В ноябре

 Погода капризничала в ноябре: днем, пока светило солнце, было ясно и удивительно тепло, а ближе к вечеру задувал северный ветер, принося с собою холод, и на улице становилось зябко и хмуро. В тот день я не мог предположить, что блеклая поздняя осень при переходе к зиме оставит в моей памяти яркие воспоминания, а в душе - свой студеный отголосок. Произошло это неожиданно, случайно; началось как в прекрасном, волшебном сне...

 В конце ноября по электронной почте Катя, брюнетка 23 лет с длинными волосами и челкой, прямой и ровной у слегка изогнутых смоляных бровей, прислала свою фотографию, и я сразу влюбился в ее замечательную улыбку. После нескольких дней переписки мы встретились и пошли по проспекту, пестрому и немного суетливому. Меня радовало все вокруг: шагающие навстречу люди, цветные витрины, припорошенные снегом клумбы, сама Катя с приятной и милой улыбкой такой же легкой и волшебной, как радуга теплым летним днем.

 Мы шли по тротуару, длинные черные волосы Катерины колыхались, подхватываемые ветром, и как мне показалось на секунду, именно в них, а не в ее улыбке скрывалась притягательная сила, что влекла меня к ней. Проходя мимо освещенных витрин, я заворожено смотрел, как отблеск яркими точками искрился в ее густых волосах, как и те, застывшие огоньки от студийной вспышки на присланной фотографии.
 Удивительно, что Катя быстро согласилась на встречу, теперь я мог видеть ее рядом с собой, наслаждаться вниманием и общением с ней. Я рассказал о себе и ждал того же, страстно желал узнать о ней больше, чтобы потом, вернувшись к себе, продолжать думать о ней ночью: о ее мыслях, увлечениях, одним словом обо всем, что связано с Катей, что так требовалось и необходимо было моей влюбленной душе.

- Я работаю воспитательницей в детском саду, - отвечала Катя на мои расспросы. - Увлекаюсь спортом, но сейчас я получаю маленькую зарплату, и не могу часто ходить в фитнес клуб.
 - Воспитательницей? Ты любишь детей - это прекрасно.
 Я давно понял, что деньги, конечно, важно, но сердце и душа важнее.
 С каждым словом, с каждой фразой, слетающей с ее губ, во мне росли интерес, неуловимое притяжение и привязанность к этой девушке.

Недолго побродив по центру города этим свежим осенним вечером, я пригласил Катерину в кафе, которое по пути мы нашли затерянным среди мощеных улиц и высоко глядевших фонарей. Внутри было тихо и тепло. Под конец дня мы страсть как проголодались и накинулись на пару бутербродов с горячим шоколадом, что нам принесли. Стол, на который официант расставил наш заказ, был массивный, как и все остальные, сбитые из цельного дерева. Это было семейное кафе «Буратино». Сюда приходили с детьми, и в правом углу зала было специально отведенное место с игрушками: небольшая игровая с мягкими пуфиками. Но сегодня в это время в кафе было мало посетителей, и детская пустовала.

Глядя на девушку, я не мог не нарадоваться тому обстоятельству, что наконец-то нашел, что искал. И если когда-нибудь можно было бы представить то прекрасное, чего всегда ждешь с замиранием сердца, то оно было здесь, напротив - в образе милой и очаровательной Кати, - таким нежным и слабым цветком.
 
- Эта работа временная, - сказала Катя. - Не всю же жизнь мне возиться с детьми. Я пробуюсь в разные модельные агентства, сейчас жду интересное предложение. Спасибо, конечно, что ты пригласил меня в кафе, - продолжала она, - и ты прекрасно понимаешь, что желающих встречаться со мной предостаточно...
 Я не сразу понял, к чему она клонит, слушал внимательно, следил за каждым движением ее губ. Губ, которых еще не коснулся поцелуем, но которые, как и ее нежная улыбка, часто снились, грезились мне в лунном полумраке комнаты, когда я мечтал о Кате.

- Обычно я об этом не говорю, пока не увижусь с человеком в реале. Сначала он мне должен понравиться... Ты знаешь... у меня часто возникает желание прикупить что-нибудь новенькое, сходить на фитнес, потанцевать. Ты мог бы быть более щедрым, чем просто пригласить в кафе... Последнюю фразу она произнесла, глядя в глаза, а потом перевела взгляд на чашечку кофе с приятным рисунком, которую вертела в руке. Ее лицо по-прежнему сохраняло милое и очаровательное выражение.

 В детской включили освещение. Я посмотрел на вошедшую пару с ребенком лет пяти, подозвал официанта принести счет. Катя хотела что-то еще сказать, но появился официант с чеком, я расплатился.

- Это тебе, - вставая, сказал я спокойно и сдержанно, будто произносил эти слова много раз, и удивился самому себе, - сходи пару раз на фитнес, и оставил ей денег на столе.

 Я вышел на улицу и пошел один своей дорогой. Кафе осталось позади, с Катей, длинными смоляными волосами, милой улыбкой. Обдуваемый ветром, я шел по улице, вымощенной булыжником, сильнее закутываясь в пуховик от внезапного холода. Тротуар стал покрываться неравномерно снегом, то тут, то там возникали белые полосы метели. Зима наконец-то началась.

 С того дня во мне что-то изменилось, я по-прежнему знакомлюсь с женщинами, но меня уже не радуют случайные встречи с красивой девушкой, даже если она любезно улыбается, у нее роскошная фигура и темные волосы. Появляется в таких улыбках нечто особенное, для меня ненавистное, что постоянно возвращает на пустынную мостовую, в тот холодный ноябрьский вечер и переполняет желанием побыть одному.


Ноябрь 2007