Подвиги Геракла

ДВА ПОДВИГА
ГЕРАКЛА

Владимир Баев


Сколько Геракл подвигов совершил, не помните? Потребность у него была такая - подвиги совершать. Герой. А вот другим, кто не героем родился, тем на этот подвиг решиться надо. В России, по крайней мере, это точно.

Застрял я в охранниках казино, и надо сказать, в организации эта работа была самая паршивая: и денег мало платят, и опасно очень. Отморозков пьяных вечером - куча. Каталы, шушера всякая мелкая. Того и гляди, в животе у тебя какую-нибудь
швайку забудут, казино покидая, вдрызг проигравшись. Уж лучше работать на самом нижнем уровне бригады - на складике, нафиг никому не нужном. И хоть денег там еще меньше платят - спокойствием все окупается. Но просто так не попросишься, мол, житухи спокойной хочу. Не поймут и скорее на дверь укажут как элементу, карьеру сделать неспособному. А на улице пацанов, о жизни бандитской мечтающих – свисни только. И если голова работает, то выход один – наверх по карьере бандитской. Там и денег поболее будет, да и риска поменьше - все больше разговорами и дипломатией решается. Если и убьют, то сразу. И не надо с печенкой своей, грязной железякой проткнутой, три дня, или сколько придется, мучиться, конца своего неминуемого поджидая.

И вот слушок как дуновение ветра, порохом пахнущего, пронесся: завтра предстоит дело, и в нем все возможные силы организации участвовать будут. И понял я - вот оно. Труба зовет. Чуйка у меня на такие дела всегда была развита.
Так оно утром и случилось. Уселся отряд гусар летучих в машины – штук пятнадцать их было, да и понесся по Питеру навстречу неизвестности с бешеной скоростью, и по тому, как встречающиеся по дороге менты отворачивались, понял - на подвиг везут. И в душе еще раз чуйка шкрябнула, что мне этот подвиг….

Приехали. Возле здания какого-то расположились. Я Питер тогда еще плохо знал. Я своим товарищам нервы железные демонстрирую, на спинку сидения мягкого откинувшись. Сплю как бы…. Под сердечные барабаны.
- Вот, - думаю, - здорово бы сейчас на складике очутиться….

Ну, так и есть, двое стратегов наших возле джипа остановились. Беседуют. Производственные проблемы решают:
- А, может, взорвем?
- Не, шум будет… Лучше Газиком таранить.
- А, если Газик не влезет? Двери то узкие…
- Тогда тросом двери зацепим…

Поговорили они так минут пять, и за тросом отправились.
Но Россия, Россия, родина моя: троса они не нашли, конечно, и вернулись уже за мной:

- Там это, братан, козлов залетных этих нужно оттуда выбить, - говорит один, - их там штук двадцать засело.
- Мы тебе фомку и ксиву банкира, банкиры там обедают, - говорит другой, - ты ее на входе покажешь, и обедать типа пойдешь, а сам дверь черного хода фомкой ломанешь. Мы их там и уроем.

Вот незадача, думаю, с моим то географическим идиотизмом я точно нужную дверь не найду и говорю:
- Нет, братва, я разведчиком быть не подписывался, зайду туда с фомкой, а они мне эту фомку в жопу два дня засовывать будут, пока вы трос не найдете. Нет, не согласен я.
Мозги бригадные удалились на совещание. Вернулись не скоро, взъерошенные слегка. Подрались они там что ли?
Первый бумажку протягивает:
- Ты только охранника на входе придержи, когда дверь откроет, а он, - говоривший кивнул на второго, - отмашку даст, и мы из-за угла набежим.
На том и порешили.

Десантировали меня из джипа возле здания, на крепость похожего. За стеклянной дверью – решетка железная. Я перед дверью. Справа метрах в двадцати - одна из половинок мозговых на отмашке, дальше за углом остальные сорок разбойников притаились. Ну, все. Поехали, думаю. И вместо молитвы Станиславского вспомнил.

Стучу в дверь, ксиву к стеклу прилепив, и бугаек кило за сто тридцать в дверях ключами щелкает. Захожу медленно – никто не бежит…. Портмоне на пол уронил – никто не бежит…. Еще раз на землю его из пальцев неловких банкирских – тишина…. Захожу - деваться то некуда. Братан вражеский за моей спиной решетку этой крепости задвигает. Думаю, все - теперь быть мне в заложниках. И так тоскливо мне стало, что врезался я в его восемь пудов своими шестью, руки его, прихватив, чтобы он ствол из-за пояса не выхватил и ежика железного из меня не сделал. Это были самые длинные двадцать секунд в моей жизни. Враг криком кричит: своих на подмогу зовет. Я держу его, как могу, и топота ног спасительного не слышу, и себя как бы со спины вижу. И спина моя уже как решето в дырках, хоть на вопли его истошные тоже еще никто не прибежал.

Нет, все-таки люблю я Россию…

Его бандиты обедали. Мои - чего-то в отмашках напутали. Мы же решетку железную массой тел наших общей с петель подняли и на стекло двери обрушили, и в дырку между решеткой железной перекосившейся и остатками двери стеклянной коллеги стали по одному протискиваться, из пистолетов паля. Первый пошел – бум!!! Второй пошел – бум!!! Третий…. Штурм Зимнего.
- Ну, слава богу, думаю – живой, вроде: мои первыми прибежали. - И я бугая отпустил. Он сразу и сдался.

На следующий день на работу в казино пришел, а там уже сказки рассказывают о добром молодце, который дланью могучей решетки железные проломил и врагов - супостатов победил.

Дела мои в организации пошли в гору, пока, однажды, я с этой горы не свалился и оказался на краю земли. В Португалии.

Португалия… Страна нулевого меридиана. Точка отсчета времен... Страна - камень с надписью: «направо пойдешь, налево пойдешь…», а я - просто камень. Лежу тут - дуракам странствующим путь указываю…. Ладно лирика это.

Вот как-то устроился на фабрике льда компьютерами заведовать. Фабрика маленькая. Лед производит и продает фирмочкам, рыбой торгующим, которые под крышей этого рынка, размером со стадион футбольный, расположились.

Пришел я в первый день на работу. По фабрике гуляю. И слышу шум какой-то, крики из дверей на рынок этот доносятся. К дверям подхожу и вижу: бьют кого-то, и бьют странно. Парнишка, чуть больше размером главного героя «Властелина колец», лупит толстого дядьку с рацией. А дядька в рацию кричит: «Полиция! Полиция!». Время от времени от ударов всхрюкивая , и по лицу сопли кровавые размазывая. Вокруг дядьки человек пять в куртках синих. В рации кричат неистово…. Толпа на глазах густеет. На рынке работа однообразная и все любому развлечению рады.

Смотрел я на все это минут десять, и когда толпа в стену превратилась, а всхрюки совсем слабыми стали, то не выдержал, и теплую людскую кашу с трудом раздвигая, к дядьке добрался. Он уже в рацию только шипел голосом сорванным, а я гномика-хулигана этого хлопнул по плечу и приобнял по-братски.
Предлагаю сердешному:
- Пойдем воздухом подышим?
Он трепыхнулся слабо в объятиях дружеских и согласился сразу. Я его на улицу проводил и на рабочее место вернулся.
Полиция через полчаса приехала. Дядька самым моим главным начальником оказался. А люди в куртках и с рациями – охраной местной.
Весь год до окончания контракта я жил благополучно, компьютерами, когда настроение было, занимаясь. Но контракт не продлили. Потому что подвиги должны быть логичным. В общую картину мира вписываться….

Если голубю Пикассо пулемет крупнокалиберный на шею повесить - ему лучше Гернику железным дождем посыпать, из клюва веточку миртовую выплюнув. И если ты программист, то и сиди себе за компом, сгорбившись….
Поделом мне. Нечего в местные разборки ввязываться.
Может быть, лучше профессию программиста на что-то более стоящее поменять?