Заказ

1.

- Извините, это Вы, Михаил Михайлович?.. Отчество, простите, могу назвать неточно, не до того было.… Надеюсь, что я не ошибаюсь, ведь мы друг друга видели всего лишь один раз….
- Девушка, а Вы уверенны, что Вам нужен именно я?
- Конечно! Дело в том, что Вы… отец моего ребёнка!
- Ребёнка? Да Вы с ума сошли!
- Нет-нет, Вы меня…
 Договорить девушка не успела. Двери прозрачного лифта сомкнулись, и Журиков стал опускаться вниз. У него еще была возможность сквозь пятимиллиметровый пластик разглядеть взволнованный взгляд карих глаз; чуть припухшие губки; кокетливый, стилизованный под мужской, галстук; строгий пиджак в шотландскую серо-бордовую клетку; чёрную юбку; чуть прикрытые, и главное именно в его вкусе с небольшой кривизной ножки; колготки в широкую сетку; пошарпаные мокасины с обитыми мысами. Напоследок, задрав голову, Михаил Михайлович успел таки выхватить очаровательные кружевнее трусики, но это было всего лишь миг. Скоростной лифт уже через двадцать секунд доставил шефа крупной нефтяной компании на нулевой этаж, где его уже ждала открытая дверца бронированного Мерседеса.
 Озабоченный Журиков сел на заднее сидение и стал хаотично соображать, где и когда он снял эту красотку. Судя по всему, ей было, от силы лет двадцать пять, двадцать семь, значит, нужно вспоминать интервал времени в семь – девять лет.
 Да… такая ситуация, да еще накануне корпоративных выборов!
 Всплыла же она именно сейчас, когда до прямого голосования рядовых держателей акций оставалось не более восьми часов.
 Самое скверное, Михаил Михайлович никак не мог вспомнить где, когда и при каких обстоятельствах он мог переспать с этой девицей.
 Очевидно, был в сисю пьяный на какой-нибудь выездной тьмутараканьской сессии.
 Стоп. Журиков наморщил лоб и сжал пальцами переносицу: «Где же, где же я её видел, я же её видел, но где?
 Может быть в Баден-Бадене? Вряд ли. Её обувь полный отстой. Где же? Санаторий под Звенигородом? Нет, на медсестру она тоже вряд ли тянет. Не розыгрыш же это? Хотя до первого апреля еще добрых полгода….
 Что же делать?»
 И тут его осенило!
 Подстава! Точно! Это же может быть элементарная подстава.
 Конкуренты решили его скомпрометировать, вот и заслали «Казачка»!
 «Казачок». Точно, «казачок»!
 Например, откуда она могла знать, что в это время Журиков будет именно тут? О том, что он решил заехать в Новинский пассаж, знали лишь единицы.
 «У меня появился стукач. Так, нужно что-то предпринимать и как можно скорее!» - Михаил Михайлович включил сотовый телефон и нашёл в записной книжке номер шефа охраны:
 - Это я. Как идет подготовка к собранию?.. Хорошо, я понял. Теперь вот что…. Свяжись с охраной Новинского и побыстрому раздобудь фотографию девицы. Её наверняка записала какая-нибудь из камер наблюдения. Да-да, она подходила ко мне, когда я уже заходил в лифт.
Жду.
 «Кто же, кто же она? Может кинофестиваль? Да нет, та была намного выше и сисястей… Может Канары? Нет. Исключено кроме папуасок мы никого не снимали…. Точно подстава…» - заключил Журиков, а раз так, то нужно действовать решительно и главное быстро – «На мою незапятнанную репутацию добропорядочного семьянина этот незаконнорожденный отпрыск очень даже может повлиять!»
 Журиков представил, как газеты и телевиденье раздувают шумиху вокруг его персоны, смакуют и обсасывают подробности того, как он, преуспевающий бизнесмен оставил без заботы и внимания своё дитя, как скрывал этот факт от общественности, и ему стало не по себе.


2.

 В кабинете на столе его уже ждала свежая распечатка электронной версии лица той, кто посягнул на святая-святых – его мир, его размеренность и удачную перспективу.
 Журиков внимательно посмотрел в лицо той, кто так безумно и опрометчиво встала на пути несущегося локомотива, и пальцы сами собой смяли ненавистный ему листок.
 Звонок сотового раздался неожиданно и Михаил Михайлович вздрогнул.
 - Да. Да, родная!
 - К тебе сегодня утром подходила в Новинском девушка? Почему ты не…
 Договорить жене Журиков не дал. Он просто выключил телефон.
 Через пять минут Михаил Михайлович уже сидел в салоне своего Мерседеса. Тут было безопаснее, по крайней мере, пока он не решит, что ему делать.
 Находиться в офисе, значит, самому себе подписать смертный приговор!
 Об этой девице уже знает жена. Значит, должен знать и тесть. Дело дрянь. На выяснение личности, если её нет в базе данных, как минимум уйдет без малого дня два-три. Журиков отчего-то был абсолютно уверен, в том, что это так.
 Оставалось одно. Ловля на наживку.
 Наживка, это он. Необходимо как можно скорее сообщить окружению, куда он направляется, и появиться в людном месте. А когда эта девица снова всплывет, тут-то её и высчитать.
 - Макс? Это Журик. Мне нужна твоя помощь. Как обычно. Нет. На этот раз баба. Она должна будет подойти ко мне около моего загородного дома. Я буду там через час. И, пожалуйста, сделайте так, чтобы до шести вечера с ней было покончено.
 Только сейчас, когда Михаил Михайлович принял неприятное, но единственно верное решение, он смог немножко расслабиться. «Нет человека – нет проблемы!». И в слух добавил:
 - Петрович! Давай в «ПушкинЪ», надо перекусить.
 
 
3.

 Загородный дом Журикова находился почти, что в Москве, в пятнадцати минутах от кремля (если без пробок) около бывшей дачи Сталина, и это было удобно. Хорошо охраняемый объект, за забором которого размещалось, как минимум семей тридцать точь-в-точь таких же Жмуриковых, впечатлял не только своими масштабами, но и инфраструктурой. Тут имелась даже взлетно-посадочная площадка для вертолёта.
 Журиков рассчитывал именно на неё.
 Приехав в открытую на машине, и улизнуть из под носа у заговорщиков на вертушке прямо за полчаса до открытия корпоративного собрания – это было нечто!
 Вертолёт уже был заказан и с минуту на минуту должен был приземлиться для экстренного старта.
 Оставалось ждать, когда сработает наживка.
 Люди Макса уже очевидно разместились где-то поблизости и вели тотальное наблюдение за всем, что шевелилось в радиусе, как минимум километра.
 

4.

 Первое, что увидел Журиков, преодолев двухуровневую защиту и въезжая в выстроенный по загородному типу коттеджный посёлок, так это то, что вокруг его дома происходило какое-то нездоровое оживление.
 Во всех окнах горел свет, а на лавочках сидели какие-то незнакомые ему люди.
 Журиков приказал припарковаться недалеко от входа, но спешить выходить Михаил Михайлович пока не собирался.
 Нужно было осмотреться.
 То, что он увидел, потрясло.
 Из дома вышла та самая девица. Но это мало. Она держала за руку его сына!!!
 Журикова захватила волна негодования! Забыв об опасности, которая для него могла стать смертельной, он выскочил из салона, и, ощущая под мышкой кобуру Вальтера, бросился на девицу.
 Но его опередил восьмилетний сын, который, увидев отца, кинулся ему навстречу.
 - Папка! Папка! Ну, где же ты был? Мы так все переволновались! Пойдём, я познакомлю тебя с моей учительницей английского. Вот, это Вера Сергеевна. Помнишь, я тебя уже знакомил с ней первого сентября, на школьной линейке?
 И только тут Журикова пробило.
 Он вспомнил.
 Это действительно была англичанка. Школьная учительница его Антона.
 - Чего Вы собственно хотели? И от чего это я отец вашего ребёнка? – стараясь выдержать такт, начал обескураженный отец.
 - Антоша мой ученик, мой ребёнок, а Вы его отец.
 - И…
 - Понимаете, как вы помните, наша школа уже как девять лет дружит с Гарвардом. В рамках этой программы, каждый год, лучшего из учеников мы отправляем на месячную стажировку. Мальчик, который должен был вылететь на этот раз, сломал ногу. На экстренном педсовете выбор пал на вашего сына, моего ученика, но вывоз несовершеннолетнего за территорию страны, без письменного согласия его родителей не возможен, вот мы в экстренном порядке и разыскивали Вас!
 - Папка! Ну, где же ты был! Я чуть-чуть не улетел! Вера Сергеевна, может, еще успеем?
 - К сожалению – нет. Самолет уже в воздухе.
 Маленький Журиков прикусил нижнюю губу, но слёзы предательски потекли по пухленьким и раскрасневшимся щекам.
 Михаил Михайлович поморщился.
 - Вера Сергеевна! Езжайте в Шереметьево-2. К вашему прибытию частный самолет нашей компании будет уже готов. Я распоряжусь. И, пожалуйста! Вот Вам пятьсот евро, купите себе что-нибудь приличное из обуви, так же нельзя, вы можете дурно повлиять на вкус Антона. Что Вы говорили мне нужно подписать?

5.

 Через четверть часа частный вертолёт уже поднимал Журикова над сосновым массивом. Удовлетворённо осматривая с высоты птичьего полёта свои владения, он наконец-то, впервые за целый день позволил себе расслабиться.
 - Надо же. Сколько порою переживаний из-за какой-то ерунды! А девица ничего, в другой бы ситуации я бы не отказался….
 Да, и нужно не забыть снять заказ, если еще не поздно…
И Михаил Михайлович откинулся на спинку кресла. Впереди его ждал миллион дел.