холодная малина

-Хей Бро… Хей бро … , поэхали в Батыр! Слышь, поэхали в Батыр.
- На хер надо, бля. Каждый раз "Поэхали, поэхали." А потом я тебе кучу бабок должен. Сиди, бля, не дергайся. Ща домой поэдем.
- Джузеппе…! Джузеппе-е-е. А. И-и сюда. И-и сюда говорю. Отвези меня в Батыр.
- Щас-с! Ты ж не встанешь щас ни ***.
- *** хуя, … и-и сюда…. Бля, ща ****ы получишь.
- Джузеппе, отвези его на хер куда-нибудь. Заебал уже всех, бля…
… Мерцающая лампа дневного света, раздражая слизистую оболочку глаз нетрезвых собеседников, в то же время освещала нелицеприятное зрелище. На диване полулежал Батхед, закутавшийся в дублёнку, которую вчера купил по блату, чрезвычайно дешево. На его лице багровела ужасная сыпь. Обычно, на следующий день после очередного возлияния, сыпь расползалась по всему телу и ужасно зудила. Было ясно, что Батхед бухает не первый день Остановить зуд было невозможно. Можно было лишь продолжать пользоваться естественным анестетиком - водкой, для снятия боли и зуда, в результате чего печень выдавала очередную порцию яда в кровь, а это вызывало уже новую сыпь.
Рядом с Батхедом, на старой колонке сидел Соломон. Он безуспешно пытался сконцентрировать внимание на чтении какой-то книги. Неожиданно Батхед решил лечь на диван во весь рост и нечаянно задел своими итальянскими ботинками сразу несколько столовых предметов, часть из которых содержала в себе остатки водки, пива, кока-колы, кефира и вьетнамского супа из пакетиков. Бутылка с грохотом упала на пол, но не разбилась. Соломон, резко отбросив книгу, поспешил поднять бутылку, сопровождая свои действия совершенно бесполезными ругательствами в сторону Батхеда. Остальные, повернув голову в сторону стола, тут же отвели взгляд и спокойно продолжили заниматься своим делом.
На самом деле, Батхед не признавал себя алкоголиком, равно как и его младший брат Бивис. Тем не менее, он очень стыдился своих пьяных похождений и приключений в отличие от брата.
Оба всегда находили оправдание своим пьяным куражам. Батхед считал свои алкогольные проблемы временными. Настанет время, полагал он, и тяга к спиртному и сопутствующим куражам пропадет сама собой. У Бивиса корни пьянства находились на значительно большей глубине. Тем не менее, когда их обоих постигала пьяная кружилка ни тот, ни другой ничем не отличались друг о друга.
Батхеда иногда сдерживала необходимость идти на следующий день на работу к 8-ми часам утра. Бивис же всегда имел возможность отоспаться.
Довольно часто получалось так, что братья бухали по очереди и каждый раз на следующий день стыдили друг друга за пьянство.
В тот вечер не было серьезного повода для того, чтобы выпить. Нельзя было смело утверждать и о наличии желания. Приняв некоторую дозу пива сразу после работы, Батхед, попав в АБК совершенно машинально достал две сотенные купюры, всучил их Джузеппе со стандартными ценными указаниями: "Джузеппе, три водки, на остальное - закуска". "И соса-солы 0,33" - успел добавить Бивис.
Через полчаса вся братва уже обсуждала вкусовые качества первого шота :
- Хорошо пошла!
- Ну, дык… с мороза.
- Чё-то не то, пацаны. Будто бы левая водка.
- Какая хрен, задница. Не газуй … нормальная водка.
Водка, очевидно, была нормальной. По истечении последнего шота второй бутылки Бивис, взяв пустую бутылку в руки, торжественно произнес: "Dead Soldier!"
К концу второго шаффла в комнату вошел весь скукоженный от холода Соломон в своей старой рваной куртяшке. Он работал телефонным кабельщиком и общался на работе с интересными людьми и, соответственно, часто с ними пил. Тем не менее, на этот раз он выглядел достаточно трезвым - возможно от холода.
Расстегивая свою старую финку он по очереди подходил пожать руку всем расперам. Глаза собутыльников блестели. Было видно, что Соломону все рады.
На улице заканчивался суровый и тяжелый ноябрьский понедельник. По идее в этот день должна была быть репетиция. Но ей не суждено было состояться….
Соломон аккуратно сложил верхнюю одежду на пианино в углу комнаты, поежился … и снова надел свою куртку приговаривая "бля… как вы тут сидите?".
- Айда, присядь. Чё замерз что ли? На, замахни - согреешься.
Соломон быстро подхватил пластмассовый одноразовый стаканчик, который давно уже стал многоразовым, хотя и не потерял от этого своих качеств, выпил, зачем-то поднес бутерброд с майонезом к носу, смачно понюхал и резво затолкал его в рот.
Стандартная закуска не совсем удовлетворяла его. Обычно, спеша на репетицию, Соломон не успевал зайти домой и поесть. Оттого он всегда был голоден и надеялся лишь на то, что Батхед, вдруг притащит со своей работы каких-нибудь бутербродов с ветчиной или красной рыбой.
- Чё, играть-то будем?
- Антонио сегодня опять преподает, наверное, не будет его.
- Может ну его на хер?!
- Короче, я такой ходильник на басу классный придумал. Айда покажу.
Глаза Соломона светились неподдельным энтузиазмом, подогретым 50 граммами нижнекамской водки. Тем не менее, его предложение не нашло сколь-нибудь серьезного одобрения со стороны пьянеющих расперов.
Джузеппе тем временем увлеченно рассказывал о том, как он жил в северном Казахстане, западной Украине, Одессе. Всем было все равно и неинтересно, но Джузеппе никто не перебивал. Было очевидно, что рассказ о своей жизни больше всего увлекает его самого. Батхед с Бивисом просто сидели и улыбались приколам захмелевшего Джузика.
Джузеппе был самым старым среди всех присутствующих, а может быть даже и среди всех посещающих 203-ю комнату. Нелегкая жизнь полная приключений, разочарований и неудач нечасто преподносила ему приятные сюрпризы. Тем не менее, он умудрялся находить такое окружение, где ему было хорошо, уютно и сытно.
Постоянное присутствие Джузеппе и его живое участие в жизни расперов и вообще культурной жизни института было очень активным и иногда весьма полезным.
К музыке Джузеппе не имел никакого отношения. Поэтому перспектива еще одной несостоявшейся репетиции привлекала его больше, чем утомительное ожидание окончания нового репетиционного цикла. Тем временем, Батхед предложил очередной тост. На этот раз, для того, чтобы обмыть дублёнку, приобретенную в треть цены.
- Айда, короче … ?
- Чтоб носилась хорошо, не терялась и не портилась! - Глаза Джузеппе в купе с улыбкой во весь рот и живостью участия всегда были непременным атрибутом любой пьянки.
Неожиданно зазвонил телефон. Бивис и Батхед, уже замахнувшие шот за дубленку одновременно выдавили: "Если жена, то меня нет". То была жена Батхеда. "Нет … нет … пока не приходил … ладно передам …." - Соломон отвечал четко, методично и деловито - как это обычно и делают подвыпившие люди, желающие показаться трезвыми.
- Лариска твоя звонила. Просила, чтобы ты перезвонил.
- Ладно … Бля … сколько можно душить.
- Hey, bro!
- Huh?
- И-и сюда. Айда выпьем.
- Айда потерпим.
- Ну, айда тогда покурим.
- Ну, айда.
Распера медленно потянулись к выходу потряхивая свои карманы, исследуя их на предмет наличия сигарет и зажигательных приборов.
- Бивис, есть сигаг'ета?
- Ну, есть.
- Ну, дай.
- Ну, на.
- Батхед, покуг'им?
- Покугхим, покуг'им. Заебали, бля. Когда сам начнешь сигареты покупать? Кури, бля, "Приму" если денег нет.
- Ну, чё ты?
- Ладно, не гони.
- Да заебали уже все.
Оправданный гнев Батхеда был вызван тем, что ему приходилось каждый вечер выполнять функцию денежного мешка. Как правило, все пьянки и сопутствующие кружилки в клане расперов и их незваных гостей проходили за счет Батхеда.
На самом деле, денег у него было не так много. И зарабатывались они не так легко. Обиднее всего было то, что все привыкли к тому, что Батхед без денег никогда не приходит, и поэтому не спешили ввариваться, а просто садились, что называется "на хвоста".
Распера расселись на подоконнике и закурили. В этот момент на горизонте коридора укутанного сигаретным дымом явился Гонза. Он был трезв. Его всегда и везде можно было узнать по характерной походке и капюшону на голове (Гонза не признавал головных уборов).
- Привет. Курите? Пьёте? А-га-а-а-а-а!
- Привет, привет. Как дела?
Гонза всегда был желанным гостем, как правило, приходил неожиданно и всегда по делу.
На этот раз ему нужен был Батхед для участия в записи альбома местной экстремальной группы Holocaust.
Гонза был приверженцем музыкального экстремизма, хотя с виду больше походил на классического хиппи начала 60-х годов. Неизменно длинный волосяной покров по всей площади головы за исключением нижней части лысеющего лба и верхней части лица придавал Гонзе неповторимый шарм и обеспечивал 100%-ю узнаваемость в любой тусовке. Его одежды, казалось, прошли много испытаний, тем не менее, носились настолько долго, что никто не помнит что носил Гонза, например, 3 года назад.
Авторитет Гонзы в музыкальной среде городской субкультуры был очень высок. Высокой была и активность Гонзы, выражавшаяся в организации сейшенов, концертов и прочих музыкально-молодежных безобразий.
Батхед совершенно не ожидал предложения Гонзы записать с холокостами свой вокал и был крайне, но приятно удивлен.
Распера ушли в 203-ю допивать остатки третьего шаффла. А Батхед и Гонза переместившись в 206-ю комнату продолжили свой деловой разговор.
Гонза знал пристрастия Батхеда и всех расперов. Именно поэтому на деловые разговоры он всегда приносил баллон челнинского пива. 206-я была еще холоднее, чем 203-я. Ледяное пиво обжигало язык и горло Батхеда, но знакомый вкус самого простого и самого вкусного пива заглушал все побочные неприятные чувства.
Теперь Батхед был готов к разговору.
- Ну и чо? … говоришь, тембр мой подходит? - Батхед умилялся собственным тщеславием, его пьяные глаза блаженно блестели и закатывались.
- Ну, так пробовали другие, на мой взгляд ты неплохо бы слушался
- Ну … ладно, айда запишем, тока … без пива петь не буду.
- Ну-у, Батхед, обижаешь.. Неужели я похож на ….
… В этот момент неожиданно в комнату влетел Соломон и радостно прокричал: "Стив пришел!" и несколько разочарованно добавил: " ...с крысой со своей".
Выходя из 206-й Батхед столкнулся со Стивом, который от неожиданного столкновения выронил изо рта сигарету. Они тут же принялись радостно обнимать друг друга.
- Huh, motherfucker… we've been waiting for you for such a long time … where've ya been, man?
- Hey, cool it Butt-head. You know … I tried to come earlier. And now I'm really not staying for a long time. A month maybe. I'd like to do a concert with you guys though. Anyway …
- Hey, mudack… that's whatt'yar.
Батхед уже был достаточно пьян и позволял себе любые оскорбления. Окружающие (даже Стив) понимали это и не спешили наказывать Батхеда. Такой грех водился за всеми.
Обратившись к вышедшему на шум Бивису, Стив спросил на ломаном русском: "Бивис, он уже пьянйа, да-а? Х-м… блйяд …". Тусовка разразилась истерическим смехом. Акцент Стива был до ужаса смешным. "Правилна зказал … да-а?".
- Короче, распера, Стив через месяц сваливает опять.
- Бля… опять ни фига не успеем.
- Ну, толко адин мйесец. Потом нада домой. Christmas.
- Короче, на рождество ему надо успеть.
- Huh… then you gotta come back again next year, you butt-hole. Got it?
- Well. I don't know. It depends.
- Huh… fuck it. Let's go drink.
- Man, I'm not gonna drink a lot tonight. I thought maybe we could have a practice.
- No, no practice tonight.
Стив огорченно вздохнул и, затушив сигарету о батарею, медленно двинулся за расперами в 203-ю комнату…
… Близилась полночь. Стив по настоятельному требованию своей подружки двинулся домой. Разошлись и все гости, среди которых был и немного огорченный неудавшимся деловым разговором Гонза.
Батхед был уже не в состоянии обсуждать ничего кроме похода в "Батыр". Бивис, Соломон и другие постепенно трезвели. Водка кончилась, равно как и деньги. У Батхеда в портмоне остались какие-то копейки и сто баксов, которые он носил на всякий случай.
Джузеппе начал осторожно будить Батхеда подталкивая его за плечо.
- И-нна-***! - характерным для такого состояния голосом ожил Батхед.
- Батхед, поехали домой.
- На-*** скорую… бля… во-****етц … Джузеппе …
- А?
- И-и-сюда… Отвези меня в "Батыр".
- Ладно, айда, вставай … поехали.
Батхед неожиданно приободрился, встал на ноги и принялся застегивать свою дубленку…
… Батхед шел медленно, спотыкаясь и поскальзываясь почти на каждом шагу. Никто из сопровождавших не решился взять его под руку, потому как сам не был уверен в себе.
Кое-как компания добралась до обочины. Батхед попробовал присесть на корточки, но в процессе приседания вдруг поскользнулся и упал, сильно ударившись копчиком о лед.
- Ой, бля - сдавленным голосом выдавил Батхед, и распластался на льду.
- Вставай, бля ...
- Заебал вставай, бля, минты едут. Ща заберут бля, ваще заебись будет.
Бивис с Джузеппе начали поднимать Батхеда. Плохо застегнутая дубленка задралась к верху оголив торс. Тонкий шарф Батхеда не соответствовал погоде. Он развевался на ветру как флаг и в один момент обрел свободу и взлетел. Джузеппе бросился догонять шарф, а Бивис, неожиданно потеряв поддержку Джузеппе, уронил Батхеда на ледяную дорогу. На этот раз Батхед уже ничего не сказал, а лишь принял наиболее удобную лежачую позу и успокоился.
Бивис глубоко вздохнул и присев рядом с Батхедом произнес:
- Ну и чо, бля … так и будем лежать на дороге?
- Х-м … .
Разгоряченный Джузеппе подбежал к Бивису и задыхаясь прокричал: "Успел, поймал…. . Чё, не встает?. Ну ладно лови айда машину"
… Через несколько мгновений Батхед очнулся, ударившись о переднее сиденье автомобиля, когда водитель резко затормозил у светофора.
- Мы чё уже едем? А-Куда?
- Домой, бля.
- А на-***? Айда в Батыр.
- У тебя ж бабок нет.
- А сто баков чё не деньги шо ли?
- Ну и обязательно их надо проебать, бля … да? Именно сёдня? - голос Бивиса становился все более раздраженным.
- Бивис, может в БЦ поедем? - с легкой надеждой спросил Джузеппе.
- Хули там делать?
- Водовку кушать!
- А Батхед?
- Ну чё. Положим его на диван, пусть себе поспит.
- Ладно, поехали... . Погоди, а бабки то у нас есть?
- Сё намано. Я с Шишканским разговаривал. Там у них водка осталась.
- А кто еще там есть?
- Шишкан, Тарантино, Бампер. Гонза туда собирался идти после нас.
- Ваще-то поздно уже.
- Да нормально. Они еще долго собирались сидеть.
- Айда хоть закуски возьмем. У меня тут осталось маленько.
Машина остановилась около ночного магазина. Джузеппе и Бивис вышли. Еле открыв заднюю дверь, Батхед блюванул прямо на проезжую часть слева от хода движения. Водитель нервно поежился. Батхед глубоко и звучно выдохнул воздух, закрыл дверцу автомобиля и, закинув голову вверх, мучительно застонал грязным фальцетом…..
- Они долго еще там? - в очередной раз понервничал водитель.
- Чё?
Реакция Батхеда на вопрос была незамедлительной. Правда, на этот раз он не успел открыть дверцу вовремя и немного испачкал дверь и пороги, изрыгая последние остатки былого веселья. К тому времени к машине начали приближаться Бивис с Джузеппе. Они ежились от холода и почти бежали к машине.
… До места оставалось совсем немного. Батхед ехал уже почти трезвый, держался обеими руками за голову и продолжал стонать…
… В студии расперов встретили радушно. Когда Бивис стал вытряхивать из пакета разные всякости типа пакетиков с растворимым супом, мелко нарезанную заплавленную колбаску и батончик хлеба, бц-шники сопровождали этот процесс громким улюлюканьем.
Тем временем Батхеду была выделена небольшая часть дивана, прилегающая к стене, где он вытянулся во весь рост и мирно уснул, легко расставшись с головной болью.
- Ну чё, ***… - нежно обратился Шишкан к Бивису. - Айда выпьем…
- Ну чё, давай… *** - не менее нежно ответил Бивис.
- А Батхед чё, не будет штоли?
- Ему и так заебись, нажрался как свинья бля … пусть отдыхает.
Замахнув свой первый шот в студии Бивис почувствовал нежное поглаживание в области спины. Обернувшись, он увидел широко улыбающегося своей рыжей бородой и усами Тарантино.
- О-оо … здарова !
Тарантино нежно и при этом очень крепко обнял Бивиса. Они смачно поцеловались в губы.
- Пфу бля …
- Хе-хе-хе-хе ... - смех Тарантино был еще противнее его улыбки.
Студию уже успели покинуть все представительницы прекрасного пола, поэтому собутыльники нисколько не стеснялись в выражениях и всяких пошлостях при разговоре и действиях.
Самым говорливым среди бц-шников, несомненно, был Сташевский (его сходство с соответствующей поп-звездой было просто потрясающим). Его познания в области MIDI, по его собственным словам были настолько глубокими, что даже в Москве он считался бы одним из самых крутых специалистов. В своем же городе "просто рядом никто не стоял". Никто, однако, никогда и не подвергал это сомнениям, хотя над Сташевским часто подшучивали.
- Ты знаешь, Батт-хед, ой бля, Бивис, вечно вас путаю…
- Да ты чё, бля, разве я похож на это … - Бивис махнул в сторону громко сопящего Батхеда.
- Ну так вот, Бивис. В силу того, что твоя точка зрения легко может подвергнуться сомнению … исходя из самых простых аргументов … не могу не отметить, что твое представление о системе MIDI Exclusive слишком поверхностно … и поэтому ты не в состоянии даже предположить какие неограниченные возможности таит в себе эта вещ-щ-щь.
- Ну-у…
- Вам, батенька, и не снилось … - умный вид Сташевского становился все более и более умным по мере разговора.
- Ну-у…. Ладно. Сташевский, айда лучше выпьем. - терпение Бивиса заканчивалось.
- Ты знаешь… легче всего взять и уйти от разговора … а я ведь не зря об этом говорю. Этот разговор может быть одинаково полезен для нас обоих-х-х.
Чем пьянее становился Сташевский, тем серьезнее были его аргументы.
Бивиса спасло то, что Сташевского позвали курить и тот, в обнимку с Шишканом медленно двинулся в сторону туалета. ….
… Ближе часам к 4-м народу осталось совсем немного. Самые выносливые допивали остатки водки. Бивис задавленный сонливостью и алкогольным опьянением возлежал на диване рядом с Батхедом. Джузеппе лежал у входа на полу и лишь Сташевский продолжал о чем-то беседовать с Шишканом.
… Батхед зашевелился, несколько раз повернулся набок, привстал, и характерно рыкнул. Посмотрел на часы и громко и испуганно вскрикнул: "ОЙ, БЛЯ!". До начала рабочего дня оставалось всего 3 часа. Вид Батхеда был ужасающим: опухшее багровеющее лицо, красные от повышенного давления глаза, ужасный запах изо рта.
На его возглас никто не ответил. Батхед снова упал на диван, уже для того, чтобы проспать до обеда …
… Около 11-и часов в студии появился Хмель - директор студии. Наблюдать картину, состоящую из большого бардака и нескольких пьяных тел, ему приходилось достаточно часто. БЦ-шники не только не уступали расперам в куражах, но и часто превосходили их продолжительностью. То есть часто, иногда по очереди уходили в "полет" дней на несколько.
Первым на приход босса отреагировал Тарантино: "Все нормально, Серега, щас встанем, покурим и начнем работать. Только Сташевского щас *** разбудишь". От голосов постепенно просыпались все остальные участники ночного куража…
… Батхед вообще не пошел в тот день на работу. Он шел по тротуарам к остановке и ругал себя за неумение вовремя остановиться, за то, что оскорбил супругу ночным отсутствием, за то, что на работе его нет и его девчонки-коллеги из-за этого зашиваются. Он шел и думал, рассуждал про себя о себе, о жизни, о семье, работе. На него давил громадный груз ответственности за самого себя перед самим собой. Было ужасно стыдно за то, что проходящий мимо народ куда то идет (очевидно, по важным делам), а у Батхеда нет никаких важных дел. На улице прекрасная погода. Солнышко, искрящийся снег. Кругом трезвые и просветленные лица.
Такие моменты случались с Батхедом после каждой серьезной пьянки. И каждый раз он говорил себе: "чёрт возьми, ну сколько можно уже. Все! Больше не буду… вообще. Ну может быть иногда. Совсем чуть-чуть … надо же когда-нибудь научиться останавливаться."
По дороге домой он боялся встретиться с кем-нибудь из знакомых и поэтому шел быстро, опустив голову. У остановки махнув рукой Батхед сразу же остановил автомобиль. И обратившись к водителю : "… д-добрый день, в 50-й поедем за пятнашку?", обнаружил за рулем Кикбу.
- О, Кикба, здорово!
- Айда, Бивис, садись. Куда едем.
- Домой. Только я Батхед …. Есси чё.
- Хм, блин ну путаю я вас всегда. Хе-хе. От бц-шников что ли идешь?
- Угу…. Пробухали блин всю ночь… ни хрена не помню. Бля… завязывать надо.
Кикба вел свою полноприводную Ниву спокойно ровно и быстро, обгоняя незадачливые шестерки, не успевшие сменить летнюю резину на зимнюю.
- Осторожнее надо…. Чё это у тебя с лицом.
- А … аллергия блин … на все.
Батхед посмотрел на себя в зеркало заднего вида и еще сильней погрустнел. Его физиономия явно напоминала лицо какого-нибудь Фредди Крюггера.
- А ты чё как…. ?
- Нормально. Там же.
- Слушай время еще рано . Айда-ка отвези меня лучше к нам…. пожалуйста.
- К вам куда?
- Ну дык… к расперам.
Кикба был добрым парнем. И никогда не отказывал в подобных просьбах. Они развернулись и направились к расперам.
В этот момент очередной раз запикал пейджер Батхеда.
- Аха, бля…. Ну и как я сщас тебе позвоню?
- Чё, достают?
- Да, бля, Бивис проснулся. Бля, в субботу концерт, а мы еще ни разу не репетнули по-человечески. Облажаемся блин перед ****юками. У тебя есть курить чё-нибудь?
- Аполлон. Ты, наверное, такие не куришь.
- Да курю, бля. Когда ничего нет и "беломором" обойтись можно.
- Чё за концерт?
- "Желтая Вода".
- Чё играть будете?
- Да все то же. Вишь, репетиции все обламываются. Новых вещей нет. Ни фига ничего нет. Рыжий - то в Казани, то бухает. Короче - жопа!
- Да ладно, не грусти.
Голос у Батхеда был тихий, усталый. Кикба чувствовал, что Батхеду трудно говорить, поэтому не стал больше задавать дежурных вопросов. Тем временем все тело Батхеда начало страшно зудить и он яростно почти жестоко чесал все его доступные части.
Автомобиль подъехал к месту назначения.
- Айда, зайдешь!?
- Не-а, ехать надо. Дела.
- Ну лана пака.
… Место вчерашней встречи пустовало. В комнате был обычный бардак, оставшийся на совести Джузеппе. Уборщица давно уже забила на уборку мусора в к.203.
Батхед вошел в комнату и присел на диванчик. Поводив усталыми глазами вокруг, он вдруг увидел среди старых пакетов и пустых бутылок один из последних шаффлов с остатками на 1/3 бутылки от вчерашнего дня и очень обрадовался этому. "Оба!" -воскликнул Батхед. "Huh, here you are. Gottcha!".
Замахнув полтинник он почувствовал приятную дрожь по телу, и медленно изчезающий зуд…. После третьего шота все опять встало на свои места. Тело потеплело и разомлело. "Очень хочется курить" -сказал вдруг внутренний голос Батхеда. "Бля, ну а где я тебе щас курить возьму" - неожиданно для себя уже вслух ответил своему внутреннему голосу Батхед. "В столе посмотри" - не унимался внутренний голос. Батхед принялся шарить под столом, в полках и, наконец, нашел пачку "Космоса" с одной сигаретой внутри. Кроме этой сигареты в пачке еще было несколько бычков и пепел. В обычной ситуации Батхед не стал бы брать эту сигарету. Но так уж получилось… . Поиски спичек длились раза в четыре дольше, и, как ни странно, в 203-й огоньку найти не удалось… Батхед вышел в коридор и обнаружил полоску света исходящего из 201-й комнаты …
… 201-ю комнату населяли квн-щики, беззаботность и молодая смекалка которых так импонировала расперам. В комнате сидели два представителя оригинального жанра. По причине бешеного холода (никто и не думал заклеивать окна на зиму) они сидели в своей верхней одежде нараспашку.
- О, Батхед, Здраво!
- Здраво, здраво! Спички есть?
- А вон на столе лежат.
- Как ваще дела-то.
- Нормально, а чё у тебя с лицом?
- А ничё, аллергия…..
- Да уж, ну и лицо у тебя Шарапов.
- А, ***ня. К весне пройдет.
- Спичек дайте.
- Да вон же на столе лежат.
- Ай, бля!
- Бухали что ли вчера?
- А… не то слово.
Батхед присел за стол. Закурил и откинулся назад делая долгожданную затяжку. Вдруг его потянуло в сон.
- Лана …. Спасибо… Пошел я. - быстро и лениво сказал Батхед и направился в свою комнату.
Откуда ни возьмись, появился Джузеппе. Его улыбка уже нисколько не радовала, скорее, раздражала Батхеда и он, нехотя поздоровавшись с Джузеппе, вошел в комнату и распластался на диване …
…. Ближе к 18-ти часам чуткий слух Батхеда распознал бодрый голос Антонио. Просыпаться не хотелось, равно как и попадаться на глаза трезвого, полного жизни и энергии Антонио. Кроме звонкого смеха Антонио, Батхед также различал другие голоса. То были Бивис, Соломон, Джузеппе и кто-то из КВНа. Постепенно просыпаясь Батхед уже начинал въезжать в несмешные анекдоты, которых у Антонио было немереное количество, и тихо улыбался себе в полудреме. Наконец, окончательно проснувшись, Батхед встал и громко рыкнув, произнес: "О, Распера, всем привет!" Алкоголь продолжал действовать и Батхеду было хорошо.
- Хей Бивис.
- А?
- Чё на пагер кидал?
- Дык, на работе тебя нет, дома нет. Сюда звоню, никто не отвечает. Переживаю, блин.
- А я курил в 201-й. А чё…. Есть чё выпить?
- Есть … в магазине.
- Бля у меня бабок ваще нет. Купите сто баксов, пацаны!
- Хе-хе-хе …. Не добрался вчера до Батыра.
- Ну, блин. На фига в БЦ то поехали? Отвезли бы меня лучше домой.
- Ты хоть помнишь какой-ты вчера был, а? И чё делал помнишь? …. Вот и сиди тогда не выебывайся.
Свежий как молодой огурчик Антонио крепко пожал руку Батхеду и ласково так произнес: " Батхед, здг'аствуй! Как дела то?". "Нормально" - вяло ответил Батхед.
- Чё, репетировать будем?
- Бля, я похож на человека, который может или хотя бы хочет репетировать?
- Бля, ребята, ну в субботу уже выступаем. Ну когда репетировать то будем? - голос Антонио был жалобно-раздраженным а его лицо выражало серьезную озабоченность по поводу отсутствия готовности группы к выступлению на фестивале.
Вообще, Антонио, был очень обязательным парнем. Всегда отличался высокой активностью и работал чуть ли не в 4-х местах. При этом, по многим внешним и внутренним признакам он сильно отличался от всех остальных расперов. Даже то, что он играл на барабанах подчеркивало его обособленность. "Курица - не птица, барабанщик - не музыкант" подшучивали над ним распера. Батхед, который всегда хотел играть на барабанах, и делал это до прихода Антонио в банду всегда шутил о том, что Антонио играть на барабанах "ваще не умеет".
Антонио боготворил свою жену. Они всегда и везде целовались при всех глубоким френч-поцелуем не обращая внимания ни на кого.
… Продолжая огорчаться по поводу отсутствия возможности порепетировать, Антонио стал ходить из угла в угол и нервно "цыкал"…
… Пил Антонио редко. Иногда совсем не пил. На памяти расперов всего 3-4 серьезных мероприятия за 6 лет знакомства, где Антонио сумел себя проявить в этом качестве…
… Однажды, празднуя свой день рождения, Антонио хорошо попил водки и неожиданно стал приставать к одной из задержавшихся на празднике девушек. Даже будучи в весьма нетрезвом состоянии Антонио продолжал оставаться джентльменом. Тем не менее, скрыть своего влечения он не мог, и оттого громко и восторженно, с пылким придыханием обнимая обалдевшую девочку за голову он пел свою песнь: "Катя, у тебя такие волосы!". Волосы действительно были обалденными и привлекали внимание всех расперов и гостей.
- О,… Катя. …. У тебя такие волосы! У тебя просто умопом-п…. Умопомппра…. Умомпомрачительные волосы! - продолжал картавить Антонио.
- Х-ммм… - Катенька, конечно, была очень рада за свои волосы, но настойчивость Антонио и некоторая комичность ситуации, которая постепенно становилась очевидной всем, пусть и достаточно пьяным, наблюдателям, немного настораживали. Катя, несколько раз попытавшись выпутаться из цепких рук Антонио, достигла своей цели и громко выдохнула. ….
… нервный "цык" Антонио постепенно усиливал напряжение среди расперов …
- … ну чё ты цыкаешь, блин, достал уже - раздраженно буркнул Бивис.
Антонио, обиженно склонив голову, вышел из комнаты и демонстративно хлопнул дверью из-за которой послышался громкий "****ец!Бля!".
- Да ладно, чо ты гонишь то на него? У парня повышенное чувство ответственности. - произнес Батхед в защиту Антонио
- Ага… а у тебя вот оно ва-аще отсутствует. И толку то тебя как от Батхеда.
- Ага… зато вокал у меня круче твоего в сто раз.
- Ага… а ты на гитаре ни фига играть не умеешь.
Спор между двумя лидерами группы мог продолжаться долго. Все знали какой фразой он закончится и терпеливо ждали ….
- There is no more the uglier motherfucker than you are.
- Fuck you running and make it hurt
- Please don't fucking run.
… Успокоившись, Батхед вновь всем своим видом дал понять "Какая на хрен репетиция!? Айда лучше похмелимся!"
После непродолжительных сомнений и колебаний коллектив все-таки снарядил гонца за парой шаффлов в магазин.
Гонцом оказался невесть откуда появившийся бородатый мальчик Микола. С нескрываемым чувством радости и гордости за то, что хотя бы в этом качестве он незаменим и с глубоким чувством ответственности он уверенно двинул в сторону "Кентавра" нахлобучивая по пути свою старую вязаную шапочку. По пути к выходу Микола столкнулся с вылезавшим из туалета Антонио. Не скрывая раздражения, Антонио цыкнул в очередной раз и направился в 203-ю. Он быстро вошел, целеустремленно залез в свой мешок со всякими барабанными атрибутами, вытащил оттуда палочки, и также целеустремленно удалился.
Антонио, по своему глубокому убеждению пришел сегодня на репетицию. Его планы на сегодняшний день ограничивались только репетицией. Вчерашнее отсутствие было вызвано уважительной причиной. Сегодня, именно сегодня в его вечерних планах не было ничего кроме репетиции. "Какой облом! Какие же они все мудаки-пьяницы-ублюдки! ****ец-ц-ц-ц бля!" - от этих мыслей резво заиграли желваки на щеках. Антонио присел на подоконник и принялся барабанить палочками по своим коленкам.
Пару минут спустя распера вышли покурить. Батхед подошел к Антонио и, обняв его за шею стал неторопливо уговаривать Антонио: "Ну ландо, тебе. Чо ж с одной репетиции то будет". Изо рта Батхеда валило смешанным сегодняшне-вчерашним перегаром.
- Айда лучше посидим, попьем водочки, успокоимся. Ну чо ты в самом деле?
- Да ну вас, Батхед. В субботу "Желтая вода". У нас осталась одна репетиция. Облажаемся же опять.
- Да нормально все будет. Мы ж Распера, а не кто-нибудь. Просто выйдем да споем чего-нибудь, и все заебись будет.
Одновременно покуривая сигарету Батхед не заметил, что пепел с нее падает на любимый свитер Антонио, который был связан ее женой. Увидев обильный пепел на своей груди Антонио побагровел, и неистово закричал: "Ну ты чо, бля не видишь, куда пепел стряхиваешь? Бля!?"
Батхед испуганно отскочил и принялся извиняться. Продолжая багроветь, Антонио сильно бил себя по груди отряхивая любимый свитер от ненавистного пепла. Огорченный своим поведением, Батхед медленно двинулся в сторону 203-й.
… Вдруг в проем двери коридора почти влетел Шишкан. Он был сильно пьян и от того шел быстро и напролом.
Его ноги быстро передвигались, в то время как туловище еле поспевало за ними.
Симпатичная залысина и мужественное лицо Шишкана придавали ему неповторимый шарм. А его скромность и завидная работоспособность напрочь перекрывали все негативные моменты, связанные с алкогольными пристрастиями Шишкана.
- Хе-х…. Че… проснулся? - обрадованно поприветствовал Шишкана Батхед.
- Ахха. Здарова, ***!
- А привет, ***! А где младший хуй?
- В комнате.
Войдя в комнату Шишкан встретил восторженные крики всех присутствующих, быстро прошел к столу и достал из-за пазухи шаффл. В сердце каждого из присутствующих расперов и сочувствующих что то ёкнуло и отпустило звонким "О-о-о!".
- Шишкан - мужик!
- Ну ты ваще! - произнес свою обычную фразу Гога, известный давним желанием завязать с алкоголем.
Глаза Шишкана засветились неподдельным счастьем, и он принялся по очереди жать всем руки и обнимать, но уже выборочно.
Батхед при этом стоял у входа в комнату и радостно наблюдал за тем, как встречали легендарного Шишкана.
Встреча продолжалась недолго и увенчалась тостом "за любовь! … к музыке". Батхед пил стоя, так как все места были заняты. Это обстоятельство немного беспокоило Батхеда. "Как это так?" - подумал Батхед - "Я, самый главный распер стою тут с рюмкой в руках, и ни один ****юк не удосужился место мне уступить?". Словно прочитав его мысли, Гога громко так крикнул: "Батхед, че ты стоишь-то, айда садись подвинемся!". Характерное для Гоги мотание головой при разговоре заметно усиливали эмоциональную окраску его речи.
Выпивая свою рюмку, каждый по очереди закусывал неочищенной колбасой с обломками вчерашнего хлеба и смачно выдыхал воздух: "Кха-а-а"
- Чо, я вам ща расскажу, Пацаны! - напрягаясь от первого шота сказал Шишкан
- Вчера Тарантино такую фишку кинул. Вы все щас охуеете. Кароче, сидим, пьем, ****им …
Бивис заулыбался и его улыбка плавно перетекла в здоровый пьяный смех
…. А, Бивис, знает - разочарованно произнес Шишкан
- Давай давай рассказывай - сквозь смех сказал Бивис.
… Ну сидим короче, пьем, ****им о том о сем. Тут бля за столом бабы всякие сидят из театра там и эти .. бля .. ну которых мы иногда там поебываем ... ну и вот кароче, ****им про всякую ***ню. И тут бля Тарантино на Сташевского «… да ты вааще гандон! Тебя даже током не бьет никогда потому что ты резиновый гандон». Ну Сташевский не долго думая, получается вообще не думая, возьми и ляпни «А у тебя хуй зелёный!» .. хе-хе-хе-хи-хи-хи … А все это прикиньте происходит прямо за столом, и бабы сидят все ухохатываются. Тарантино такой «…
- У меня не зелёный – у меня розовый!
- А ну покажь!
- А ща покажу, бля!
- А ты давай не ****и, бля а показывай!
- А хули, пацан сказал –Пацан сделал!
… и прикиньте Тарантино так резвенько привстал, расстегнул ремень опустил одним движением джинсы с трусами прямо до колен и хрясь своей елдой прямо по столу! … хи-хи-хи-хи … тут бля все как сидели – так и опрокинулись .. хе-хе-хе-хе …
…. Распера и все гости 203-й при слове «хрясь!» взорвались хохотом . Истеричный смех не прекращался минут пятнадцать. Баттхед падая назад со скамейки опять зацепил своими ботинками стол, который содрогнувщись от удара уронил стоящую на нем открытую бутылку водки. Все еще смеющаяся братва принялась ловить бутылку всем добрым десятком пар рук, и изрядно расплескав шаффл, всетки сохранили его содержимое с некоторыми потерями.
- Бля, Баттхед! Ну ты чо бля. Щас, бля побежишь за водкой сам.
- …
- Ну а дальше чо было?
- А дальше ничо! Тарантино, как ни в чем не бывало, поднял штаны, застегнулся и сел .. склонил голову и как давай ржать. Ну кароче, смеялись мы долго долго. И потом, бля как кто нибудь скажет «Пацан сказал – пацан сделал!», так и снова ржали беспрестанно. Бабы в шоке кароче. Одну даже вырвало бля на ковер ... от счастья бля наверное. Ну и потом никто ни пить не есть не мог бля, пока распера не пришли. А распера бля сами знаете, придут бля все бычки выкурят, всех баб выебут, всю водку выпьют… всю закусь выжрут ….
- Да не ****и бля .. не было у вас там уже никаких баб … и закусь мы свою принесли – оживленно с довольной улыбкой подытожил Бивис.
- Да ладно, я ж к слову, фигли!

… Дальнейшее действо было обусловлено тем, что водки, как показал второй разлив, стало чрезвычайно мало и вся толпа (наполовину латентные и явные халявщики) ждала возвращения бородатого мальчика Миколы, который уже проходил по кромешной тьме через футбольное поле, прилегающее к зданию АБК, и разделеяющее резиденцию расперов от волшебного магазина «Кентавр». Мальчик Микола шёл весело и уверенно. Если бы это было лето, наверное, он шёл бы вприпрыжку, раскачивая пакет с водкой на теплом ветру.
Микола знал, что бюджет операции по приобретению новых двух шаффлов был в приличном профиците. Уже по пути в магазин он произвел точный расчет в уме, результатом которого стали лишние 27 рублей. Эта мысль придавала Миколе большую долю жизненного оптимизма. Он понимал, что никто и не подумает спросить его о том, сколько осталось денег. В голову приходили приятные мысли типа «Так .. 27 рублей .. это баллон челнинского, пачка чипсов .. и до дому доехать … нет .. на фига ж, Батхед всяко на таксях поедет, на хвоста просто прыгну … , та-а-а-к, а может лучше чекушечку за 25 взять .. х-м .. на закуску не хватит ..».
Микола все шёл и шёл, и, поравнявшись с каменной лестницей АБК, запутавшись в своих приятных мыслях, неожиданно поскользнулся и, чтобы обрести равновесие, сделал большой круг рукой, в которой по иронии судьбы был ценный пакет. Рука описала большую дугу и пакет с треском обрушился на верхнюю ступень лестницы. Сам Микола сильно ударился коленом об угол ступени, но боли не почувствовал. Он даже не поверил в треск разбитого стекла, посчитав это посторонним шумом. Но ужас произошедшего все-таки наступил и Микола начал постепенно его осознавать. Он присел на холодные ступени опустил голову на колени и тихо, но глубоко и очень грустно вздохнул: «Бля-а-а-а-а!»…
… Тем временем распера уже замахнули последний шот от шишканского шаффла и первым, кто вдруг вспомнил о Миколе был старый халявщик Рыжий, который недавно вернулся из Казани.
- Эй, пацаны, а где Микола то?
- И вправду, чотта долго он. Бля минут двадцать уже болтается. Недалеко ж ведь вроде до «Кентавра» то.
- Да ладно вам .. вернется .. ответственный же парень.
Хмелеющий народ всей толпой выдвинулся курить. При выходе из 203-й Батхед кинул взгляд на дверь, ведущую из заактового коридора к фойе и увидел Маришку. Взгляды Баттхеда и Маришки встретились, переплелись завязавшись нежным интимным узлом и стали притягивать друг к друга невероятным высокоиндуктивным магнитным полем.
- Маришка-а-а-а!
- Баттхе-е-е-ед!
Они приблизились друг к другу и сплелись обнявшись руками. Маришка попыталась закинуть ногу на талию Баттхеда, но длинное драповое пальто не позволило осуществить Маришке интимный замысел.
- Маришка-а-а-а! Чо так долго не приходила-а-а-а! Я соскучился-а-а-а!!!
- Да вот только что приехала! И к тебе сразу. А ты рад?
- Конечно рад! Целую неделю я можно сказать тут на голодном пайке.
- Так уже прям и на голодном ..? игриво спросила Мариша.
- … ой ну да ладно тебе! Тебе не хватает того, что я тебе безумно рад? Ну ладно давай пошли пальто хоть повесим в 206-й.
Баттхед забыл обо всем и про всех. Все собственно и так всё понимали. Джузеппе быстренько открыл 206-ю и заботливо шепнул Баттхеду на ушко «Закрывайтесь только на защелку. Замок изнутри не запирается!». Про Баттхеда можно было забыть минут на сорок.
… Тем временем, изрядно покуривший и просмеявшийся над Баттхедом и Маришкой народ вернулся в 203-ю. Судьба Миколы стала волновать расперов и гостей все больше и больше. Наконец не выдержавший Соломон решил организовать рейд, а возможно, и спасательную операцию, и, накинув свою потрепанную финку двинулся вниз к выходу. При выходе Соломон наткнулся на злобную вахтершу Ираиду Степановну.
- Что опять пьёте?
- Нет, что Вы Ираида Спет-стп ... Степонн … ну что вы правда .. репетируем мы. У нас концерт в субботу.
- Знаю я ваши концерты. Вот напишу докладную Айдару Исмагиловичу. Он разберется какие у вас там концерты в субботу.
Спорить было бесполезно и Соломон прорвался к выходу, открыл входную дверь и начал быстро застегиваться приговаривая «Бля ... Холодна то как!». Он вытянул из-за уха сигарету и долго закуривал. Сначала никак не зажигалась зажигалка. Потом она предательски гасла. Наконец, закурив, Соломон поправил ремень, натянув его на талию и начал оглядывать окружающую местность.
Было темно и дул пронизывающий холодный ветер. Он решил обойти здание АБК со стороны футбольного поля и, пройдя несколько метров, обнаружил Миколу в том же положении, в каком он находился сразу после крушения шаффла и миколкиных надежд на халявные 27 рублей.
- Бля … и хули ты тут сидишь?
- Да хули … разбил бля.
- Как разбил? Ну ты мудак! Микола бля, ну ты чо такой мудак, бля?
- Чо, чо, да ничо. Поскользнулся и разбил. Коленку тоже поранил бля.
- Ладна, давай вставай пошли.
- Да куда пошли? Хули бля я щас Бивису скажу.
Воображение Миколы рисовало разгневанное лицо Бивиса и других расперов. Ему было до слез обидно. Уже не за 27 проклятых рублей, о которых он думал таким вожделением. Ему было обидно за то, что он не оправдал доверия расперов, которых считал своими самыми близкими друзьями. Среди которых он, по собственному мнению, имел большой вес. Он вспоминал, как помогал Баттхеду въезжать в новую квартиру и как прибивал и собирал там все, что могло быть необходимо незадачливому Баттхеду и его семье для его жизни в новой квартире. Он вспоминал, что заработал таким образом большое уважение Баттхеда, который щедро угощал его водкой и вкусностями, приготовленными женой Лариской. Он четко осознавал для себя, что значимость его от одной только несчастливой случайности сразу канет в лету. Тем временем начала давать о себе знать боль в коленке.
- «Хули скажу, бля!» Так и скажешь – разбил бля! Чо тебя кто нибудь бить что ли будет? Пошли бля вставай! Хватит бля яйца морозить!
Миколка встал и побрел за Соломоном ... как на плаху.
… Распера (за исключением Баттхеда) тем временем, разогрелись настолько, что решили сесть за инструменты. Бивис взял свой старый бас, сделанный и переделанный под Fender и начал выдавать типа блюзовые ходильники. Бивис, по пьяни, почему-то всегда садился за бас. Он считал этот инструмент родным. И, наверное, в состоянии алкогольного опьянения его басуха становилась ему все более и более родной. Слышался характерный тум-тудум. Даже Баттхед, поглощенный прелестями Маришки, и переставший по этой причине чувствовать холод, услышав знакомые звуки из 203-й, приободрился. Ему захотелось быстро перенестись в 203-ю и схватить микрофон.
Антонио, сидевший теперь уже на подоконнике дальнего окна, перестал барабанить по коленкам и с надеждой направил свои уши в сторону 203-й. Так и есть, Распера созрели! «Ну, наконец-то бля!» - облегченно подумал Антонио и медленно двинулся в сторону басовых попёрдываний Бивиса. Антонио еще не предполагал, что энтузиазм расперов ни к чему хорошему не приведёт и лучше бы они и не брались за инструменты. Он вошел и сел за барабаны. Его глаза искрились как у 12 летнего пацана, которому дали порулить автомобиль. И понеслась! Бивис начал лабать несусветные гаммы, поддерживаемые четким и трезвым барабанным ритмом. Рыжий подхватил свой полуторатысячедолларовый фендер-страт и довольно симпатично вырисовывал мелодическое соло в такт барабанам и почти в тональность басу.
… тем временем, Соломон с Миколой вошли в комнату и скромненько стояли у входной двери.
Бивис встал с колонки и поливал на басу уже стоя, раскачиваясь из стороны в сторону. Комната постепенно начала заполняться зеваками-квнщиками, и девчонками-неформальщицами, которым импонировали звуки, так редко в последнее время доносящиеся из 203-й комнаты. Распера были на подьеме и экспрессия захлестнула всех троих участников мини-джема. Не выдержал и Баттхед. Он быстро закончил свое интимное общение с Маришкой и они вместе, взявшись за руки вошли в 203-ю полную народу и встали у стены. Маришка обняла Баттхеда за талию под рубашкой и ее нежные поглаживания в купе с неслабым алкогольным опьянением и обалдевательными музыкальными ритмами придавали Баттхеду хорошего настроения и ощущения не зря проводимого времени.
Джем близился к коде. Понятно, что выебнуться хотелось каждому из музыкантов, тем более в компании такого большого количества народа. И вот на максимальном крещендо наступила супер-кода, на которой Бивис высоко и неловко подпрыгнул и … приземлившись смачно ударил головку грифа о высокую колонку «Эстрада», которая без какого либо функционального назначения, просто стояла как мебель. Результат был плачевным, головка грифа обломилась в области шейки и повисла на струнах …
В комнате воцарилась немая сцена, длившаяся ровно 4 мгновенья. Немая сцена была разрушена воплем Соломона «****ецццц!!!!!» …. «Вот и вся репетиция!» - воскликнул Антонио с видом человека, который всегда прав.
Бивис вышел из комнаты повесив голову и закурил. Его кривые ноги тихо перебирали тело в сторону подоконника.
Тусовщики из 203-й моментально разбрелись по своим резиденциям АБК. Баттхед вместе с Гогой подошёл к Бивису и положив руку на плечо успокоительным тоном сказал: «Бро, ладно тебе, хули! Он и так бля уже на ладан дышал этот ****ный типа-фендер-бля!. Гога Джексона нам дает есси чо.»
- Да, Бивис! Хули, возьмете мой джексон. Заебательная гитара. Все равно без дела лежит.
- М-мм. – вопреки обычной практике Бивис становился пьянее от расстройства.
- Чо м-м-м? .. Ладно! Пошли уже – бросай сигарету!
Баттхед подхватил Бивиса за шею и медленно повел его в 203-ю. Где их встречали Микола с Соломоном.
Теперь вид Бивиса можно было смело сравнивать с видом Миколы. В них было очень много общего. Все присели и Микола объявил о том, что облажался с водкой. Бивиса нисколько это не смутило, и через минуту всеобщего молчания Бивис вдруг встрепенулся, согнал всех с дивана «Брысь!», поднял половинку дивана и гордо вытащил оттуда свеженький шаффл воскликнув «…. И тут я как будто бы живой!» … на его лице проявилось торжество великочеловеческого оптимизма.
Он держал шаффл как кубок Дэвиса! Высоко и гордо! Как знамя превосходства добра над злом! … Вернулось ощущение праздника! Не хватало только громкого гимна СССР …