Я - ангел. продолжение Я же сказал, что ангелы и люди не могут б

Я стою на большом темном мосту. Вода черная, холодный ветер обжигает и без того окровавленные щеки. Я слепа. Я не могу видеть настоящее. Я вспоминаю об этом месте. Когда я была еще человеком, я часто стояла на этом мосту и смотрела на черную воду. Кто-то боится черной воды, но она меня всегда привлекала. Я вспоминаю, что когда-то я воспринимала все эмоционально и могла быть сбита, столку своими эмоциями. Теперь все не так. Теперь все проще. Я отдана ему. Я знаю ровно столько, сколько знает он. Я воспринимаю все так, как это делает он. Конечно, о добрых чувствах я не говорю. Это невозможно, но я всегда знаю, когда его обижают, когда он грустит, когда ему больно и когда мне стоит спуститься и сесть к нему на кровать. Когда стоит положить ладонь к нему на лоб и отогнать плохой сон. Вижу плохих людей, вижу злобу и скорбь. Чувствую боль и растерянность. Я слышу все гадкие мысли. Я знаю про его мир все. Все с одной стороны.
Я никогда не видела ее. Значит она хорошая. Я никогда не чувствовала отвращение к ней или злобу. Значит, он ее любит. Я никогда не узнаю ни чего про нее, ведь она добрая, она светлая, а я – ангел. Я всего лишь холодная и истерзанная кукла. У меня есть крылья, но я не могу летать. Не могу, как когда-то не мог и мой ангел. Он держит меня, он не отпускает. Я всегда ему нужна. Днем он переживает тысячи отрицательных эмоций, быть может, положительных больше, но я не знаю. Каждую ночь, когда он один, он печалится. Я сижу на подоконнике и смотрю его сны. Она не снится ему. Мои щеки не заживают, мои губы всегда горят, но они холодны. Мои голубые слезинки падают на пол и, звеня, играют мелодию его души. Слезинок миллиарды. Всю ночь на пролет мои щеки кровоточат. Кровь капает ему на постельное белье, и как когда-то мне на сорочке, рисует его сны кровавым цветом. К рассвету я стираю сны из его головы, и узоры пропадают. Я не хочу, что бы он помнил, как ему плохо. Я же не могу показать ему хороший сон, я не помню, что значит доброта, ласка, любовь и привязанность. Я знаю, что такое бывает, но с каждым днем я все больше теряю свои воспоминания о жизни. Возможно, однажды я буду сидеть у него на подоконнике, и думать: «о ком он плачет? Наверное, она была ему дорога. Почему я, именно его ангел? А почему я ангел?». Я буду, легка и изящна, я буду белым ангелом, живущим в мире грязи, предательства и обмана. Моим домом будет чей-то заброшенный сарай, в котором когда-то убили семилетнюю девочку. Я никогда не узнаю, что рядом с моим сараем стоит родильный дом, я не увижу счастливые лица отцов и не услышу стоны рожениц. Это место доброе. Зато я буду знать, что в сарае убили совершенно невинное существо и это место сохранит зло и страх. Я всегда буду выходить из этого сарая белесой и прекрасной. Весь мир сохранит для меня лишь боль. Я не вспомню, что есть и хорошие чувства и поступки. Я буду, как человеческий детеныш, брошенный в джунглях. Я, как и он, не буду знать настоящего, людского мира.
Мои руки трясутся, я боюсь заплакать, заплакать не его слезами, а своими. Боюсь, что он проснется, и я заставлю его плакать за меня. Я буду плакать по нему, как и по мне, мой ангел. Интересно, что с моим ангелом? Я перекрещиваю руки на груди и прижимаю их. Я думаю о подопечном и мне больно. Боль режет мне под ногтями. Она еще сильнее, чем от царапин на щеках. Я бы сказала, что она адская, если бы ад существовал. Но ада нет. Все преступники, маньяки и грешники живут с нами в мире ангелов. Мы видим их, а они даже не знают о нас. Они думают, что они в аду, так как страшнее и грязнее ни чего не видели в своей земной жизни. А большинство ангелов знают только боль и поэтому думают, что это и есть настоящая жизнь. Ангелы понимаю, что люди живут по-другому, но они ни когда не поймут как. Пока я помню, как жила и вижу, как живет он. Я отвлекаю себя мыслями о нем, хотя должна смотреть его сны и плакать его слезами. Из-под ногтя закапала моя кровь. Я все еще дрожу, я готова умереть прямо сейчас, но я не могу умереть. Он просыпается. Он заплакал во сне, и теперь утирает ладонью слезу. Его слеза прозрачная, теплая и соленая. Я удивляюсь, что она не режет ему щеки, но потом вспоминаю, что люди плачут не так, как ангелы. Моя вина в том, что он проснулся. Я не сдержалась, я заплакала, сама. Я заплакала своей холодной душой по нему. Я болею человеком! Он думает, что ему в глаз попала крошка, но сам понимает, что заплакал во сне. Он думает он плачет по мне, я ведь не успела стереть его сон. Он и не догадывается, что это я плачу по нему.
Меня жестоко накажут за то, что я разбудила своей болью человека. Из-под моих ногтей течет кровь. Я не могу остановить это. Я пока еще его помню. Я не хочу его отпускать, я еще сохранила воспоминания. Моя боль сильнее, чем его. Я безмолвно корчусь на подоконнике. Зачем он на меня смотрит? Он же не видит меня, он же не верит в ангелов. Если узнают, что он меня видел…
Он тянется к подоконнику…Он…берет рамку с фотографией. Я ее ни когда не видела… Кто там? Я перегибаюсь через него, он чувствует тепло пробегающее по его органам. Это тепло даю ему я. Он встает с постели, подходит к окну и смотрит на фотографию. Он все еще плачет моими слезами, я пытаюсь сдерживать себя. Он гладит фотографию. Я смотрю на нее и вижу девушки. Она красивая. Ей, правда, дашь лет 17, но она милая блондиночка. Красивая улыбка…

Кровь перестает течь из моих пальцев, я успокоилась. Он прекращает плакать. Он спокоен. Впервые за свою ангельскую жизнь я ни чего не чувствую. Слезы не режут мне щеки, боль не пронизывает меня. Я спокойна. Я могу лететь, могу быть свободна. Я брошу его! Я улечу!
Я взмахиваю крыльями, отрываюсь от подоконника. Мои глаза режет лунный свет, я начинаю видеть человеческий мир…в мгновенье… я слепну… я теряю высоту. Мои крылья тяжелеют, и мне приходится вернуться…

…Я снова сижу на подоконнике. Я смотрю на своего подопечного, я снова плачу его слезами. Мои щеки снова кровоточат. Он снова плачет обо мне. Какая странная эта природа – природа человека. Он делает все, так как считает нужным, но всегда остается несчастен. Он должен быть любимым, он должен любить, но он все равно думает, думает о прошлом, об утерянном. Он все равно себя терзает. Он боится. Человек боится, что ошибался.
Но даже ангелы не знают, что нужно делать, что бы не ошибиться.