Талант

Талант

----------


 Что такое талант?
 Говорят, его не пропьешь, не продашь. Можно попробовать закопать в землю, но он все равно уцелеет. Его можно развивать, а можно запустить. Можно даже не догадываться, что он у тебя есть. Но чаще им просто-напросто не пользуются.
 У меня есть талант – так мне сказали. Давно еще, когда я был маленьким.
 Но не суть важно, когда это случилось, важно то, когда я решил им воспользоваться...
 
 Помню, проснулся однажды и понял: я должен писать, если не начну это делать сейчас же – рано или поздно умру от творческого голода. Почему писать, спросите вы? Просто я больше ничего не умел: ни рисовать, ни придумывать музыку, даже стихи сочинять не умел.
 Так и решил. С самого утра отправился в антикварный магазин и купил там печатную машинку 1863 года, настолько древнюю, что на одно только вытирание пыли пришлось потратить три часа. Наконец, когда все было готово (куплена специальная бумага, слева от стола поставлена мусорная корзина, а за ухо заткнут заточенный кохинуровский карандаш), я удобно устроился на стуле и, откинувшись на спинку, принялся думать.
 Вначале это было даже интересно. Казалось, все так просто: садись и пиши; но стоило пальцам коснуться клавиш, как голову тут же покидала всякая мысль. Я битый час провел в раздумье над одним единственным вопросом «о чем?» Но чертов ответ никак не хотел приходить на ум!
 И тогда я отправился к своему другу-писателю. Как все-таки хорошо, когда у тебя есть полезные друзья. Посидели у него. Он напоил меня чаем и за очередной кружечкой (кажется восьмой по счету) открыл секрет своего мастерства.
 Сказал, что сюжеты свои он берет не просто так из головы. Их ему подсказывает сам мир, в котором он живет. Вот, говорит, выйди на балкон и приглядись повнимательней. Сказал, зуб даю, сразу же в голову придут нужные слова – главное их успеть записать. Мол, не нужно ничего придумывать, за нас уже давно все придумано, осталось только облечь это в нужную художественную форму. Так я и сделал.
 По приходу домой, первым делом сбегал в туалет (терпеть больше было не в мочь). Потом, как и посоветовали, вышел на балкон (мне повезло, он у меня как раз на парк выходит, там возле двух прудов частенько гуляют). На дворе стояло то время года, которое люди, почему-то ошибочно называют «бабьим летом». Совсем недавно прошел дождь, и теперь парк скорей был похож на полосу препятствий в армейском тренировочном лагере: грязи было по колено и даже выше, где-то неподалеку прорвало канализационную трубу и теперь там, где были пешеходные тропки, текли реки нечистот, но ладно бы только это, но в добавок ко всему ветер в этот вечер дул со стороны городской свалки, а я даже боюсь подумать, что они используют вместо дров.
 И тогда мне в голову вдруг пришла мысль, что если я решусь написать об этом, то моими книгами в меня можно будет кидаться наравне с тухлыми яйцами и гнилыми помидорами.
 Делать было нечего. Вернулся обратно в комнату. Запер балконную дверь покрепче, чтобы запах «дальних костров» не валил внутрь. Уселся обратно на стул и, запихав за ухо очередной карандаш (старый я уже сгрыз), снова принялся думать.
 
 Когда проснулся, было уже половина восьмого утра. Кажется, я проспал весь вечер и всю ночь. С трудом оторвал лицо от столешницы и направился в ванну, чтобы умыться. Зубы болели, уши болели, руки болели, спина вообще напоминала один большой синяк – короче болело все, начиная от кончиков пальцев ног и заканчивая мочками ушей.
 В то утро я твердо для себя решил: «Так дело не пойдет». Я уже почти целый день был писателем, а так и не смог ничего придумать. Позор. Надо было что-то делать. И как ни странно, у меня тут же родилась идея на этот счет (и почему у меня не получается так же легко придумывать сюжеты для рассказов). Немного поразмыслив за кружкой молока, я решил заглянуть к другому своему знакомому творцу, на этот раз художнику.
 В его каморе был самый настоящий бардак (творческий, вне всякого сомнения). Еще за дверью я ощутил стойкий запах алкоголя, который пропитал, наверное, все: начиная от стен и заканчивая, душой моего друга. Конечно же, пил он не от плохой жизни (а она у него была далеко не плохой), скорей просто чтобы «его посетило вдохновение», так он обычно выражался.
 Позвонил два раза. Открыли. Как и ожидалось, у меня чуть подкосились ноги от тяжкого перегара с той стороны порога. Я собрался с силами и, вдохнув побольше воздуха, сделал шаг.
 Дальше последовало сердечное приветствие со всеми этими рукопожатиями, обниманиями и прочей ерундой, которую так терпеть не могут настоящие мужики, использующие для этого специальное ругательство: «телячьи нежности».
 Мы прошли в его «студию» и, пока мой друг заваривал чай, я начал разглядывать полотна, украшавшие стены. Готов поклясться, никогда и нигде не видел такой потрясающей красоты, словно бы там за красками скрывается совершенно новый мир: «Ребенок на остановке», «Многодетная мать», «Девушка и Старуха» - можно было бы перечислять часами.
 За время нашей беседы я так и не смог оторвать взгляда от этих полотен, но главное все-таки успел услышать. Главное – это то, как создавать подобные шедевры; что нужно для этого; и как, что самое важное, заставить свой талант работать.
 Он сказал, что в этом деле основные инструменты – легкая рука и чистый разум. Искать сюжет – все равно, что стучаться в глухую стену. Здесь нужен особый подход, когда вдохновение само тебя находит. На этот счет у него существовало два мнения.
 Говорит, бывало, напьется так сильно, что тут же отключается, а на утро у него просто крышу срывает: так много сюжетов; остается только выбрать с чего начать. Но только я этот способ сразу отверг: никогда пить не умел, меня даже от одного запаха водки воротит.
 Другой вариант: прикоснуться к прекрасному. Мол, у него всегда талант просыпается после посещения музея искусств; сразу же хочется сотворить что-то эпохальное и чтобы обязательно не хуже чем у Рембрандта или Моне.
 Вот я и решил, что нужно обязательно прочесть какую-нибудь «правильную» книгу, после чего все само собой сложится. Но только и здесь у меня закавыка вышла. За всю свою жизнь я прочитал всего три более или менее серьезных произведения: «Колобок», учебник по Физике за шестой класс и еще одно, не помню какое, но книга в красной обложке была. Короче домашняя библиотека у меня была небогатая – пришлось идти к соседу. Взял у него «Войну и мир» и начал «прикасаться к прекрасному».
 
 Проснулся снова в восьмом часу. Книга была открыта на третьей странице, где, видимо, и закончилось мое знакомство с классикой русской литературы. Нет, этот способ мне определенно не подходил.
 Срочно нужно было что-то решать. Печатная машинка уже начала покрываться пылью, того и гляди ее будет не отличить от «только что купленной».
 И, как это обычно бывает, у меня оставался третий, последний шанс, чтобы это предотвратить.
 Как вы уже, наверное, догадались, на этот случай у меня остался еще один друг, причем, как это ни странно композитор (опять же весьма успешный). Жил он, правда, за городом, так что пришлось попотеть, добираясь в эту Тмутаракань. Но жил, прямо скажем, очень не плохо. Хотя не в этом соль.
 Стоило ему открыть дверь – я сразу же с порога выпалил свой вопрос, не желая медлить ни минуты, но он, как назло, предложил выпить чаю (Господи, за что мне эта мука?). Деваться некуда – согласился. Мы прошли в его кабинет, поговорили немного за жизнь, а потом он, наконец, перешел к сути.
 Как и следовало ожидать, он тоже сказал, что единственное, что может разбудить талант – это вдохновение. Что за напасть-то такая?! Все так свободно говорят про это самое «вдохновение», но хоть бы один толком объяснил, что это такое, как говорится: «Хочу увидеть собственными глазами и пощупать собственными руками». А он усмехнулся, подозвал жену и, нежно поцеловав, произнес: «Вот мое вдохновение».
 Меня как молнией ударило! Ну, точно – шесть лет, как они женаты, и шесть лет, как он пишет песни. Не мудрено, что у него все получается: будь у меня такое вдохновение, я, может, тоже бы одни только шедевры создавал!.. Но только это дело безнадежное, он, навряд ли, согласился бы мне свою жену «одолжить».
 Попрощался. И с этой мыслью поехал домой.
 Вот только всю дорогу, сам не пойму почему, на глаза попадались одни только женщины, девушки и девочки, даже собаки, я уверен, были и те женского пола. Но только ни в метро, ни в автобусе, ни на улице – нигде я так и не встретил Ее, Ту, Единственную, Неповторимую, Чудесную, Прекрасную, Мою (всех слов и не перечесть)...
 Зашел в квартиру. Запер дверь и рухнул на кровать: до того было мерзко. И тут я вспомнил свою одноклассницу, в которую еще в школе был влюблен, попытался воскресить в памяти это доброе чувство, но все бесполезно, так давно это было.
 Что и говорить, перерыл все свои записные книжки, пока не нашел ее телефон. Снял трубку. Набрал номер и стал ждать. Гудки. Гудки. Еще гудки.
 Вдруг услышал: «Да, говорите». Ее голос!
 Кричу: «Это я - твой бывший одноклассник!». Объяснил кто такой, откуда знаю ее телефон. Кажется, вспомнила. Да нет, точно вспомнила.
 Помолчал немного, собрался с духом и выпалил: «Давай встретимся!». А она только сказала, что, мол, приезжай, с мужем, с детьми познакомлю. У меня сразу сердце напополам раскололось. Замужем...
 Повесил трубку.
 
 Не помню, что было потом. Кажется, напился с горя (хотя нет, напился – это сильно сказано, даже полстопки не выпил). Проснулся – голова гудела, как будто бы меня вчера сбил поезд.
 Взял печатную машинку, завернул в одеяло и убрал ее на антресоль. Все – покончил с этой ерундой. Какой из меня писатель?! Это не мое... да и вообще, что мое?
 Так и не удалось найти свой диплом, а без него уже даже не вспомнить, на кого я учился в университете почти шесть лет. Ну, дела. После такого хоть вешайся. Но разве я для этого три дня назад купил эту проклятую машинку. Для того ли, чтобы из-за нее сейчас вот залезть на стул и, накинув петлю на шею, попрощаться с жизнью.
 Кто его знает, может, у меня просто нет этого самого таланта? Или его вообще не существует – это выдумка! Такая же, как истинная любовь, Дед Мороз и это треклятое вдохновение?!
 Сам не могу сказать, почему меня вдруг посетила эта мысль, но как бы то ни было, я вдруг твердо решил, что нужно записать эти свои бредовые мысли, пока они опять не канули в вечность. Достал машинку. Начал печатать.
 И вот уже пять лет не могу остановиться...