когда время останавливается отдохнуть

«Руки. Опять эти руки. Куда девать их. Куда от них деться. И краем сознания я все равно цепляюсь за руки. Вся вселенная сплетена из рук. Миллионы ладоней и пальцев - бесконечное множество, обнимающее даже душу. Я там высоко где-то на краю этой бесконечности нарочно запутываюсь в этих руках. Муха в паутине. Руки узлом затягиваются вокруг сознания, а между пальцев уплывает все остальное. Меня уже нет, я потерялась между изгибами и связками. Но впитываю то, что чувствую: плоский жар ладоней, их ярость сквозь кожу прямо в кровь, чувствую и еще хочу больше по плоскости всего, что стиснуто ладонями и разглажено их жаром. Где-то между подушечек пальцев и мной скачет электричество, зашкаливает. Каплями на раскаленную поверхность меня капает нежность. Шипит и пенится по всей моей поверхности нежность. Нежность вселенной замкнутая между двух рук. Всего двух?»

По шее вниз к позвоночнику сползло дыхание. Ни слов, ни звуков, только горячей патокой внутри головы расплескалось сознание. Вынырнула. Схватила зубами кусок воздуха, а потом еще. Поймала дыхание. Проснулась совсем, а хотела навсегда. Мокрая простынь, как змеиная кожа заскользила под пальцами и прилипла к телу. Осенняя ночь кипела где-то за окном. А над ухом жужжала и тикала тишина сонного уюта. По краю кровати пробежал сквозняк по дороге из окна спальни на кухню. Марта подалась за ним, вздрогнула. «Нервная стала» - это была мысль о себе. Для разнообразия. О себе она думала мало. Эгоизм не заразен и не передаётся половым путем. Хотя, иногда его стоило бы жрать ложками в особо тяжких случаях. Золотыми ложками. «Хороший рецепт» - она подумает над этим утром, как сделать вытяжку, как перемолоть в порошок, или лучше всего в гранулах.

Марта посмотрела на Луну. Не то, чтобы она встала с кровати, подошла к окну, раздвинула шторы и выглянула в окно. Это слишком долго и примитивно. Она просто увидела Луну. Если вокруг тебя ночь, то где-то обязательно есть в ней и Луна. Луна была в Весах. Новолуние. Один раз в год Луна рождается в каждом знаке. В весах, в этом доме Ундины и Гептады, Луна становится бесцветной. Она никому не нужна. Все смотрят сны. Душные от нежности, такие приятно сладкие сны, как травяной чай с медом. Баюкают они как строчки женских романов. Сегодня ночью солнце тоже двигалось в Весы. Поэтому весь этот сонный сироп бурлил, пенился. Все липкое. Руки, ладони, колени, изгибы, мысли и чувства. Все в одном котле, в одной кровати. «Мята в меду» - Марта в кровати.

Окно спальни было совсем рядом, но Марта направилась на кухню закрывать балконную дверь. Тяжело думать в темноте, но что-то толкало в спину и цеплялось за босые пятки. Наверное, это был тот карамельный сон, поэтому хотелось проветриться и запить его чаем. С полки она взяла банку с кофе и вряд ли ошиблась. Чай требует к себе внимания и заботы. А кофе достаточно любви. Не особо оно привередливое. «Просто черный» - и две ложки лишних просыпала в турку. Всего несколько капель времени и внутри сосуда зашебуршали волшебные кофейные пузырьки. Когда из жестянки повалил запах, Марта поймала на себе две руки. «Всего две?» - «Зато мои».

Еще долго они пили кофе на ветреной кухне и смотрели внутрь друг друга. Еще нескоро исчезнет запах кофе со стен кухни. Еще недавно внутри был сон, потом было не до сна. Гимнастика для сердца: сначала прыжок вверх, потом бегом с препятствиями, кувырком через барьеры, потом сразу вниз без парашюта и лонжи, и мелкими перебежками, как по минному полю, в погоне за дыханием. И толпы каких-то непонятных чувств по кругу, по спиралям вверх к голове, где сознание освободило место, освободилось. И бродит в венах какое-то вино с кофеином и комочками адреналина. Перебродило в уксус. Кисло под языком. Металлический привкус утра. И еще долго на ветреной кухне вверх по позвоночнику к горлу подкатывать будут медовые волны, а пока только утро и его яблочный вкус, переполненный здоровым железом. И еще нескоро застынет сироп, а в нем, как муха в янтаре, застрянет новорожденная Луна. Все недавно, навсегда и совсем.

Вынырнула из темноты, распутала руки, намотала на палец остатки сна. Проснулась. Проснулась утром. Сейчас время чая, когда, чтобы сбиться с мечты на реальность, нужно просто позаботиться о листах чая, воде и лимоне. Было раннее утреннее время, но стрелки, почему-то настырно стояли и не двигались. «А песка стало больше» - на полке в углу стояли старые, заморенные временем песочные часы с трещиной в верхней чаше, откуда ни песчинки не выпало за ночь. Время отдыхало на этой кухне. Или ему позволено было отдыхать. Не бежать, а присесть на край дивана и перевести дух. И даже секунды в эти минуты тянутся годами. Не радостно и не грустно. «Утро наступит, когда сменится ветер» - Марту волновали только цветы на окне, которые продолжали спать, укрывшись безмятежностью времени.

Голубые узоры мягкой шали рассыпались по плечам и заставили согреться. Тянуло обратно в сон. Время не двигалось, оно так же мирно дремало, свернувшись клубочком в укромном углу, чтобы не беспокоили.

Так много зависит от стрелок. Так мало зависит от человека. Ведь можно остановить время. Всего лишь проснувшись и уснув между радостью и удовольствием. Как-то протиснуться в узкие двери волшебства. Кто-то приходит и приносит чудо на руках, в больших праздничных коробках. А волшебство только есть в том, чтобы, взявшись за руки, не выронить чудо. На твоей кухне, за моей дверью, в его руках, в наших чашках – есть, где спрятаться времени, только надо ему позволить.