Живая вода

Хлебников потерял веру в жизнь. Он понял, что не сможет жить дальше. Это произошло сегодня утром, когда он, как всегда раньше всех, занял свое рабочее место и обнаружил, что со стола исчезли важные документы. Как раз сегодня эти несколько листов бумаги, запаянные в прозрачный «файл», должны были перекочевать со стола Хлебникова на стол Генерального директора предприятия. Все промежуточные подписи были поставлены еще вчера. Секретарь Генерального - молоденькая куколка по имени Рита - позвонила Хлебникову в конце рабочего дня и нарочито официальным тоном напомнила: «Завтра в десять вас ждут в приемной. Не забудьте документы». Он посмотрел на листы бумаги, вздохнул и отправился домой.
И вот теперь...
Испугавшись, но пока не слишком, Хлебников начал поиски исчезнувших бумаг. Перевернул всё на своем столе, затем в ящиках стола, затем на столах своих коллег и, наконец, совершил почти преступные для себя действия - заглянул поочередно в каждый ящик столов своих коллег. Он искал даже под столами, и на подоконниках, даже в мусорных корзинах, но ... ничего не нашел.
Теперь Хлебников испугался всерьёз. Он всегда боялся Генерального директора, его голоса, его грузного тела и даже его тяжелой поступи. Он всегда молчал в его присутствии и глаза отводил в сторону, если вдруг на планёрке Генеральный случайно останавливал на неприметном и сером Хлебникове свой тяжелый, такой же, как и его тело, взгляд весом в сто двадцать килограммов. «Что же теперь будет?» - спрашивал сам себя Хлебников. Внутренний голос, который никогда особенно не помогал хозяину, сегодня предательски молчал.
В отдел один за другим стали приходить коллеги Хлебникова и занимать свои рабочие места. Он спрашивал, не видел ли кто документов, вчера лежавших у него на столе. Все до единого клялись, что и рядом с ними не стояли. У всех с самого утра были свои важные дела, и Хлебников отправился курить на лестничный пролёт. «Влип»! - определил он свое незавидное положение. И самое гнусное в этой истории, что пропажа важных бумаг - только звено в цепочке негативных событий, сопровождающих Хлебникова в течение нескольких последних месяцев. Жена подала на развод, прожив с ним под одной крышей без малого тридцать лет, видите ли, нашла себе более достойного спутника жизни, двадцатипятилетняя дочь беременна неизвестно от кого, а сын-подросток подрался в школе и, похоже, поранил обрезком трубы учителя, который пытался пресечь драку. А тут еще эти документы! Он прокручивал в голове все события вчерашнего дня. Любитель развлечься детективным чтивом, Хлебников стал строить в уме комбинации, при которых документы могли выкрасть. «Это очень важный
для Генерального договор. Теоретически кража таких бумаг - происки конкурентов, - думал Хлебников, - надо проверить, плотно ли закрыты окна в отделе, нет ли там следов, и опросить вахтёра. Он мог что-то видеть или слышать. Теперь надо очертить круг лиц, которые знали о том, что документы находятся у меня: первое такое лицо - это, конечно, я сам. Собственно Генеральный, а также его секретарь, тоже в курсе дела. Так, теперь попробуем просчитать, кто из сотрудников отдела мог видеть эти бумаги на моем столе...»
Его детективные размышления прервал Жора Генгадзе. Он высунул своё смуглое лицо в дверной проём и сказал громко:
- Матвей Иваныч, дорогой! Там Рита тебе звонит, надрывается. Какие-то документы требует! Еле тебя нашел!
Хлебников кивком поблагодарил Жору за информацию, затушил окурок и отправился в приемную. «Ну, вот и всё, - подумал он по пути, - где я теперь в своем-то возрасте работу найду»?
В освеженной кондиционированным воздухом приёмной Рита молча и сосредоточенно стучала тонкими пальчиками по клавиатуре компьютера. Она не обратила никакого внимания на тихо вошедшего Хлебникова, и тому пришлось кашлянуть в кулак.
- А, это вы, - бесцветно сказала Рита, - давайте документы. Хлебников помялся немного и сказал:
- У меня их нет.
Рита перестала печатать и посмотрела на Хлебникова, как на умалишённого. И он услышал вполне закономерный вопрос:
- Вы что, с ума сошли?
- Нет, - ответил Хлебников неуверенно, - я, кажется, их потерял.
- Матвей Иванович, - произнесла Рита почти по слогам, - вы шутите?
Хлебников отрицательно покачал головой. Повисла неловкая, тяжелая пауза.
- Я думаю, может быть, их выкрали? - высказал наконец несмелое
предположение Хлебников.
- Послушайте, если вы не найдёте документы, можете хоть с моста
бросаться, вы понимаете? Если Андрей Николаевич узнает, это же может
очень плохо для вас кончиться, вы понимаете? Лучше вам вообще не
показываться тогда, вы понимаете? - выпустила Рита громкую пулемётную
очередь.
Хлебников понял. Он ничего не ответил на выстрелы директорской секретарши. Он вышел из кабинета с пунцовыми ушными раковинами и остановился у окна в коридоре. Там, ниже на два этажа и на фундамент, через речку расстилался широкий автодорожный мост. Красивая картина. Вода поблёскивает на солнце, а над полотном моста повисли белые, причудливой формы облака. Хлебников никому и ничего не сказал. Он вышел из здания конторы, медленно пошел к мосту и закинул ногу на мощные перила. Они оказались высоковаты, и Хлебникову пришлось немного подтянуться на руках, чтобы оказаться на перилах верхом. Теперь он, словно лихой всадник
на своем горячем коне, восседал на согретом солнцем железе. В голове покачнулось. «Главное - вниз не смотреть»,- подумал Хлебников.
-Гражданин! - ударило ему в уши. - Немедленно спуститесь! - В
нескольких метрах от Хлебникова, всем туловищем подавшись из
автомобильного салона, орал в громкоговоритель толстый милиционер.
«Как это они так быстро сообразили», - недоумевал Хлебников. И вдруг
подумал: «Всем будет лучше, если меня не станет».
-Я сейчас спрыгну вниз! - вдруг закричал тихий, серый Хлебников. -
Не подходите ко мне! Не смейте приближаться или я спрыгну, слышите?
-Не волнуйтесь! - орал в ответ громкоговоритель, - медленно
перекиньте правую ногу через перила и прыгайте на мост.
-Не надо меня учить! - надрывался Хлебников. К нему приближалась
истерика. - Я все равно сделаю так, как хочу!
-Давай-ка, Ваня, вызывай спасателей, - шепотом сказал толстый
милиционер своему напарнику, - а то и вправду этот придурок вниз
сиганёт, а нам отвечай.
Спецмашина с надписью «МЧС» на борту прибыла на мост через несколько минут. «Вот пусть теперь покрутятся», - подумал Хлебников. «Слава Богу, прибыли»! - подумали толстый милиционер и его напарник. Капитан МЧС Павел Ерошин - командир экипажа - сразу распорядился: к мужчине не подходить и вообще резких движений не делать. Он знал, что переговоры в такой ситуации -единственная возможность заставить человека изменить своё решение. И Ерошин сделал несколько шагов навстречу Хлебникову.
- Вы всерьёз решили прыгать? - спросил он.
Хлебников не ответил. Лишь покачнулся на перилах.
- Давайте поразмыслим, - Ерошин сделал знак рукой своему
подчиненному, и тот медленно приблизился к командиру экипажа, - неужели
вам нечего терять? - снова обратился он к Хлебникову. - У вас же есть семья?
- Не надо давить на меня! - закричал Хлебников, - у меня никого нет!
У меня даже работы теперь нет!
- Разве это повод сводить счеты с жизнью? - продолжал задавать
вопросы Ерошин, - вы же не чемпион по прыжкам в воду. Прыгните -
разобьетёсь.
- Может быть, я и хочу разбиться. Вам это в голову не приходило?
«Э, нет! - подумал Ерошин, - если бы хотел, да-а-авно бы вниз сиганул. Не
собирал бы вокруг себя столько зрителей. Так с ним можно и до вечера
разговаривать». Ерошин чувствовал, что надо переходить в наступление.
- Зимин, - шепнул он своему подчиненному. - у тебя деньги есть?
- Что?
- Деньги есть, спрашиваю?
- Ну, да.
- В ближайшем магазине купи живой воды и мигом дуй обратно,
понял?
- Нет, - честно признался подчиненный, - чего купить-то?
- ВОДКИ купи. Обычной водки.
Зимин медленно стал отходить к спецмашине.
- А что у вас случилось, если серьёзно? - обратился Ерошин к
Хлебникову.
- Какая разница? - Хлебников искусственно надрывал голос и потому
не выдержал и закашлялся. - Неприятности, - добавил он, когда кашель
успокоился. - А вам это зачем? Вы все равно мне не поможете. Так что, не
уговаривайте, я прыгаю! - и Хлебников впервые за это время посмотрел
вниз, на реку. Голова закружилась, и ему страшно захотелось удержаться на
раскаленных железных перилах. Не прыгнуть вниз, а именно удержаться. Он
не думал, что будет так страшно. Он бы уже сейчас отдал себя в руки этого
молодого спасателя, но какая-то неведомая сила держала его на перилах. В
голове безостановочно вертелась мысль о том, что начатое дело нужно
доводить до конца. Хлебников подумал, что жена, наверное, будет плакать,
когда узнает, что он, её муж, разбился, упав с моста. А может быть, и его
непутёвые дети всплеснут руками: «как же мы теперь без папочки»!
Генеральный, возможно, пришлет на его похороны своего зама, а быть может,
и придет лично. А в коридоре конторы будет висеть плакат с выражением
соболезнований родным и близким погибшего. «Он был трудолюбивым и
инициативным работником...», - уже видел эти слова Хлебников. Какая всё-таки путаная штука - эта жизнь. Почему-то хорошие слова о тебе чаще
говорят тогда, когда тебя уже нет».
Зимин вложил в ладонь своего командира холодную бутыль живой воды.
- Послушайте, - крикнул Ерошин, - Давайте водки выпьем.
Хлебников такого поворота событий явно не ожидал. Предложение его
заинтересовало.
- С чего бы это? - на всякий случай спросил он спасателя.
- Меня ведь тоже за то, что вы вниз прыгните, по головке не погладят.
Но я, в отличие от вас, живым всё-таки останусь, - Ерошин смело пошел на
Хлебникова, на ходу откручивая пробку. - Так что? Давайте по глотку? - он уверенно протянул Хлебникову бутылку. Сомнения недолго мучили самоубийцу-неудачника. Он посмотрел на бутылку, потом на спасателя, потом снова на бутылку и сказал:
- Сначала вы!
Ерошин на мгновенье пожалел о своей затее. Водки ему совсем не хотелось. Но он был офицером, тем более офицером МЧС, и сейчас, в момент чрезвычайной ситуации, нужно было думать не о себе. Ерошин вздохнул и сделал большой глоток прямо из горлышка - как будто огонь влил внутрь. Сморщился, вытер губы ладонью и снова протянул бутылку Хлебникову. Тот помедлил ещё мгновенье и... потянулся за водкой. В этот момент Ерошин молниеносно перехватил его руку и резко рванул на себя всего Хлебникова целиком. Через секунду, все в пыли, они боролись на земле. Их растащили бойцы МЧС и милиционеры. Хлебникова умело скрутили, оттеснили к
машине, и он еще долго вырывался из цепких профессиональных рук, что-то неразборчиво мычал и даже плакал. Потом он обмяк и успокоился. Его уже никто не держал, он забился в угол кабины и тихо посапывал.
- Жвачка есть? - рыкнул на Зимина Ерошин, когда закончил чистить
форму.
- Нету, - пожал тот плечами.
- Не подготовился ты к мероприятию, Зимин, - покачал головой
командир экипажа и закурил. Зимин решил не вступать в дискуссию, но так
и не понял - пошутил капитан или нет.
Еще через некоторое время Хлебников вернулся на работу. Удивительно, но здесь в конторе никто и не подозревал, что произошло внизу час назад. Все что-то писали, печатали, куда-то звонили, и никому никакого дела не было до того, что их коллега Хлебников чуть было не попрощался с жизнью. Он механически перебрал на своем столе бумаги, будто снова искал нужные, и вышел в коридор. Он шел по коридору на ватных, ослабевших ногах и даже не знал зачем, а главное - куда он идет. По пути ему встретилась Рита.
- А, Хлебников, - быстро выпалила она, - нашлись документы, их вчера Анна Глебовна положила ко мне в стол, чтобы не затерялись, а сказать мне забыла, позвонила только полчаса назад, представляете? Убирала в вашей комнате, когда все ушли, пакет с документами на пол упал. Она в руках покрутила и решила мне в стол положить, представляете? Вот такая история. Так что все в порядке, Матвей Иваныч, - и поплыла, покачивая бедрами, в сторону дамской уборной.
Несколько секунд Хлебников стоял без движения. Он не мог поверить в происходящее, и ему захотелось вдруг догнать Риту, трясти ее за руку и спрашивать, правду ли она сказала сейчас? Он оглянулся. Секретарши шефа уже не было. Он почувствовал, как по телу разлилось приятное тепло и стало медленно приходить ощущение абсолютного счастья.
«Надо водки выпить, - подумал Хлебников и через мгновенье подтвердил мысль, - обязательно надо»!
Ростов - на - Дону Июнь 2005 год