В августе

В АВГУСТЕ


Август в зените. На пляже очень много людей. Молодежь и те, кто отпуском не награжден. Или просто не смог уехать. Вот и пылятся на берегу реки, которая чистотой похвалиться не может. Зато песок, вода, солнце. Вот все, которые без предубеждений и загорают. Тихо и шумно одновременно. И очень жарко.
Она идет по пляжу, но не по кромке воды, а поверху, чтоб всех видеть. Просто ей скучно, вот она и ходит, разглядывает. Скоро тридцать, а за плечами ничего. Ни работы перспективной, ни мужа, ни детей. Да и друзей, как оказалось, нет. Так все, знакомые. Кто семью завел, кто спился, кто карьерой вплотную занялся. Вот и вся дружба. Раз в месяц на два часа пива в баре попить. И то, всё больше про проблемы свои расскажут, поплачут. А, как она начнет робко делиться своими горестями, поспешно собираются, клятвенно обещают перезвонить, убегают. Никогда она себе представить не могла, что так всё будет. Всегда в серёдку жизни лезла, жить спешила. Красок ей не хватало, эмоций. Всегда стремилась в гущу событий окунуться, свой почерк там оставить, поучаствовать. А, оказалось, шла жизнь мимо, гордо, величаво. Суеты ее не замечая. Вот мимо и прошла. Оставила на обочине. Вышвырнула, как рыбу на берег, даже внимания не обратила. А, на что, собственно говоря, внимание обращать. Много рыбки и поважнее. Так, что и не потеря даже.
Забавно людей разглядывать. Все разные и отдыхают по-разному. Кто-то компанией веселой в волейбол играет. Кто-то в карты. На большой подстилке ребята сомнительной наружности третью «пол-литра» допивают. И видать, что это только начало. Из закуски три помидора да колбаса неизвестного происхождения. Толстыми ломтями хлеб нарезан. Теплой минералкой по кругу и запивают. С ними три девицы. Тоже не тверёзые, волосы мокрые. Девицы пьют на равных, а матерятся еще покруче, чем спутники их недалекие. Невдалеке парочка пенсионеров, лет восьмидесяти. Косточки старые греют. Нежатся. Трогательно. А, так почти на каждом метре – кто вверх попой, кто пузом – загорают. Пассивно и настойчиво.
Она идет дальше. Медленно. Загребая босыми ногами теплый песок, на который лучше не смотреть. Он завален пробками, стеклами, окурками и другим пляжным мусором. Так ведь пляж городской. Кто убирать будет?
Недалеко от воды лежат двое. Приблизительно сверстники. Ему где-то 24-25. Красивый, высокий. Улыбка мягкая, волосы светлые. Она может чуть младше. Серая мышка - такую, то и в толпе не заметишь. Но именно такие счастье мужское в жизнь и воплощают. Хорошо лежат, мирно. Она жмурится, он – книгу читает. Но каждые пять минут на нее поглядывает, и в глазах столько любви, что утонуть можно. Он закрывает книгу и лезет в рюкзачок:
- Мариночка, кушать хочешь? – И, не дожидаясь ответа, достает от туда сладкую воду, яблоки, бутерброды с колбасой и сыром, печенье. Все сложено и завернуто аккуратно, с любовью.
- Давай. И воду, - голос у нее писклявый, резкий, - а яблоки спрячь. Я такие не ем. Ты же знаешь.
Мариночка дергает плечиками, чтоб показать, что беседа окончена. Он виновато прячет яблоки обратно в рюкзак и подает ей сэндвич и салфетку. Пока она жует, он смотрит на нее. В глазах все тоже море любви. Трогательно. Он замечает, что на него кто-то смотрит и поворачивается.

Она садится на корточки и подкуривает. Вдруг видит перед собой на махровой простыне парочку. Она его узнала. Пять лет назад они разошлись. Да, что там. Бросила она его по прихоти дурацкой. Лето было. Жарко. Вот мысли глупые в голову и полезли. Скучно ей с ним стало. Невесело. Всё вдруг раздражать начало. И как ест, и как говорит, и какую музыку слушает. Блажь пустая. Просто хотелось, чтоб любил он её как в фильмах американских. Чтоб на поступки безрассудные шел. Глупости совершал. А он – как удав. Спокойный. Рассудительный. Она и с друзьями флиртовала. И так, и эдак поддеть его старалась. Всё впустую. И так ей тогда тоскливо сделалось, одиноко, что глупость и сделала. Окунулась в омут с головой. Шагнула за поворот. А за поворотом…. Сидя в двух метрах и глядя на него, увидела всё то, что четыре года назад произошло.
Она тогда, четыре года назад, чувствовала себя котенком недоласканым. Так, зависть банальная. Они два года уже как встречались. А все с мертвой точки не сходили. Она инициатором во всем была: и досуг, и выходные планировала. Он студентом был, она – на 5 лет старше. И работать, на работу неинтересную из-за него пошла. Чтоб на всякие гульки-шмульки хватало. Родители ему денег не давали. И отношения их не одобряли. А сам он любил дома посидеть, футбол посмотреть. Хорошо ему было с ней вдвоем. А она не замечала. Скучно ей было. Всё слов любви от него требовала. Да поцелуев каждые десять минут. Что уж говорить. Нам всегда чего-то не хватает. Вот за мелочами такими главного и не заметила. Всё ей казалось, что любит он ее недостаточно. Что пользуется добротой ее, а сам не отдается во всю силу. Укоряла. Обижала. Себя хорошей считала. Вобщем, вела себя, как стерва. И встретился ей мальчик, молоденький, симпатичный. В любви клялся. Ждать обещал. Не торопил. Только смотрел, как спаниель побитый. И так он тронул ее. Так задел, что, не оглядываясь, бросила своего надежного, верного. Ради чего? Не думала. Жила, как жилось. В удовольствие.
Вспомнилось, как прощались. У нее от слез даже ком в горле застрял. Разревелась тогда. Смотреть на него не могла. Очень уж ей его обнять хотелось. И не отпускать больше никогда. Да выбор сделан. И гордость глупая не позволяла на попятную. А так хотелось! Чувство у нее тогда было такое, будто на руках у нее до смерти избитый ангел лежит. И помочь ему она в силах. А только вместо этого перья ему выдирает. Плачет и выдирает. Диалог какой-то мыльный вышел. Он чуть не плачет, она тоже. Прошло потом всего ничего. Забыл он ее. Полное право на это имел. Но как-то обидно было, что так быстро счастлив он стал. Нет, она за него конечно же рада была. Но обида какая-то все же присутствовала. Что без нее он счастлив. Значит, не сумела она его счастливым сделать. В ней вся беда. Да и своими же руками все испортила. О чем жалеть?

Он удивленно всматривается. Потом даже улыбается:
- Привет! Сто лет тебя не видел. Ты отлично выглядишь.
- Привет. И я рада тебя видеть! Жизнь твоя то как?
- Отлично. Работаю. Вот, познакомься с моей девушкой, - он показывает рукой на кушающую Марину. Марина вытирает жирную руку о купальник и протягивает ей. – Моя Маринушка.
- Очень приятно, - она совсем слегка пожимает мокрые пальцы. Подкуривает еще одну сигарету.
- А ты чего одна? Ждешь кого-то?
- Нет. Просто гуляю.
- Работаешь? Замужем? Дети? – Он и сам прекрасно знает ответы, но рисуется перед девушкой.
- Работаю. Паспорт штампами не загажен. Все отлично.
- Присаживайся к нам. Маринушка, ты не против?
- Да нет. Присаживайся. Бутерброд хочешь? – Она протягивает поплывший сэндвич в салфетке.
- Нет. Спасибо. Я на диете. – Ей просто не хочется есть. Ей хочется выть.
- Ты отлично выглядишь. Даже не скажешь, что уже и … Сколько лет прошло?
- Четыре. Ровно четыре.
- А я уже и не помню. – Все он помнит. – Так вот, будто и не было этих четырех лет.
- Да были они, были… - Она закуривает очередную сигарету.
- Много куришь. Вот Маринка совсем не курит.
- Молодец какая. А я курю.
Поговорили о знакомых: у кого дети, у кого свадьбы и т.д. Начали появляться длительные паузы. Неловко. Август в зените. Знойно. Марина встала и пошла к реке. Повернувши свое мышиное лицо, позвала:
- Дорогой (вот идиотское словечко), пошли окунемся. А то жааарко. – Она как-то очень неприятно протянула это слово. – Идемте все вместе.
И потрусила к мутной воде Днепра. Они провели взглядом ее круглую попу в оранжевом купальнике и посмотрели друг на друга. Видно было, что есть что сказать. Да не выходило. Пауза затянулась.
- Пошли, что ли, окунемся. – Он встал и протянул ей руку.
- Нет, я не хочу. Я тут посижу.
- Только не уходи. Мы быстро – туда и обратно. А то действительно очень жарко.
- Я подожду.
Он побежал к воде и обнял свою Марину за плечи. Минут пять они плескались и целовались. Сплавали к буйкам и обратно. Попрыгали в воду. Когда вышли на берег, ее уже не было. На пляже очень много людей. Так, местные жители в отпуск южный не уехавшие. Шумно и тихо одновременно. Словно время замерло. Исказило и пространство и восприятие. Он беспомощно посмотрел по сторонам, но ее не было видно. Он повертел головой. Ничего. Поцеловал Марину, подкурил сигарету и открыл книгу. Не читалось. Август был в зените.