Оставим прошлое в покое

Ира приезжает в город своего детства каждый год, но почему-то именно в этот раз сердце бешенно колотилось. Казалось, что никогда она не сможет уехать отсюда больше, чем на несколько дней. Сердце билось все чаще с каждой минутой, с каждым километром что преодолевал поезд. Что-то внутри оборвалось, когда она вышла на перрон – вышла самая первая, расталкивая всех на своем пути, не обращая внимание даже на каких-то пенсионеров, которые так громко ругались ей вслед. Что-то должно обязательно произойти именно этим летом, когда так сладко пахнут персики и хочется только купаться, отдыхать и ничем никогда не заниматься.
Ира родилась и провела половину жизни в живописном, старинном городе на берегу Черного моря, где рано заканчивалась весна и почти не бывает зимы. В замен тут есть много солнца, сочных фруктов и туристов. Туристы были везде и практически круглый год – лето называлось у них Сезоном Отпусков, рання осень – Бархатным Сезоном, а пасмурную осень и слякотную зиму именовали Сезоном Мертвым. И все равно у них был сезон. В общем, на радость сдающим жилье бабушкам туристов в городе было много всегда.
На вокзале не пропихнуться из-за скопившегося разномастного люда – тут и люди, приехавшие в спальных вагонах, с кожанными дорогими чемоданами в руках сытые мужчины с длинноногими девушками под боком. Такие жили только в лучших гостиницах и питались в ресторанах как минимум омарами. Было много представителей появившегося совсем недавно среднего класса, которые весь год копят на приличный отдых в приличном месте – такие любят скупляться у теток прям на пляже и тут же поглощать тонны вареной кукурузы и мороженного. Было много студентов, которым хватало лишь на отдых дикарями на семи ветрах в видавшей видах палатке. Вид у них всегда самый гордый и независимый, а за спинами самые огромные рюкзаки.
Ира идет через вокзальную площадь к стоянке такси и выбирает самую красивую и на вид новую машину с тем, чтобы, как всегда, эффектно появиться в родных пенатах. Давно уже никто ее не ждет тут – родители умерли очень рано, а бабушка умерла несколько лет назад. Но осталась квартира и осталась память об ушедшем детстве и тех, кто был так дорог в те далекие дни. Нет, Ира не была старухой – ей было всего 26 лет, но в родном городе, где был знаком каждый камушек и так
манил звук прибоя она чувствовала себя умудренной опытом. Закончив школу, Ира уехала учиться в столицу, где почти сразу обзавелась семьей, а потом и престижной работой, которой так дорожила. Муж ее был человеком предприимчивым, деловым, очень энергичным – такие никогда не теряются в сложных жизненных ситуациях. Ни в каких. Он умел нравиться тем, кто был выгоден для него, любил довлеть над окружающими, подчиненными и равными по званию. Андрей был человеком властным, в некоторой степени самодуром и истериком, с довольно специфическим чувством юмора. Однако дома он становился необычайно добрым, покладистым и ласковым мужчиной, для которого проблемы любимых для него людей становились во главе угла. Он очень любил свою жену, по поводу и без осыпал ее подарками, мог в 5 утра незаметно сбегать за цветами, дабы сделать сюрприз. Детей у них не было – пока они не входили в их планы, а возраст отнюдь не был критическим. В общем, Ирина считала, что ее жизнь удалась – у нее было практически все, о чем только мечтала в юности и о чем даже никогда не смела мечтать.
Андрей должен был приехать через несколько дней, к тому времени Ирина планировала приготовиться основательно – купить лучших продуктов, дорогого вина, элементов декора, свечей и закатить просто таки грандиозный ужин только лишь для двоих. Но в самую первую очередь стоило отдохнуть после дороги и заняться своей внешностью. Салон красоты, парикмахерская – планов было очень много.
Таксисты, громко зазывающие потенциальных клиентов в свои «кабриолеты», увидев дорого одетую одинокую женщину с большим чемоданом на маленьких колесиках ринулись, как коршуны на добычу. Цены мало чем отличались от столичным и удивляться не приходилось – курорт есть курорт и тут вообще не стоило удивляться. Ира села в иномарку и, назвав знакомый до боли адрес, облокотилась на довольно мягкое заднее сидение. Ирина любила автомобили, сама с успехом водила подаренный мужем на день рождения маленький, удобный «пыжик», но иногда так приятно сидеть на заднем сидении, ни о чем не беспокоиться и просто наслаждаться любимыми ландшафтами за окном.
Таксист, которого Ира толком даже не рассмотрела, оказался человеком малообщительным и за довольно продолжительный отрезок времени от вокзала до дома Ирины
он не проронил ни единого слова. Ира решила, что в состоянии обойтись полчаса без разговоров, тем более, что за окном был такой прекрасный вид, от которого даже дух захватывало.
Бабушки возле подъезда всегда с превеликим удовольствием встречают в своем тихом дворе автомобили, зная, что после им будет о чем поговорить. Перемыванием костей тут занимались с утра и до вечера, делая перерывы на сон и походы в магазин. Но в старости спали мало, а продуктов на пенсию можно было купить еще меньше, вот и получалось, что перерывов почти что и не было.
Будто предвкушая неприятные моменты встречи и общения с местными сплетницами, Ира вся внутренне сжалась и набрала побольше воздуха. Она понимала, что так просто ее никто не отпустит и незамеченной пройти тоже не удастся – каждый год все повторялось будто переснятое под копирку. Бабки с возгласами удивления и восхищения останавливали всегда с безупречным вкусом одетую девушку с тем, чтобы вконец измотать своей повышенной любопытностью. Из года в год одни и те же эмоции, одинаковые вопросы и всплески старческих ладоней. Времена менялись, каждый год в мире происходило столько разных событий, умирали одни, рождались другие, кто-то менял место жительства, у кого-то пропадала память, горели дома, но неизменным оставался этот двор, лавочка и бабки, сидящие круглые сутки на ней.
Ирина нахмурилась. Говорить каждый год одно и тоже практически вошло у нее в привычку, да только радостнее от этого не становилось. В этом городе никто ее не ждет и на самом деле некому даже порадоваться ее приезду. Было несколько школьных приятельниц, но только ни у одной из них жизнь особенно не сложилась, а радоваться чужим успехам обучены они не были. С каждым годом к ним тянуло все меньше. Грустно стало от того, что кроме мужа и нескольких бездомных псов, которых они подкармливали, никому она не была в этом мире нужна.
Нет, не станет она раскисать в этот раз – хватит того, что каждый день рождения она по нескольку часов проводит в ванной, отгородившись от всего мира и плачет, плачет, плачет. Потом выходит на кухню к обалдевшему мужу, забирает пачку сигарет, снова идет в ванную и теперь не только плачет, а еще и курит, курит, курит, пока скопившийся в помещении дым не начинает выедать распухшие глаза. И каждый год Ира дает себе
зарок, что постарается в этот день испытывать только положительные эмоции, пригласит целую толпу каких-то знакомых, однако наступает очередной июнь и все повторяется в точности, как и в прошлом году. Андрей понимает свою ненаглядную, но ему все равно неприятно – он так старался, готовил собственноручно свои фирменные блюда, а она снова запирается и не допускает его, как казалось, самого близкого ей на свете человека к себе ни на шаг. Он устал – ему неприятно. Но с собой поделать ничего Ира не может. Она и так очень сентиментальна – готова расплакаться по любому поводу и вечно глаза на мокром месте, а в такой день становится особенно тоскливо.
До дома оставалось несколько километров. С одной стороны нетерпение было сильным, но с другой стороны не хотелось вообще никогда выходить из этой машины – так тут было уютно, тепло и очень отчего-то спокойно. От молчаливого таксиста веяло надежностью.
На обочине кто-то стоял. Ирина не особенно была настроена рассматривать всех, кто стоял по над дорогой, но фигура этого человека заинтересовала. Человек показался ей чем-то знакомым – как будто морской ветер из далекой юности подул в лицо. Таксист остановился – человек голосовал и в погоне за длинным рублем таксист собирался подвезти еще одного пассажира. В принципе, Ирина не возражала, тем более, что сердце сладко заныло в предвкушении встречи – смутно она уже догадывалась, кто это. Только разум верить в это отказывался – прошло столько долгих лет, в которых не было места прошлому, которое она оставила на морском берегу, зарытым в песочек. Разум отказывался верить, что такая встреча вообще возможна – тот, кого так сильно любила в далекие 17, от любви к которому сбежала в столицу и замуж. Таксист остановился на обочине и мужчина мигом оказался на переднем сидении. Повернулся назад, чтобы поздороваться с попутчицей и... слова застряли в горле и только лишь глаза со знакомым до боли прищуром светились изнутри. Он ее узнал.
Долгая пауза вместо приветствия и так много мыслей и чувств в голове. Ноги вмиг стали ватными, а на ладошках выступил пот. Ирина знала, что именно эту встречу она предвкушала по дороге сюда, знала, что именно этой встречи ждала все 9 лет, пока они не виделись.
Илья – самая первая любовь и дикая страсть в жизни.
Познакомились они, когда Ире едва исполнилось 15 лет и ни о какой любви она даже не думала – нужно было готовиться к поступлению в институт и на любовь просто не было времени. Поддавшись уговорам подружек, Ирина все-таки на один вечер оторвалась от учебников и пошла с ними на дискотеку, которую знакомые старшеклассники организовывали каждые выходные в местном ДК. Будучи по характеру очень скромной и стеснительной девочкой, Ира не очень любила всю эту дискотечную толкотню, где много пьют и практически не общаются из-за царящего вокруг шума. В этот вечер она впервые выпила пива, закурила и в конце-концов познакомилась с ним.
Илья был на 8 лет старше. Местный авторитет, гуляка и заводила всех крупных драк, Илья знал себе цену и умел нравиться женщинам. Девчонки выстраивались чуть ли не в очередь возле его дома, чтобы только поговорить с ним. Его уважали и любили практически все, с кем его сталкивала жизнь. Благодаря природному обаянию жилось ему легко – море друзей, толпы девушек, престижная работа, новый автомобиль. Жизнь явно баловала его.
Ирина не стала исключением – она влюбилась в него. Влюбилась с первого взгляда и бесповоротно. Глядя в его черные глаза, она поняла, что пропала навечно – эти омуты ее засосали. Было в нем что-то опасное, хищное, за что так любили его женщины. Высокий рост, сильные накаченные руки, развитый торс. В свои 23 Илья был лучшим. Но Ирина не знала, что любить его так же тяжело, как придумать лекарство от СПИДа – ветренный, неверный, он не мог долго оставаться на одном месте, в одном доме, с одной женщиной. Ему нужно было менять обстановку, обстоятельства, круг общения. Однако, как оказалось, без Ирины он тоже долго не мог – постоянно уходил навсегда, а через некоторое время возвращался на время.
Ира ждала его каждый раз, считая часы и забросив учебу. Она знала, что так нельзя, но ничего не могла с собой поделать – Илья был в каждой клетке ее тела и не ждать его она просто не могла себе позволить. Перестать его ждать для нее означало умереть. Он снова появлялся и опять без предупреждения исчезал. Неоднократно ей рассказывали, что видели его то с той, то с этой знакомой. Рассказывали как жарко он целовался, как весело проводил время с многочисленными друзьями-товарищами. И Ира знала, что они не врут и сердце от этой
правды так сильно кровоточило.
Так продолжалось около 2х лет, пока Ира не окончила школу. На выпускной Илья пришел, поцеловал всех девчонок в щечки, побалагурил, выпил, потанцевал, но Ирину среди других не выделял, хотя только накануне провел в ее постели ночь. И Ира поняла, что больше не сможет находиться постоянно в этом городе – нужно бежать как можно дальше, менять обстановку, круг друзей, чтобы никогда больше его не вспоминать, чтобы не думать о смерти от неразделенной любви. Она хотела добиться всего того, чего она только могла мечтать и желательно не вспоминая о нем. Хотела доказать ему, что тоже на что-то способна, что может жить без него. Ира знала, что не в силах навсегда вычеркнуть Илью из своей жизни, ибо такое не забывается, но она знала, что может сделать все, что может, чтобы никогда от него не зависеть.
И она уехала. Поступила с перепугу в институт, поселилась в общежитии и однажды на улице познакомилась с Андреем, который в скорости стал ее мужем. Ира просто почувствовала, что с ним ей хорошо и не нужно притворяться. Она знала, что он любит ее, что никогда не обидит и не пропадет без объяснений. Знала, что никогда не будет знать материальных затруднений, что у нее будет все, о чем только можно думать. А любовь? Она знала, что это такое, знала, как тяжело бывает любить и теперь Ира сделала выбор в пользу разума. И в скоре поняла, что любит своего мужа. Да, пусть не так сильно, как любила Илью. Пусть она не сходит с ума и ее сердце не падает в пропасть каждый раз, как они встречаются. Но она любит! Спокойно, уравновешенно, взвешенно. Без лишней суеты, страсти, но любит сильно, уважает безмерно и дорожит.
Когда Ира поняла это она просто расцвела. Не было больше терзаний, слез в подушку и потраченных нервов. Теперь жить стало так легко и прекрасно – каждый день был наполнен смыслом и Ира пыталась наверстать упущенное с каким-то диким исступлением. Муж ничего не знал о прошлом любимой жены и его это не особенно интересовало. Андрей был человеком современным, прагматичным и интересовало его только то, что происходит в реальном времени. Он не был дураком и понимал, что что-то такое было в прошлом, но особенно в подробности никогда не вникал – его это не интересовало. И Ира была ему за это очень благодарна.
А теперь она его встретила. Да, приезжая каждый год в город своей юности Ира очень рисковала встретить где-то, вот так случайно, как сейчас того, из-за которого этот город когда-то оставила. Но ничего с собой поделать не могла – сюда ее тянула неимоверная сила. Но все равно, во избежание неприятностей Ира предпочитала приезжать сюда с мужем. Только в этот год муж перед самым отъездом отлучился на несколько дней по делам и ей пришлось приехать самой. И надо же? Именно в этот раз они встретились.

Илья молча смотрел на ту, которая так изменилась за это время. Она не была уже той девочкой, с которой приятно провести время, которая как и другие вешалась ему на шею и не могла нацеловаться. Тогда, в молодости он был, как говорится, самым первым парнем на селе и не было в его окружении представительницы слабого пола, которая не хотела бы иметь с ним отношений. Да, Ирка нравилась ему – в ней была бесконечная прелесть весеннего утра. Она, будто цветочный бутон по утру – не спеша раскрывалась навстречу солнцу, которым был для нее он. Его тянуло к ней – вроде бы обычная девчонка, каких толпы, но что-то такое в ней было, что заставляло его скучать и вновь возвращаться. Нет, он не мог тогда признаться, что любит ее – связывать себя было глупо, ведь вокруг столько много удовольствий, которые так манили. Илья жадно поглощал жизнь со всеми ее сюрпризами, неожиданностями, негативом и странностями. Но надолго оставаться без нее он не мог – приходилось возвращаться, делая вид, что делает это из вежливости или только, чтобы сделать влюбленной девушке приятно. Иногда, находясь в компании лихих друзей и случайных подруг он вдруг отчетливо понимал, что хочет лишь одного – чтобы она оказалась сейчас рядом и никогда его не оставляла. От этих мыслей Илья начинает пить еще больше и все больше предаваться какому-то безумию – больше женщин, больше острых впечатлений. А потом снова шел к ней, чтобы сделать еще больнее и хуже – он тянул эти отношения, делал их невыносимыми, добивался того, чтобы она сама оставила его. В таком случае ему будет легче. Он просто возненавидит ее и станет жить дальше. Без нее. А потом плюнет и забудет навсегда, как страшный сон. Но она не бросала и 2 года это безумие продолжалось – он так и не признался тогда, что любит ее. Не мог он осознать, что какая-то

девчонка просто разворошила его душу, да так, что не было места там более никому.
И она бросила. Просто однажды пропала без предупреждения, как раньше столько раз делал он и ему даже невдомек было, где именно можно было ее найти. Она просто исчезла никому ничего не сказав. И тут он понял, что никогда не сможет простить себе того, что она уехала. Потому что стало отчего-то так тяжело и невыносимо сложно жить дальше. Стало жить настолько тяжело, что запои и загулы становились практически бесконечными. Работа, правда, ладилась – на работе Илья был на своем месте и душевная боль была лишь помощницей – заставляла работать с просто таки нечеловеческим усердием. А после работы снова загулы со всеми тяжкими.
9 лет прошло. Говорили, что она приезжала каждый год. Но приезжала со своим благоверным, а это значило, что она окончательно забыла о нем. Возможно, что она его никогда особенно и не любила. Просто молоденькая девчонка увлеклась в первый раз взрослым парнем. И больше ничего. А все клятвы в любви просто дым, раз она так быстро смогла его забыть и выйти замуж. Так зачем же он будет ее искать, стараться обьяснить, что она что-то для него все-таки значит, если рядом постоянно муж и она выглядит рядом с ним такой красивой, счастливой и успешной. Он красивый, деловой, старше ее – примерно его, Ильи, ровесник. Нет, он не станет мешать. Просто постоит вдалеке, посмотрит на нее и ничего больше. Потому что нет смысла. Да, он не хуже ее мужа – тоже многого добился в этой жизни, имеет приличную работу, карьера идет в гору, да только будет ли она согласна вернуть все на прежние места? Его решимости как не бывало, как только он видит ее. И так было все годы, после того, как они расстались.
А тут она. Просто рядом едет по всей видимости домой и нет рядом мужа. Может дома остался или раньше приехал. Но наплевать – она одна, значит можно с ней поговорить.

Она так долго представляла их встречу, что просто уже даже забыла, что собиралась говорить в подобном случае. Мыслей вообще не было – Ира просто смотрела в его глаза и не знала, где взять столько воздуха, чтобы надышаться.
Его глаза, такие хитрый, бездонные и до безумия красивые так близко. До него вообще рукой подать и кажется,
что так близко он вообще никогда в жизни не был. Можно протянуть руку и дотронуться до него – ощущение такое, что мираж вдруг ожил и стал вполне осязаем. И тут Ира поняла, что если хоть еще немного посмотрит в эти глаза, то больше уже не сможет прийти в себя – Илья как магнит все еще притягивал ее к себе. Чувствуя, что теряет волю, Ира отвернулась и посмотрела в окно. Вот и родной двор, вот и лавочки.
Тишину нарушил голос так долго молчавшего таксиста:
Мужчина, вы бы сказали, куда вам ехать, а то сидите и в молчанку играете. А у меня, между прочим, и без вас заказов хватает.
Фу, какой вы некультурный мужчина! - Илья засмеялся. Я, в принципе, уже приехал. Выйду вместе с девушкой – я понял, вдруг, что нам по пути.
И тихо прибавил, как будто про себя: «Всегда было по пути».
Ира сделала вид, что ничего не услышала. Умом она понимала теперь как никогда, что не стоит ей засиживаться тут и тем более ни в коем случае не соглашаться разговаривать с Ильей. Она вдруг испугалась, что не сможет потом вернуться к Андрею, ибо не сможет уже никогда вычеркнуть Илью из своей жизни. Но сердце так тянулось к нему. И что самое ужасное – у нее практически не было времени подумать и принять взвешенное решение, подчиниться разуму.
Автомобиль остановился неподалеку от дома так, чтобы никто не видел. Илья очень галантно открыл перел Ирой дверь и помог вынести чемодан. За все это время они не сказали друг другу ни единого слова. Слова просто не могли пробиться сквозь учащенное дыхание. Ира вообще с каждой секундой начинала терять воздух – будто стальные тиски сжимали грудную клетку, мешая дышать. В голове вообще уже не осталось ни единой мысли – перед глазами был только он и никого больше в целом мире вообще не существовало.
Такси отъехало, а они так и остались стоять глядя друг на друга и ничего не говоря. Они улыбались. Им было о чем помолчать. Илья хотел так много рассказать – его восхищал ее внешний вид, то, как она выглядит, каких успехов достигла. Хотел сказать, что все это время незримо следил за ее успехами, знал практически наизусть все ее статьи, выписывал журнал, который она так успешно вот уже несколько лет издавала. У него ведь были записи всех интервью, которые она
давала за последние годы. Хотел сказать, что очень рад отсутствию у них с мужем детей – так ей будет гораздо проще бросить его. Илья искренне верил, что после этой случайной встречи она не сможет уже так бросить его – он не допустит этого. Но мыслей было так много, что они никак не могли обрести словесную форму и выйти наружу.
А Ира постепенно начинала приходить в себя. Весь ужас ситуации вдруг предстал перед ней. Она поняла, что совершенно не знает этого человека, отвыкла от него и привыкла к другому. Она не знает, что он любит, с кем общается, кого любит, с кем живет. И что самое интересное – она просто не хотела узнавать. Ей было это неинтересно. Положив чемодан на землю, Ира села на него. Илья молча смотрел на нее.
Господи, зачем я сюда приехала? На кой черт мне сдалось это такси? Нужно было не разрешать таксисту брать попутчиков – я же поняла, что это ты. Я узнала тебя. Я не могла тебя не узнать! Я ведь так часто видела тебя во сне. А потом... я ведь зареклась сама сюда приезжать. А в этот раз словно черт попутал – мужа вызвали на работу, а я поехала сама. Сама! Зачем мне это нужно было?! Я столько лет скрывалась от тебя. Ты был моим кошмаром, который преследовал меня 9 лет. Я устала жить в каком-то болезненном ожидании, пытаясь бороться с собой, твоим образом и нашим общим прошлым. Я так устала... Илюш, уйди, а? - Ира посмотрела на Илью, который все это время молча слушал ее.
Не-а... помнишь, как ты задала мне вопрос про судьбу? Помнишь, как я ответил, что если люди назначены друг другу, то даже не смотря на года и расстояния они встретятся?
Помню... - Ира сидела, обхватив голову руками.
Я словно чувствовал. Я знал уже тогда, что нам друг от друга никуда не деться, но смалодушничал – не хотел казаться слабым. Да и связывать себя не хотел. Считал, что потеряю что-то очень важное. Свобода для меня была важнее всего тогда. Я всеми силами пытался порвать наши отношения. Я думал, что смогу без тебя. Но я даже не мог тебя бросить. Все думал, что ты не выдержишь, бросишь и мне станет так легко.
Стало?
Что? - Илья, увлекшись своей тирадой даже не услышал вопроса.
Легче стало?
Ты даже представить себе не можешь, как тяжело мне было все эти годы. Я понял, что просто не в состоянии жить без тебя.
А я поняла, что могу. Ты знаешь, я так страдала первое время. Но мне было всего 17 и молодость взяла свое – я много гуляла, ходила на вечеринки, дискотеки – все хотела забыть тебя. А потом совсем случайно познакомилась с Андреем просто на улице. Он любит меня – я всегда это чувствую. И осознание нужности дает мне силы жить каждый день. Он не пропадает, не старается оставить наедине с проблемами – он старается их решить. И всегда решает. С ним я не чувствую себя одинокой. А с тобой я не могу быть. Я посмотрела на тебя и поняла, что не смогу.
А я не смогу уже отпустить тебя. - Илья присел рядом и взял в свою руку Иркину тонкую ладонь. - Моя жизнь насквозь пронизана тобой – я все успехи посвятил только тебе. Да и нет у меня никаких успехов без тебя!
Илья говорил так убедительно, таким жаром веяло от его слов, что Ире на мгновение захотелось еме верить. Хотелось снова быть с ним, чувствовать его руки, наслаждаться запахом, который так любила. Но вместе с тем она не предстваляла своей жизни без надежного, веселого, шумного, доброго и ласкового мужа, который всегда был рядом во всех сложных ситуациях в то время, как Илья никогда не мог приехать, проедпочитая оставаться в стороне. «Черная собака не побелеет» - говорила народная мудрость и Ира поняла, что ничего хорощего у них не выйдет. Ни в этот раз, ни в какой-то другой.
Илья гладил ее руку и что-то тихо шептал. Он говорил о своей любви и нежности, которую в состоянии подарить любимой женщине. И на ум пришла новая поговорка: «Хороша ложка к обеду». Ирка усмехнулась. Так странно жизнь расставила все на свои места. Еще 10 минут назад она готова была бросить мужа и все, что у нее было ради одного единственного поцелуя этого мужчины, а сейчас он постепенно становится ей неприятен. Ей неприятен его сиплый голос, его интонации слащавые, его манера гладить ладонь – ей отчего-то безумно щекотно и неприятно. А от любимого некогда одеколона становится тошно и хочется чихнуть. Она посмотрела

Она посмотрела в его глаза и увидела, что он чертовски постарел – сетка морщинок возле глаз и какая-то щенячья, не мужская тоска в глазах делает его немного опустившимся. Нет в нем больше той силы, удали, за которую его так любили все без исключения. Теперь перед ней сидел вовсе не кумир, а обычный мужик, с которым ей даже поговорить не о чем. Слишком много времени прошло и много воды утекло. Образ, который она столько лет бережно хранила в своем сердце рассыпался, как карточный домик.
Стало невыносимо тошно.
Ира вырвала руку и встала. Илья тоже поднялся с корточек и с надеждой смотрел теперь на нее.
Ты знаешь, Илюш, пойду я. Устала с дороги очень.
Как? А поговорить? Мне так много нужно тебе сказать – я так долго ждал!
Ничего... может быть, поговорим в следующем году или вообще в следующей жизни. Не хочу я ничего. Не нужно мне прошлое – я очень изменилась. У меня вся жизнь изменилась и от той девочки, которую ты так любил, как оказалось, осталась только оболочка и та немного постарела. Прости меня, Илюш – я не хочу назад. Там слишком много боли и разочарований.
Ты не сможешь... - он стоит, разинув рот и ничего не понимает. Он снова ее теряет и, кажется, что навсегда в этот раз.
Ты тоже стал другой, а я любила все эти годы того парня... я не тебя любила, а его. И ты любил ту малолетнюю идиотку, которая вешалась тебе на шею. Я теперь уже не повешусь шею – изменилась. Я не чувствую вины перед собой и тебя уже ни в чем не виню – все прошло и не воротится. Ты только что предложил мне вступить в ту же реку, а я с детства воды боюсь и сознательно в тот омут уже не войду.
Он обалдел... такого просто не может быть.
Насчет судьбы мы, наверное, тогда очень погорячились. Судьба такое несчастливой быть не должна – мы вправе ее изменить. И я меняю ее – я не хочу назад.
Ирка поднимает чемодан с земли и медленно уходит так ни разу и не обернувшись.


Илья остался стоять на тротуаре, глядя вслед уходящей молодости. Она шла легкой походкой даже не оставляя следов. Она была и тут же исчезла, как исчезает сладкий сон поутру. Вместе с ней из него уходила любовь, которая жила за счет надежды скорой встречи. Но встреча произошла, убив надежду – не осталось ничего. Ровным счетом. Он не смог ее удержать, убедить тоже не смог. Она ушла точно так же, как и 9 лет назад с той только разницей, что он мог наблюдать ее исчезновение. Но от этого не становилось легче. Было такое чувство, что его душа улетала вслед за ней.
Долго он еще стоял на тротуаре, стараясь сохранить в памяти ее образ, который более никогда не станет его беспокоить. Да и он более никогда не станет ее беспокоить. Он просто уйдет и будет ждать ее там, стараясь быть терпеливым и верным, чтобы в конце, когда она придет к нему он встретил ее на пороге с абсолютно чистой совестью. Тогда-то она поверит ему. Сейчас он пойдет домой, ляжет спать и тихо уйдет в то место, где сможет дождаться ее.

Андрюш! - Ира захлебывается радостными эмоциями, старается говорить спокойнее, но голос срывается и хочется скорее рассказать ему все.
Да, дорогая. Я уже, кстати, раньше освободился и через несколько часов буду у тебя – прилечу самолетом, чтобы быстрее было.
Ага... но только ты прилетишь не только ко мне.
Андрей насторожился – на гостей он не очень настроен – ему хочется побыть с женой.
А кто там еще приперся?
Не приперся, а зародился... - Ира делает многозначительную паузу, чтобы муж мог по достоинству оценить ее слова.
Что?
Точно! Я сегодня проверила. Просто от нечего делать проверила! У нас будет мальчик!!! Мне сон снился... - ее не остановить. Она вошла в раж. - Я видела сон, так был мальчик – такой хорошенький, маленький, он был такой трогательный, так беззащитный... он звал меня, называл мамой, хотя на вид ему было не больше нескольких дней. Но я знаю, как мы его назовем!
А вдруг девочка? - Андрей счастлив. Он по пути уже в аэропорт. Работа почти доделана и могут справиться без него
– он потом даст ЦУ. Ведь тут такое событие.
Нет! Только мальчик! Я же тебе сказала про сон. Ты меня что, не слушаешь?
Слушаю, конечно, это просто предположение.
Не нужно никаких предположений! Так вот... во сне его звали Илья.
Ну и хорошо, как апостола будут звать.
Да, - говорит Ира неожиданно тихим, грустным голосом. - Как апостола.