Девушки

 Назик, получив письмо от Гульчехры, которая работала теперь врачом в Самарканде, испытала двоякое чувство. И радовалась, и печаль охватывала сердце.

 Гульчехра между тем сообщила, что Халима, их подруга по общежитию, приезжала вновь в город, где все они учились.

Назик была на работе в больнице. Халима с ней не встретилась только потому, что терпеть не может больных.

— Эх, Халима! мысленно воскликнула Назик. — Как время меняет людей?

Ведь несколько лет они прожили в одной комнате. Вместе готовились к экзаменам и зачетам, все делили поровну.

Назик вспомнила, какими они были стеснительными в студенческую пору. Одевались все скромно, кроме Халимы. То, как поступала Халима, считали обыкновенным баловством и не только не обращали особенного внимания, но даже потворствовали ей. Объясняли это тем, что она единственная дочь у родителей.

Как-то Назик заболела. Простудилась. Вспомнила, что мать всегда лечила ее горячим молоком. До базарчика, где оно продавалось, можно было обернуться за полчаса. Назик попросила об этом подругу.

— Оденься потеплее и сходи сама, — ответила ей тогда Халима. — Свежий воздух тебе полезен, а у меня нет времени. Меня ждут...

Кто, Халима не договорила. Она продолжала заниматься своей прической.

Через некоторое время подруги услышали голос мальчика, который обычно продавал молоко.

- Ну, вот, — произнесла Халима, — я же говорила, что лучше подождать. Молоко само пришло к тебе...

Мы, жившие вместе с ней, прощали Халиме многое. Одного не могли понять, зачем ей было бросать институт.

Учились мы уже на последнем курсе. И вдруг Халима сообщила, что уезжает в Самарканд. Уложила кое, - какие вещи в чемодан. Попрощалась. Гульчехра и Назик хотели ее проводить, но Халима запротестовала.

— Не надо, — сказала она.

На лице — счастливая улыбка.

— Чему же ты радуешься? — спросила Гульчехра.

— Я вам все расскажу, когда вернусь. А пока — ждите, гадайте. До свидания, дорогие мои.

Она помахала рукой. Гульчехра и Назик прильнули к окну. Увидели, как внизу появилась Халима. Подошла к ожидавшей ее машине. Какой-то парень помог уложить чемодан в багажник. И они уехали.

Через два дня Халима возвратилась. Вошла в комнату сияющая, в новом дорогом платье. Обнялась с подругами. На пальце у нее было золотое кольцо, в ушах серьги с белыми блестящими камешками.

— Меня сосватали, — сообщила гордо. Через неделю свадьба.

— Какая свадьба?! воскликнула Гульчехра. — Не валяй,дурака Полгода всего осталось до выпускных экзаменов.

— Ну, какое ваше дело?! — обиженно произнесла Халима. — доучусь в Самарканде. А сейчас хочу забрать свои вещи.

Гульчехра подошла к Халиме.

— Какое дело, говоришь? Мы ведь за тебя тревожимся?

В комнату к девушкам вбежал Абрар. Он был взволнован, так как давно дружил с Халимой, и все считали, их почти женихом и невестой.

— Халима, это правда? — спросил он, надеясь услышать отрицание.

— Да, — произнесла Халима.

— У нее через неделю, кажется, свадьба, — добавила Назик.

Абрар выглядел растерянным. Постоял, повернулся в молча вышел.

Халима с облегчением перевела дыхание. Боялась, что не избежать ей скандала.

— Глупая, что ты наделала? — сказала Гульчехра.
- Разве я ему обещала, что выйду за него замуж?!- отрезала Халима.

Она посмотрела на часы. Девушки стали помогать, ей собирать вещи. Платья, обувь, книги. Опустел конец полки.

Присели на кровати.

— Пора, — сказала Халима, поднимаясь.

С двумя чемоданами и сеткой в руках она вышла в коридор. Подруги двинулись за ней.

— Не провожайте меня, — в глазах Халимы стояли слезы.

Ей было не грустно оттого, что расстается с подругами, а обидно. Они явно недооценивали ее все время. Относились как к равной. Она же выше их и лучше.

Гульчехра опять подошла к окну.

- Тот же парень,— сказала она. — Только машина у него другая.
Через неделю от Халимы пришло письмо: Дорогие Назик и Гульчехра, простите меня, писала она. Только сейчас поняла, кем вы для меня были. Завтра свадьба. Если бы я и пригласила, вы все равно бы не приехали.
Ведь верно?..

Вскоре появился отец Халимы. Гульчехра в комнате была одна. Стала поить его чаем. Старик расхвастался. Принялся давать девушке советы, как надо жить. Сообщил, что дочь его вышла за весьма почтенного человека
— известного в Самарканде зубного врача.

— А как же с учебой? — задала Гульчехра вопрос. Показавшийся старику наивным.

— Будет и диплом. Куда он денется, — ответил отец Халимы. — Зять мигом уладит любое дело.

Оказывается, Халима дала отцу список оставшихся вещей. По нему старик и принялся их собирать. В нем значились даже занавески с окон, которые они покупали вскладчину.

Когда пришла Назик, Гульчехра показала на список, забытый стариком. Подружки читали его, давясь смехом.

— Вот бессовестная, — только и промолвила Назик.

— А почему не отдала ей вместе с наволочкой и институтскую подушку?

— Старик руководствовался списком, составленным дочерью. Лишнего бы не взял...