Сон Q

Вокзал. Опавшие листья, гонимые вездесущим ветром, попадают под тяжёлые колёса ленивых автобусов и тихо умирают. Билетов не было. Никуда. Мне ничего не оставалось, и я расправил руки, несколько тяжело оторвался от земли и…

Полночь. Мокрые стихи стихии медленно сползают по оконному стеклу. С той стороны. Аромат из татар-чая перебивается или, может быть, дополняется прелым дымком самосада моего деда. Следя за каплями дождя, курю. Деда уже год как нет, а самосад остался – привет с того света. Света лежит в кровати и читает инструкцию по приготовлению холодильника в жарких условиях микроволновой печи. Техническая литература помогает ей уснуть. Мне бессонница непонятна, но её методу я уважаю. Каждый сходит с ума по-своему. Всё это так же просто, как смотреть на маяки звёзд, и знать: звёзд уже давно нет, а маяки до сих пор маячат.
- Почему ты не спишь? - спросила меня светлая девочка, потирая кулачками слипающиеся свои глазки.
- Пару ночей тому повстречалась мне под столом старая рыжая молчаливая ведунья с огромной волосатой бородавкой на крючковатом носу. Росту ведьма была небольшого. Вернее сказать: у неё вообще не было роста (30 см. - какой это в задницу рост? Разве что, действительно, в задницу). Старая просто стояла, смотрела на меня и молчала. Не знаю, как я очутился в её доме. Да оно мне и не надо знать. Mas qe Nada, а мне нет.
«Ну. Чего молчишь?», - спросил я её, но ответа не услышал, потому что внимание моё привлекла карманная газовая плита, работающая от всего на свете.
Покуда я тщетно пытался извлечь чудо-плитку из черной дыры своего кармана (странно – нащупать её я мог, а вытащить – извините), прошло время, улыбнулось прямо в зеркало и сказало неумытыми вонючими зубами: Графиня знает, где находится круглосуточный алкоголь.
Я заинтересовался. Я забыл о тактильности черных дыр. Я поднял глаза. Я подул на них, как на упавшую, на пол и мгновенно поднятую звезду. Я посмотрел на звук. Вместо него и старухи передо мной стояла молодая дама и облучала меня желанием. «Старуха живёт обратно – от старости к детству», - подумал я. И ещё о том, что дважды облучать меня не надо.
Я слишком долго возился с трёхстворчатой ширинкой своих навороченных коротких штанишек, потому что за это время дама успела помолодеть и стала маленькой рыжей девчушкой несмышлёной.
Есть вещи, которые я не могу позволить себе даже во сне: педофилия – одна из них. А вот летать – пожалуйста.
Я расправил руки, несколько тяжело оторвался от земли и полетел к несуществующим, но всё ещё светящим звёздам:
«Строка к строке, вопрос к вопросу.
Ты уходила не спеша.
Лишь оставляла мне глаза и голос,
И память мне шептала, чуть дыша:
«Она ушла!!!»
Вновь день погас, и я уйду в тот мир,
Где так загадочно красиво и легко,
Где не мирским сияньем озарим,
Меня вобрал в себя волшебник сон.

Мысли, облаченные в форму рифмы,
Обретают форму любви.
Любовь на бумаге граничит с убийством,
Но это мои стихи.
Моя жизнь бокал; стихи – рассвет.
Дайте ход моей новой мечте.
Но поверь, я всегда играл то, что хотел –
Вот мой сладостный «Гиневер».
Вам, должно быть, сие не по нраву –
Вы любители ясных тем.
Но поймите, я утверждаю
Свой раскрашенный в синее нерв.
А впрочем, какая вам радость,
С того, что кто-то из нас
Пахал, как трактор, стараясь
Найти пару свежих фраз?

Я отнюдь не сама добродетель.
В этой отрасли я не у дел…
Я бреду по дорогам старых песен,
В поисках новых тем!

Я закопался в дебри возвышенных чувств,
Упоительных мыслей, дерзновенных мечтаний,
Слышал вопли сирен – они ласкали мой слух, –
Был оглушен монастырскими колоколами
И в небо вознесен воздушными крылами,
Но какими-то сильными руками,
Обломав крыла, меня вернули вниз
И сказали: «Мальчик, проснись»».


                25.11.2006 г. Ялта.