хрен всезнающий глава2

.
 
Глава2

Дракон открыл глаза и зевнул, обнажив саблевидные клыки. Пошарив взглядом по пещере, он обнаружил оборотня, мирно спавшего в углу. Ухмыльнувшись, дракон прокрался мимо, и ушел в рощицу, раскинувшуюся вокруг горы.
Алатыш, после ухода Игриды проспал недолго. Ему приснился нехороший сон о том, что его гоняют осиновыми кольями по огромному амфитеатру. Ревут зрители, или болельщики. Алатыш, в волчьем обличье, без сил свалился в пыль, ожидая, что будет дальше. Толпа ревет. Мужчина в первых рядах, одеждой намного богаче остальных, видимо – какой – то правитель – поднимается, вытягивая руку с опущенным вниз большим пальцем. Алатыш зажмуривается…
-не спиться? – прогудел у него над ухом сочувственный бас. Парень подорвался с земли, испуганно щеря враз удлинившиеся клыки. Ни амфитеатра, ни мужиков с кольями, только один дракон, а у его ног – большой буйвол.
- приснилось что – то не то…. – пробурчал Алатыш, взглядом охватывая быка.
-ну, может, это поможет тебе забыть дурной сон – дракон кивнул на буйвола.
- я в этом уверен! – кивнул парень, пододвигаясь ближе.
Туша была быстро освежевана, и дракон одним огненным вздохом поджарил ее.
- эх, соли бы чуть – чуть, и перца… - для приличия посетовал Алатыш, и впился зубами в мясо.
-ешь, что дают! Думаешь, дикого буйвола легко поймать? – огрызнулся Игрида, Развернулся и продемонстрировал ряд устрашающих вмятин на боку.
- глупые, упрямые твари! Неужели не понятно, что битва проиграна заранее? Зачем до последнего себя калечить, и противника? – плаксиво пожаловался дракон.
- ну… я бы тоже не дал себе просто так шею свернуть… - пожал плечами Алатыш, с треском раскусывая бычье ребро.
- ты на буйвола не похож. Хлюпик. Сиди и помалкивай – обиженно засопел дракон. Алатыш снова пожал плечами и продолжил трапезу.

-какой послеобеденный сон?!! – через полчаса возмущался оборотень, гневно подскакивая перед носом Игриды – мы только позавтракали!
Свернувшийся клубком дракон приоткрыл левый глаз.
- пешком пойдешь! – пригрозил он.
Алатыша такой расклад дел не прельстил, и оборотень затих на какое – то время.

Солнце огненным блином прокатилось над вершиной Драконьего Пика, окрасилось в красный цвет и начало медленно сползать к горизонту. Дракон проснулся, сладко, по-кошачьи, потянулся.
- вот теперь я готов. Хоть к черту в гости, хоть к Хрену Серебряному! – радостно сообщил он. Алатыш его радости не разделял.
-поздно уже. Солнце скоро сядет. А двинуться в путешествие на ночь глядя – не к добру.
Игрида расхохотался, вскинув морду к потолку.
- ты суеверен? Суеверия придуманы для трусливых и нерешительных. Суеверный оборотень – нечто новое…
Алатыш огрызнулся, не найдя человеческих слов.
- мне эти суеверия, как видишь, вышли боком. И оборотень, и кола с серебром не переношу.
Игрида зевнул, деликатно прикрыв пасть кончиком хвоста.
- суеверия, бога, лечение травами и заговорами…. Это такая штука… странная вещь. Сбоку посмотришь – сущая глупость! А если веровать, истинно и свято, суеверия вдруг оживают, набирают силу… - дракон вздохнул, прикрыл глаза, раскрыл пасть, но договаривать не стал.
- я, кажется, тебя понял… - медленно произнес Алатыш – если я, например, перестану верить, что серебро и осиновый кол – моя смерть, то они мне не причинят никакого…
дракон распахнул глаза и хмыкнул.
- это смотря как. И березовым колом можно так пырнуть, что жизнь сахаром не покажется. Да разницы между серебряными и свинцовыми пулями, в полете и попадании, то же, в общем, никакой. Но мысль ты уловил. Никаких лишних мучений быть не будет. Подкрепиться, что ли? Полет дальний предстоит… - задумался Игрида.
- а сон после ужина случайно не настанет? – подозрительно спросил Алатыш.
- это не ужин, а полдник. Нет, обещаю. Я уже выспался.
Дракон выскользнул из пещеры.
«не верить… серебро… металл… красивый, блестящий… никакой опасности…» - Алатыш осторожно подошел к серебряному быку. Рука его в нерешительности зависла над литой холкой статуи.
«выдумка. Глупое суеверие…» - рука опустилась на металл. Внезапно проскользнула совершенно ненужная мысль «я – оборотень».
вверх по руке, вгрызаясь в вены, поползла боль. Алатыш стиснул зубы, что бы не закричать. Рука упорно не разжималась, судорожно впившись удлинившимися когтями в серебро. Парень замычал сквозь зубы, и упал на колени. Рука соскользнула, оставив пять глубоких царапин.

- эй, перевертыш! Блин, все быки куда то девались, тебе пять кроликов хва… эй, Алатыш! Ты где? - Всполошился дракон, вертя шей.
- сбежал, зараза! – пригорюнился было Игрида, но вдруг заметил своего напарника около серебряного быка.
-Алатыш! Эй, приятель, очнись! – дракон приподнял бесчувственного паренька в воздух. Оглядел его, перевел взгляд на статую быка.
- не все делается сразу – Игрида опустил воришку на пол – никогда нельзя сразу или поверить, или перестать верить. Сначала нужно все обдумать, а не безбоязненно соваться в воду.

Алатыш очнулся. Рука дико болела, словно после ожога. Тело ломило. Мир перед глазами расплывался, но это не помешало Алатышу разглядеть перед собой сочувственную морду.
-оклемался? Есть хочешь? – спросил дракон.
Алатыш замотал головой. Перед глазами словно взорвалась яркая шутиха, отозвавшаяся дикой болью в мозгах.
- ой! – тихо ойкнул оборотень, обхватывая голову. Дракон повторил фразу о невозможности делании всего сразу.
-я не думал… а вдруг получилось бы… - слабо проговорил Алатыш.
-вы, волколака, никогда не думаете! – заявил Игрида, кидая кроликов к ногам Алатыша – лучше поешь, а то свалишься во время полета – кто твои кости собирать будет?
Пока Алатыш через силу ел, дракон собирал вещи, которые могли бы пригодиться в дороге.
Горсть золотых и серебряных монет, несколько самоцветов, Звезда….
Повертев в когтях миниатюрный кованный сундучок, Игрида фыркнул и, бросив мимолетный взгляд на давящегося Алатыша, спрятал сундучок в мешок.
-я готов! – объявил он, затягивая горловину мешка, и вешая его за лямки себе на шею.
Алатыш, осиливший полтора кролика, поднял всклокоченную голову.

Когда путешественники вышли из Драконьего Пика, слегка надкушенная луна висела высоко в небе.
- а ты знаешь, что в Виталии драконов не очень любят? – спросил Алатыш.
В Виталии драконов не просто не любили – ненавидели всей душой, а в Руссии, бывшей Яри, к ним относились терпимо.
даже был такой праздник – Драконов день – в этот день весь народ гулял, драконам позволялось бывать везде, даже в городах; им преподносились подарки, и любая скотина в любом стаде в этот день имела право быть безнаказанно сожранной…
- мы ведь пока не в Виталию, а всего лишь на другой конец Руссии – ответил дракон.
-всего лишь? – протянул Алатыш. Его поход от Можайска, до Ньюгород (а он порядочно ближе города N) занял две недели…
- мы же по воздуху!
Дракон замахал крыльями, разминая их.
Поднялся ураганный ветер.
-я не летал на драконах!!! За что тут держаться?! – истерично пискнул Алатыш – едва он вскарабкался на дракона, тот высоко подпрыгнул, и земли уже не коснулся...
- больше, надеюсь, не полетаешь… не рви чешую, клопина!!! – огрызнулся Игрида, мерно помахивая кожистыми крыльями.
Оборотень отчаянно цеплялся за шею дракона, но неумолимо сползал вниз по шее, в темноту, где, где - то далеко внизу была земля.
скольжению препятствовал костяной зубчатый гребень, идущий по хребту дракона, от затылка к кончику хвоста. Хотя, если учесть, каким местом Алатыш противостоял скольжению, это тоже в нем восторг не вызывало.
В конце, кое - как умостившись на спине дракона, Алатыш выпрямился, о чем тут же пожалел: по лицу хлестнул тугой поток встречного ветра.
В небе неспешно плыла луна. Оборотень мельком заметил, что до полнолуния осталось не так много… дня три...
Внизу проплывала тьма, изредка разбавленная огнями городов и селений. Совсем - совсем крошечные огни, очень – очень высоко летел дракон.
Алатыш старался не смотреть ни вправо, ни влево, и тем более вниз. Он смотрел прямо, в шею дракона, на свои окоченевшие руки, мертвой хваткой впившиеся в чешую.
Игрида не изъявлял желания поговорить, да и Алатыш не стремился – съеденные кролики в желудке прыгали не хуже живых, и стремились выбраться наружу.
-никогда не буду летать верхом на драконах! – не выдержав, воскликнул оборотень и тут же поперхнулся: встречный ветер подхватил его слова и тут же запихал их обратно.
Целая ночь полета….
Резкий, холодный ветер, поставивший дыбом волосы Алатыша, утомил оборотня.
«я сейчас сорвусь» - хладнокровно подумал он, когда скрюченные побелевшие пальцы соскользнули с драконьей чешуи. Алатыш бесполезно царапнул бок дракона, и рухнул в темноту.
«последний поле…» Оборотень не успел даже додумать, как врезался боком в землю. Лететь было уже не высоко – дракон, не предупредив седока, снижался и, когда Алатыш разжал руки, ящер был от земли не более чем в пяти метрах .
- ящер приземлился недалеко от лежащего Алатыша. Точнее, рухнул. У драконов с приземлением всегда были проблемы. Оборотень мысленно поблагодарил бога, что сошел с поезда на ходу раньше, чем тот врезался в товарняк.
-ну, ты даешь!!! – все, что мог выговорить Игрида – а если бы я был в километре над землей?
Алатыш пожал плечами и широко зевнул. В свете луны сверкнули длинные звериные клыки. Дракон бросил обеспокоенный взгляд на месяц.
-слушай, ты же, как я понял, можешь оборачиваться волком, когда захочешь, так почему же в полнолуние...
Алатыш покачал головой.
- нет, когда захочу, не могу. Превращение происходит только во время сильного потрясения. Но я тогда – обычный перепуганный волк… а вот в полнолуние становлюсь кровожадной беспощадной тварью, не помнящей себя – вздохнул Алатыш и огляделся по сторонам.
-слушай, а куда ты меня притащил? Это мало напоминает город N!
Небольшая, затерянная в глухом лесу полянка, в которую чудом вписался Игрида, и правда мало напоминала город (хотя бы какой).
Ровно на середине полянки стояла избушка. Аккуратненькая такая… даром, что на голенастых птичьих лапах.
Когда Алатыш остановил на ней свой взгляд, избушки слегка наклонилась, и провела лапой по земле, оставляя длинные глубокие царапины.
-э-э-э… Игрида! – позвал дракона оборотень – а избушки на лапах бывают?
-бывают – бывают…. На куриных… - Игрида прикрыл глаза и вздохнул – дракон уже проголодался.
- да? А почему тогда вот эта – на орлиных? – не отставал Алатыш.
-где? – дракон испуганно распахнул глаза. Одновременно с этим распахнулась и дверь избушки.
-тунеядцы! – в желтом прямоугольнике дверного проема появилась крошечная фигурка с огромной метлой. По краям поляны зажглись огни.
Поляна не поляна, а огромный цветник точно.
Горестный вопль хозяйки дома заставил Игриду отшатнуться, а несчастный Алатыш оглох до конца ночи.
-клумбы! Мои клумбы! Вандалы! Хулиганы! – разорялась хозяйка.
-ох!- дракон быстро взглянул вниз, и убрал лапы с растоптанной в прах клумбы.
Еще один крик сотряс окружающие поляну деревья.
- мои люпины! – схватилась за голову хозяйка.
-люпины? Да они растут на каждой помойке! – неосторожно вякнул Алатыш, о чем тут же пожалел: поляна заколыхалась от новой порции гневных воплей.
-это не простые люпины! Их пыльца… о… - «сирена» ошарашено смолкла.
Дракон отфыркнулся от поломанного стебля люпина. Он закачался перед его носом, печально шелестя листом. Тут Игрида заметил, что во – первых, этот люпин торчит из земли, и его стебель стал намного толще, а во – вторых – земля подозрительно приблизилась к дракону. Он задрал голову. Если бы трава не была основательно умята, то она бы скрывала дракона с головой.
- боже милостивый… - Игрида осмотрелся. Две высокие колонны, маячившие перед ним, облаченные в грязные рваные штаны и не менее грязные сапоги, были ногами, принадлежавшими Алатышу.
Оборотень усмехнулся и взял дракона на руки.