Про Трезвей

Про "Трезвей"!

Введение
или о том, кто такие "Трезви".

Может быть, вы подумаете, что это одна из книг о наркологии, которая занимается лечением алкоголиков или очередная книжка, пропагандирующая ЗОЖ - здоровый образ жизни? Пожалуй, я не стану спорить с тем, кто будет утверждать, что это так. А вот пообщаться хотелось бы, с тем человеком, который найдёт в этой книжке несколько другие взгляды на трезвость!
Ведь самое распространенное представление о трезвеннике, как о человеке больном. В лучшем случае язвеннике, сердечнике или аллергике, но даже в этом случае остаются подозрения на более тяжёлый случай - болезнь алкогольную: выпить нельзя нисколько, иначе будет запой. Если не то и не другое, если здоров и не выпивает ни с кем и никогда, даже на халяву - то сектант!
Надо отдать должное народной молве, она кодированных, трезвенниками, не называет, понимая, что это не временное "звание", что оно должно стать сутью человека и всех сторон его жизни. А период воздержания от употребления алкоголя - "физиологическая трезвость", может служить лишь для запуска работы над своими понятиями, представлениями и убеждениями.
 Религиозные трезвенники, конечно же, существуют. Более того, абсолютное не употребление одурманивающих сознание веществ, является необходимым условием и первым шагом на пути духовного развития. Но часто случается, для отдельного человека, что религия не способствует духовному развитию, даже если этот человек физиологически трезв. Просто, он опьянён религиозностью. Можно найти непьющего наркомана и с таким же успехом утверждать, что он трезвенник.
В 24 летнем возрасте я впервые в жизни, встретил трезвенника, а до этого, так же как и все в российской глубинке думал, что можно выбирать только из двух зол: или «надо меньше пить» или надо кодироваться от пьянства. И вот в 1996 году, мне «повезло» и такая встреча произошла. Потом я встречал и других людей, живущих трезвее окружающих, и первое время мне даже хотелось их потрогать - до такой степени было невероятно их существование, существование такого, иного образа мышления. Все они, были разными, но особо на виду были ярые пропагандисты и ораторы. Это ещё один тип трезвенников, для которых трезвость стала религией и фетишем, самодостаточной ценностью, средством для достижения совсем не трезвых целей! Каких? А, к примеру, вспомните известного трезвенника и вегетарианца, фюрера нацисткой Германии – Адольфа Гитлера, он тоже хотел сделать свою страну и нацию великой...
Такие трезвенники называют себя «убеждёнными». Их убедил пример «ораторов», они как бы поняли, что трезвость – самое главное в жизни и они, следуя увиденному и услышанному примеру, рьяно берутся ему следовать и изо всех сил распространять эти убеждения. Но это чужие убеждения, чтоб они стали своими нужно время для их осознания. Бывает, что, так и не убедившись в собственной трезвости, миновав период эйфории от неё, они возвращаются к старому мировоззрению и соответствующему стилю жизни пьяни. Но чаще всего они так и остаются ораторами-плагиаторами чужих мыслей. Хотя в их числе уже не встретишь «трезвенников пьющих за чужой счёт», культивируемых в советские времена, административно-партийными методами во Всесоюзных Добровольных Обществах Трезвости (ВДОБТ), но и настоящими «трезвеями» их не назовёшь.
Так кого же тогда ими назовёшь? Боюсь, чтоб понять все различия нужно прочесть книгу до конца, а начать мне её необходимо с того какой я был пьянью и как я ей стал.


Глава 1
или о том, какой я был пьянью.


Пол больно бил по лицу. Я пытался подняться, но получалось, что разбегался и бросался на стену, лбом, руками или, что хуже всего - носом, и, сползал по ней. Наконец нащупав твёрдую поверхность, вертикальную или горизонтальную - мне было всё равно, я добрался до знакомой двери, провалился во внутрь и нащупав мягкое вырубился.
Утром проснулся от невозможной вони. Мои новые брюки были рваны, а рубашка в жёлто-серых пятнах и остатках вчерашней закуски. Волосы слиплись, это мой товарищь, ночью, пристроившись вторым на рядом стоящую кровать, извёрг на меня, лежащего на полу, на матрасе, свою блевотину.
Так я знакомился с алкоголем и учился устанавливать с ним взаимоотношения. Пора студентчества. Вырвавшись из под крылышек родителей и впервые почувствовав себя взрослыми, предоставленными самим себе, мы старались скорее вкусить всё от чего нас до этого ограждали. Все "символы" Свободы и Независимости! Перестройка, давшая нам понять, что не верной дорогой идут товарищи, предложила алкоголь по талонам и тем самым оценила его таким же важным для жизни, простого, ещё советского человека, как хлеб и мыло! Пришли к тебе гости - если уважаешь, обязан угостить не только хлебом с солью, но и водкой, ведь талоны положены каждому, значит и водка должна быть на столе. Что уж тут говорить про отношения между пацанами? Когда водка в таком дефиците и достаётся втридорога у таксистов и бабуль, садиться за стол без своего пузыря водяры не только неловко, это означает, что ты маменькин сынок, нищета, одним словом - "хвост" и не достоин уважения и равного отношения. Пара таких присаживаний на хвост к старым друзьям или новым студенческим приятелям пострашнее учебных хвостов и влечёт потерю дружбы с компанией, что для молодого неокрепшего самолюбия равносильно смерти. Своё самолюбие я успокаивал четырьмя полулитрами "Русской" в месяц, по одной в неделю, как раз на это мне гарантированно хватало стипендии - сорока рублей. На пропитание выдавали родители, примерно столько же. На рубль можно было наесться пельменями, но я экономил, питался в студенческой столовой, чтобы была возможность съездить домой за три рубля, сходить посмотреть видик за рубль и самое главное купить вожделенный пузырь за девять двадцать или за десять рэ, если он "Пшеничный" или хоть противной "Зубровки". Я с лёгкостью переводил всю свою стипендию в жидкую валюту, казалось, что она может наладить любые отношения. По первости, приноравливаясь к своей норме, вырабатывая толерантность взамен рвотного рефлекса на алкоголь, бывали и такие случаи, с описания которого я начал главу. Но на втором году "учёбы" уже выработалась какая-то зависимость, иначе зачем бы я "на картошке" стал пить одеколон? Подобная ситуация была и с курением. Не отказавшись от протянутой сигареты, при знакомстве с соседом по комнате, я закурил так, что на той же "картошке" вместе со всеми саботировал выход на работу до тех пот пока нас не обеспечат куревом, а в общаге мы вытряхнули парту, стоявшую у нас в комнате, с целью достать из её труб сигаретные окурки, оставшиеся с лучших времён и покурить как старые дедки, по самокрутке. А каким значительным студентом себя чувствуешь, когда достаёшь, при людях, из пачки целую сигарету и небрежно прикуриваешь! Многие из моих товарищей, отчасти и из за дефицита доступности алкоголя и табака, попробывали нажираться таблетками, а некоторые впоследствии подсели на эти маленькие колёсики и их засосало эта чёрная дыра - тяжёлая наркомания. Вот такую роль имел в моей жизни и этой истории, перевод Лигачёвско-Горбачёвским умом (Партия- наш Ум, Честь и Совесть) главного алкогольного рубильник страны в возможно крайнее запретительное положение.
Благополучно загремев зимой 1990 года, из студентов в солдаты, я отслужил 25 месяцев, из которых 654 дня я провёл на о. Куба, в легендарной части "Пальма", бывшей нашем ухом, приставленным к дверям и окнам Соединённых Штатов. Тем самым я сполна отдал долг Родине, наверное за бесплатное школьное образование и зимой 1993 года вернулся в перестроенную страну.


Шёл двадцать пятый год, моей, самой обычной жизни. Вернувшись из армии, и окончив курсы сварщиков, я стал работать и заочно учиться в техникуме, на юриста. Получив корочки юриста, из сварщика переквалифицировался в инспектора по охране земель, а через некоторое время был переведён в замы главы поселковой администрации и уже начал строить дальнейшие карьерные планы. Которым, не суждено было сбыться.
Большинство моих друзей-одноклассников женились, но мы продолжали встречаться компанией, и часто, отмечая чей-нибудь день рождения или праздники - выпивали. За застольями, особое внимание имели мои тосты: ведь я старался внести в них какую то изюминку, загадку - и это мне льстило. Такая уж у нас, советских людей, культура и такие традиции. Какой праздник без брызг шампанского и отдых без бутылочки водки, под закуску и в хорошей компании? А на работе? Тоже, надо отметить праздники, выпить магарыч за день рождения коллеги, его устройство на работу или увольнение, рождение ребёнка или смерть родственника, крупную покупку, окончание какой-нибудь работы, обмыть зарплату и аванс, да просто «с устатку». Ведь так? Конечно, в каждой организации своя специфика общения, но не везде предложение коллег обмыть событие можно превратить в шутку. Когда мне, мои сварщики-сантехники стали предлагать похмельный стакан… и когда меня шедшего по улице, однажды забрали в милицию, за мой подозрительный пьяно-чумазый, небритый вид, но там, сразу опознав, отпустили - я первый раз задумался.
 Додумался только до того, что надо сменить работу и сменил её, уйдя на меньший оклад, в земельные инспектора. В комитете работали три интеллигентные женщины, но праздники и магарычи там никто не отменял. До сих пор не забуду, своё состояние после испития двух бутылок шампанского под конфеты с ромом, когда стоять не в состоянии, и лечь тоже не можешь. Трудно забыть и восьмое марта: я начал отмечать его в тесном кругу сослуживцев, закусывая, по-настоящему сделанными мантами. Продолжил, с соседями по администрации, потом с замами главы района, а закончил празднество, в каком-то подвале, где на моём, уже еле передвигающемся теле, какой-то малолетка, тренировал мастерство своего удара. Вот в таком виде, весь залитый кровью, глубокой ночью, я заявился «поздравить» свою пассию. Это был уже второй случай, когда на утро меня не узнала моя мама. Первый раз был года за полтора-два до этого, когда я шёл с дискотеки, с подружкой, честнее сказать, когда она меня вела с неё, и я неаккуратно попросил закурить у кучки молодых людей и тоже дал им повод потренироваться.
Опять, наверное, был очередной праздник. Хотя и без праздников я находил повод - раз в неделю выпивал, водки, раз в месяц напивался до амнезии, но домой всегда доходил сам; от пол-литра, принятого на грудь, память не терял и вёл себя адекватно, а когда получалось больше, по рассказам и смутным воспоминаниям, уж очень активно приставал к девочкам и девушкам, везде - они от меня шарахались, а я не понимал, почему они не хотят со мной поговорить! Пару раз мои более трезвые друзья-собутыльники, вытаскивали меня из разборок с их кавалерами и верняком спасали от очередного ЧП.
Это только запомнившиеся случаи, сыгравшие свою роль в моём выборе дальнейшей жизни. Остальные праздники были не так успешны и им видимо, не чем было запомниться, даже их однообразие стирается в памяти алкогольной амнезией. Лишь последствия, которые от неё не зависят, могут дать реальную картину жизни.
А реально, меня лишали прав, за вождение в состоянии опьянения, я попался опять, уже без прав, могли статью дать - еле откупился обильным магарычом с закуской. Но всё равно ездил: как-то, ночью, в умат, поехал в соседний район, к женщине - помню: газ до пола (а выдавала она 120), сижу, за руль держусь, покачиваюсь, вижу только свет фар перед носом - хорошо, что с горок хватило ума ногу ослаблять, иначе точно б разбился. А один раз, ночью, пьяный, улетел вместе с мотоциклом «Восход» в кювет, с большой горы, видимо не сбавил газ - шлемак вдребезги, у мото дуги отлетели, сам еле уковылял. В другой раз, 1го Мая, упросил прокатиться на «Иже», разогнался и в пашню - грудью бьюсь об руль, лечу, забралом шлёма и пастью, загребаю землю. Друг один, выгреб землю изо рта и сделал искусственное дыхание, плюс неделя в больнице, на горячих уколах, от сотрясения мозгов - тех, что были.
Отдельно можно сказать про пьянство во время учёбы.
Именно в студенчестве началось моё употребление алкоголя. Став студентом и попав на вольные хлеба, стипендию пускал на водку(4 бутылки), а питался на те же 40рублей, даваемые мне родителями. 89-90 годы, время горбачёвского «сухого закона», тогда пить на халяву было стыдно, угостили тебя надо угощать и самому. Так вот, раз в неделю, гарантированно была попойка, бывало, приходилось поблевать и пол бил в лицо. Два раза поступал на первый курс, но строитель-дорожник из меня так и не получился, я загремел в армию. Можно сказать там был перерыв. Но вернувшись на гражданку быстро навёрстываешь недопитое: встречи, дни рождений, просто "по бабам" - везде приходится пить. Опять стал учиться, заочные сессии - через день пьянка. Идёшь на неё, тянешь с собой пузырь и бывает непонятно - где потом ночуешь.
Решающим для меня был случай не связанный с моим пьянством, но связанный с моим алкоголем. Именно он заставил меня уже тогда посмотреть иначе на алкоголепитие, хотя и не смог меня совсем от него отвернуть. Однажды, с попутным автобусом, я поехал в город, на рынок, за брюками. После покупки случайно встретил знакомого земляка и не смог отказать ему в обмытии моей обновы. Я не стал пить в незнакомом городе, он и не настаивал. После первого выпитого им полстакана водки я уже автоматически не мог отказать ему во втором полстакане и в третьем. А потом он у меня "взял в долг" на пузырь, а на предложение автобусника отвести его домой, он ответил, что всё нормально, доберётся сам - не в первый раз! Я уже с самого начала этой встречи сожалел о том, что не смог отказать ему и напоил, а теперь и не мог ничего исправить. В тот раз его нашли дома мёртвым.
Хоронили его на родине, я был на кладбище. Мою голову не покидала мысль, что этому стала причиной моя водка. И эта мысль не укладывалась в моей голове - проставив магарыч, я поступил, как принято у нас, не желая ничего плохого, а вышло вот что!
Итогом таких моих нелёгких размышлений возникли вопросы.
  Возможно ли жить, вопреки традициям, без алкоголя? Есть ли
у нас в стране люди, живущие без алкоголя и каково это? Как так получилось, что он так проник в мою жизнь?