Московское метро новогодняя елка в стиле ретро

 

Московское метро гордится тем, что ни одна его станция не похожа на другую. Лепка, мрамор и тяжелые бронзовые люстры центра, высокие потолки, стекло и сверкающий металл «новостроек» на окраинах, открытость и наземность «легкого» метро. Каждая станция – с собственным лицом.

И эта узнаваемость в преддверии зимы напоминает мне старый фанерный чемоданчик, на котором за год успевает скопиться порядком пыли, но который, тем не менее, по сей день представляется мне волшебством – чемоданчик, в котором хранятся новогодние игрушки. Очень старые и очень новые, стеклянные, картонные, пластмассовые, из ваты, из бисера, из папье-маше… Старые, любимые, родные игрушки.
Каждый новый год – это еще один ритуал а ля «Наряжаем елку!». Многие из игрушек уже давно обзавелись «постоянной елочной регистрацией»: сразу под верхушкой непременно вешаются стеклянные посеребренные часы, на которых вечные без пяти двенадцать; справа и слева от них – заснеженный домик с елкой и самовар с синим заварочным чайничком сверху (не знаю, почему, вроде и не самая новогодняя игрушка, но – уж такое для себя облюбовала место!).
Еще есть шарик, половина которого прозрачна, а половина - зеркальная изнутри, в ней крутится бабочка, надо только под правильным углом поворачивать шар. И бьет бабочка пластмассовыми крыльями с позолотой, отражаясь в во внутреннем зеркале. Ее – справа, в просвет между ветками середины.
Чуть выше – балерина из ваты: белая пачка, завитые блондинистые волосы, ручки-ножки в какой-то правильной позиции, не знаю, какой, в балете не сильна, фарфоровое личико уже которое десятилетие улыбается мне как-то очень спокойно и с хитринкой одновременно. Игрушка очень старая, очень любимая, такой я не видела больше ни у кого.
Еще – розовый чайник с цветами на пузатом боку (откуда бы столько чайников? ), изящные сосульки, дятел и ежик, стульчик бисерный и белка картонная, космонавт в скафандре и рядом – доктор Гаспар (почему-то с раннего детства я была уверена, что этот старичок-профессор в очках – именно из сказки про трех толстяков и никто другой), и, конечно – четыре самых больших, «главных» шара – их на самые нижние, самые крепкие ветви, а то и непосредственно в ведерко с песком – надо же и его украсить! На этих шарах – морозные разводы на перламутрово-сизом фоне, большая рыба-кит, розовые цветы и, наконец, просто насыщенно-синий цвет, без украшений. Под елку – деда мороза и снегурочку, а рядом – бумажных матрешек (опять же, не знаю – почему. Такая у нас традиция семейная ). И уж после этого – увивать елку мишурой, развешивать дождик, раскладывать снежинки, над созданием которых мы с мамой проводили несколько чудеснейших зимних вечеров. И, кстати, никто, кроме нее, не может вырезать более ажурных и прекрасных снежинок!

Моя старая елка… Моя любимая елка…

Потом в витринах магазинов стали появляться елки в одном стиле, в одном цвете. Ну, в двух – серебро с синим, бордо с золотом и прочее. Все игрушки - одинаковые по форме и цвету, мишура – под стать. Помните? Сначала они поразили меня своей необычностью, так хотелось и дома сотворить подобное. А сейчас я каждый новый год жду возможности развесить свои игрушки, собирать которые начала еще моя бабушка, где соседствуют игрушки начала века и купленные уже мною в подарок домашним. Каждая игрушка – это целая новогодняя история.

Вот так же и наше метро - это старая новогодняя елка, на ветках которой одинаково хорошо смотрятся и бабушкины игрушки, и новые приобретения. Она никогда не будет такой «стильной», как другие, но она – своя, давно знакомая. И почему-то от этого сравнения мне еще сильнее захотелось обязательно в этом году достать старый чемодан, и, протирая его от пыли, улыбаться и замирать душой от того, что уже вот-вот я встречу старых друзей… Жаль, далеко теперь чемоданчик.