Собеседование

Эту ночь я спал как-то нервно, просыпался несколько раз, курил. Подходил к зеркалу в ванной и смотрел на свое хреново выглядящее лицо, синяки под глазами, пятидневную щетину. Последний раз я проснулся в 6 утра и уже не мог уснуть. Пошел в душ, побрился, сварил кофе. Наверно стоит погладить брюки и рубашку что бы хоть чуть-чуть выглядеть похожим на вменяемого человеко-сотрудника.
 Как обычно глажка одежды это целое мучение, вместо одной стрелки на брюках получаются три и потом не разглаживаются. Начиная с колена до самого низа такое растроение путей, смешно с одной стороны , а с другой надо сделать все по человечески хотя бы сегодня.

Рубашку из трех имеющихся в наличии выбрал светлую в клетку, самая любимая рубашка со времен работы в БыдЛайне, где был жесткий дресс-код. Как же все это меня выбешивало тогда, словами не передать. Смеялся над всем и издевался над менеджерами, хотя и сам был таким же как и они. Самое смешное в той ситуации было то, что нас заставляли ходить в серьезной офисной одежде, и говорили что самое главное в нашей жизни продажи! Это практически цель жизни менеджера по продажам, продать как можно больше, обмануть, на****ить, но продать. И что самое неприятное эти принципы, которые насаждают в таких компаниях, потом с работы переходят на личную жизнь. Люди из нормальных парней и девчонок охваченные жаждой карьерного роста, бонусами, процентами с продаж и прочей ерундой становятся очень тугими. Неинтересными, серыми и однобокими.

У них часто теряются вообще понятия о человеческой жизни. Они могут звонить тебе в выходной в 9 утра и спрашивать о вчерашних прибылях по оборудованию! В ответ они естественно получали засыл покурить бамбука в Отрадном и пару новых слов о себе. Вся эта корпоративная система мне была понятна, и рубиться там, на благо компании я не собирался. Зачем?

За всеми этими мыслями я собрался и вышел из дома, сел в такси и уехал искать офис организации.
Приперся в Курчатовский институт, там бродил по территории 20 минут что бы найти этот офис. Вот странно, но все эти доисторические научно-исследовательские институты погружают меня в какие-то странные ощущения. Ходишь там, людей нет, машины редко ездят, тишина, только какие-то трансформаторы потрескивают. А если зайти в какое-нибудь здание, то это как минимум будет похоже на эпизод из древней компьютерной игрушки DOOM. Того и гляди, что из-за угла выскочит радиоактивный монстр в крови, сжимающий очки какого-нибудь свежесожранного ученого-ядерщика. А у меня патронов нет, хелс почти закончился и армор на нуле.
По-хорошему страшное место напоминающее о Сталинских репрессиях, ГУЛАГах и прочих брендах того времени.
Пока я прогуливался по этому зловещему месту я уже решил для себя, что работать тут точно не буду, потому что далеко от дома и таскаться сюда каждый день это преступление против самого себя как минимум, но на собеседование схожу ради интереса. Через полчаса поисков я все таки нашел здание в котором распологался офис компании. Поднялся на пятый этаж, зашел в комнату заваленную бумагами, в которой сидел унылый очкарик в пожеванном свитере, эдакий заядлый технарь. Он проводил меня в комнату для собеседований, похожую больше на комнату допросов из того самого времени Иосифа Висарионовича.

Очкарик зашел за мной, сел напротив и стал допрашивать с пристрастием о моем прошлом и настоящем. Этот полупроводник докатился до того, что стал выпытывать информацию о моей семье. Рассказывать об этом я не люблю, и не хотел, так как достаточно долгое время не живу с ними и мало интересуюсь их делами. Но он не отступал. Я что-то плел Очкару и смотрел на него, наблюдал за физиономией. У меня было ощущение, что он кайфует от таких рассказов. Любит покопаться в «грязном белье» других людей. Одним словом этот очкарик был еще более запущенным неудачником, которого пинали в школе, в инстике однокурсники глумились над ним за то что тот подлизывался к преподам, а потом он стал тем кто сейчас сидит передо мной в хреновом офисе и парит своими дебильными вопросами, изредка поправляя очки в дешевой оправе.
Рассказывать про свою семью мне не хотелось и поэтому я начал вешать ему определенную лапшу на уши, мигом, выдуманную историю. Ему это так интересно стало, маньяк мать его. Психотерапевт. Что самое интересное, все что я говорил он записывал в блокнот, будто составлял протокол собеседования.
Через пятнадцать минут в комнату зашла Рыжая. Эта мадмуазель зашла в тот момент когда я заканчивал свой монолог под названием «Моя семья». Она попросила меня рассказать снова и задавала все те же вопросы, что и Очкарик. Сговорились что ли? Было уже в лом рассказывать по второму разу и четырехглазый технарь вкратце пересказал всю мою жизнь специально для Рыжей.
Эта молодая женщина задавала вопросы о моем обучении, интересах , и я продолжал отвечать еще в течение двадцати минут, текст был заученным потому что это сто тысяч двести сорок восьмое собеседование. Пока мой рот говорил слова, я думал о Рыжей. Слишком она правильная на первый взгляд. Наверняка была отличницей в школе, а в университете на третьем курсе потеряла девственность с однокурсником Васей, который ей пел про любовь и цитировал ее любимого писателя. А на следующий день Вася кинул ее через бедро и она возненавидела всех уверенных чуваков этой планеты. Хотя все могло быть и не так.

Я держался спокойно, смотрел ей в глаза, вернее в брови, так легче. У собеседника создается впечатление , что ты смотришь ему в глаза и так можно просидеть довольно долго. Я ей определенно не нравился, и я не такой уж уверенный, просто было плевать на них и на эту работу, ведь я заранее решил, что не буду там вкалывать.
Через некоторое время в комнату зашла еще одно лицо женского рода. Про себя сразу назвал ее Тихоней. Она села рядом с четырехглазым, и стала изучать мое резюме, пока тот отчаянно стенографировал и искал проколы в моем докладе под названием «Что я хочу от жизни!». Я отвечал на одни и те же вопросы уже в тысячный раз и подкопаться к этому идеальному рассказу было невозможно на мой взгляд.

 Тихоня вдруг открыла свой чудесный ротик и задала вопрос о моем знании английского языка. Потом еще что-то спрашивала, а я выдавал ответы, как автомат выдает банки с газировкой. Чик-пик-бум, чик-пик-бум. Тихоня была некрасивой по стандартным понятиям об этом, но мне нравилась просто по человечески, потому что в ней не было этого ментовского интереса к моей жизни. На ней была одета фиолетовая кенгурушка с капюшоном, а я вдруг представил ее без одежды на этом кресле, сидящую и изучающую мое резюме. Я пристально смотрел на молодую, невзрачную Тихоню и Рыжая заметила это, повысила голос и я повернул голову на нее. Сидя в позе узла, скрестив руки на груди примерно второго размера, положив ногу на ногу женщина с огненными волосами вещала о том как работается в их компании, какая маленькая зарплата и никакого карьерного роста. Ну что ж замечательная реклама. Смешная и честная.
Таким образом я просидел на допросе около часа, попрощался с ними и пошел к метро рассматривая по пути эти устрашающие сооружения в которых трудились старенькие и молодые очкарики. Столпы Российской науки. Скучно.