8 глава к Аскезе

На Кропоткинском кладбище последними должны были пройти похороны боевого офицера, привезённого в цинковом гробу с Кавказа. Похороны, назначенные на 2 часа после полудня – по неведомым для работников кладбища причинам, припозднились. К назначенному времени похорон, катафалк не приехал. Служители Харона, даже если это всего лишь копатели – люди терпеливые и спокойные, под стать своему мифическому хозяину. Знают, что без них покойники не обойдутся, потому суеты не допускают. О времени, у них складывается своё преставление, и потому, задержка в работе – не повод для уныния. Старший из трёх могильщиков – достал из под душегреечки бутылку водки и, посмотрев на двух своих товарищей – вслух подумал:
- Знаю, кролики, как вы до водки охочи. Не подведём коменданта под монастырь?
- А такое хоть раз, было? – возмущённо поинтересовался один «кроликов» - пожилой могильщик, нахмурив брови.
Бригадир, будучи крупнее и плечистее своих работников раза в полтора – сверху вниз снисходительно посмотрел на них, о чём-то мозгуя.
 – Мы не пьянства ради, а в целях поддержания рабочей формы! – поспешно уверил его другой, совсем молодой работник, будто испугавшись, что заветная бутылка вновь уйдёт к бригадиру за пазуху. – Если работа выжимает все соки – тогда умные люди вынужденно компенсируют выжатый сок водкой!
- Так это умные люди компенсируют, - хмуро прервал бригадир рассуждения молодого работника. – А ты Сашка по жизни дурак! Если не дурак, то скажи, что будет, если комендант наберёт вместо нас спортсменов, из которых сок во время работы не льётся? – сурово поинтересовался бригадир. – Спортсменам форму поддерживать не нужно: у них и без водки всё в ажуре. Или за те деньги, что мы имеем – сюда никого найти нельзя?
- Петрович, ты, о чём говоришь? – улыбнулся молодой могильщик, опасаясь глядеть в глаза бригадира. – Я о поддержании здоровья души говорил. А ты о чём подумал? Да здесь любой спортсмен сопьётся. Это для нас литр в день – норма жизни и с этой пайки нас не штормит. Ты хочешь из нас абсолютных трезвенников сделать? Тогда тебе с твоей правильностью на всемирный конгресс могильщиков ехать. Если комендант от нас, тех, кто его ни разу не подвёл, не подставил, отказаться захочет – пусть тогда не спортсменов, а попов могилы копать нанимает… У них с душевным здоровьем полный порядок. Вот может они, пить не будут.
- Правду говоришь: особенно отец Феоктист к водке стоек, он к нам на смену и придёт, - кивнул головой бригадир.
Фраза о кладбищенском священнике - была оценена как хорошая шутка: вся троица негромко засмеялась.
Присев на корточки у могилы, бугор достал из кармана – гранёный стакан. Налив его едва не по края – с ленцой посмотрел на своих изнывающих от желания коллег, и медленно выпил водку. Пропущенное внутрь спиртное, не принесло ему чувства удовлетворения: он брезгливо поморщился, видом своим, показывая, что совсем не любит этот жгучий напиток. Затем, всё же довольно крякнул и занюхал рукавом выпитое. Стряхнул широким жестом из опустевшей посуды последние капли спиртного и передал её собутыльникам:
- Давайте быстрее, кажись, клиент прибыл, - прислушиваясь к посторонним звукам, раздававшимся от центрального входа, заметил бригадир.
Его подчинённые не заставили себя ждать и повторять: пустая бутылка оказавшаяся свидетельством нарушения трудовой дисциплины – была вмиг спрятана под соседним памятником.
- Хорошо могилы пахнут, - заметил молодой могильщик, жадно вдыхая воздух.
Бригадир чувствительно ткнул его локтем в бок, за эту вольную фразу и с укоризной заметил:
- Только скажи, что тебе ещё нужно выпить. Я тебе до синевы рожу начищу. Тоже мне, Есенин: «хорошо могилы пахнут».
- Да я не о том. Земля осенняя, запах корней. Понимаешь?
- Не понимаю, – из под бровей, посмотрел на него бригадир. – Будешь мне по ушам ездить – наваляю, мало не покажется.
- Не выходи из себя, Петрович – заступился за своего товарища перед бригадиром могильщик постарше. – У него просто трудности: ребёнок по ночам плачет, ну не высыпается парень. Ляпнул, то, что не нужно. Это у него из-за недосыпания. Проблемы. Вот анекдот про проблемы. Приходит новый русский в салон красоты: давно уже там не был. К нему лакеи подбегают: «мы вам рады», «чем помочь», «что желаете» и всё такое, а он:
- Вот тема у меня образовалась, ногти большие на ногах выросли – нужно подстричь.
Ну, вызвали ему специалиста. Выходит молодой парнишка, здоровается с ним:
- Здравствуйте, я мастер педикюра. Рад, что могу вам помочь.
Новый русский отводит его в сторону и говорит:
- Видишь – ли, Юра. Я сюда не за этим пришёл.
Бригадир, анекдота не понял и с недоумением глядел на могильщиков, помирающих со смеху. Старший негодующе покачал головой и хотел было дать своим рабочим укорот, как вдруг заметил похоронную процессию, находящуюся на близком к ним расстоянии.
- Вижу коменданта. Все трезвые. Ржать прекратили, скорбим! – вполголоса скомандовал старший.
Хохот моментально стих, улыбки на лицах сменились на выражения соболезнования к родственникам и близким усопшего. Взор пьяных могильщиков, успешно скрывающих своё истинное состояние - устремился в бездонное море печали и вечности.
***
Першин Илья Николаевич, комендант Кропоткинского кладбища - покинул свою работу в дурном настроении: трое могильщиков, при опускании гроба в могилу – едва смогли его удержать. Имея в своём распоряжении три непьющих бригады могильщиков – четвёртую, пьющую содержать было тяжело. Пьяницы – разлагающе действовали на моральные взгляды других. Лет пять тому назад, непьющих копальщиков могил на кладбище не было вовсе. Время, неумолимо идущее вперёд – диктовало свои, новые требования: люди желали фирменного обслуживания, а нетрезвые могильщики атрибутом подобного сервиса не являлись.
Пьющая бригада подобралась из тех копщиков, кто не смог завязать с пагубной привычкой. Старшего бригады, Антона Замкова, на кладбище сторонились все могильщики: после того ,как он одним ударом проломил грудину амбалу, посягнувшему на его авторитет, за ним не безосновательно закрепилась репутация здоровенного шкафа с абсолютно пустой антресолькой.
 Замков был другом коменданта и потому расстаться им, было невозможно. Да и как мог комендант расстаться с человеком, с которым в самом начале своей карьеры - вместе рыл могилы, делил горе и радость, последние сто грамм. Замков был полезен коменданту и тем, что, испытывая к нему искреннее почтение – был его вторым я среди свежевырытых могил. Тем, кто высказывался о кладбищенском начальнике нехорошо, Замков неотлагательно давал укорот, часто пользуя для этого кулаки. Зная о неизмеренной силе Замкова коллеги, предпочитали с ним не связываться, а обходить стороной. Антон пил не менее других членов своего коллектива, но благодаря большой массе, почти не пьянел.
Лёонид Кулагин был старше своего бригадира лет на семь. Авторитетом в среде коллег он не пользуется, но нужен лично коменданту в качестве дойной коровы, постоянно несущей доход. Кулагин, устроившись могильщиком лет, десять тому назад – попал в пару с татарином Тахиром и приглянулся старику, став ему другом. Когда Тахира хватил удар, вызванный непомерным количеством выпитого спиртного – Леонид принял у него дела «могильного счетовода». «Могильный счетовод» - должность деликатная, в обязанности которой входит учёт ценностей ушедших под землю вместе с покойником. Золотые коронки, колечки, перстенёчки, награды (как давно схороненное, так и этими днями под землю ушедшее) – всё находится на карандаше у Кулагина. Толстенькая общая тетрадь, виденная комендантом лишь однажды – приносила ему неизменный еженедельный доход. Подзахоронения и похороны случаются каждый день, а Кулагин богатых клиентов без внимания не оставляет: грабит мёртвых и делится с комендантом поживой.
Сашка Буслов – третий, самый молодой член пьющей бригады и по совместительству является - племянник коменданта. Парень он сильный и работящий, вся беда, что пьющий. Выгнать его с кладбища – сестру расстроить.
Со всеми другими могильщиками – комендант договорился, с кем путём задушевного разговора, с кем методом скорейшего увольнения. Пить трудяги на кладбище бросили (кто закодировался, кто одумался). Водку от клиентуры – могильщики брать не перестали. Брали, затем обменивали в магазине на продукты. Все вопросы решались, но как решить задачку с пьющей троицей – комендант не знал.
Замков, выполняя волю коменданта – поставил своей бригаде условие, обязательное для выполнения: не больше литра водки в день. Вроде и не много, но и этой малости сегодня хватало для того, чтобы скомпрометировать коменданта.
Во время похорон майора, Першин специально пришёл посмотреть на работу пьяной бригады и то, что он увидел – привело его в состояние унылой задумчивости. Как могильщики не бодрились, но были замечены в состоянии изрядного подпития, которое чуть не испортило похороны.
Замков, широко расставив ноги – уверенно стал опускал цинковый гроб на лямках один, встав у головы покойного. Буслов и Кулагин, находясь в ногах, травили лямку вдвоём – именно они чуть не испортили похороны, едва не свалившись в могилу. Ноги подвыпившего племянника поехали по глинистой почве вниз и он, едва не соскользнув в могилу – ругнулся. Одну уже эту шалость безнаказанной оставить было нельзя. А Кулагин – нарочно отпустил лямку, чтобы помочь напарнику. Гроб, рухнув вниз, встав на перекос. Только немалая сила Замкова смягчила ситуацию: он прошёл чуть вперёд и резво двинул лямкой гроб – поставил его на своё место. Вдова военного, придя в себя, после увиденного, даже прекратила свои рыдания и закричала, чуть не на всё кладбище что-то обидное о нерадивых могильщиках, у которых руки кроме стакана держать ничего не могут.
На похоронах майора присутствовало немало военных с не мелкими звёздочками на погонах, люди из администрации: это могло вылиться в крупный скандал. Першин не понимал: как пьяная бригада была допущена к такому серьёзному мероприятию. Ведь сразу понял, что не напрасно холодок по спине пробежал, когда пьянчужек у майорской могилы заметил. Как после этого в приметы не верить?
Шёл Першин, не спеша к воротам, отделяющие мир живых от мира мёртвых и мыслей в голове о разрешении ситуации у него не было. Выйдя за кладбищенскую ограду, он направился к своему авто, но волею судьбы вынужден был задержаться. Сзади – раздался оклик:
- Илья Николаевич, погодите!
К Першину, с территории кладбища бежал мужчина, помахивая рукой с тем, чтобы быть замеченным наверняка.
Першин, состроив злую гримасу – закрыл глаза, надеясь, что нежданный визитёр всего лишь видение, но не тут – то было. Одетый в лёгкий кожаный плащ молодой человек, увидев, что комендант уже сел за руль своего практичного форда, припустил быстрее, прокричав:
- Пожалуйста, всего минуту!
Юноша совсем запыхался, Першину показалось, что к нему, этот высоченный паренёк, спешил через весь город: наверное велика была необходимость решить вопрос – бежал сильно. Вставив ключ в зажигания, Илья Николаевич хотел было его повернуть и лихо уйти с места, но передумал. Подождал несколько мгновений с тем, что бы увидеть перед собой разрумянившееся лицо в очках и сказать запыхавшемуся молодому человеку:
- У меня выходной, приходите завтра. На работе я бываю с 10 часов.
Молодой человек, поспешно помотав головой - скрыл своё сбившееся от скорого бега дыхание быстрой речью:
- Здравствуйте, Илья Николаевич. Я вас по всему кладбищу искал. У вас найдётся для меня несколько минут?
- Юноша, вы невнимательно меня слушали, - обидным учительским тоном ответил комендант. - Я не вижу причины, по которой бы мне пришлось искать минуты для разговора с вами.
- Вы считаете, что это не достаточно веская причина? – удивился юноша, поспешно открыв, дипломат. В распахнувшемся перед носом кейсе опешивший от неожиданности комендант увидел множество купюр зелёного цвета, упакованные банковскими лентами. Заметив эффект, произведённый долларами на коменданта, молодой человек доверительно шепнул Першину:
 – Этими деньгами с теми, кто над вами – делиться не нужно. Решим один вопрос и деньги ваши.
***
Симаков разбудил Жанну по телефону, как и было, уговорено: ровно в четыре часа утра. Вскочив с кровати, она вмиг растеряла свои сны, метнувшись к телефону. Решительно вздохнула и бодро произнесла в трубку:
- Аллё, Петр Иванович? Я уже не сплю.
- Тогда с добрым утром: машина ждёт у подъезда. Вы не передумали?
-Нет, - последовал её твёрдый как алмаз ответ. – Я стараюсь не менять своих решений.
- По правде сказать, в глубине души я считаю это авантюрной затеей. Но интуиция говорит мне, что это нашему приключению всё же удастся свершиться.
- Вы по-прежнему убеждены, что в сделке с молохом должна выступить я и никто другой? – не без колебания спросила его Жанна.
- Боитесь? Кроме вас задать вопросы по этому делу некому: только вы, как вдова - вправе встретиться с ним. Я помогу вам. Когда–то в древние времена, процедура взывания к молоху была, обыденным явлением. И потом, далеко не факт, что вызов молоха свершится.
- Кажется, вы меня уговариваете? – улыбнулась Жанна. – Это не к чему: всё решено.
С самого утра Жанна чувствовала себя будто во сне: события, к которым она готовилась совместно с Симаковым - будто явились продолжением её сна, который она, по причине своего раннего подъёма, не досмотрела.
Наскоро собравшись, она вышла на улицу и окунулась в тягучий кисель повседневной обыденности:
Автомобиль у подъезда. Молодой водитель в очках и сам Пётр Иванович на заднем сидении. Несколько сотен километров, укутанных в асфальт, промелькнули довольно быстро. Гнетущее напряжение в салоне, не могла устранить даже магнитола, ненавязчиво транслирующая из радио эфира легкомысленные мелодии и современные песни.
По просьбе Симакова, последние три дня Жанна не ела ничего иного, кроме фруктов. Кофе и чай так – же были ей противопоказаны. Держаться на такой диете было не трудно, но водитель, который во время остановки в придорожном кафе съел солянку, куриный кусок и два больших шницеля – вызвал в неё тоску по мясным продуктам.
На место прибыли, поздно сделав всего три остановки в дороге.
Жанна весь путь была так глубоко погружена в думы о чём – то далёком, что не следила за дорогой. Автомобиль остановился возле добротной деревенской избушки, и Жанна поймала себя на мысли, что она даже представить себе не может, в какой именно стороне они оказались.
Их встретил мужчина, видом своим напоминавший Жанне деревенского кулака со всеми его непременными атрибутами: хмурый вид, короткое пальто из драпа, борода, хорошо начищенные кирзовые сапоги.
Кулак поприветствовал вышедшую из машины компанию из города ленивым: «здрассьти». Но с Симаковым, поздоровался лично за руку и услужливо тому доложил: - Во время, а то банька простывать начала.
- Жанночка, вам лучше сразу пойти в баню, - настоятельно порекомендовал ей Пётр Иванович. - Так нужно, - добавил он ей после того, как увидел её изумлённый неожиданным обстоятельством взгляд. – Это элемент очищения, такой же, как и фруктовая диета.
Жанна неопределённо пожала плечами и отправилась вслед за «кулаком». Позади дома, на дворе - располагалась такая же добротная, как и все остальные строения баня.
- Проходите, - предложил ей «кулак», распахнув перед ней низенькую банную дверцу. – Если желаете – можете на крючок запереться, только я всё одно рядом буду, что бы вам страшно не было. Раздеваются в предбаннике, чистое сменное бельё – на шестке. На каменку лейте настой, тот, что на пологе стоит. Непременно можжевеловым веничком попарьтесь. Будьте здесь не меньше часа: это всё, что вам Петр Иванович просил передать.
***
В бане страшно совсем не было: уверенный свет электрической лампочки, как в предбаннике, так и в самой бане – не давал ей возможности перепугаться. Маленькие оконца были тактично занавешены внутри занавеской, потому Жанна вскоре и думать забыла о бородатом дядьке, оберегавшем её покой снаружи. Хоть и было жарко, но она выполнила все предписания Симакова в точности: полила из ковша на каменку густую жидкость, чем вызвала свирепое потрескивание гладких камушков, и взобралась на полог. Внутри, где – то под грудью, родилось щемящее чувство тревоги. Она долго думало о причинах, которые эти чувства волнения вызвали, но не чего конкретного додумать не могла… Ведь это она, и никто другой предложила использовать кольца молохов. Она и только она повисла на Симакове и настояла на том, чтобы он, воспользовавшись магической вещицей, найденной у убитого Антония - организовал вызов духа Молоха. Чего – же волноваться? Засады вроде как нет. Именно она предложила себя в качестве медиума. К тому - же Симаков уверил её, что она, во время процесса общения с духом не пострадает и встреча её с древним божеством пройдёт удачно. И всё – же женская интуиция, с толикой обывательской трусости не давали утихнуть сомнениям. «В чём причина? Что здесь не так?» - тупо задавалась она одним и тем же вопросом, со злостью стегая своё упругое тело, будто оно было причиной её тревоги. Совершенно неожиданно, подобно лампочке, в голове зажглась мысль, давшая ответ, написанный на самом видном месте в её подсознании: «Симаков что-то недоговаривает!». Ведь он не говорил ей о том, что за фруктовой диетой последует «банное очищение». Симаков не говорил, хотя к нему «кулак» явно подготовился. Чистое женское бельё изо льна, развешанное в предбаннике, ковш на пологе с непонятной жидкостью, наконец, самое явное это то, что баня была приготовлена именно к их приезду. Всё это убедило её только в одном: всех деталей процедуры вызывания Молоха – она не знает.
Выйдя из бани, она заметила, что осенние сумерки полностью сгустились. «Кулак», как и обещал – был неподалёку.
Симаков с явным удовольствием пил чай в прикуску с сахаром из большой кружки. В малой части пяти стенной избы он был один. На столе блестел большой медный самовар. С широкой улыбкой, Пётр Иванович поприветствовал Жанну:
- Теперь и вам можно чайку попить. С лёгким паром, Жанночка!
Её молчание – вызвали у него кисловатую мину на лице.
- Что-то случилось? – настороженно спросил он, отставив свой бокал в сторону.
- Почему вы не посвятили меня во все детали? – словно о вопросе её совершенно не занимавшем, осведомилась Жанна. Сняв с себя лёгкое беличье манто с капюшоном, она принялась расчёсывать свои волосы, внимательно наблюдая за реакцией ясновидящего: тот был спокоен и невозмутим.
- Сказать по правде, я не хотел посвящать тебя во все детали, возможно в этом я не прав, - раздался тихий голос ясновидца.
- Точно не прав! – возмутилась Жанна, повернувшись к нему от зеркала.
- Мне не сразу понравилась эта мысль: вызвать Молоха. Но затем… Я и сам этой идеей увлёкся, да так, что испугался того, что ты передумаешь.
- Считайте, что я уже не передумала, - гневно заверила его Жанна. – Процедуру, по вызыванию духа Молоха будем считать приостановленной. У вас есть только один шанс: раскрыть передо мной все карты. Немедленно.
- Хорошо, - без колебаний согласился Симаков. – Фактически я был с тобой честен. Как я понял, проведя немало времени с кольцами молоха – этот амулет требует нечто такого, чего ты, возможно, не сможешь понять. Молоха не явится, если ему не будет принесены жертвы.
- Человеческие? – вылетел испуганный вопрос из губ Жанны.
- Нет. Речь идёт о четырёх быках.
- Хм. Но ведь это всего лишь говядина, - хмыкнула Жанна. – Для желудков людей приносят в жертву миллионы животных. Почему вы считаете, что я не соглашусь с тем, что для обряда потребуется пожертвовать четырёх быков?
- Тогда один вопрос снят, - произнёс Пётр Николаевич. – Я могу дать команду, что – бы животных закололи до нашего прихода: этого нам видеть не обязательно, но сожжены, они должны быть в нашем присутствии. С этим ты согласна?
Скривив личико, тем показывая ясновидцу своё недовольство, Жанна всё же утвердительно кивнула головой. Затем, посмотрев на Симакова, вновь занявшегося чаепитием поинтересовалась:
- Вы опять о чём – то умолчали?
- Сам не знаю, - простодушно ответил он. – Есть одна деталь, которой я не знаю.
- ?
- Я не знаю, как молох придёт в жертвенный круг: в образе духа, или человека.
- Пусть это останется сюрпризом, - улыбнулась Жанна. – Меня больше интересует другой аспект: молох мне не навредит?
- Нет, нет, - с поспешной горячностью заверил её Пётр Николаевич. – Находясь в жертвенном круге – ты выступаешь в роли его благодетеля, он не причинит вам вреда.
- Вы действительно так считаете? – с сомнением в голосе поинтересовалась Жанна. – Крышу у меня не сорвёт, как только я с ним пообщаюсь?
- Он не причинит вред твоему рассудку. Правда перед тем, как отправиться в жертвенный круг, тебе придётся на всякий случай подстраховаться: выпить настойчик на травах, который сделает сознание немного приторможенным и защитит от возможных психических травм. Пожалуй, это всё, что я должен был сказать тебе с самого начала.
- С самого начала, если бы я знала о том, что всё не так просто, мне было бы полезно знать: почему Молох? Люди, убившие моего мужа – поклоняются ему? Они его слуги? Фанатики?
- Вернее всего так. Ритуальные убийства, да в таких масштабах, насколько мне известно, крайне редки: и их не было, по крайней мере, более тысячи лет. Возможно это какая – то новоявленная группа из интеллигентов, увлечённых историей и верящих в магию. Возможно, они хотят перейти границы, и подкупают властителя аскезы.
- Аскезы?
- Ну конечно! В истории древних миров и религий, ты человек не сведущий, - виновато закивал головой ясновидящий, будто виня себя за недогадливость. – Аскеза.… Это пограничное состояние. Точка, на ничейной территории, место безвременья. Пример: между жизнью и смертью. Молох владеет границами всего сущего. Его считают исключительно древнесемитским божеством, но это не совсем так. Сущности молоха поклонялись всегда и везде, начиная с древнейших времён: ему приносились человеческие жертвы, в обмен на защиту границ. Именовался он у каждого народа по-своему, но суть, от изменения имени – не меняется. Аммонитяне – сжигали малых детей, скифы – врагов и пленных. Это страшная сила, о ней известно слишком мало. Сегодня, Жанна – ты встретишься с духом молоха и он, вознаградит тебя за щедрые жертвы в его честь.