Свободная от граней

 Свободная от граней
 Старый поцарапанный аквариум, тусклый свет самодельного светильника чуть брезжит в густых зарослях водорослей, маленькие гупи с большими пестрыми хвостами, словно крылья бабочек, беспокойно юркают среди камней и ракушек. В моих руках пакетик с сухим кормом, у него странный, едкий запах, когда-то это были какие-то диковинные морские твари, теперь только серый песок, приправленный специями, но моим рыбам нравится. На диване сидит взлохмаченная кукла в синих веснушках, которые я ей нарисовала недавно фломастером и которые так и не удалось смыть ни мылом, ни шампунем, ни даже стиральным порошком. Вид у куклы недовольный, наверное, она обижается на меня и все еще чувствует мелкие крупицы порошка на своих резиновый щеках. Я смотрю в ее ярко синие, почти человеческие глаза и вдруг понимаю, что она совсем не сердится, а только делает вид. Я улыбаюсь ей, и она тоже улыбается мне в ответ, ее резиновая кожа вздрагивает и превращается в живую, розовую и свежую, совсем как у меня, ведь мне здесь только пять лет. Но это длится лишь мгновение. Никто, кроме меня, не заметил бы этого сиюминутного волшебства.
 Сзади раздается легкий всплеск воды - это почти бесшумно опрокидывается аквариум, вода превращается в вакуум, водоросли повисают в воздухе экзотическими узорами. А рыбки медленно парят вокруг меня, тыкаются мне в лицо и уши. Две - запутались в моих пышных кудрях и не могут освободиться, я подхожу к зеркалу, аккуратно распутываю пряди. Одна рыбка благополучно высвободилась, но другая запуталась безнадежно. Я выдергиваю ее вместе с волосами. В моей руке темно рыжий пучок волос и развороченный трупик их пленницы. Я просыпаюсь. Детские сны редко бывают добрыми, но в них много такого, что открывает нам путь к пониманию вечности. Вчера мне было пять, и страна чудес была готова доверительно поведать мне свои страшные и прекрасные тайны. А сегодня мне сорок. Я кажется жена, мать двоих детей и главный редактор экономического еженедельника. Муж уже ушел на работу, сын еще спит, а моя кудрявая маленькая дочка бежит ко мне в обнимку со старой синеглазой куклой, чтобы рассказать, что она умеет улыбаться, только сейчас не хочет, потому что вредная, и что противные рыбки так и наровят запутаться в ее волосах, хотя я и заплела ей на ночь тугую косу, во сне волосы почему-то опять распустились. Я как никто понимаю своих детей, потому что еще вчера была маленькой девочкой. На работе с трудом вспоминаю, что такое валовая прибыль и маржа. Мой стол завален бумагами. Беспрестанно звонит телефон. Озабоченные мужчины и женщины постоянно что-то спрашивают у меня. Я отвечаю иногда в точку, иногда абсолютно невпопад, я знаю, что завтра проснусь совсем другой и все сегодняшнее будет казаться мне призрачным сном.
 Когда-то я, как и все, волновалась из-за пустяков: например, очень хотелось в сорок выглядеть на 35. А теперь я могу быть тридцатипятилетней, когда захочу и сколько захочу, а могу и двадцатилетней,и двенадцатилетней. Вы спросите как? Да очень просто, разве вы еще не поняли, что жизнь - это замкнутый круг, а смерть - лишь небольшой промежуток безвременья и пустоты в этом круге? Иногда мне удается просто перемахнуть его широким прыжком, иногда я проваливаюсь в эту яму затишься и беззвучия, но через какое-то вновь просыпаюсь и иду на работу, в школу, или просто лежу в кроватке и лопочу на солнышко в окне, поскольку разговаривать еще не умею, но зато умею видеть изумительные сны.
 Первое, что я делаю, когда просыпаюсь - это смотрю на свои руки: иногда они представляют собой пухлые ладошки в кошачьих царапках, иногда они ухоженные с аккуратным маникюром и обручальным кольцом на пальце, иногда - сморщенные и пожелтевшие, но это не страшно, это удивительно и забавно - каждый день носить разные руки, и каждый день не знать, кто улыбнется тебе в зеркале: пухлявенькая малышка или старая седая старуха с впалыми щеками. Я научилась любить себя любой, я научилась ценить себя разной, зато, что я и есть разная.
 Когда я жила по прямой и отмеривала жизнь периодами: годами, пятилетками, до замужества - после замужества, я чувствовала, что время мой враг, который требует все больше и больше платы, а взамен дает лишь мизер. Но после того, как пришло осознание, что время - лишь иллюзия, одна из тех привычных иллюзий, в которую люди просто привыкли верить, потворствуя своей трусости и этим мнимо ощущая некоторую безопасность. Безопасность от чего? От познания и любви? Какие же вы все смешные и глупые.
 Сегодня мой пятнадцатилетний сын сказал мне, что жизнь - это планомерный путь к самоуничтожению. Процесс постепенного превращения мечты в вязкое бесполезное ничто. Я не стала его переубеждать, ведь уже через десять лет он станет таким же, как и я. И наполнится свободой. Жаль, что я знаю его только до сорока пяти. Увы, я не могу выйти за пределы своего круга, хотя и научилась путешествовать по нему как душе заблагорассудится: то четко стреляя в определенные даты, то пуская на самотек, давая жизни возможность самостоятельно выбирать для меня ближайшие дни и события.
 ***
 Иду по темной улице. Фонари зло смеются своим болезненно желтым светом на мой встревоженный семенящий шаг. Вдруг получаю сильный удар по голове, и кто-то поспешно скрывается во тьме вместе с моей пушистой шапкой и сумкой, в которой совсем немного денег и старый вышедший из моды мобильник. Я лежу в грязном талом снегу, чувствуя, как из раны на голове сочится кровь. Перед глазами все плывет. Довольные представление рожи фонарей нагло скалятся мне в лицо. Я знала, что так будет. Знала, что полученная травма не смертельна. И я скоро оклемаюсь. Но я ничего не могла изменить. Совсем ничего. Вот тебе и свобода.
 ***
 Скользко. Мне тяжело идти. Я очень старая. Моим глазам больно и неприятно смотреть на сверкающий снег. Кругом дети, собаки, лыжи, санки, все мельтешит, все в движении. А я не могу бегать, хотя хочу летать. С водосточной трубы свисают аппетитно сверкающие сосульки. Невысоко. Легко можно дотянуться даже такой сгорбленной развалине как я. "Ничего, ничего, - скреплю себе под нос, - вот проснусь завтра восьмилетней школьницей и наемся ими досыта". И вдруг внезапно понимаю, что, для того, чтобы съесть сосульку мне совсем необязательно дожидаться завтра.
 На глазах ошарашенных прохожих отрываю прозрачную морковку и жадно сую в рот. И вечность обрушивается на меня потоком чистейшего света и исцеляюще волшебной музыки, унося в бескрайние просторы звездных широт.