Пекло. Часть Вторая. Ангел

“Я испрашиваю все. Стоя перед гноящимися внутри и лакированными снаружи фасадами ваших надменных моральных догм, я пишу на них буквами пылающего презрения: "Прозрите же, ибо все это - обман!"
Антон Шандор Лавей «Огонь. Книга Сатаны. Глава 2»





Отрубленные женские головы нанизанные на колы, стоящие вдоль дороги. Женщины, но видны и дети. Заплаканные кровью, изуродованные лица, а рядом в ста метрах огромная выгребная яма, в которой грязь покрывает их обезглавленные тела. Суеверным ужасом веет от этого места. Я вздрагиваю, отворачиваюсь, недоумеваю…
Кто мог сделать это? Спрашиваю.
Женщина, ведущая меня, молчит, всем своим видом показывая не нарушать молчания. Сие место Тишины. Да будет так во веки веков.

Расскажи мне о своем Брате. Просит она, только лишь мы отходим на достаточное расстояние от хребта смерти.
Брат мой более меня знал себя.
Воистину так, но кто знает, чему следовал он, принимая смерть ради твоего спасения? Любви ли?
Он не знал любви к брату. Только стадо заботило его.
Стадо пастырское готовило стези ему, дабы скрыться от Ока Всемилости.
И ваш Господь говорил с вами?
В минуты, которые мы посвящали каждый своему : я – музыке, он – проповедям, на западе вставало солнце, на востоке луна, и мы молились им, наполняя чаши, замешивая патоку, произнося запрещенные слова, били в барабаны, наблюдая за пиршеством, приготовленным Тэком для стада.
Чему было посвящено сие?..
Я расчерчивал круги на песке и страдал молча.

(…)

Молись за меня, брат. Молись…
Степью растекаюсь я. Ветром разлетаюсь. Солнце встречаю. Туман я отныне. Бездонный туман, невидимый для глаз чужих. Но может ли кто, кроме тебя увидеть сие? Свечение полнолуния и жар ночи, переживаемой снова и снова во всех снах без конца и начала. Безумие…



Молился брат мой безутешно. Рыдал под стенами родового замка…окроплял себя жертвенной кровью, зарывался в землю. Чудовищно было стенание его. Ужасны слова и лицо, полное гнева и отчаяния…
То не молитва была. Хаос души и тела. Голоса женские вторили ему со стен, заливая землю каплями дождя. И ветер грозный дул с севера, подгоняя волны к берегу. И там вдалеке, за горизонтом, виднелись ладьи, идущие к замку. Сотни остроконечных лодок, черные будто сажень, с черепами на носу, плыли они под звуки горна и барабанов, обтянутых кожей священных животных.
Золотоволосый юноша, безмолвный, слепой, расхаживал вокруг замка и начерчивал на стенах слова Нечистого. И никто не мог остановить его. Никто не смел возразить ему. Ибо он был Пророк.
Брат мой один лишь, обратился к нему со слезами, срываясь на крик, страшась и недоумевая…
Зачем ты делаешь это? Зачем? Враг мчит сюда быстрее ветра, неся нам смерть и разрушение…окропи мы земли наши слезами молитвы - да будет Господь милосерден к нам…
Обернулся к нему юноша, поднимая белки пустующих глазниц. Протянул вверх руку, показывая на небо, и рассмеялся.
Господь Ваш оставил навеки земли сии. Кара Божия настигнет вас этой ночью.
И спасения не дождется твой народ. Кипит геенна огненная, жаждет проклятых принять в вечные муки во славу Царя Царей…
Зарыдал брат мой сильнее прежнего. Достал меч из ножен и пошел на юношу.
Ухмыльнулся Пророк, видя это слепотой своей, обхватил голову и проскрежетал…

Да минует вас чаша возмездия и да не свершится суд над невинно убиенными…

Взмахнул в тот самый миг брат мой мечом, просвистело лезвие в воздухе, срываясь на крик, и голова с золотыми волосами слетела с плеч Пророка, окуная пространство в кровь и мясо, залила лицо брата красным и покатилась по мокрой земле, поблескивая белизной глаз. Мгновенно высохла трава в месте том, будто покрытая оспами…
Свершилось. Сказал брат мой.
Свершилось…повторил он и опустился на колени, готовый принять смерть.

Темница Иердола. Я видел брата во сне. Видел гибель народа своего.
Видел погребальные костры и руины города. Повсюду тела, истерзанные, изуродованные, повсюду кровь, растекающаяся подобно водам тающего ледника.
И будто душа моя, страдающая вовек от свершенного Суда, ходит вокруг камней, бродит, выискивает тело брата и стонет от боли. От потери. От жажды мести. От возмездия. От якобы искомой справедливости.
Слезам моим нет конца…

Я рыдал навзрыд, будто дитя, оставшиеся без матери, вычерчивал руками во тьме спасительные образы, вдыхал несуществующие ароматы, и призывал мрак открыть двери, запертые от меня. Будто обезумевший зверь, я рвал одежду на теле, сбрасывал ее на пол, топтал, вышвыривая в единую кучу письма, записи, обрывки дневника, разводил костер и внимал поднимающемуся костру, слезами омывал косматые лохмы черного как сажень огня и буйствовал в ночи, демон, извергнутый из ада, ангел падший навеки вечные с небес, без Бога и Дьявола, без правды и нечестия, без веры и справедливости, вихрь поглотил меня, хаос раскроил воспоминаемое, и боль оглушительная, будто трубы небесного агнца поразила меня с ног до головы, сделав единым целым с выжигаемыми до яростных волдырей руками, бился, падал, кричал, и плакал беспредельно, бесцельно, не видя ничего вокруг себя, не замечая, опустошенный, сошедший с ума, разрезая вены себе, умываясь кровью, движимый одной смертью, стоящей в глазах, зовущей и повелевающей мною…я терял остатки себя, семя жизни – лепестки бытия, вовне извергаясь, последний вздох, последняя слеза, последний вопль отчаяния, свет ли, мрак, все едино, что мне…свернулось, врослось намертво, в кожу, в сердце, в набухшие вены, стал сам себе призраком, живой – мертвый…



Пропасть бушует под ногами. Каменный остров, обиваемый столпами воды и пены…
Заполни дымом мой мир.
Прошу об одном в темноту. Женщина приближается ко мне. Сбрасывает саван и встает прекрасная, обнаженная с ножом в руке.
Поднимает левую руку, держит ее прямо перед моим лицом, а другой делает резкий вертикальный разрез на запястье. Брызжет кровь, брызжет слюна.
И я наклоняюсь к ней, впиваясь губами в свежую пульсирующую рану, начинаю высасывать кровь большими глотками, густой нектар, соленный от слез моих.
Она улыбается мне. Гладит другой рукой мне волосы.
Говорит медленно, певуче, едва слышно задыхаясь от слов, рассекающих окружающую тишину.
Рассказывает Все, Что не должно мне знать. Рассказывает о смерти. Показывает ее. Прижимает меня к себе, целует и улыбается.
Смотри на меня. Смотри.

И я смотрю, охваченный воспоминаниями, все ближе и ближе приближаясь к ним.
Глаза мои закрыты. Голос тих. Слова, произнесенные мной, мертвы.

Вижу брата своего.
Тэк. Стоит невдалеке, и туман окружает его. Он внимательно смотрит на меня, будто ожидая чего-то, но я не могу пошевелиться. Онемело тело мое. Не слушаются руки, ноги, стою, будто мертвец, гляжу вперед, дрожу, ощущая немыслимый холод, поднимающийся изнутри. Из самых глубин веет льдом.
Боюсь. Страшно мне…
Господь, где же Ты?
Господь…
Для чего оставил Ты меня?
Ради чего?..

Я видел призрака, восседающего рядом со мной. Белесые ткани его источали свет и лазурь. Он говорил со мной на незнакомом мне языке. Из глаз его, иссине-голубых, текли слезы. Кристаллы печали ангельской падали на землю, и цветы небесные произрастали на том месте.
Вечер был полон ожидания и тоски. Тихое холмогорье скрывалось под траурным покрывалом наступающей ночи. Речь ангела напоминала шелест волн и дуновение легкого ветра. Он уносил меня в пустыню.
И я, послушный призраку, следовал за ним, отдаваясь во власть его без страха и сомнения…