девочки. 5

можно шептать – да, любовь моя, да, малыш, да, милый, да, да, да…
можно шептать, вжиматься, класть обе руки на затылок, проводить
пальцами по шее и ненавидеть так, что где-то внутри, в том месте,
где у тебя уже не один нежный бог, а целый террариум – где-то там
горят заживо маленькие девочки.
напалм и сера.

девочки так и любят. и не то, чтобы не умели по-другому, не то, чтобы
специально выращивали целый ритуальный вьетнам, который сгорает
в одно мгновение, но очистительным пламенем и не пахнет... нет, не
специально же. никто в сущности ни в чем не виноват, поэтому все,
слава богу, обходится заградительными рвами и тотальным уничтожением.
могло бы быть и хуже, но пока хватает сил сдерживаться.

девочки – это тоже люди, только они не писают стоя, не спят, доверчиво
раскинув руки, и все время говорят о счастье. еще девочки много молчат
и пишут друг другу записки на снегу. потому что надо же кому-то писать,
если вьетнамских детей больше нет, а следы остались. следы не сжигаются,
зато их можно вытравить высокой температурой, витамином цэ и долгими
поцелуями в кино с совершенно чужими людьми.

девочки болеют и покупают лимоны, чтобы заедать ими утренний чай. чай
остывает, лимоны никто не ест, зато они кучей лежат на столе и на них можно
ложиться щеками. от этого внутри снова вырастают неубиваемые
вьетнамские дети.

но они – это не самое страшное.
самое страшное, что все возвращается. даже любовь