первое, самолётное

Здравствуй, мама. Бывает же такое, хохочу до упаду, эти врачи меня когда-нибудь доведут. Мама, мама, уберись в квартире и вытри пыль, пусть будет всё чисто и красиво, моих вещей там всё равно почти нет. Боже, мама, я больна. Мне сказал об этом толстый потный врач с похотливым взглядом. У него тупая фамилия и ужасный смех. Ещё у него дырки меж зубов, знаешь, такие гнилые вонючие дырки, при каждом слове его слюна остро влетала мне то в щеку, то в нос. Я бесплодна, мама. У меня никогда не будет детей. Да, видимо, ты была права, когда со слезами орала, что я не могу быть женщиной, я урод.. Не знаю причины, он что-то плел про трубы и какие-то там клетки, знаешь, мне просто хотелось врезать кулаком по его тупой физиономии. В глазах всё плыло, а изо рта его воняло. Я просто встала и ушла. Извини, мама. Я живу не по вашим правилам, и тебе никогда не нянчить внуков. Да, соседи и твои подруги будут жалеть меня, а я лишь смеюсь в лицо потному доктору. Мама, мама, мне смешно и я иду по городу, собираю листья в кулак и хохочу. Покупаю бутылку шампанского и сажусь на мост, Боже, мама, как мне хорошо. А сейчас я в самолете. Да, у меня в кармане всего несколько тысяч, я взяла в долг у друзей и сняла со своего счета, всё равно этот счет никому не нужен, я бесплодна. В самолете жуткая тряска и невкусные обеды, ты же помнишь, они никогда не меняются. Резиновая курица, жесткие макароны и кусок черного в упаковке. Я не ем, я пью коньяк из фляжки и смотрю в окно. Там облака и солнце. Солнце светит настолько ясно, что глазам больно. Моя соседка- женщина лет тридцати, правильная дамочка с густо подведенными глазами. От запаха её духов меня тошнит, я взъерошиваю волосы и обнимаю колени. Дышу в свои джинсы и пою песни.
- Чего желаете: курица, рыба?
- Кофе. Черный.
Женщину зовут Соня и она замужем. Муж младше её на 5 лет и поэтому она выжимает из себя все соки, чтобы выглядеть моложе. Действительно, с натяжкой ей можно дать 25. У них есть ребенок, конечно же, куда без него. Ангельски красивый малыш трех лет- Артем. Он уже умеет говорить предложениями и смешно рисует. Его фотография у Сони в кошельке смотрится настолько беззащитно и испуганно, что я уже люблю этого голубоглазого одувана. Он светлый, как пшеница и волосы у него мягкие на ощупь, это видно по снимку. На её вопрос, зачем я лечу, я отвечаю просто: дела. Какие у меня, двадцати трех летней могут быть дела, она не спрашивает, а я поворачиваюсь к окну, явно показывая, что разговор окончен. Мама, не ищи меня, я улетел. Там облака и солнце светит прямо в глаз, мальчик Артем скучает на снимке, а Соня ест рыбу, запах её духов перемешивается с рыбьей вонью, и я иду в туалет. Ненавижу туалеты в самолетах, но не могу иначе. Пока я блюю, скрючившись над раковиной, самолет продолжает трястись в зоне турбулентности, хотя, уже заметно меньше, раз нам разрешили встать. Запах рыбы и сладких духов перемешивается с мыслью и тряской самолета - я просто не могу сдержаться, меня выворачивает уже трижды. Мама, а ты знаешь, я мечтала о дочери? Жаль, мы никогда не говорили с тобой, только ором или о глупостях. Я мечтала о дочери, кудрявой малышке, у которой маленькие пальчики и удивленные глаза. Маленькие дети, кажется, понимают всё на свете и смотрят так удивленно только потому, что не поймут, чего же мы суетимся. Я бы дула ей на макушку и целовала пятки. Ты не веришь, да? Я была бы замечательной мамой, бросила бы не спать по ночам, не пила бы кофе. Вообще ничего не пила бы и не курила. Ах, мама, я не вернусь. Не ищи меня, вот, уже и не тошнит. Я возвращаюсь на место и пора бы поспать. Через час я приземлюсь в аэропорту неизвестного мне города непонятной страны. Я не знаю, что буду делать и где буду жить, мама, какая разница, раз солнце светит и облака раскиданы клочьями. Перед отъездом я подстриглась, теперь у меня свободно короткие волосы и рваные джинсы.
Я обязательно напишу тебе мама, а самолет уже идет на посадку. Знаешь, я ведь никогда не думала идти к врачу, этот идиот, мой последний парень, привел меня к своему знакомому с воняющим ртом. А ты знаешь, я плюнула ему в лицо перед отъездом. Он не пускал в аэропорт, говорил, что любит и хочет жить вместе, жениться, кольца там и свадьба, а я плюнула ему прямо на слезы, когда он стоял на коленях, обняв мои ноги. Ты можешь позвонить ему и удостовериться в правильности диагноза, все справки у него. Да и вещей моих много там. Я почти ничего не брала, лишь только пару джинс, маек, трусов, носков и лифчиков, ноутбук и плеер. Всё остальное можешь забрать и раздать бедным. И выгони ты его из моей квартиры! Она даст тебе 500 баксов каждый месяц. Мама, я бесплодна и мне уже никогда не нужно будет вставать по ночам, и подогревать молоко в бутылочке. Сэкономлю на памперсах и куплю больше сигарет. Знаешь, я люблю тебя. Мама, я никогда не говорила это тебе, глядя в глаза. Я вообще никогда не смотрела на тебя и в тебя, лишь сквозь и мельком. Ты такая теплая и мягкая, а я, со своими костями и врожденным холодом, ну физиология такая, что ж поделать, вызывала лишь дрожь. Не плач, мама, только прошу, не плач. Я бесплодна, но ты забудь этих нерожденных ангелов с теплыми пяточками. Я бы всё равно вызывала у них лишь дрожь- физиология такая.