
 Они успокоились. Я продолжил:
 - Витя, что ты почувствовал, когда первый раз покурил марихуану?
 - Когда я первый раз покурил марихуану, привыкания не было. Я ничего не почувствовал…
 - Ты ее неправильно курил, - перебил Петя. - Я ведь объяснял, что вдыхать нужно глубоко. Глубже, чем обычные сигареты.
 Вдруг Дима сказал:
 - Я обычные сигареты тоже не курю. Ничего не курю, ничего не пью. Шоко только иногда.
 И многозначительно мне подмигнул.
 Мы немного помолчали, посмотрели на Диму. Тогда Дима всем остальным тоже подмигнул – Пете, Вите, Танечке. Пете даже два раза. Потом Витя продолжил.
 - Я покурил у Пети в понедельник и ничего не почувствовал, - сказал Витя, - Я выкурил совсем чуть-чуть, маленький кусочек сигареты, набитый смесью табака и марихуаны. У Пети было много людей. Мне не дали как следует раскуриться марихуаной. Наоборот. Сказали, что я задерживаю косяк, а это не хорошо.
 - Это невежливо, - молвила Танечка.
 - Так не принято, - сказал Петя.
 - У нас так не принято, - заключила Танечка.
 - За то в среду я зашел к Пете, чтобы забрать у него видеокассету, которую он зажал и не отдает… - продолжал Витя.
 - Да ну тебя с твоей кассетой! Вот он всегда так, - обратился ко мне Петя, - придет пустой, обкурится этой самой марихуаной и начинает сказки рассказывать. А его просто тащит. Ох уж эти начинающие курильщики марихуаны!
 - Кассета – просто повод покурить Петину марихуану! – закричала Танечка мне в лицо, пальцем указывая на Витю.
 Я призвал их к порядку и попросил Витю продолжать.
 - У Пети сидела Соня…Она…
 - Сонька, что ли? – покривилась Танечка.
 - Да, - сказал Петя, но тихо сказал.
 - Что она у тебя делала?
 - Так… Пыхнуть зашла.
 - Она показала мне, как правильно курить марихуану, - откровенничал Витя.
 Петя одобрительно кивнул:
 - Эта Соня давно уже курит марихуану.
 - Да. Сонька – та давно, - согласилась Танечка.
 Витя сказал:
 - Не знаю как вам, а мне эта Соня запала. Я спросил у нее, есть ли у нее кто-то… В смысле, с кем она… ну, кто бы ее… словом, у меня нет подруги, а эта Соня…
 - Что за Соня? – перебил я. - Чем вы с ней занимались? Где она живет?
 - Мы курили марихуану. И я подумал – вот! Наконец-то, наконец-то я ощутил действие марихуаны – мне вставило… О, эта радость! О, эта Соня! О, эта…
 - Я делал косяк, - перебил Петя.
 - И еще я подумал, что вот… нет, я сказал – Соня! Может, куда-нибудь сходим? Конечно, сходим! – Соня сказала, только для начала покурим еще немного марихуаны. Совсем чуть-чуть. Полкосяка. Давай! – сказал я, если ты хочешь… И вот, мы покурили еще, но у меня вдруг закружилась голова и я упал…
 Петя сказал:
 - Перекурил, бывает. Марихуана здесь не при чем. Просто перекурил – и делов.
 - Кто такая эта Соня? На какой улице она живет? Почему вы ее не пригласили на нашу встречу? – сказал я.
 - Зачем это вам? – страшным шепотом спросил Петя.
 - Вы что, из полиции? – сказала Танечка и положила ногу на ногу.
 Я рассмеялся им в ответ:
 - Ха-ха-ха.
 - Хи-хи-хи, - поддержала меня Танечка.
 А Петя быстренько свернул косяк, предложил его мне и сказал:
 - Хе-хе-хе.
 Между тем, пора была продолжать говорить про марихуану, и Витя продолжал.
 - Когда Соня уходила, я хотел проводить ее до автобуса, до такси, до угла, но не мог встать. Я попросил у Сони номер телефона. Соня дала. Я позвонил Соне в четверг, когда совсем, кажется, пришел в себя, но… «У меня сейчас нет марихуаны» - сказала мне Соня. Тогда я сказал, что я не за этим, а за другим. Например, затем, чтобы сходить с ней в кино. А Соня ответила, что на кино у нее нет времени, но если я хочу лечь с ней в постель, это будет мне стоить сто долларов. А еще – добавила Соня, - сто граммов марихуаны стоят четыреста шекелей, но она может достать за триста, дешевле никак нельзя, но не сегодня, потому что к ее пушеру (продавцу марихуаны) приходили полицейские и арестовали всех, уйти не успел никто, даже те, кто не курил марихуану.
 Петя сказал:
 - Если хочешь регулярно курить марихуану, без перебоев, не зависеть от полицейских облав, нужно держать на примете нескольких пушеров. Их часто сажают, примерно раз в год.
 - Нужно иметь запасной вариант, потому что всех все равно не пересажают, - сказала Танечка. – К счастью, пушеры взаимозаменяемы. Один сел – другой сразу вышел ему на замену. Вот как это работает.
 - Это ужасно, - сказал Дима. Ему было немного обидно, что его ни о чем не спрашивают. - Просто недопустимо. Потому что…
 И тут у меня созрело решение насчет этого Димы и его бесстыжих глаз. Я сказал ему:
 - Дима! Знаешь что? Я могу тебя о чем-нибудь попросить? Об одной маленькой услуге?
 - Да, пожалуй…
 - Ты все равно не куришь марихуану. Походи тут вокруг. Присмотрись. Если увидишь постороннего – отгоняй его этой палкой, - я дал Диме палку. - Только не бей. Это может быть переодетый полицейский. Всего хорошего.
 И все. Дима взял палку в руку и ушел.
 - Я готовлю себе марихуану с вечера, - сказал Петя, закидывая ноги на кресло, в котором раньше сидел Дима. - Ведь это так долго: нужно достать из пакета, очистить от зерен, отделить от песка, мелко порезать и смешать марихуану с табаком. Я живу один. А если ты живешь один и любишь спокойно покурить марихуану утром, все подготовительные шаги надо проделать накануне. Я просыпаюсь в семь часов утра, по будильнику. Когда будильник начинает звенеть, я размазываю его по тумбочке. Утром приятно покурить. Это ставит голову на место, снимает груз с плеч, способствует хорошему пищеварению. Я подхожу к окну с зажженной марихуаной в руке и радуюсь наступающему дню. Как хорошо на улице! С улыбкой я готовлю себе новую порцию марихуаны, перевожу будильник на восемь и иду спать. Вот как я живу. Такая жизнь по мне.
 Петя пришлепнул комара, севшего ему на шею. Глядя на подсвеченную солнцем луну, глядя на освященную луну красными воспаленными глазами, сквозь узенькую щелку век, Петя растирал комара между средним и указательным пальцами правой руки.
 - Только знаете, иногда курить марихуану страшно, - заметила Танечка. - Иногда чиркнешь спичкой, сделаешь затяжку, и тогда комната, голова наполняются ужасами. Страшно так, что можешь изменить Родине. Но это все ерунда, потому что не курить марихуану еще страшней.
 - Потому что, не покурив, голова как стеклышко – все видит, все помнит, с дребезжанием такое стеклышко… - пояснил Петя.
 - Слегка треснутое… - добавил Витя. – Как бы так – бзьзьдзь-ииньнь-ньг-гг!
 - Да! А измены, погони, выстрелы происходят вокруг, снаружи, - продолжала Танечка. - Они хватают тебя за горло, царапают, теребят, кусают, и нет им числа.
 Страшно? Страшно.
 - Петя, как часто у тебя бывает марихуана? – продолжил я разговор в нужном мне русле.
 - У меня всегда есть марихуана, - говорит Петя. - В этом нет ничего удивительного, просто я очень хорошо знаю, что такое остаться без марихуаны. Остаться без марихуаны, да еще в субботу – жуткая вещь. Тогда ты, как привидение, слоняешься из угла в угол, от одной картонной коробки - к другой картонной коробке… Но что картонная коробка?! В коробке пусто, в ней только запах марихуаны, а самой марихуаны нет, кончилась, и ты вновь заглядываешь в пакет, но и там только бревна да зерна, и вот, отчаявшись, ты вытряхиваешь мусор из всех своих сумок, из всех карманов и загашников, эту древнюю пыль, которая, сгорая, пахнет жженым ногтем… И ты ждешь, сидишь и ждешь, и в голове стальным шариком, от стенки к стенке, от правого полушария к левому бьется вопрос, жестокий вопрос – долбанет? Не долбанет? А может, все-таки, долбанет? А если дым подольше в легких задержать, да пивом сверху залить, то, может, есть шанс?..
 Петя голосил, закатив глаза. Танечка быстренько сделала косяк и предложила его Пете:
 - Петя, Петя! Покури, пожалуйста, марихуану, покури сейчас же! Вот она, здесь.
 Петя сказал:
 - Спасибо.
 И быстро-быстро покурил марихуану один, никому не предложив. Выдохнув дым, продолжил:
 - Но! Можно спуститься во двор. Во дворе всегда кто-то сидит и курит марихуану. В Тель-Авиве много таких дворов, и если ты относишься к группе Бэ, тебе лучше селиться в таком дворе всегда. Можно попросить у кого-то марихуану. Совсем чуть-чуть. Где я… Ах, забыл… Ах, вот! Просто чтобы не забыть, что это за зверь такой, о котором все говорят. Попросить щепотку, не более, цветочек, зеленый цветочек с листьями и пыльцой… На косяк. Сам-то ты никогда не… что? Не что? не отказываешь. Да и невозможно отказать, ведь всякий может остаться без марихуаны, с черными пятнами на лице, в диком… в диком… в диком чем? Ах, да… в диком недоумении – как же так? Что же делать? А не курить марихуану не то что нельзя, а…
 - Не принято, - подсказала Танечка.
 - Да! – кричал Петя. - Не принято! Вспомнил! Особенно, если живешь в таких вот дворах. Нет, останься без марихуаны – тебя просто засмеют.
 Танечка заметила:
 - Очень важно хорошо крутить косяк.
 - Да! – подхватил Петя. - Не уметь крутить косяк – это почти то же, что не курить марихуану, только хуже. Потому что такой, не искушенный в кручении косяков человек все равно что дитя неразумное. И даже если у него полно жирной, валящей с копыт марихуаны, пусть полный коробок, пусть полный пакет, пусть полные карманы марихуаны, все равно, все равно… все равно, тем не менее… это все равно что? Что? Что это?.. Забыл… Ах, да… Вот… Не-е… Ах, вот! Это все равно не в коня корм. Пусть он зажрется, подавится своей марихуаной, но не хвастается – у меня много марихуаны! Так, где я… Забыл… забыл… Ах, вот, вспомнил. Пусть тренируется дома.
 - Кстати, об ужасах марихуаны, - заметила Танечка. Она надела темные очки, хотя уже наступила ночь и было довольно темно. - Плохо скрутить косяк – очень страшно. Считай, пропала вся марихуана.
 - Так-таки вся? – покачал головой я.
 - Так-таки вся, - отвечала она. - Казалось бы – что тут сложного? Сиди, крути косяк, кури на здоровье, никто и слова не скажет, только порадуются за тебя. И ты сидишь, и слюнявишь двадцатую бумажку, уже полон рот клея и марихуаны, и под ногтями, и в волосах изумрудные крошки, а косяка нет, не выходит, потому что вместо косяка рождается какая-то казя-базя…
 - Да! – перебил Витя. - И ты в бессилии откидываешься на спинку кресла, а перед тобой на столе горсть взвешенной, почти сто граммов свежей пикантной марихуаны, но не выходит косяк. Ты один, а голова как стеклышко…
 - Это все равно как нет марихуаны! – пояснила Танечка.
 Петя воскликнул:
 - Да! Потому что сам косяк крутить, считай, не умеешь, и нет никого рядом, некому скрутить… скрутить… скрутить что?
 Танечка как-то косо посмотрела на Витю и, глубоко вздохнув, произнесла:
 - Как правило, представители группы А совсем не умеют крутить косяк.
 - Точно! Косяк! – закричал Петя, но на него уже мало обращали внимания.
 - Да, да, - обреченно закивал головой Витя. Видно, ему не впервой приходилось выслушивать это замечание. - Никак не научусь. Мне это не нужно.
 - Вот видите, он всегда так, - сказал мне Петя и, повернувшись к Вите, добавил. – Иногда крутить косяк – это больше, чем курить марихуану.
 - Иногда, чем предложить курить марихуану, - сказала Танечка, подмигивая, - лучше предложить косяк.
 - Можно предложить большой косой или совсем маленькую косю… - сказал Витя, и мы все засмеялись.
 Петя посерьезнел и сказал:
 - Плохо скрученный косяк ослабляет действие марихуаны. Вы знаете, все эти дырочки в косяке, неправильная циркуляция в косяке дымов марихуаны, слабая тягучесть косяка, или наоборот, слишком сильная (что приводит к непроизвольным выбросам из косяка дымов марихуаны) - это угнетающе действует как на… на… На кого?.. На кого что?... Ах, да, на опытного курильщика марихуаны, так и на новичка, типа Вити… у Вити своей марихуаны никогда не бывает… курит чужую… Он никогда не покупает. Он говорит : «Мне это не нужно, я не за этим пришел», мол, я не такой, как вы… так вот, даже Витя иногда видит… не-е… по Вите иногда видно, вот, по Вите иногда видно, что косяк был ни то ни се. Витя начинает вдруг ругать косяк, а вместе с ним и марихуану, мол, слабая, не вставляет, а знаешь, Витя, давно пора уже самому крутить косяк и самому покурить марихуану.
 - Знаешь, Витенька, как бывает? – ласково произнесла Танечка. - У меня, Витенька, в пятницу, например, было утром совсем немного – на полкосяка марихуаны. Так я и это скрутила, дунула, прицепила мою собаку к поводку, и пошла с ней гулять. Я прошлась по улице Абрамзон, свернула на Гершензон – там всегда кто-то курит. Постояла, покурила возле схемы убийства Ицхака Рабина, что на электрическом щите. Посидела на скамеечке под пальмами, увешенными цветной иллюминацией. Но огни не горели: было утро, день только начинался. Я сделала кружок вокруг дома, спрашивая у прохожих – знакомых и не очень, где бы достать марихуану. Ты видишь, с чем я начала – полкосяка и кружок с собакой. Зато к исходу субботы у меня дома скопилось приличное количество марихуаны. И я дала пирога. К исходу субботы я завернула пять косяков и пошла с собакой к морю. Мы обогнули яффский полицейский участок, немного задержались в порту, поглядели на рыбаков. Слушая шум набегающей волны, я была спокойна – ведь дома меня ждали добрых триста пятьдесят граммов марихуаны. Моя собака любит море и песок: она так нарезвилась, что еле плелась домой. Я покупаю ей еду со скидкой: три консервных банки по цене одной.
 Витя подумал немного и сказал:
 - Я много раз пробовал крутить косяк и мне было скучно. Потому что все вокруг давно уже курили марихуану. И только я один, как пионер, сидел перед горкой мохнатых веток травы, обдирая зеленое мясо в кровь, а потом долго выуживал зерна, в то время как другие уже покурили по два, по три, по четыре косяка…
 - Так и не покурил траву?
 - Покурил. Мне дали банку. Я дунул и тут же вырубился.
 - Что такое банка? – спросил я.
 - Это средство для курения марихуаны, - пояснил Петя. - Есть много способов, стилей курения марихуаны. Банка – один из них. Я не очень люблю банку, потому что Витя правильно сказал – после банки вырубаешься довольно быстро, гораздо быстрее, чем хотелось бы, к тому же, банку нужно регулярно мыть, что не очень приятно, учитывая расслабляющее действие марихуаны, или выкидывать и обзаводиться новой, да ну ее, банку, лучше крутить косяк.
 - Петя, сколько ты выкуриваешь марихуаны? – задал я следующий вопрос.
 - О, я выкуриваю всю марихуану. Целиком. Полностью. Свою и чужую. Я успокаиваюсь, когда у меня кончается весь актив, когда все сидят без марихуаны. Иногда, бывает, весь район остается без марихуаны. Тогда ничего не поделаешь, приходится выбираться в чужие районы, на незнакомые кварталы. Я что хочу сказать. Вот, Витя покурил как-то разок у меня… Он у меня покурил эту… ну? Как ее? Все курят…
 - Марихуану? – предположила Танечка.
 - Да! Покурил Витя разок у меня марихуану, понравилось ему. И спрашивает – что, и так каждый день? – Да, и так каждый день. Я сказал ему, помнишь, Витя? Я еще тогда… тогда… что я ему тогда? Ах, я еще тогда говорил, что марихуану нельзя курить, допустим, только сегодня, а завтра не курить, или завтра, скажем покурить, а сегодня и послезавтра воздержаться. Нет… Ой… Что я хотел сказать? Забыл… Ах, да… Это так не работает, нет.
 - Так можно совсем соскочить, - ввернул Витя.
 - Да! – сказал Петя. - Сейчас у меня дома три килограмма марихуаны. А у Коли, знакомого, у моего хорошего знакомого Коли – семь килограммов. А у близнецов Бори и Андрея …
 - А моя знакомая Оля, - перебила Танечка, - не покупает, она выращивает марихуану дома в цветочном горшке и удобряет ее противозачаточными таблетками.
 Петя сказал:
 - Я знаю эту, как ее, Олю. Да, у нее рослая, с хорошо развитой корневой системой трава. Но марихуана эта… как бы это сказать… Не то, чтобы плохая (марихуана не бывает плохой) , но не вставляет! Не вставляет у Оли марихуана! Нет! Ни капельки!
 Мне показалось, что мы достаточно поговорили про марихуану, и я предложил закругляться. По правде говоря, мне немного наскучила эта тема. Но Витя сказал:
 - Можно я еще немножко скажу? Я готовился.
 - Ладно, - сказал я.
 Витя достал из кармана бумажку и начал читать вслух:
 - Друзья марихуаны – пиво и табак. Эти двое идут по жизни рука об руку с марихуаной, служат ей катализатором, толкают ее к тем рецепторам головного мозга, куда марихуана, конечно, и так бы добралась…
 - Нет таких рецепторов, куда бы не добралась марихуана, - ввернул Петя.
 - …Но не так весело, - продолжал Витя. - Важно помнить, что алкоголь и никотин сами по себе не могут заменить марихуану, но являются ее полноправными партнерами. Думать, будто речь идет о сложном продукте для головы, состоящем из трех ингредиентов (марихуана, пиво, табак), будет ошибкой. Потому что злоупотребление пивом ведет к алкоголизму, сигаретами – к раку легких. Все. У меня все.
 Витя оторвал глаза от бумажки.
 - Я вот что хочу добавить, - молвил Петя. - Многое случается от безделья. Вы знаете, лень точит человека изнутри. А если человеку нечего делать – он пропал. Начинается самокопание, самоковыряние, самоанализ с разных углов и прочее углубление своего Я.
 Петя сплюнул. И, подумав, добавил к сказанному:
 - Нечего делать – крути косяк.
 Танечка сказала:
 - Я всегда кручу косяк, когда выдается свободная минутка. Если крутить косяк с полной отдачей, не отвлекаясь на посторонние мысли, рано или поздно приходит мощнейшая релаксация…
 - Нельзя ли поподробнее? – спросил я. Я понимал, что, начав говорить про релаксацию, мы хошь - не хошь доберемся и до героина.
 - Если релаксация по какой-то причине не наступает, - продолжала Танечка, - следует, не куря, распотрошить косяк, вытряхнуть из него всю марихуану, и крутить по новой…
 - Не покурив?!. – чуть не расплакался Витя.
 Танечка посмотрела на него сверху вниз (хотя ростом была пониже) и сказала:
 - Витя, ты – конченный наркоман. – и, повернувшись ко мне, заключила. - В идеале – приходит осознание необязательности курения марихуаны. Сидишь, крутишь всем косяки, а сам не куришь…
 Все молчали. Добавить было нечего. Я сделал последнюю попытку перед финалом:
 - Может, кто-нибудь еще хочет высказаться?
 Нет. Никто. Что ж, пора закругляться. Про героин не получилось поговорить, не беда. Поговорю с кем-нибудь другим в другой раз. Главное в моей работе – очутиться в нужное время в нужном месте. Я поднялся с кресла, показал им удостоверение и сказал:
 - Всем оставаться на местах. Вы все арестованы. Имейте ввиду, с этой минуты всякое сказанное вами слово может быть использовано против вас.
 В комнату вошел человек, называвшийся ранее Димой, все еще с палкой в руке, но уже в форме. Прищурившись, он обратился ко мне:
 - Машина прибыла. Будем загружать?