Крылатая профессия

Он шумно ввалился внутрь сквозь оконный проем, грохоча и дыша перегаром.
В маленькой чисто прибранной кухне сразу стало тесно, запахло мужским потом, нестиранными тельняшками и чем-то еще, противным и кислым.
Он огляделся, неуклюже развернувшись всем телом, сметя крыльями на пол солонку, стакан и стойку с ножами, и полез в холодильник.
Засопел, достал моментально запотевшую початую бутылку, пучок зеленого лука и головку чеснока. Взболтнул, отправил обжигающе-ледяную водку в горло и принялся закусывать ее луком, одновременно отрывая приличный кусок от запечатанного в целлофан батона.
Бросил в рот хлеб, принялся жевать, чавкая и вздыхая. Сплёвывая кусочки целлофана, с чесноком в руке, беспечно шлепая босыми пыльными ступнями по теплому линолеуму, зашагал вдоль коридора.
Вошел в комнату, откусил вместе с кожурой полчесночины и запустил левую руку в шкаф, принявшись самозабвенно там рыться. Не найдя ничего интересного, неторопливо прошествовал дальше. Скользнул рассеянным взглядом по пустому столу, залитому солнечным светом серванту, часам с кукушкой, ковру на стене и... замер. На кушетке напротив окна спала девушка. Длинные светлые волосы разметались во сне, лицо ее было прекрасно, но беспокойно; вся она словно лучилась свежестью и чистотой...
Девушка тревожно вздохнула, не просыпаясь, зашевелилась под одеялом.
Он, проглотив недожеванный свой чеснок, безуспешно стараясь не топать, подошел, наклонился, провел грубой корявой рукой над ее головой.
Лицо девушки расслабилось, пропала крохотная морщинка между бровей, она улыбнулась и блаженно вытянулась.
Он вздохнул, и, все также пытаясь не шуметь, вышел из комнаты.

На кухне он бросил остатки чесночины в ведро, вытер потные ладони о белоснежные перья, взялся за подоконник и одним рывком выпорхнул в утро, навстречу буднему своему рядовому ангельскому дню...