Император

Император спешил на созванную им конференцию. Серые, свинцовых тонов кирпичи мелькали, складываясь в авангардный мультфильм. Строем шагали епископы в тёмно-синих капюшонах. Коридоры дворца по замыслу архитектора парадировали лабиринт на Крите. Державный шлем-маска скрывал лицо богоподобной имперской особы. Шаги спешили впереди ступней, напоминая марш вторжения. Епископы думали о пролитой ими во служении крови, но прощали себя, прощали, потому что имели на это право: нынешняя война священна. О чём думал Император никто никогда не знал. Даже в детстве лицо его было как бы под маской, он никогда не плакал, а смеялся по причинам, лишь ему одному ведомым. Что-то такое и должно быть в слове «император», механически холодное и в то же время дьявольски роковое. Епископы боялись его, и день инвеституры для каждого из них был трепетом, клятвой перед вторым Богом. Первого они чтили по привычке и по образованию, второго же видели наяву, слышали раскатистые приказы. Стук, стук, шаг за шагом. Император. Война. Дипломатия. Сердце предано религии, ум верен короне, тело – оружие.