Лера

    - Лера, Лерочка! – его ласковый голос звал меня, нарушая идиллию сна, но то, что ожидало меня в реальности, было намного прекраснее, чем любой сон. Я знала, что, открыв глаза, буду с каждым мгновением счастливее и счастливее.

    Я любила его больше жизни, больше, чем вообще можно кого-нибудь любить. Именно об этом я и хочу рассказать, о самой большой любви на свете, о том, как нужно любить и как строить свое счастье. Прислушайтесь к моей истории и не совершайте ошибок, ведь путь к счастью порой так тернист и запутан, что когда, наконец, к нему приходишь, то понимаешь, не нужно было так долго плутать и обивать пороги, нужно было протянуть руку и просто взять его.

1.

    Этот день запомнился мне тем, что я впервые за два года работы в банке проспала на работу. На ходу я одевалась, в лифте расчесывала волосы, уже на рабочем месте немного подкрасилась. Такое со мной было впервые, и я была недовольна собой. Я, выпускница высшей школы с красным дипломом экономиста, трудилась в банке менеджером по работе с персоналом. Работа мне нравилась, я всегда мечтала именно о чем-то подобном. Поэтому в банк шла как на праздник, одной из первых начиная свой рабочий день.
    Я занимала один из кабинетов на втором этаже, не очень большой, но достаточно просторный для одного человека. Рядом располагался кабинет юристов, бухгалтерия и приемная, из которой можно было попасть в кабинет директора. Обстановка в банке была по-простому деловая, ничего лишнего, но в то же время весь интерьер, начиная от стульев и заканчивая цветами на подоконниках был продуман изумительно. В моем кабинете было только внутренне окно, которое выходило в операционный зал, и иногда я, пользуясь своим положением, наблюдала из него за своими коллегами. Это было частью моей работы, я должна было знать все обо всех, у кого какой склад характера, кто ленив, кто работоспособен, кто умеет убеждать и вести за собой, а кто молча следует за ведущим. Два года – небольшой срок, но я сумела мобилизовать все свои способности, чтобы доказать и показать, что работа с людьми мне удается.
    Я уже расправилась с макияжем и принялась за составление анкеты, посредством которой намеревалась выявить отношение служащих банка к работе, как вдруг дверь моего кабинета распахнулась, и передо мной появился он: мужчина моей мечты. Высокий, с черным вьющимся волосом, темно-карими глазами, он был стильно одет, весь его вид говорил о том, что незнакомец знает, чего хочет от жизни. Он спросил, где можно найти Александру Павловну, нашего директора. Я онемевшим языком сообщила, что ее кабинет в конце коридора направо, и он вышел. Я долго не могла прийти в себя, вспоминая все мельчайшие подробности его образа. В мою память четко врезались его уверенная походка, низкий, но при этом бархатный голос, слегка вздернутый подбородок. Одет он был в черный плащ, слегка мокрый – оттого что на улице шел дождь, и лаковые ботинки. Под плащом угадывался строгий черный костюм, отглаженная белая рубашка с красивым золотисто-коричневым галстуком. Таким он запомнился мне. В течение последующих нескольких лет, несмотря на все происходящие события, его образ мгновенно всплывал перед моими глазами. Я видела, как он открывает дверь моего кабинета и обращается ко мне. Видела его красивые глаза, обращенные на меня, слышала его обволакивающий голос и просто сходила с ума от его обаяния.
    Во время обеда все говорили только о нем. Все: и молодые, и старые, и замужние, и незамужние. Большинство сотрудников обедали в банке, в специально оборудованной комнате, и именно за обедом мы имели возможность обсудить все последние новости и посплетничать. Из огромного потока информации и сплетен, я узнала, что это сын нашей директрисы, который только на прошлой неделе вернулся из Англии, где учился несколько лет. Александра Павловна была женщиной не молодой, но очень красивой. Ее голубые глаза были добрыми, но в то же время умели метать молнии. Она всегда строго одевалась, обладала тонким вкусом и великолепным финансовым чутьем. Все любили ее, но немного боялись, зная, что каждый промах будет строго наказан. Мы никогда не видели ее мужа, инженера строительной компании, но знали, что у них крепкая семья. По национальности он был казах, и его гены передались сыну, в котором не замечалось ни одной черты белокурой Александры Павловны.
    С этого дня Тимур стал часто у нас бывать. Он знакомился с особенностями банковского дела и делился с нами знаниями, полученными в Лондоне. Его уверенная речь, ловкое оперирование финансовыми терминами, приковывали внимание всех сотрудников. А внешний лоск  и красота снискали ему любовь не только юных представительниц слабого пола, но и я не ошибусь, если скажу, что всего женского коллектива. Вопреки всему этому, я смотрела на него со стороны и тайно мечтала о том, что когда-нибудь он посмотрит на меня и увидит во мне ту единственную и неповторимую, которая ему нужна. А когда увидит, поймет, что с этого дня мы связаны с ним навсегда, что я и только я смогу подарить ему счастье, тогда он преподнесет мне кольцо, и я стану его женой, которую он будет любить до беспамятства…
    Кто мог тогда представить, как все сложится на самом деле? Даже сейчас, оглядываясь назад, я не могу не то, что понять себя, свои поступки, чувства, мысли и все происходящие тогда события, я не могу понять, то, как я сумела пережить все это. Хотя при этом мне кажется, я, наконец, сумела разобраться в поступках людей, которые окружали меня. Даже нет, не в поступках, а в причинах побудивших их поступить так, а не иначе. Прошли годы, и я сумела понять. Я стала более мудрой, рядом со мной любимый и любящий человек, и теперь я смотрю на все случившееся совсем под другим углом зрения. А тогда… тогда все было по-другому, что-то воспринималось буквально, чему-то наоборот придавались совсем не соответствующие оттенки. А жизнь шла… порой летела, порой медленно катилась, но все же шла, подминая под себя часы, дни, недели, годы и все происходящие в них события… Не только события, но и человеческие жизни.
    Помню, что в один из дней я задержалась на работе, обрабатывая результаты анкетирования. Мой коллега и хороший друг Сергей, работающий в кредитном отделе, тоже еще перебирал свои бумаги - я видела его сквозь внутреннее окно своего кабинета. Мой кабинет был очень удачно расположен, через внутреннее окно я видела операционный зал и вход в кассу, а, когда были открыты двери, я могла видеть даже часть кредитного отдела. Я нередко пользовалась своим преимуществом наблюдателя, зная, что никто не видит меня.
    С Сергеем мы познакомились в первый же день моего появления в банке. Он был моим «наставником», когда я только устроилась, никого и ничего не знала, то есть была обычной испуганной «новенькой». Сергей взял инициативу в свои руки, он познакомил меня со структурой банка, рассказал о внутренних взаимоотношениях, показал в каком кабинете расположен какой отдел и все прочее. Мы с ним часто ходили в кино или кафе, болтали о том, о сём и поддерживали на работе, если было необходимо. Нам с ним нравились одни и те же фильмы, мы читали одни и те же книги, слушали одну и ту же музыку. Поэтому нам всегда было о чем поговорить, посмеяться или обсудить. У меня никогда не было таких друзей – ни до, ни после Сергея.
    Сережа тоже заметил свет в моем кабинете и заглянул ко мне.
    - Лерка, давай сходим в кино, - предложил он.
    - Что-то мне не хочется, - ответила я, - давай лучше кофе где-нибудь попьем.
    Он кивнул, дал мне двадцать минут на завершение дел и скрылся за дверью. Он был замечательным другом, и я знала, что ему можно доверить все.
    Через полчаса мы уже сидели в нашем любимом кафе. Я была в каком-то странном настроении. Мне не хотелось ни о чем говорить, и я просто разглядывала Сережу. Он был среднего роста, шатен с серыми глазами. Его лицо было не слишком выразительным, к тому же у него было много веснушек, и мне нравилось его звать «Любимым солнцем». На что он шутливо отвечал, что если бы солнце его действительно любило, то он был бы красив как Аполлон.
    Мы никогда не молчали в присутствии друг друга, одному из нас обязательно нужно было чем-то поделиться, чаще даже одновременно обоим, тогда мы перебивали друг друга, беспрестанно хохоча и пытаясь высказать свою мысль раньше другого. Но сегодня он тоже молчал, помешивал трубочкой кофе со сливками. Он был на четыре года старше меня, окончил финансово – кредитный факультет, а сейчас учился программированию. Мне казалось, что это его стезя, он был очень умен и мог бы достичь в этой жизни многого.
    - Знаешь, Сережка, - вдруг сказала я, - я влюбилась.
    Он поднял голову и внимательно посмотрел на меня.
    - Ни с кем, кроме тебя, не могу поделиться. Я просто с ума схожу, не знаю, как привлечь его внимание.
    Сережа перестал размешивать кофе и тихо спросил:
    - Ты уверена?
    - Еще бы, мое сердце каждую секунду говорит мне об этом. – Откровенно призналась я.  – Хочу, чтобы ты мне помог.
    - Лерка, как можно влюбиться, толком не зная человека?
    - А с чего ты взял, что я его толком не знаю? – обиделась я.
    - С того, что ты говоришь про сына Александры Павловны. А что ты можешь про него знать? – без иронии и вообще без каких-либо эмоций ответил он.
    - Как ты догадался? – мне и не приходило в голову, что кто-то мог заметить мою любовь к Тимуру.
    Сережка угрюмо улыбнулся, но ничего не ответил.
    - Ну, как? Скажи мне? – допытывалась я.
    - Вот ты же заметила, когда Жанна из бухгалтерии влюбилась в охранника, так и я заметил, что ты постоянно провожаешь взглядом этого мистера Нурахметова.
    - Ох, Сережка, как мне привлечь его внимание? Подскажи! Мне мужской совет нужен!
    - Я в таких делах не советчик, если тебе суждено быть с ним, то все само собой получится, если нет, то нет.
    На этом наш разговор оборвался. Кажется, Сережа не одобрил моей влюбленности, но мне было все равно, я встретила идеального мужчину и знала, что он должен быть моим. В конце концов, это была моя жизнь, и я мечтала построить ее самым, что ни на есть замечательным образом. Если Сережка не захотел поддержать меня, то это было его правом, и я не стала задумываться над возможными причинами.
    Я долго ломала голову над тем, как выделиться из всех девушек, работающих у нас. Мне было двадцать три года, я была среднего роста, зеленоглазой брюнеткой, с тонкими бровями, немного курносым носом и выразительным ртом. Ничего примечательного. Фигура средняя, жаловаться и гордиться нечем. Я любила себя, но понимала, что такой мужчина, как Тимур, не посмотрит на меня сам, его нужно как-то привлечь. Он никогда не выделит меня из серой массы окружающих его женщин, если я сама как-то не выделюсь. Я отлично это знала, ведь кому нужна серая мышь, которую никто не замечает? Яркому мужчине нужна яркая женщина, ну хотя бы не яркая, но особенно заметная, в чем-то уникальная, интересная, приковывающая взгляды.
    Я уже отчаялась что-то придумать, когда вдруг Александра Павловна вызвала меня в свой кабинет. Она редко приглашала сотрудников к себе, всем занимались ее заместители, поэтому я поняла, что этот разговор будет очень важным для меня. У меня слегка вспотели ладони, и я потерла ими друг о друга, чтобы немножко успокоиться и не показать директрисе, что я нервничаю. В ее кабинете я была дважды, когда меня принимали на работу, у нас состоялся с ней короткий разговор, в котором она высказала свои пожелания по поводу моей работы, и когда обсуждался вопрос касательно применения дисциплинарных мер к одному из сотрудников, совершивших служебное преступление, разгласив банковскую тайну. Все остальные вопросы по своей работе я напрямую с директором не решала, потому что она никогда не удостаивала вниманием рядовых сотрудников. Хотя я сама себя рядовым сотрудником не считала. Возможно, это было моей ошибкой, но тогда я была молодой и наивной, имела амбиции и преувеличивала свою значимость. Я непосредственно работала с персоналом, и в мои обязанности входили не только прием-увольнение работников, но и их профессиональное развитие, определение компетенции, соответствие занимаемым должностям. Мне казалось, что моя роль и мое мнение не мало значат, что я в какой-то степени являюсь важным звеном в работе нашего банка.
    Когда я вошла, она сидела за своим столом и разговаривала по телефону. Ее голубые глаза улыбались, выдавая хорошее настроение. Я поздоровалась и тут же увидела, что у окна стоит Тимур, скрестив руки на груди и глядя на улицу. Высокий, статный, он был моим богом, моим кумиром, я сама не заметила, как откровенно залюбовалась им.
    Я не знала, как лучше поступить сесть или продолжать стоять около входа, но директриса сделала жест рукой, который явно приглашал присесть. Я так и поступила, гадая, зачем меня позвали.
    Александра Павловна закончила разговор по телефону и обратилась к сыну:
    - Тимур, познакомься, это наш менеджер по работе с персоналом Валерия Смирнова. На этой должности проработало не мало человек, но Лера единственная настолько творчески подходит к своей работе, что мы можем с уверенностью сказать, что в нашем банке ко всем сотрудникам относятся индивидуально. Она знает всех и каждого, знает основные деловые качества, склад ума, может точно решить с какой работой человек может справиться, а с какой нет.
    Тимур уже повернулся ко мне и внимательно меня разглядывал. Казалось, он оценивает меня. Я была смущена. И эти мокрые ладошки. Как я злилась на них в тот момент.
    - Лера, я хотела бы попросить тебя, поделиться своими идеями с Тимуром. Ему предложили хорошее место в крупной компании, он прекрасный экономист, знает бухгалтерию, но считает, что ему необходимо немного углубить свои знания в области менеджмента. Будь добра, удели ему немного времени.
    - С удовольствием, Александра Павловна. – Я не могла скрыть своей радости, она буквально выплескивалась из меня через край. – Если вы считаете, что мои знания достаточны, то я буду рада вам помочь.
    - Ну, вот и хорошо. Думаю, теперь, Тимур, ты сам договоришься с девушкой о подходящем времени.
    Он кивнул и сказал, что в конце рабочего дня зайдет ко мне в кабинет. На этом разговор был окончен, и я вышла. Уже за дверьми, я прислонилась к стене, не в силах унять дрожь. Я буду заниматься с Тимуром! Какое счастье, вот он шанс, который сам идет ко мне в руки.
    Весь день я не могла думать ни о чем другом, как о вечерней встрече с Тимуром. Я подготовила несколько интересных анкет, деловых ситуаций и с нетерпением ждала его прихода. Работа перестала для меня существовать, стены кабинета расширились до беспредельной величины, я парила в облаках, перескакивала с одного на другое и строила многочисленные воздушные замки.
    Но время шло, и я не заметила, как на часах стрелки стали показывать половину седьмого. Я выглянула в окно и увидела, что многие сотрудники из оперзала уже ушли домой, дверь в кредитный отдел была закрыта, что тоже говорило о том, что его сотрудники разошлись по домам. А я все ждала Тимура.
    Я просидела до восьми, но он так и не появился. Я не знала, что и подумать. Нехотя я собралась и отправилась домой.
    Мы жили в обычной пятиэтажке на втором этаже. Когда-то моим родителям повезло, и им досталась эта трехкомнатная квартира. Это было единственное богатство, которое они нажили за все годы брака. А я была единственным ребенком, которого они когда-то родили, а теперь благополучно забыли, потому что каждый из нас жил своей жизнью.
    Как всегда дома меня никто не встречал: мама смотрела телевизор, папа читал газеты на кухне. Такая уж у нас была семья, каждый всегда занимался своим делом и практически не знал, чем занят другой. Ежедневно повторялось одно и то же. Родители находились в разных комнатах, и, казалось, не замечали друг друга, я тоже была сама по себе. И так продолжалось уже много лет. Еще со школьной скамьи, сколько я себя помнила, мама и папа были как два полюса, далеки друг от друга и от меня.
    Я шмыгнула в свою комнату и, быстро переодевшись, побрела в ванную. Никто, как я и ожидала, не обратил на меня внимание. Я умылась и легла спать, думая о том, как теперь быть.
        Мои мысли вертелись только в одном направлении – ими безраздельно завладел Тимур. Он стал моим наваждением, я всю жизнь мечтала встретить такого человека: красивого, ухоженного, обеспеченного. И теперь, когда он появился на моем пути, я просто с ума сходила по нему, и твердо знала, что он когда-нибудь будет моим. Иного варианта я не могла и предположить.
Утром я шла на работу кислая, так ничего и не придумав. Открыв дверь своего кабинета, я стянула с себя пальто и, повесив его на вешалку, опешила: в моем кресле сидел Тимур. Он закинул ногу на ногу и крутил в руках шариковую ручку. Его темные волосы чуть поблескивали, как будто он только что принял душ, волнистая челка слегка падала на глаза, и он показался мне ангелом, спустившимся с небес. Он улыбался.
    - Извини меня, Лера, вчера задержался на курсах, сдавал экзамен по международным стандартам финансовой отчетности. Но с сегодняшнего дня я в полном твоем распоряжении: делай со мной что хочешь.
    Я уплывала, земля убегала из-под ног, я плыла, плыла неведомо куда.
    Он поднялся с кресла и галантно помог мне сесть. Его пальцы чуть коснулись моего плеча, и я с трудом удержалась, чтобы не позволить себе чего-нибудь лишнего.
    - В шесть я зайду за тобой, и первое занятие мы проведем где-нибудь в кафе, согласна?
    Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
В обед я побежала в магазин, чтобы купить себе новые духи. Мой выбор пал на приятный французский аромат J`ador. Мне показалось, что Тимуру должен понравиться этот запах. Для меня это был дорогой парфюм, и я чувствовала, что поднялась на ступеньку выше по своей шкале самооценки. Несмотря на то, что я сама зарабатывала деньги уже на протяжении нескольких лет, я была экономной. Не тратила деньги на дорогие вещи и аксессуары, но теперь все переменилось. Я просто обязана была стать обворожительной.
    На этот раз он оказался пунктуален. Ровно в шесть дверь в мой кабинет открылась, и я увидела его, одетого в черное кашемировое пальто с красивым клетчатым шарфом. Так в нашем банке не одевался никто. Да что там, я и нигде в других местах не встречала подобных мужчин. Казалось, он только минуту назад вышел с именитого парижского показа мод и непонятно почему возник именно здесь.
    Он помог одеть мне пальто, подал свою руку, и мы поехали в кафе.
    Тимур привел меня в очаровательное место, в которое я и не мечтала попасть. Даже работая в банке мне было не по карману ходить в такое кафе. Мы пили кофе, ели пирожные и болтали о всяких пустяках. Тимур рассказывал мне о себе, о своей жизни в Лондоне, о том, что с удовольствием вернулся домой. Я сидела и слушала его приятный голос, и мне не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался. Я узнала, что мой любимый занимается дзюдо, ему нравится верховая езда, и он просто обожает тихие вечера в кругу семьи. Скажите, ну как можно было не полюбить такого человека?!
    Он попросил меня рассказать о себе. Но что я могла ответить? Что в школе училась средне, не проявляла интерес ни к одному из предметов, в седьмом классе начала ходить на танцы, но уже через полгода бросила. Что в институт поступила по настоянию родителей, что училась там постольку поскольку, до тех пор, пока не начала изучать менеджмент. Вот тогда все изменилось. Управление настолько заинтересовало меня, что я подолгу засиживалась в читальном зале библиотеки, буквально поглощая книгу за книгой. Возможно, именно благодаря этому я получила красный диплом. Производственную практику проходила в банке, в этом же банке и осталась работать. Меня заметили, увидели горящий огонь, стремление к работе и предложили должность. В свободное время я работала дома за компьютером или читала книги. Друзей у меня было немного, встречались мы редко, так как у каждого из нас была своя работа и своя, в общем-то, жизнь.
    Я не стала говорить об этом, чтобы ему не показалось, что я обычная серая мышка, которой очень скучно жить. Я рассказала Тимуру красивую историю, в которой я была героиней с просто чудесным прошлым и настоящим.
    Он, улыбаясь, слушал, когда я рассказывала ему о том, что люблю путешествовать (хотя на самом деле я практически нигде не была), я описывала ему свои насыщенные событиями будние дни и, кажется, сама начала верить во все это. Мне хотелось показать ему, что у меня интересная жизнь, что я имею много друзей, чтобы он понял, что со мной ему не будет скучно.
    Мы договорились заниматься каждый день после окончания рабочего дня в течение недели, поскольку потом ему нужно будет выходить на работу.
    Он подвез меня домой на своем черном Мерседесе «глазастике». Я сидела на переднем сиденье и мечтала о том, что скоро постоянно буду ездить на этой машине, что это место по правую руку от водителя, будет моим навсегда. И я всегда буду иметь возможность любоваться этим очаровательным мужчиной.
    Наши занятия проходили интересно, Тимур оказался способным учеником, его встречные идеи были очень интересны, и я многому смогла научиться у него. Все было просто замечательно, но между нами не было ничего личного. Казалось, что Тимур вообще не замечал во мне женщину. Как бы я ни старалась, что бы я и делала. Я с ума сходила от бессилия. Ну что мне сделать? Что? Этот вопрос крутился в моем воспаленном мозгу ежесекундно.
    Но при всем этом у меня был один плюс, все сотрудницы нашего банка завидовали мне, уходя с работы домой и оставляя меня наедине с этим красавцем. Я видела их завистливые взгляды и радовалась тому, что это не они, а я весь вечер буду с ним.
    После занятий он увозил меня домой, и потом я всю ночь вспоминала каждое мгновение, проведенное с ним. В эти дни я не могла ни есть, ни спать, я только думала о нем, о моем Тимуре.
    Неделя пролетела быстро, на последнем занятии Тимур предложил сходить вместе поужинать. Я согласилась, счастливая тем, что в этот вечер чуть дольше пробуду с ним. В ресторане он сам заказал ужин, а я была рада тому, что он выбрал за меня. Я не гурман, и мне не хотелось оказаться невеждой при осуществлении выбора. Блюда оказались восхитительными, также как и заказанное им вино. Я была пьяной, пьяной от счастья. Мы разговаривали на различные темы, в основном об учебе, семинарах, курсах, менеджменте. А я смотрела и не могла насмотреться на него. Он был рядом, я слышала его запах и мелкая дрожь пробирала все мое тело.
    На следующий день банк, казалось, осиротел, Тимур ушел и унес с собой частичку каждой работающей у нас женщины. Целый день я, как могла, настраивалась на рабочую волну, зная, что теперь, возможно, не скоро увижу его. Моего ангела, самого лучшего мужчину на Земле.
    Но я ошиблась, он позвонил тем же вечером, когда я уже была дома.
    - Я с интересом отработал первый день, думаю, мне здесь понравится, - поделился он, - давай сходим куда-нибудь, отметим мой первый рабочий день. – Его голос был теплым, почти что ласковым, и я решила, что это доброе предзнаменование.
    Он приехал и забрал меня. Мы сходили в клуб, поужинали и потанцевали. Он оказался прекрасным танцором, все вокруг не сводили с нас восторженных взглядов. Я видела, что все присутствующие в клубе девушки с завистью смотрят мне вслед. И я была довольна собой, а особенно своим мужчиной. Мы пили с ним коктейли, шутили, и он крепко обнимал меня. Мне казалось, что в этот день я стала для него кем-то важным, он так смотрел на меня!
    Все произошло у него в машине, но мне было все равно где. Я обожала его. Он целовал мои голые плечи, и я готова была отдать ему всю себя. Раз и навсегда. Он подарил мне столько счастья, что, казалось, хватит на всю жизнь.
    На утро я проснулась, счастливая. Он стал моим, мой Тимур!
    На работу я не шла, а летела – столько во мне было энергии и сил. Теперь я была готова свернуть горы, изменить всю банковскую систему, все, что угодно! Поистине, счастливая женщина способна на многое! Столько лет прошло, а я все чувствую отзвук той внутренней дрожи, которая пронзила тогда каждую клеточку моего тела и с которой я никак не хотела расставаться, вновь и вновь наслаждаясь этим ощущением.
    Час за часом я ждала его звонка. Знала, что раз я так скучаю по нему, то и он скучает по мне. Он не звонил. Я знала – дела, новая работа. Но ничего вечером он обязательно позвонит. Я не на секунду не разрешила себе задержаться на работе, а вдруг он уже звонит ко мне домой?!
    Весь вечер я провела в обнимку с телефоном, но долгожданного звонка не последовало. Я знала, что он устал на работе. Была уверена, что завтра он точно мне позвонит. Он не мог мне не позвонить. Мы же одно целое, две половинки друг друга!
    Два месяца я ничего не слышала о нем, но знала: он думает обо мне. Не может не думать. И я ждала его возвращения, мечтая о чувственной встрече.
    Он появился неожиданно, решительным шагом прошел мимо открытой двери моего кабинета и вошел к матери. Я буквально слышала, как притихли разговоры в операционном зале – все были ошарашены появлением Тимура, хотя я была в отдельном кабинете и не могла знать, что происходит, там, за внутренним окном. Прошло не менее двух часов, когда дверь приемной открылась и Гульнур, секретарь Александры Павловны, появилась в коридоре. Она быстро заглянула ко мне и попросила зайти в кабинет директора. Я поднялась и молоденькая практикантка – дочка нашего главного бухгалтера Алибека Даулетовича, которая училась у меня ремеслу менеджера по персоналу – подняла на меня свои красивые, чуть раскосые глаза:
    - Скажите, а этот красавец еще там?
    - Да, Зарина, ты же видела, что он не выходил.
    - Завидую вам, мне бы тоже хотелось рассмотреть его поближе.
    Я посмотрела на девушку: красавица, не то, что я. Такая с легкостью могла бы отнять у меня Тимура, но она опоздала, он мой и только мой!
    Я пошла к Александре Павловне, ломая голову над тем, зачем же меня позвали. Прошлое посещение кабинета директора оказалось на редкость удачным и принесло мне столько счастливых минут в  последующем, что же ждало меня в этот раз? У меня не было ни одного предположения. Я знала, что там находится Тимур, но сомневалась, что он мог заговорить с матерью обо мне. Да и что он мог ей сказать? О наших занятиях? О нашем романе? Это было на него непохоже.
    Собравшись с духом, я вошла. Директриса стояла у окна, а Тимур сидел на одном из стоящих у стены стульев. Увидев меня, Александра Павловна подошла к своему столу и села. Выражение лица у нее было суровое, как будто я в чем-то провинилась.
    - Скажи, Валерия, ты умеешь работать с наличностью?
    - Когда я проходила практику, то несколько дней провела в кассе, смотрела, как там осуществляется работа. – Недоуменно ответила я, не понимая, куда она клонит.
    - Вот и хорошо, с завтрашнего дня ты выходишь в кассу, заменишь девушку, которая вышла на больничный.
    Я стояла как вкопанная. Не может этого быть! Из менеджеров в кассу?!
    - Все, можешь идти, Валера. – Строго сказала директриса, и я поняла, что приговор окончательный.
    Выйдя из ее кабинета, я вернулась к себе и нарочно снова оставила дверь своего кабинета открытой, чтобы Тимур обязательно не забыл ко мне зайти. Я не могла работать и отправила Зарину в отдел продаж, чтобы она не задавала мне глупых вопросов и не мешала ждать Тимура. Я одна занимала этот кабинет, и сейчас была сама не своя, понимая, что, возможно, его отняли у меня навсегда.
    Я, не отрываясь, смотрела на дверной проем. Тимур быстрыми шагами прошел мимо, и у меня не хватило духу его позвать.
    День тянулся медленно, я привела в порядок все свои бумаги, закрыла кабинет и побрела домой. Стоял декабрь, но мне не хотелось ехать в автобусе, и я пошла домой пешком. Холодный воздух чуть успокоил мои нервы, и дома я сумела ничем не показать постигшего меня разочарования. Если кто-то вообще захотел бы его увидеть.
    Следующий день начался с того, что старший кассир, объяснила мне, что я должна делать, напомнила, как принимать и передавать кассу. Я молча слушала, нехотя поглядывая на входную дверь. Вскоре появился Тимур. Решительно он прошел к лестнице и, поднявшись наверх, открыл ключом дверь моего кабинета…
    Вот оно что, мой кабинет освободили для того, чтобы он занял его. Я не могла понять почему. Что я такого сделала, что меня лишили любимой работы?!
    Во время обеда он, не поднимая глаз, прошел мимо меня. Я была сражена его холодностью, и у меня не было сил что-либо делать. Обедала я в банке, впрочем, как и всегда. Коллеги сочувственно смотрели мне вслед, некоторые даже высказали свое недоумение по поводу моего понижения вслух. Я никак не реагировала. К чему?
Один только Сережа подсел ко мне и ласково потрепал по голове. Я невесело улыбнулась ему. За все это время мы и пары слов не сказали друг другу, я была настолько поглощена своей любовью, что не могла найти и минутки для лучшего друга.
    - Не грусти, мы-то знаем, что лучше тебя менеджера нам не найти! Скоро все вернется на круги своя! – Я знала, что он искренне так считает, а не пытается искать какие-то слова утешения, которые не соответствуют действительности.
    - Тебе легко говорить, ты же Любимый солнцем, - пошутила я, понимая, что не могу вечно киснуть из-за того, что случилось. Но как же мне вести себя, если мой любимый даже не поздоровался со мной?!
    На этом наш разговор прекратился, из моей груди рвались рыдания, и я не могла позволить, чтобы Сережа увидел мои слезы.
    После обеда Тимур вернулся вместе с Зариной, они обедали где-то в кафе. Оба смеялись, и по их лицам было понятно, что они хорошо провели время. Поднявшись наверх, они зашли в мой кабинет, и Тимур помог ей снять пальто…
    Я сходила с ума от ревности. О, как я ревновала его!…
    Зарина подходила ему идеально. Девушка из хорошей, обеспеченной семьи, красивая, уверенная в себе, обладающая поддержкой и деньгами отца, она была создана для того, чтобы заполучить себе такого мужчину как мой Тимур. И вот у нее это уже начало получаться. Они только что познакомились, а она уже ухватила долю его внимания.
    Я сдала кассу, надела пальто и шляпу из ангорки, повернулась к двери и увидела его. Он стоял в дверном проеме, облокотившись плечом о косяк. Он был настолько красив, а взгляд его прекрасных карих глаз так печален, что у меня заныло сердце. Я не знала, что сказать. И он тоже молчал. Так мы простояли несколько минут.
    - Поужинаем где-нибудь, - вдруг сказал он.
    Я кивнула.
    Он оделся, и мы прошли к его машине. Он отвез меня в тот самый ресторан, где состоялся наш первый ужин. Мы молчали. Я не решалась заговорить первой, ждала, что скажет он.
    Слова, произнесенные Тимуром, были неожиданными и долгожданными.
    - Я соскучился. – Тихо сказал он, и я блаженно закрыла глаза. – Прости, что так вышло, я замотался на работе, и некогда было даже позвонить.
    - У тебя там что-то случилось? – спросила я, понимая, что он не просто так ушел с перспективной работы.
    - Как говорят, не сошлись характерами с начальством… Лера, меня просто-напросто выгнали... Я опоздал на работу – сломалась машина, пришел, а меня даже на порог не пустили. По японской методике работают, как ты рассказывала. Опоздал – можешь считать, что остался без работы. Представляешь, какое унижение?
    Мои глаза наполнились слезами, когда я представила, как его, самолюбивого мужчину, выставили с работы. Его гордость была задета очень сильно, естественно ему было стыдно идти к матери и проситься к ней на работу! А я глупая! Напридумывала всего! Конечно же, Александре Павловне тоже больно было узнать, что ее сын потерпел фиаско, тем более не по своей вине. Всякое может случиться, а поломка машины, еще не повод для увольнения с работы. Но это в нашей стране, а в Японии давно перешли к тому, что сотрудники с утра до ночи не покладая рук трудятся на благо своей компании, а такой проступок как опоздание считается злостным нарушением.
    Мне стало все равно, что меня перевели в кассу, главное, что мой любимый теперь сможет пережить моральное унижение и станет работать бок о бок со мной. Я смогу видеть его каждый день, разговаривать с ним, питаться своей любовью.
    Мы поужинали, и Тимур отвез меня домой.
    С этого дня мы стали часто ужинать вместе, а по дороге домой занимались сексом в его машине. Я была счастлива. Когда его губы касались моих, я забывала обо всем на свете. Я готова была кричать на весь мир: «Посмотрите вот он, самый лучший мужчина в мире, и он рядом со мной, он целует меня, он хочет меня, он мой…»
    На работе свои отношения мы не афишировали, ни к чему это. Я была согласна с Тимуром, зачем этим сплетницам знать о наших встречах! Они только разрушат наше тихое счастье.
    Обедать он ходил с Зариной, которая успешно прошла стажировку и теперь работала у нас. Еще бы, быть дочкой главного бухгалтера и не устроиться на работу, никто даже не сомневался в том, что рано или поздно ее возьмут в штат. Все судачили об их отношениях, говорили: вот идеальная пара! А я-то знала, что он мой, и лучше, чем я, ему пары не найти! Тимур говорил, пусть себе болтают, так даже лучше, никто и не заподозрит нас. Я тоже так думала и поддерживала басню о том, что Тимур и Зарина замечательно подходят друг другу.
    Как-то в конце рабочего дня, я заканчивала свою работу и ждала, когда освободится Тимур и даст мне знак, что пора выходить. Ко мне подошел Сережа. Он улыбнулся, сел на мой стол и потрепал меня по голове – это был его излюбленный жест.
    - Давай сходим сегодня в кино.
    - Ой, Любимый солнцем, только не сегодня!
    - Может не в кино, так в кафешку забежим? Давненько мы с тобой не болтали. – Не сдавался Сергей.
    - Нет, я действительно сегодня не могу, давай в другой раз. – Я поправила ему криво сидящий галстук и поднялась, увидев, что Тимур уже шел по направлению к входной двери.
Сережка кивнул, помог мне надеть пальто, и я выскочила на улицу вслед за своим любимым.
    На следующий день я узнала, что вчера был день рождения моего закадычного друга. Да, что скрывать, я знала, но просто забыла о том, что Любимому солнцем исполнилось двадцать семь. Мне стало стыдно. Ведь мы же дружили уже несколько лет! В обеденный перерыв я сбегала в магазин и купила ему хороший зажим для галстука. Вернувшись, я поспешила к нему. В кредитном отделе собралось много народа: вся молодежь, работавшая у нас. Все смеялись и шутили, а центром внимания был Сережка. Он рассказывал какую-то историю, и все с интересом вникали в ее смысл. Я подарила ему подарок, чмокнула в щеку, но не увидела радости в его глазах. Он просто взял коробочку из моих рук, и тут же его внимание переключилось на собравшуюся вокруг него компанию.
    Я вышла, мне там делать было нечего. За те несколько месяцев, прошедших с тех пор, как Тимур ворвался в мою жизнь, наши пути с Сережей разошлись. Было немного грустно, ведь я привыкла к нему, мы провели вместе немало интересных мгновений, и мне очень хотелось, чтобы он разделил со мной мое счастье. Одно только но, я все не находила времени, чтобы поделиться им с Сережей. Каждую секунду своей жизни я посвящала Тимуру, даже если он был не со мной, мои мысли были полностью поглощены моим любимым.
    Приближался новый год. Я с нетерпением ждала этого праздника. Заранее приготовила подарки родителям, некоторым коллегам и, главное, любимому мною Тимуру. Не один обед я провела в хождении по магазинам, присматривая себе подходящий наряд. Мне казалось, что ничто не подходит для этого праздника. Все вещи, выставленные в витринах магазинов, не могли отразить мою индивидуальность, подчеркнуть мои достоинства. Казалось, что одни слишком серые, другие – слишком вычурные.
    Наконец, в одном из бутиков я наткнулась на красивое классическое черное платье с перьями вокруг ворота и запястий. Я сразу поняла, что это то, что я искала. Примерив его, я увидела, что не ошиблась: оно подошло идеально. Длина чуть выше колена, как раз позволяла показать мои красивые ноги, а строгий приталенный покрой, делал мою фигуру более стройной. Еще несколько дней я провела в поисках туфель. Таких, чтобы можно было сказать: вот это обувь! Мне вновь повезло, я смогла купить себе подходящие туфли. Не менее тщательно я подбирала чулки, белье и аксессуары. Все должно было идеально сочетаться, и я думаю, мне удалось проявить талант стилиста.
    Теперь можно было спокойно ждать корпоративной вечеринки по случаю празднования нового года. Тогда банк просто арендовал один из центральных ресторанов города, где мы могли вдоволь поесть, потанцевать, ну и в редких случаях попеть под фонограмму, имеющуюся у музыкантов. Это сейчас банк имеет возможность арендовать целый развлекательный комплекс, в котором каждый может найти что-то для себя, потому что в нем есть дорожки для боулинга, бильярдный зал, кабинки караоке, ну и конечно, танцпол. Все уже и забыли, каким куцым на развлечения был раньше наш город, как говорится, к хорошему быстро привыкаешь.
    На корпоративных вечеринках я обычно предпочитала отсидеться где-нибудь в уголке, но в тот раз мне очень хотелось потанцевать, дать всем понять, что и мне есть, что показать. Что я люблю и умею двигаться, привлекать к себе внимание.
    Мы отмечали новый год двадцать девятого декабря. По этому случаю у нас был сокращенный рабочий день: в три нам разрешили уйти, чтобы мы имели возможность приготовиться к вечеру. Я заранее записалась в косметический салон, сделала укладку и макияж. Переоделась в свои обновки и на такси приехала в клуб. Наш банк насчитывал порядка семидесяти сотрудников, и в этот вечер все они вместе со своими женами и мужьями пришли, чтобы приятно провести время в обществе друг друга. Я чувствовала себя очень хорошо, была уверена в том, что прекрасно выгляжу, и поэтому веселилась до умопомрачения.
    Я видела Тимура: он то и дело мелькал в поле моего зрения. Красивый, в строгом черном костюме, он напоминал мне какого-то киногероя, и я с обожанием смотрела ему вслед.
    Я стояла у бара и пила шампанское, когда он подошел ко мне и сказал, что через пять минут ждет меня в гардеробе. Сказал… точнее тихонько шепнул на ушко. Волна предвкушающегося удовольствия пробежалась по моему телу, я сразу поняла, что несмотря ни на что, и я получу сегодня капельку внимания Тимура.
    Я примчалась туда, умирая от желания побыть с ним рядом. Он уже был там. Оглядевшись, он взял меня под локоть и провел в какую-то комнату. Там было темно, но Тимур сразу же закрыл за нами дверь. Он начал целовать меня и шептать, что сегодня я самая красивая среди всех присутствующих. Я утопала от любви к нему и была благодарна судьбе за то, что она послала мне его. Он прижал меня к стене и задрал платье. Я со стоном позволила ему делать со мной все, что угодно.
    Вскоре мы вернулись в зал. По одному. Мое сердце радостно билось, и я не могла скрыть своего счастливого настроения. Увидев Сережу, я решила подойти к нему. Он же мой старый друг, и я должна была поделиться с ним своим состоянием души. Он разговаривал с нашим охранником, когда я подошла к ним. Оба сразу замолчали, а я непринужденно пошутила:
    - Сплетничаете, мальчики? Не хорошо, не хорошо.
    Охранник разулыбался и протянул мне бокал с шампанским, я покачала головой и, повернувшись к Сереже, сказала:
    - Пойдем, потанцуем.
    Он посмотрел на меня своими большими серыми глазами и, слегка нахмурившись, покачал головой:
    - Я уже обещал потанцевать с Зариной. Вот, кстати, и она.
    Я обернулась и увидела ее, и она действительно шла к нам. На ней было короткое розовое платье, открывающее на всеобщее обозрение ее красивые ноги и точеные руки. Ее волосы были уложены причудливым венцом на голове, а легкий макияж придавал черты невинной девочки. Высокая, с гордо посаженной головой, Зарина напомнила мне красавиц, шествующих по подиуму на мировых конкурсах красоты.
    Она широко улыбнулась мне, и, взяв под руку Сережу, увела его танцевать.
    Охранник посмотрел на меня и, пригнувшись ко мне, тихонько прошептал:
    - Поправь платье, если не хочешь, чтобы все заметили твои маленькие похождения.
    Я в ужасе отпрянула от него. Он ехидно улыбался и многозначительно двигал бровями. Я гордо вскинула голову и направилась на поиски туалета.
    На следующий день в офисе все мучились головной болью, и работа почти не клеилась. Повсюду на столах виднелись бутылки с минеральной водой, дымящиеся чашки с кофе, аспирин и еще какие-то антипохмельные средства. У меня же осталось очень хорошее впечатление после прошедшего праздника, и теперь я ждала новогодней ночи. Оставалось совсем немного до самого главного праздника в году, и я уже придумала какие желания мне загадать в первую минуту следующего года. Поэтому ничто не могло испортить моего рабочего настроя, за работой время проходит быстрее, и я старалась как можно больше сделать в этот день.
    Вечером Тимур повез меня в кафе. Мы сели за столик, заказали кофе, и я по привычке взяла его за руку. Он немного замялся, потом явно с неохотой убрал руку.
    - Лера, нам нужно поговорить.
    - Говори, я слушаю, - сказала я, и вновь попыталась нежно прикоснуться к его руке, но он мне не дал.
    - Сначала выслушай меня.
    Я пожала плечами и, наклонив голову, приготовилась слушать.
    - Лера, Алибек Даулетович пригласил меня и маму отпраздновать новый год вместе с ним и его семьей. Я не могу отказать. Ты понимаешь меня? – Как будто на одном дыхании проговорил он.
    Я была страшно огорчена, но кивнула.
    - А с тобой мы проведем вместе и первое, и второе число. Согласна?
    - Ну, конечно, я согласна, Тимур. Мне ничего не остается.
    Он погладил меня по щеке, и я даже перестала обижаться на него. Нужно, значит нужно. Пусть встречает новый год где ему угодно. Ради него я была готова на все. Даже на одинокий новый год. Я не умела возражать ему, просить, высказывать свое мнение. Слишком боялась его потерять. Слишком дорожила тем, что он у меня есть.
    Мои родители были приглашены в гости к сестре моей матери, поэтому, когда я пришла тридцать первого с работы, их уже не было. По дороге домой я купила бутылку вина и банку консервированных ананасов. Я включила телевизор: там шли последние новости в уходящем тысяча девятьсот девяносто девятом году. В сюжете говорилось о том, что существует предположение, что мировая компьютерная сеть может дать сбой после наступления нового года. Журналист утверждал, что мировая общественность уже давно серьезно обеспокоена этим вопросом, и вот сегодня, наконец, все узнают, беспочвенны или нет предсказания некоторых ученых. Мне было все равно. В этот вечер со мной нет Тимура, а, значит, пропади они пропадом эти машины! Я выпила вина и немного поела ананасов. По телевизору уже начался транслироваться концерт, когда я заснула, так и не встретив новый год.
    Я проснулась утром, от стука входной двери: вернулись родители. Я сделала вид, что сплю. Мама зашла в мою комнату, поцеловала меня в лоб, и они с отцом ушли в свою спальню. Я открыла глаза и грустно посмотрела на часы: когда же позвонит Тимур?!
    Он не позвонил ни первого, ни второго. Сама я не решалась звонить. Что я скажу, если трубку возьмет Александра Павловна? «Здравствуйте, с новым годом, это ваш кассир, Лера» или «Добрый вечер, разрешите вас поздравить с новым годом, а не позовете ли вы к телефону Тимура»? Александра Павловна обязательно поинтересуется, кто его спрашивает, и мой язык онемеет прежде, чем я скажу, что звонит Валерия Смирнова.
    Третьего я мчалась на работу, с нетерпением ожидая увидеть Тимура: а вдруг с ним что-то случилось? Моя фантазия рисовала мне различные сцены, и я боялась, что одна из них может оказаться реальной.
    Он уже был на работе, сидел в своем кабинете и, вероятно, уже занимался делами. Я не стала к нему заходить. Главное, что он здоров, значит, все хорошо. А поговорить мы еще успеем, он обязательно объяснит, что произошло. Как обычно заглянет перед уходом с работы, я выскочу следом за ним на улицу, и мы поедем в кафе или еще куда-нибудь, где он мне все объяснит.
    В обед я узнала, что Тимур женится на Зарине. Весь банк просто гудел, обсуждая эту новость. А я не верила, знала, что Тимур мой. Ну и что, что он был на празднике у Каримовых, это просто дань уважения и ничего более. Он не мог отказать своей матери, и просто выполнял ее просьбу.
    Я ждала вечера, любимый должен был прийти и объясниться. И я знала, что поверю любым объяснениям. Я мысленно готовила себя к разговору с ним, подбирала фразы, слова, выражения. Но он не пришел.
    Ночью я не могла спать, думая о том, что же происходит на самом деле. Никто не мог мне этого объяснить, кроме Тимура. И я мечтала о том, чтобы он поскорее развеял все ходившие слухи.
    В пятницу я решила сама поговорить с ним. Оставлять этот вопрос не разрешенным на выходные я не могла, мое сердце не выдержало бы таких мук. Осмелившись, я зашла к нему в кабинет.
    - Здравствуйте, Тимур Мухаметрахимович, - по-деловому начала я, боясь, вдруг кто-нибудь слышит наш разговор.
    - Здравствуйте, Валерия. Вы что-то хотели? – Сухо спросил он.
    Моя душа ушла в пятки. Неужели это он, мой самый любимый человек на свете, так холодно говорит со мной? Я собралась с духом и сказала то, что мучило меня все эти дни:
    - Ходят слухи, что ты собираешься жениться.
    - Это не слухи, Валерия Николаевна. Я действительно женюсь. – Его слова обдали меня ледяным холодом, ужасающим холодом, глубоко проникающим в душу.
    - Но… Как?! – Опешила я.
    - Очень просто, как женятся все другие люди.
    - А как же мы?!…
    - Валерия Николаевна, прекратите детский лепет. Мы с вами взрослые люди, провели вместе хорошо время, а теперь пришла пора расстаться.
    - Тимур, а как же чувства? – Практически бессвязно пролепетала я.
    - Чувства? Какие чувства? Я никогда не имел неосторожности говорить о чувствах. Я женюсь, и не смей мне портить отношения с невестой. Она более достойна быть моей женой, чем кто бы то ни было.
    - Достойнее, чем я? Это почему же? – Еле удерживаясь от слез, спросила я.
    - Лерочка, милая моя, - саркастично заявил он, - моя невеста строгих правил и как настоящая казашка выходит замуж невинной!
    - Так все дело в национальности, - не поняла я, - так какая разница?! Я русская, но и ты всего лишь наполовину казах!
    - Да, что ты такое говоришь! Я – казах и чту казахские традиции! Ты думаешь, я бы мог когда-нибудь себе позволить жениться на кассирше, дочери школьного учителя и медсестры?! Мне нужна жена моего круга, моей нации и не такая гулящая, как ты!
    Такого я не ожидала, слова застревали в горле, но я все же выговорила:
    - А как же Александра Павловна? Неужели она позволяет тебе верить в такую ерунду?! Она же русская, и твой отец все же женился на ней!
    - Это не твоего ума дела, - отрезал Тимур, - не лезь больше в мою жизнь, не смей звонить и заходить в мой кабинет. Поняла?
    Я как в тумане попятилась к двери, слезы застилали мне глаза, но я не могла, не хотела верить в то, что мой любимый смог позволить себе причинить мне такую боль. Спотыкаясь, я спустилась по лестнице и закрылась в туалете. Я долго рыдала, сидя на одном из унитазов, не находя в себе сил успокоиться. В голове роились куча мыслей: обо всем и ни о чем. Придя в себя, я уже четко знала, что мой Тимур рано или поздно одумается и вернется ко мне. Я была уверена в этом. Все еще будет хорошо. Мы обязательно будем вместе!
    В этот же вечер я узнала, что беременна. Я была в шоке. Моя израненная душа кричала от боли и отчаяния. Это были одни из самых тяжелых выходных в моей жизни. Я не знала, что делать. Решиться было очень тяжело, но я все же сделала это. В воскресенье у меня состоялся самый неприятный за всю мою сознательную жизнь разговор с матерью. Она называла меня шлюхой и рыдала, вытирая лицо кухонным фартуком. Я была подавлена, но знала, что мне не чем возразить. Успокоившись, мама обняла ладонями мое лицо и сказала, что, не смотря ни на что, я ее дочь, и она сделает все, чтобы помочь мне. К моему облегчению мама не предлагала мне сделать аборт, она считала, что ребенка нужно непременно оставить, и я благодарила бога за такую чудесную маму. Впервые в жизни я посмотрела на нее как бы со стороны и поняла, что она любит меня.
    Я решила еще немного поработать в банке: пока не виден живот. Мама поддержала меня, понимая, что потом мне просто необходимо будет уволиться. Я не сказала ей про отца ребенка, но мама прекрасно понимала, что я не замужем, поэтому не должна показывать свой «позор». Возможно, это были устаревшие взгляды, но я слишком страшилась того, что кто-то узнает про мою беременность. Начнутся вопросы о том, кто отец ребенка, почему я не вышла замуж и все такое прочее. А Сережа… как он воспримет эту новость? Ведь именно он говорил мне, что я кидаюсь в омут с головой, не думая о будущем. Я не послушала его, а теперь мне не хотелось, чтобы он узнал, что его предположения оказались верны. Я представила, как он снова назовет Тимура этим мистером Нурахметовым и выскажется по его поводу каким-либо не лестным образом, не понимая, что я люблю его и мне больно слышать, когда о Тимуре говорят плохо.
    Я вышла на работу, как ни в чем не бывало. Хоть и боялась, что кто-нибудь может заподозрить случившееся со мной. Я понимала, что за эти месяцы должна заработать достаточно для того, чтобы хотя бы на первое время обеспечить малыша всем необходимым. Моим родителям было бы не под силу тянуть на себе меня и моего будущего ребенка.
Это были очень тяжелые дни для меня. Каждый день видеть любимого, обнимающего другую, и никак не желающего понять, что он сильно заблуждается, что ему нужна я и никто другой. Я стойко выносила все это, зная, что когда-нибудь… Когда-нибудь все будет хорошо. Он все поймет и будет рядом со мной, будет рад тому, что у нас родится малыш, и мы будем счастливы вместе.
    Я продолжала обедать вместе со всеми, но редко вступала в разговор, потому что говорили постоянно об одном и том же: о красивой паре, разбивающей мне сердце. Казалось, на свете не существует других тем для разговора: Зарина и ее отец, Тимур и его мать, подготовка к свадьбе, предстоящее родство главного бухгалтера и директора.
    Однажды, я пришла в обедню, так мы называли нашу мини столовую, и увидела, что там очень мало народу, одни не молодые матроны и обслуживающий персонал. Я удивилась. Спросила у Нины Петровны, нашей уборщицы, где все остальные. Она улыбнулась и простодушно сказала:
    - Отмечают новую должность Сергея Леонидовича! Молодец парень, всегда считала, что он далеко пойдет!
    - Он получил новую должность? – Я ничего не слышала об этом. – А откуда вы знаете?
    - Милая моя, об этом говорит весь банк. Ты сидишь, закрывшись в своей ракушке, и не замечаешь, что происходит вокруг. Тебя как подменили! Мой тебе совет, перестань жалеть свою давно потерянную должность, если хочешь остаться здесь работать! Твое кислое выражение лица уже многим надоело. – Прямолинейно сказала старушка.
    А мне-то казалось, что я умело скрываю свои чувства. Хорошо хоть никто не связывает мое настроение с истинными причинами, думая, что я огорчена понижением.
    Я вышла из обедни и, проходя мимо кредитного отдела, слышала смех и громкие голоса. Там видимо ели торт, и возможно даже пили шампанское. Я знала, что рано или поздно Сережа получит свое, его работоспособность и целеустремленность не могли остаться не замеченными. Но почему он ничего не сказал мне?!
    С этого дня моя дружба с теперь уже начальником кредитного отдела окончательно прекратилась. Мы даже перестали здороваться друг с другом. Наши пути почти не пересекались, а когда мы вдруг случайно сталкивались в коридоре, то просто молча проскакивали мимо. Так я потеряла единственного друга на работе. Возможно, сама виновата. Ведь это именно я возвела между нами пропасть и, не смотря на  все его попытки, не позволила Сереже протянуть над ней хотя бы тоненький, шаткий мостик.
    В феврале состоялась свадьба. Приглашены были все сотрудники нашего банка. Я не могла не пойти, иначе все бы подумали, что я все еще коплю обиду на занявшего мое место человека. Мы накупили цветов и поехали в ЗАГС. Я стояла среди толпы своих коллег и не могла смотреть на сияющую счастьем невесту. Она была сказочно красивой, как будто бы сошедшей со страниц модного журнала. Жених тоже был великолепен. Его кремовый костюм великолепно оттенял смуглую кожу. Он как всегда держался статно и даже как-то величественно, с улыбкой глядя свою невесту, одетую в пышное кружевное платье цвета слоновой кости. Идеальная пара. Да именно так, идеальная.
    Я не могла выносить все это и всю церемонию пряталась за спинами присутствующих гостей. Благо их было так много, что мне оказалось не сложно затеряться где-то в толпе.
Молодые поехали кататься, а мы все разошлись по домам, чтобы переодеться и вечером приехать в ресторан. Как было назначено, в шесть я уже была там. Гости все тянулись и тянулись, а молодых еще не было. Наряженные дамы и одетые в строгие костюмы мужчины стояли группами, лениво переговариваясь. Я стояла с девушками из кассы, они болтали, а я просто делала вид, что слушаю их. Только к восьми был подан знак, что приехали молодые. Все гости встрепенулись и встали полукругом. Я впервые присутствовала на казахской свадьбе, но не испытывала большого интереса. Заиграла музыка, и все присутствующие стали петь Жар-жар, казахскую свадебную песню, которой принято встречать молодых. Затем последовал обряд открывания лица невесты. Тамада играл на домбре, перечислял родственников жениха, невеста кланялась им, и они кидали молодым деньги. После того как последний родственник получил свой поклон, невесте открыли лицо, откинув фату. На этом церемония была окончена, и все стали рассаживаться по местам.
    Весь вечер говорили только на казахском языке, и я поняла, что мне было бы тяжело вынести это на месте невесты. Но ради любимого я бы выучила казахский язык! Понимала бы все, что говорили мне его родственники, смеялась шуткам тамады и была бы очень счастлива.
Но реальность была совершенно другой, я сиротливо сидела за одним из крайних столов, нехотя ковыряла вилкой в своей тарелке и мечтала побыстрее уйти. Никто не обращал на меня внимания, что было очень хорошо. Я не хотела ни с кем говорить. Гости тянулись длинной чередой, вызываемые тамадой, к столу жениха и невесты. Они говорили слова поздравления и дарили подарки. Молодые только и успевали садиться и вставать, мне показалось, что они не могли даже толком поесть.
    Вдруг все присутствующие оживились и стали внимательно смотреть на молодоженов. Я не могла понять, что случилось, и спросила об этом у сидящей рядом бухгалтерши Жанны. Она мне пояснила, что тамада предложил им проверить, кто будет в доме хозяин, и на скорость выпить по большому бокалу вина. Я увидела, что Тимур и Зарина подняли бокалы. Казалось, что Тимур не приложил никаких усилий к тому, чтобы осушить вино. В бокале Зарины к тому времени не убавилось еще ни капли. Все зааплодировали. А невеста кротко улыбнулась и обожающими глазами посмотрела на моего Тимура.
    Потом Жанна шепнула мне, что это было не вино, а всего лишь сок, но все равно, это символическое испытание молодых много значит. Невеста должна показать, что полностью будет покорна мужу.
    Я тоже могла бы быть покорной… Если бы только он захотел! Я бы отдала ему всю себя! Всю, без остатка!
    Мое сердце рвалось на части, никто из всех присутствующих в зале даже и представить себе не мог, как я любила его, как мучилась, как страдала. Я смотрела на улыбающиеся лица, на довольных родственников, на счастливых жениха и невесту и умирала от душевной боли.
    После того как тамада сказал, что первый стол окончен и начинаются танцы, я встала вместе со всеми, но не пошла танцевать, а, одевшись, поспешила домой.
    Я должна была родить в начале сентября, поэтому в апреле уволилась с работы. Дольше мне нельзя было ходить, иначе весь банк начал бы судачить обо мне. Как мне показалось, никому не было жаль расставаться со мной. Мне стало как-то обидно, но что я могла?! Я сама устранилась ото всех, перестала общаться, болтать в обедне, приходить на дни рождения коллег, замкнулась на самой себе.
    Я очень тяжело переносила беременность. Низкий гемоглобин и все такое. Я вся осунулась и думала не переживу этих кошмарных месяцев. Я не могла смотреть на себя в зеркало, казалось, что какое-то чудо-юдо смотрит на меня из него. Ко мне никто не приходил и не звонил, а я молила бога, чтобы хоть кто-нибудь вспомнил обо мне, забежал проведать. Я бы выплеснула хотя бы кому-то все, что накопилось у меня на душе и мне бы стало легче. Легче просто от того, что я выговорилась, произнесла вслух то, что мучает меня. Но я никому не была нужна. У меня не было моральных сил, так что же говорить о физических?!
    Я была настолько плоха, что уже в начале августа меня положили в больницу. Свое двадцати четырехлетие я встретила там. На следующий день в тяжелых муках я родила хиленькую девочку. Как оказалось, врачи долго боролись за мою жизнь. У меня были большие послеродовые разрывы и очень ослабленный организм. Впоследствии мне говорили, что это просто удивительно, как я смогла выносить свою дочь.
    Через две недели после родов я только-только начала ходить и сразу же побрела в далекий приемный покой к телефону. Ноги не хотели меня слушаться, но я усилием воли заставляла себя идти. Взяв в руки трубку, я собралась с духом и позвонила своему Тимуру. Должна же я была сообщить ему, что у него родилась дочь!
    Он холодно бросил, что ему все равно, что он просил меня его не беспокоить, что его мои уловки просто раздражают. Какие уловки? Я просто хотела сказать, что мы теперь связаны на веки, у нас есть дочь…
    Я положила трубку на рычаг и потеряла сознание…
    Наконец, меня выписали. Моя дочь была уже дома с моей мамой. Она значительно раньше меня восстановила свой организм, и врачи посчитали необходимым выписать ее из больницы. Все равно я не могла ее кормить, так как меня пичкали всевозможными препаратами, которые могли вместе с моим молоком подействовать на девочку.
    Я собрала свои вещи, и уже направлялась к выходу из палаты, когда ко мне подошла медсестра и сообщила, что в приемном покое меня ждет мужчина.
    - Мужчина? – пролепетала я, неужели это свершилось?! Мой Тимур одумался! Пришел ко мне сказать, что был не прав, что рад тому, что у нас родилась дочь! Что наконец-то все будет так, как это должно было быть уже давно!
    Я как на крыльях полетела навстречу к нему. Я выбежала в коридор и увидела в холле только одного человека. Он стоял у окна и смотрел во двор больницы. Я подбежала к нему и только тут поняла, что это не Тимур. От постигшего меня разочарования я потеряла дар речи и уставилась на печально оглядывающего меня Сережу.
    - А, это ты, - выдавила я, будучи не в силах справиться с крахом своих надежд, - я ждала другого человека.
    - Прости, что разочаровал тебя, - пожал плечами Сергей, - хотел помочь тебе добраться домой. Твоя мать сказала, что тебе тяжело ходить, а ты вон как летаешь.
    - Я… Мне действительно очень плохо. – Пробормотала я.
    Он ничего не ответил. Я вышла следом за ним на улицу. Он открыл дверцу стоящей там Тойоты и помог мне сесть. Как оказалось, он, наконец, купил себе машину. Конечно, ведь он же теперь начальник кредитного отдела, ему не пристало ходить пешком!
    Всю дорогу мы молчали. Сергей ничего не спрашивал, а я ничего не рассказывала. Между нами образовалась не просто пустота, возникла какая-то глухая стена, через которую было невозможно достучаться друг до друга. Я смотрела на него и понимала, что все это время мне его не хватало, что я соскучилась по его голосу, шуткам, нашим посиделкам в кафе и походам в кино. Как давно это было. Как много воды утекло с тех пор. Но что я могла теперь? Теперь мы были чужими людьми, и я даже не могла понять, почему Сергей приехал за мной в больницу. Уже год как мы отдалились друг от друга, у каждого из нас все это время была своя жизнь. Что происходило у него, я совершенно не знала. Его повысили, он купил машину, что еще? Возможно, он уже женился или собирается жениться, возможно, и у него скоро появится ребенок. Я давно потеряла право знать то, как складывается его жизнь.
    Сережа помог мне подняться на этаж, и занести вещи в квартиру. Он ушел, не пожелав попить чаю или хотя бы просто посидеть. Я знала, что уже ничего не смогу изменить. Мы стали чужими людьми, и я не могла даже претендовать на его дружбу. Молча я закрыла за ним дверь и поспешила к своей дочери. Чтобы сидеть с ней мама брала отпуск без содержания, и я была бесконечно благодарна ей за это. Дочку назвали Сашей, я так захотела, подумала, что когда-нибудь они все же захотят увидеть ее и им будет приятно, что девочку зовут также как бабушку. Александра - сильное имя. Назвав ее так, я хотела, чтобы оно придало сил моей дочери.
    Закрутившись с Сашей, я не сразу обратила внимание, что кроме мамы, дома еще есть и отец. Я подумала, что он отпросился с работы, чтобы встретить меня. Как мило с его стороны! На дворе стоял сентябрь, и занятия в школе были в самом разгаре, а мой папа беспокоится обо мне! Как это здорово! Неужели наша семья станет сплоченней?!
    Но я жестоко ошиблась. Отца уволили с работы за беспробудное пьянство. Я не могла, не хотела верить в это. Как я могла не замечать этого! Мама со слезами сказала, что он пьет уже много лет, с каждым годом все больше и больше, и она ничего не может с этим поделать. Как я могла быть так слепа! Привыкла к тому, что каждый живет своей жизнью. А что там отец делает на кухне со своими газетками, и знать не хотела. А он пил. Пил каждый вечер. Не дебоширил, вот я и не замечала. Сейчас отец стал пить еще больше, на работу идти не нужно, значит можно спокойно заливать глаза спиртом. Его не радовала даже внучка, он ни разу не посмотрел на нее. Только ворчал, чтобы она побыстрее заткнулась, если девочка плакала.
    Мама вышла на работу, и мы жили на те жалкие гроши, которые она зарабатывала. Я никогда не обращала внимания, насколько мала зарплата у медсестер. Я получала в банке намного больше и за каких-то два с половиной года привыкла к той свободе, которую дают деньги.
    Требовалось много денег на лекарства, поэтому мы жили впроголодь. Пытались говорить с отцом, но ничего не выходило. Он не хотел работать, его устраивало существующее положение. Я продала почти все, что только можно было продать: хорошие вещи, украшения. Но денег все равно не хватало. О том, чтобы мне выйти на работу не могло быть и речи, я и моя слабенькая дочка не могли друг без друга.
    Мой мир замкнулся на нашей маленькой квартирке, на моей матери и дочери. Но я была рада, что никто не видит, как ужасно я живу. Сама, как говорится, виновата. Временами я ждала Тимура, казалось, вот-вот сейчас раздастся стук в дверь и войдет он. Или позвонит телефон и окажется, что это он. Но чаще я думала о нем и злилась. Злилась на свою судьбу и на людские предрассудки. Ведь если бы не это, мы могли бы быть вместе. Но… он не захотел бороться со своими родителями, доказывать, что какой бы я не была национальности, это не важно, главное это... А что именно было главным в наших отношениях? Тогда я не отдавала себе отчет в том, каким на самом деле было его отношение ко мне. Я искала для него оправданий и находила их во всем, что не касалось его самого, его настоящих чувств и мотивов поступков.
    Так мы прожили до следующего лета. Дочка окрепла, и я начала потихоньку подрабатывать, писала курсовые и контрольные работы для заочников. Благо, мама не разрешила продать компьютер. Это был единственный предмет роскоши в нашем доме. Правда за несколько лет он значительно устарел, но все же его можно было использовать для выполнения простейших задач – набор текста, составление графиков и диаграмм.
    Стало чуть-чуть легче. Я начала задумываться о том, чтобы осенью выйти на работу. Приготовила резюме, чтобы разнести по банкам. Вернулись силы, появилось желание творить, стремиться к чему-то. Я, наконец, почувствовала, что снова живу, что жизнь длинна, и мне необходимо добиваться в ней большего и лучшего, потому что моя дочка растет и ради ее будущего нужно немало потрудиться. В моей голове начала складываться картинка, отражающая то, какой должна быть моя жизнь через несколько лет.
    Как-то, мама ушла на работу, отец тоже побрел по своим непонятно каким делам, я сидела дома и шила костюмчик для Саши. Раньше у меня не проявлялось способностей к вязанию, вышиванию, шитью. А теперь я с удовольствием возилась, создавая вещички для моей дочери. Я не могла ей ничего купить, зато моя девочка выглядела не хуже других. Я вкладывала в эту работу всю себя, изо дня в день придумывая новые фасоны и претворяя их в действительно хорошие вещи.
    Зазвонил телефон. Я взяла трубку и услышала голос маминой заведующей Зауре Тауфиковны. Они вместе проработали немало лет, и я хорошо знала ее. Еще в детстве, когда я прибегала к маме в больницу, тетя Зауре угощала меня конфетами, баурсаками и можно сказать всегда баловала меня. Они никогда близко не дружили, но думаю Зауре Тауфиковна была очень добрым человеком и симпатизировала моей маме.
    - Мама на работе, - сказала я.
    - Об этом-то я и хотела с тобой поговорить, Лера. Не очень-то ты хорошая дочь, раз позволяешь матери медленно умирать!
    Я похолодела от услышанного. Трубка застыла у меня в руках, я просто молча стояла и слушала.
    - Она не работает у нас уже почти год. У нее рак, но она не желает пройти курс лечения! Работать у нас она не может, по ее состоянию здоровья мы не можем позволить ей гробить себя дальше! Так вот сегодня я увидела, что она торгует газетами, а еще мне сказали, что она моет где-то полы. Лера, как ты могла такое позволить. Она же умирает! Ей лечиться нужно! Прошу тебя, заставь ее лечь в больницу! Ты меня слышишь, Лера?!
    Я слышала ее и не хотела слышать. Моя милая, любимая мама!
    Я оделась и выскочила на улицу, я бежала вдоль проспекта, глядя по сторонам. Я увидела ее почти сразу, она стояла на противоположной стороне улицы и держала в руках сумку с газетами. Мое сердце разрывалась от боли. Мама пожертвовала собой ради меня. Боже, если бы не моя глупость, не моя одержимость Тимуром, этого бы всего не было. Я как будто прозрела. Тимур отнял у меня мать. Точнее моя любовь к Тимуру убила мою мать. Как я возненавидела себя за это. Никогда не прощу себе того, что я натворила.
    Мы похоронили маму через полтора месяца. Ничего уже сделать было нельзя. Мы с отцом вдвоем выхаживали ее, но было очень поздно. Он даже перестал пить. Не знаю, что подействовало на него, отец всегда самоустранялся от нашей семьи, никогда и ничем не показывая, что любит маму или меня, всегда был как-то замкнут сам на себе. А тут видимо что-то надломилось и у него, что-то, что он не смог заглушить, спрятать в глубине души и продолжить жить, как ни в чем не бывало.
    В день похорон у нас с ним состоялся серьезный разговор. Мой первый разговор с отцом. Я никогда не подозревала, что он такой же чуткий ранимый человек, как я сама. До этого дня всю мою жизнь кроме стандартных фраз между нами не было никаких разговоров. Привет, пока, закрой окно, вынеси мусор, суп в холодильнике… и все. Я совершенно не знала своего отца.
    На следующее утро он проснулся рано, и когда я встала, он уже варил кашу для Саши. Я поняла, что он осознал, что и как ему теперь нужно делать. В это трудно поверить, но мы с отцом впервые за всю мою жизнь нашли какое-то взаимопонимание и даже как-то сблизились. Смерть мамы была для нас обоих сильным ударом и заставила осознать ошибки, которые мы изо дня в день совершали.
    Теперь каждый день я оставляла дочку с отцом и отправлялась на поиски работы. Я обошла пешком почти весь город, заходила в каждую маломальскую организацию, поднималась на каждое крыльцо, звонила в каждую дверь. Дни шли за днями, но я не сдавалась, была уверена, что рано или поздно мне должно повезти, у меня есть, пусть и небольшой, опыт, я не боюсь работы и готова трудиться.
    Наконец, меня взяли в один из банков на должность секретаря. Но я знала, что это не предел, что если я смогу себя показать, то все буде хорошо. Секретарь, так секретарь. Это тоже работа. Ответственная, но не очень престижная. Главное, что за нее платят деньги.
    Я трудилась не покладая рук. Целый день бесконечные звонки, переписка, посетители… На работу в числе первых, с работы только после ухода первого руководителя, то есть не раньше восьми. Но я не жаловалась, старалась, по возможности, показать, что я многое умею, что готова к более сложной и трудоемкой работе, пыталась продвигать свои идеи. За то время, что я не работала, многое изменилось в банковской системе, финансовый рынок нашей страны вступил на стадию подъема, стал расширяться штат банков, перечень предлагаемых услуг. Работа стала более интересной, более активной.
    Несколько месяцев спустя я заметила, что мной заинтересовался один из заместителей директора. Это был мужчина лет шестидесяти, добродушный и очень приятный в общении. Он был среднего роста, немного полноват и лысоват, но, не смотря на это, он всегда строго одевался, ходил в отглаженном костюме, белой рубахе и красивой фетровой шляпе. Мужчин в шляпах не так часто увидишь, он больше напоминал человека из семидесятых. К нему почти каждый день забегала со школы десятилетняя внучка. Она была веселая, шумная, хохотушка, но при этом любознательная и сообразительная. Мы быстро нашли с ней общий язык. Она заваливала меня вопросами, хотела все обо всем знать, делилась впечатлениями о своей школе, прочитанных книгах и юных ухажерах. Казалось, что именно благодаря нашей с ней дружбе, Эльдар Ришатович обратил на меня внимание.
    Как-то в обед он пригласил меня пообедать с ними. Мы все трое весело болтали в кафе. Рита то и дело смешила нас, рассказывала истории и даже пыталась показывать фокусы, увиденные ею по телевизору. Наконец, ей наскучило развлекать нас, и она побежала к установленному в кафе игровому автомату.
    - Внучка, это смысл моей жизни, - глядя на нее, сказал Эльдар Ришатович.
    Я кивнула:
    - Моя дочь тоже.
    - Лера, вчера я достал ваше резюме. Вы работали менеджером по персоналу?
    - Да, - коротко ответила я.
    - А почему же вы не вернулись после декретного отпуска на свое место?
    - Я не была в декретном. Я просто уволилась. – Честно призналась я.
    - А что же так?
    - Эльдар Ришатович, у нас были перестановки в банке и меня понизили. Не могу сказать, что это было связано с моей работой, просто так уж вышло. Я не захотела туда возвращаться.
    - Я звонил в твой банк, ты уж извини, навел справки.
    Я пожала плечами. Что я могла сказать? Он мой начальник.
    - Ты была действительно хорошим работником.
    - Интересно с кем это вы разговаривали? – не удержалась и спросила я.
    - С одним из заместителей директора. Он мой хороший знакомый, и я склонен с ним согласиться. Ты работаешь у нас уже три месяца, и я заметил твои способности.
    - Спасибо, я стараюсь, как могу.
    - Сегодня я попросил, чтобы на освободившееся место менеджера по персоналу назначили тебя. Думаю, директор уже завтра подпишет приказ. Тебе нужно расти, а не сидеть на месте, где вся работа заключается в принеси-подай.
    Я не знала, что сказать. Но думаю, что он прочел по выражению моего лица всю благодарность и признательность, которые переполняли меня. Мои глаза наполнились слезами. Как жаль, что мама не дожила до этого! Наша жизнь бы круто изменилась, я бы смогла обеспечить ей, по крайней мере, хорошее питание, а потом купила бы ей всевозможные обновки, ведь она была у меня красавицей и заслуживала этого!
    С этого дня моя карьера в банке пошла в гору. Уже через полгода меня назначили старшим менеджером. Это были уже не те времена, когда я только пришла в банк. Если раньше в банке был один единственный менеджер по персоналу, то теперь это был целый отдел, состоящий из четырех человек. Мне было куда расти и к чему стремиться. И каждый в банке знал, что это моя заслуга. Все любили меня и видели мои способности. Я вновь попала свою колею и не собиралась с нее сбиваться!

2.

    Шел уже две тысячи пятый год. Моя жизнь была разбита на две половинки: работа и дом. Мой отец вновь вернулся в школу, дочка ходила в детский садик, а я всю себя отдавала банку. Дни были бы однообразными, если бы в моей жизни не было дочки. Она росла, и с каждым днем, я открывала в ней что-то новое, какие-то новые черты, знания, умения. Я обожала ее и восхищалась ею. Моя дочка была единственной отрадой в моей жизни. Мы хорошо понимали и чувствовали друг друга, я пыталась заменить ей и мать и отца, сделать так, чтобы она не замечала ущербность нашей семьи. Мой отец, как мог, помогал мне, был примерным дедушкой, баловал внучку и ни в коем случае не желал ее наказывать, даже за мелкие шалости.
    Приближался первый юбилей моей Сашеньки. Как пролетело пять лет, я и не заметила. Еще недавно моя дочка только-только училась ходить, а уже через год ее нужно отправлять в школу.
    Я заранее заказала праздничный банкет в детском кафе и попросила дочку пригласить всех ребятишек, с которыми она дружила во дворе и садике. Наша жизнь действительно круто изменилась. Полгода назад меня назначили начальником отдела по работе с персоналом. Я неплохо зарабатывала, могла позволить себе хорошо одеваться, сделала дома ремонт и при малейшей возможности старалась максимально порадовать свою дочь.
    Ребятишки во всю резвились с клоунами, а я стояла в сторонке и наблюдала за ними. Сашка была точной копией своего отца. Такие же черные кудрявые волосы, такой же тонкий острый носик, только глаза мои, зеленые. Я смотрела на нее и была счастлива тем, что она у меня есть. Этот маленький бесенок, без которого я не мыслю своей жизни. Мой отец стоял рядом и тоже любовался внучкой. Как хорошо, что он сумел взять себя в руки! Без его помощи я не смогла бы всего этого добиться! Я подошла к нему и обняла. Он погладил меня по голове, и мы долго стояли, обнявшись и наблюдая за смыслом нашей жизни – Смирновой Александрой Николаевной.
    В один из дней в сентябре, Эльдар Ришатович вызвал меня в свой кабинет. Он всегда с отеческой теплотой относился ко мне. Вот и сейчас, прежде чем приступить к делу, сначала поинтересовался как у меня настроение, как здоровье моей дочери. Я кивнула, сказала, что все хорошо.
    - Лера, ты знаешь, от этого никуда не деться, в нашем мире часто приходится оказывать кому-нибудь услуги, так же как и самому приходится просить помощи у других. Только что у меня состоялся разговор с моей однокурсницей, она просит пристроить к нам своего сына. После обеда он зайдет к тебе, посмотри, что мы можем для него сделать. Но, прошу, если он совершенно нам не подходит, не изобретай велосипед. Ладно? Если все хорошо, и он обладает достаточными знаниями и умениями, ты там по своим тестикам посмотри, скажешь мне, отправим его в отдел кадров, пусть оформляют. Если нет, то на нет и суда нет. Я не готов к тому, чтобы принимать на работу каких-то остолопов, которые будут только тормозить рабочий процесс.
    Я согласно кивнула. Знала, насколько он справедлив и ни на минуту не усомнилась в том, что он в любом случае найдет, что ответить своей однокурснице, если  вдруг ее сын не окажется подходящей кандидатурой на работу в наш банк. В этом был весь он, Эльдар Ришатович, прямолинейный, честный, в меру трудоголик, в меру добрейшая душа, помогающая своим близким и даже просто знакомым.
    Вернувшись в свой кабинет, я занялась делами, совершенно не ожидая увидеть человека, который ровно в полдень постучал в дверь моего кабинета.
    Я громко сказала: «Войдите», - сохранила изменения в файле, с которым работала, и подняла глаза. Передо мной стоял Тимур. Человек, которого я ждала столько лет, вздрагивая от стука открывающейся двери, ожидая услышать его голос в телефонной трубке, бегущая и окликающая незнакомого человека в толпе, ожидая увидеть его, того самого, одного единственного. Но к тому дню, когда это, наконец, произошло, и он возник у меня перед глазами, я уже перестала его ждать, видеть каждую ночь сны, в которых он рядом со мной, надеяться, что когда-то вновь увижу его.
    Он нисколько не изменился. Такой же красивый, уверенный в себе, хорошо одетый. Немножко морщинки вокруг глаз появились, а так ничего, будто бы и не было этих лет. Будто бы вчера мы виделись в последний раз, он целовал меня и обещал, что новогодние праздники мы обязательно проведем вдвоем, и вот он уже здесь, жаждущий и зовущий…
    - Добрый день, - сказал он, - меня попросил зайти к вам Эльдар Ришатович.
    Я остолбенело смотрела на него, в миг оторвавшись от своих мыслей. Неужели он меня не узнал? Человек чье лицо навечно отпечаталось у меня в памяти, каждая черточка, каждая складочка, каждое выражение, отражающее радость, боль, надежду, печаль, обиду, счастье…
Голос не слушался меня, и я боялась, что он задрожит, если я заговорю.
    - Я на счет работы, - пояснил Тимур, нервно крутя в руках брелок от ключей.
    - Садитесь, - выдавила я. – Заполните сначала вот эту анкету.
    Протянув ему бланк, я повернулась к своему компьютеру и попыталась продолжить прерванную работу.
    Через пять минут он отложил ручку и сказал:
    - Готово.
    Я взяла анкету в руки и принялась ее изучать. Нурахметов Тимур Мухаметрахимович. Тридцать четыре года. Женат. Детей нет. Опыт работы: 1 год на должности менеджера по работе с персоналом, полгода - на должности старшего менеджера, три года на должности заместителя директора. Не плохо. Если не учитывать то, каким образом он успел в такие рекордные сроки так высоко взлететь.
    Я протянула ему другую анкету, позволяющую выявить его истинные способности, чтобы решить можем ли мы взять его к нам. Это была обычная процедура приема на работу – тесты на логическое и аналитическое мышление. Важно было принять на работу человека, который может отличать главное от второстепенного, выделять сущность из общности и все такое прочее.
    Я хотела спросить, что случилось, почему он вновь ищет работу, но не решалась. Я была сбита с толку и никак не могла заставить себя отстраниться от нахлынувших воспоминаний. Как всегда в подобные моменты у меня вспотели ладошки, и я нервно провела ими по брюкам. Что за наваждение такое, еще не хватало, чтобы он что-то заметил.
Когда он справился с анкетой, я сказала, что обработаю результаты, и мы с ним свяжемся. Мне кажется, я сумела ничем – ни словом, ни жестом, ни интонацией - не показать, как меня взволновала встреча с ним.
    - Хорошо, буду ждать, - ответил он, и тут же улыбнулся, - Хотел бы знать, как к вам обратиться при следующей встрече.
    Эта его неожиданная выходка взбесила меня. Пытается быть галантным! Хочет очаровать, а я не даю ему возможности! Боже, неужели он настолько слеп? Или я была в его жизни просто мотыльком, который мелькнул  мимо и не оставил никакого следа? Да что там следа, даже малейшего воспоминания.
    - Валерия Николаевна, – ответила я, уже не глядя на него, а сосредоточившись на своем компьютере. Все во мне перевернулось, ну как так может быть, я родила от него ребенка, а он даже не узнает меня, будто прошло сто тысяч лет, и я неузнаваемо переменилась.
    Я чувствовала, как он в нерешительности топчется на месте, но не поднимала головы. Я не могла позволить себе снова посмотреть на него, потому что чувствовала, как горят мои щеки, как предательски подрагивают вспотевшие ладошки. Я считала секунды, моля его побыстрее уйти.
    Через некоторое время я услышала, как за ним закрылась дверь. Глубоко вздохнув, я откинулась на спинку кресла, пытаясь сосредоточиться. Эта встреча выбила меня из колеи, заставила вновь пережить то ужасное время, когда я ждала этого мужчину, каждой клеточкой своего тела жаждала его, нанося с каждым днем все более жестокие шрамы своему сердцу.
Но я не могла отрицать его деловых способностей, поэтому, проанализировав анкету, точнее тест на логику и мышление, сразу же зашла в кабинет Эльдара Ришатовича. Он с интересом приготовился слушать меня, но я решила сначала задать ему несколько вопросов. Это было не в моих правилах, но в этот раз я не могла удержаться. Обуреваемая любопытством и еще кучей чувств различных оттенков, я спросила:
    - Скажите, почему человек с таким опытом ищет новую работу?
    Эльдар Ришативич внимательно посмотрел на меня. Казалось, на его лице промелькнули какие-то нотки то ли печали, то ли жалости.
    - Потому что, моя дорогая Лера, ты старательно отметаешь все новости, которые связаны с твоей прошлой работой, поэтому-то и не знаешь в чем дело. В прошлом году директор банка Нурахметова Александра Павловна была вынуждена покинуть занимаемую должность. Не буду вдаваться в подробности того, что произошло, но сейчас у банка другой директор. Соответственно меняются и кадры. Они с сыном больше не имеют никакого отношения к этому банку. Она на пенсии, а он вынужден искать новую работу.
    - Это она попросила вас помочь?
    Эльдар Ришатович кивнул. После этого я выложила ему все свои соображения по поводу возможной работы Тимура у нас. Я не хотела видеть его каждый день, пересекаться с ним в холле, вынужденно разговаривать по рабочим моментам, но и лгать я не умела. Выбирать и решать не мне, так что пусть будет так, как решит судьба.
    Через три дня он вышел на работу в должности младшего кредитного офицера: младшего, потому что в этой сфере у него не хватало опыта, а более лучшую должность мы предложить ему не могли, слишком дорожили работающими у нас людьми. Карьерный рост и все прочее полностью зависели от него самого, как себя покажет, как сработается с коллективом. Численность сотрудников нашего банка превысила тысячу человек, у банка открылись несколько структурных подразделений. Стояли грандиозные планы по дальнейшему завоеванию банковского рынка, поэтому мы не кривили душой, когда сказали Тимуру, что у него есть реальные возможности достичь в нашем банке многого.
    С этого дня я стала видеть Тимура ежедневно. Осень напоминала о прошлом. Я остро, как никогда за все прошедшие годы, ощутила прилив воспоминаний, которые несли с собой теплые осенние ночи. Но я ничего не чувствовала к моему Тимуру, только какое-то сожаление, обиду за то, что было. Я лелеяла воспоминания, но чувствовала, что не желаю вновь почувствовать теплоту его губ, ощутить прикосновения его рук. Глядя на него, я боялась того ощущения, которое образовалось внутри меня. Потому что этим ощущением была пустота. Волнение от первой встречи прошло, и я сумела полностью взять себя в руки.
Он быстро стал популярен среди всех дам, работающих в банке. Впрочем, как всегда и везде. Он умел привлекать внимание и беззастенчиво пользовался этим. Я со стороны смотрела, как он флиртует с молоденькими девочками, и знала, что им ничего не светит. Разве что секс в его уже порядком потрепанной машине. Я почему-то не сомневалась, что некоторые из них уже неоднократно успели побывать с ним на заднем сиденье его мерседеса-глазастика.
    Его любили все, и вскоре я узнала причину того, почему никто не смущается того, что он женат. Одна девушка из кредитного отдела рассказала мне такую историю. Несколько лет назад Тимур женился по безумной любви, мечтал создать с ней крепкую, дружную семью, завести двоих-троих ребятишек. Но, как оказалось в последствии, его жена не могла иметь детей и лишила его радости отцовства. Развод она не давала, и ему пришлось смириться с тем, что его жена оказалось не только бесплодной, но и бессердечной.
    Как я поняла, все искренне жалели этого красивого мужчину и в тайне лелеяли мечты об его благосклонстве. Ну, надо же, в пределах их досягаемости появился эдакий страдалец, благородный мужчина, не бросающий свою бесплодную жену. А он этим пользовался, почти открыто приглашая девушек на свидания и обещая сладостные наслаждения.
    Однажды, я почему-то устала работать за компьютером и стала разглядывать во внутреннее окно операционный зал, пытаясь разрядить напряжение глаз. Не знаю, что привлекло меня, но я сразу обратила на нее внимание. Она нерешительно вошла в зал и затравленно озиралась по сторонам. Куда делся ее лоск? Что стало с этой чудесной девушкой, отнявшей у меня когда-то любимого? Зарина выглядела намного старше своих лет. У нее был потухший взгляд и осунувшееся лицо. Высокая, но изрядно ссутулившаяся, одетая в дорогую, но не по размеру висящую одежду, некогда очень красивая девушка, выглядела очень жалко.
    Она отыскала глазами мужа и подошла к нему. Я издалека видела, какой гримасой исказилось его лицо. Он сказал ей несколько фраз и, взяв за локоть, подтолкнул к выходу. Она молча повиновалась. Никто из сотрудников не обратил на эту сцену внимания. Еще бы! Никто не знал, что приходила жена Тимура.
    Не знаю почему, но я выбежала за ней. Я окликнула ее, она замерла и медленно обернулась. Ничего не говоря, я завела ее обратно в банк и поднялась с ней в свой кабинет. Я усадила ее в свое кресло и налила воду из стоящего в углу большого термоса. Она взяла стаканчик и сделала несколько глотков. Я стояла и разглядывала ее. Синяки под глазами, слишком худые руки. Я увидела синяки и на руках и шее. Мне все стало понятно. Я подошла к ней и обняла. Мне стало очень жаль ее. Разве этого она хотела от жизни?! Бедная девочка! Она на два года младше меня, а выглядит так, будто ей далеко за тридцать.
    - Зачем ты цепляешься за него? – спросила я. – Не стоит он того. У тебя еще целая жизнь впереди, подумай об этом.
    Она непонимающе посмотрела на меня.
    - Лера, я люблю его.
    - Любишь? И готова все это терпеть?
    - А что, я предлагала ему развестись, чтобы он мог жениться на другой, которая сможет родить ему сына. Он не хочет. Я смирилась с тем, что у нас так все сложилось…
    - Но он ведь бьет тебя! – сказала я и не ошиблась, увидев, как в ее глазах вспыхнула боль. – Зачем это тебе? Милая, беги от него!
    - Неужели ты все еще любишь его? – печально спросила Зарина.
    - Теперь уже нет. Для этого мне понадобилось пережить слишком много. А сейчас я искренне хочу тебе помочь. – Я была удивлена тем, что мой внезапный порыв, мое желание помочь ей, она приняла за стремление оттеснить соперницу и заполучить Тимура себе.
    - Мне никто не поможет, это мое проклятие, и я буду стойко нести его.
    - Как хочешь, не смею тебя убеждать. – Я отошла к окну и, не удержавшись, спросила, откуда она знает, что я любила его.
    - Он сам мне говорил. Когда мы еще только познакомились, и я ненавидела тебя за то, что ты не даешь ему покоя.
    Я усмехнулась про себя, вероятно Тимур тогда подстраховался на случай, если я проболтаюсь, чтобы выставить себя в выгодном свете. Какой же он все-таки! Как я могла не видеть этого? Слепая влюбленная дурочка.
    Зарина ушла, а я осталась наедине со своими мыслями. Сидела и думала о своей любви, о времени, проведенном с Тимуром, анализировала события, слова, жесты. И ненавидела себя…
Дверь моего кабинета открылась. Даже не постучав, ко мне вошел Тимур. Не спрашивая разрешения, он сел напротив меня, поставив стул задом наперед и облокотившись руками о спинку. Он смотрел на меня долгим пронизывающим взглядом. От него исходила какая-то сексуальная энергия, казалось, он зашел ко мне в кабинет только за одним – сразить меня огромной волной разбушевавшихся гормонов.
    - Как ты изменилась, Лера. Давно думал зайти и поговорить с тобой. Только не хотел, чтобы ты подумала, что я пытаюсь завести разговор из-за того, что хочу и дальше работать здесь.
    Я молчала. Смотрела в его красивые карие глаза и не чувствовала того трепета, который испытывала раньше. Сколько воды утекло, сколько боли пережито, насколько опустела душа за эти годы. Я смотрела, как он ловко перебирает пальцами какую-то безделушку на моем столе, слегка игриво щурит глаза, и никак не могла понять, как мне раньше могло нравиться его поведение, как я могла принимать его за проявление теплых чувств?
    - Я скучал по тебе, но ты сама понимаешь, что так уж сложилось. Мне пришлось жениться, ты же знаешь.
    Ничего я не знала, и знать не хотела. Это не кто-нибудь другой поставил все точки над «i» в наших отношениях, а он сам, поэтому к чему сейчас, через много лет, говорить об этом? Я не видела смысла в нашем разговоре. Вот если бы он говорил со мной так тогда, далекие шесть лет назад… Тогда я была дурочкой и все бы ему простила, но сейчас… сейчас все было по-другому.
    Наш бессмысленный разговор быстро прервался, и я была рада, когда он, наконец, ушел. Мое разбитое сердце не желало иметь с ним дела.
    На следующий день я пришла на работу озабоченная тем, что в этом году ожидались выборы Президента нашей страны. Я не сомневалась в результатах, но поскольку мне было поручено вести агитационную работу в нашем банке, я знала, что предстоит не мало дел. Вечером перед уходом с работы я долго обсуждала с Эльдаром Ришатовичем, который почти весь день провел в акимате, все требующиеся от нас действия. Ничего сложного, все зависело от настроя, от того запала, который дашь сотрудникам.
    Я зашла в свой кабинет и не сразу заметила, что на столе появилась ваза с цветами. Розами. Но, чуть не уронив ее, я сообразила, что никакой вазы на моем столе отродясь не было. Возмутившись, я спустилась вниз, подошла к охраннику, сидевшему у входа. Это был уже пожилой мужчина, но в хорошей спортивной форме. Мы взяли его к нам, зная, что, не смотря на возраст, этот человек владеет всеми необходимыми приемами обороны и имеет огромный опыт работы в правоохранительных органах.
    - Как на моем столе появились эти цветы? – строго спросила я, тряся над его головой злополучной вазой.
    - Валерия Николаевна, - улыбнулся охранник, - один очаровательный молодой человек попросил у меня ключи, чтобы сделать вам приятный сюрприз.
    - Так вот, в следующий раз передайте вашему очаровательному человеку, что если он хотя бы одной ногой переступит порог моего кабинета, я сумею сделать его жизнь в этом банке просто невыносимой!
    Я круто развернулась и ушла, оставив вазу с цветами на столе у удивленного старика.
Скоро мне стало стыдно за свой поступок. И уже через некоторое время я вновь спустилась вниз и извинилась перед охранником. Он тут ни в чем не виноват. Просто хотел помочь. В ответ он кивнул и сказал, что урок им усвоен, и больше он не допустит такой оплошности.
Тимур не давал мне покоя, он заваливал меня цветами, ждал после работы, приглашал в кино и рестораны, игнорируя мои отказы. Весь банк судачил о нас. Какая ирония,  когда мне хотелось, чтобы люди судачили обо мне и Тимуре, а не о Тимуре и Зарине, все было наоборот, а теперь… Коллеги смотрели мне вслед и шептались между собой. Но кто бы из них знал, как я устала от его навязчивости. Где он был раньше, когда в моем сердце еще жила надежда на счастливое будущее?! Я смотрела на него и презирала каждое его движение, каждое слово, сказанное им.
    На День Республики, двадцать пятого октября, проводился митинг в поддержку действующего Президента страны. Городскими властями было дано указание, чтобы все сотрудники банка в полном составе пришли туда. Дополнительный выходной день ждали многие, и я понимала, что никто не захочет куда-то идти. Они патриоты, они за стабильность в нашем государстве, но они мужья, жены, отцы, матери и им захочется провести этот день вместе со своей семьей, вместо того, чтобы тащиться на митинг.
Я долго думала, как быть и, наконец, предложила устроить маленький праздник души. Моя идея заключалась в том, чтобы как в добрые советские времена все пришли туда вместе со всеми членами своей семьи.
    - Мы не так уж часто где-то бываем всей семьей, а тем более не гуляем на свежем воздухе, - сказала я на собрании, - давайте соберемся все вместе и поддержим нашего Президента.
    Как я и ожидала, пришли почти все. Это было похоже на народные гуляния. Мы получили возможность пообщаться в неформальной обстановке, покричали речевки и под хорошее настроение, не сговариваясь, разбились на группы по интересам и отправились продолжать праздник по кафе. Все получилось именно так, как я и хотела. Как на следующий день мне сказал Эльдар Ришатович, работа с людьми – это мое призвание.
    В один из дней я уже собиралась домой, когда ко мне в кабинет зашел Тимур. Он вальяжно развалился в кресле напротив меня и спросил, долго ли я буду ломаться. Я пожала плечами и сказала, что не вижу причин для встреч с ним.
    - Какой же неприступной ты стала! Могла бы в честь нашего общего прошлого, хоть разговаривать по-человечески. Бросаешь отрывистые фразы, не желаешь принимать маленькие презенты… Ты стала сухой и черствой старой девой!
    Мне было все равно, что он говорил. Я понимала, что все это он делал специально, чтобы вывести меня из равновесия, чтобы он смог забраться под мой надежный панцирь и ужалить изнутри. И как в прошлый раз получить удовольствие, видя как в предсмертных муках, корчится моя душа.
    Сложно передать, как мне надоело видеть его физиономию, уворачиваться от него, стараться не привлекать внимание. Иногда это доходило даже до того, что я не могла с собой ничего поделать, и мне просто хотелось выйти в операционный зал и во всеуслышание заявить всем, что я знаю о нем, о его жене, о его матери и об его роли обманутого мужа. Чтобы все перестали его жалеть и обожать, шептаться за нашими спинами, осознали, что за внешним лоском и обаянием прячется не столь уж притягательный человек.
    С трудом сдерживая нахлынувший порыв выговориться, я уже хотела попросить его выйти, как дверь кабинета распахнулась, и в нее влетела Саша. Она кинулась ко мне, радостно вереща и показывая мне, купленную ей новую игрушку. За ней следом вошел мой отец. Он представительно выглядел - сказывался его многолетний опыт преподавательской деятельности. Аккуратно подстриженный, с легкой сединой на висках, в строгом костюме и куртке, мой отец был солидным мужчиной. Я была горда за него.
    Усадив Сашу на свое место, я посмотрела ее игрушку, сняла шапочку и расстегнула куртку. В кабинете было жарко, и я не хотела, чтобы дочка вспотела. Отец посмотрел на Тимура и извинился за то, что помешал разговору. Тимур пристально разглядывал моих отца и дочь. А я молила бога, чтобы он поскорее ушел.
    Мужчины пожали друг другу руки, и отец сказал, что подождет меня внизу. Я кивнула. Но не горела желанием оставаться с Тимуром наедине. Он же тем временем внимательно изучал меня взглядом.
    - Так давно бы и сказала, что завела себе семью. – Усмехнувшись, сказал он. – Только что замуж-то не вышла? А то вводишь людей в заблуждение! Кольца не носишь, а мужик и ребенок есть.
    Я мысленно обозвала его уродом, но не решилась ничего сказать. Рядом была дочка, и мне не хотелось, чтобы она это слышала.
    - Ну, вот теперь ты все знаешь. Можешь спокойно отстать от меня.
    Он пожал плечами и поднялся с кресла:
    - А у тебя симпатичная дочка!
    Он вышел, а я долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Что же он за человек?!
    Моя дочь растеряно молчала, что-то, видимо подсознательно, подсказывало ей, что сейчас произошло что-то очень важное. Этим важным была ее первая встреча с отцом. Но она этого так и не узнала.
    Я оделась, и мы все втроем пошли ужинать в кафе. Отец ничего не спросил, но когда мы уже собирались домой, бросил мне странную фразу:
    - Она похожа на своего отца.
    Я ничего не ответила.
    Приближался юбилей Эльдара Ришатовича: шестидесятилетие. Памятная дата, на празднование которой каждому сотруднику из бюджета нашего банка выделялись специальные средства, поэтому ожидался грандиозный праздник. Я приготовила ему отдельный подарок, не стала складываться с коллективом. Мне хотелось, чтобы у него осталась какая-то память обо мне. Ведь все эти годы он был моим наставником, научил меня многому, придал уверенности в себе, и я была ему очень благодарна.
    Празднование состоялось в одном из лучших ресторанов города. Он не приглашал всех сотрудников, только тех, с кем был действительно близок. Остальные поздравили его на работе. Я получила отдельный пригласительный билет и тщательно готовилась к празднику. Мне хотелось чувствовать себя уверенно, и я знала, что Эльдару Ришатовичу будет приятно, если я буду выглядеть хорошо.
    Гости уже собрались. Я сидела рядом с нашим главным бухгалтером Валентиной Петровной, с которой нас связывали теплые, почти дружеские отношения, хотя она была старше меня на двадцать пять лет. Мы болтали с ней о всяких пустяках, изредка прислушиваясь к репликам тамады. Мне было хорошо, давно я никуда не выбиралась. Сама атмосфера вечера была очень приятной, хотелось, как можно больше ухватить от этого вечера.
    Начались танцы, я подошла поздравить своего наставника, чмокнула в морщинистую щеку, и он пригласил меня танцевать. Он хорошо двигался для своего возраста, поэтому мы непринужденно болтали, не боясь отдавить друг другу ноги. Он сказал мне, что я как всегда великолепна, и что ему жаль, что я пришла одна. Его намек смутил меня, я уже много лет не задумывалась о том, что мне нужен мужчина, а моей дочери отец. Эльдар Ришатович был примерным семьянином, очень любил свою жену, сына, внучку, его пример показал мне, что семья имеет очень важное значение в жизни человека. Где-то в глубине души мне захотелось, чтобы у меня тоже через 30 лет была полноценная семья, муж, дети, внуки… Я задумалась и не заметила, как песня закончилась. Эльдар Ришатович проводил меня к моему месту, и я еще раз благодарно поцеловала его в щеку.
    Я села. Место рядом со мной пустовало, видимо Валентина Петровна, тоже устала сидеть, и побрела на поиски какого-нибудь приятного собеседника.
    От нечего делать я стала смотреть по сторонам и разглядывать гостей. Вдруг я увидела его, человека, который покинул мою жизнь почти шесть лет назад. И этот человек шел по направлению ко мне. Я была рада, но не знала о чем с ним говорить.
    Спросив разрешения, Сережа присел рядом со мной.
    - Увидел, как ты танцуешь с юбиляром, и решил непременно подойти к тебе поздороваться. – Он улыбался своей добродушной улыбкой, казалось, мы только вчера сидели с ним в кафе и болтали обо всем на свете. Это был все тот же Сережа, «Любимый солнцем».
    - Я рада тебя видеть. Очень. – Сказала я, и отчего-то на моих глазах навернулись слезы. Я сама не поняла почему, но где-то в сердце что-то защемило, а к горлу подкатил ком.
    - Я тоже, Лера. Сколько лет прошло, но ты только похорошела! Рад, что ты меняешься только в лучшую сторону. – По выражению его лица я поняла, что он действительно рад. Рад встрече, рад мне.
    Он поднялся.
    - Уже бежишь от меня. – Я не знала, как удержать его, мне хотелось о многом с ним поговорить.
    - Ну почему же бегу, отдал дань уважения и пора идти, зачем злоупотреблять твоим вниманием. – В этом был весь он, Сергей. Когда-то я прекратила наше общение, а теперь он не желал навязываться.
    Я не успела ничего ответить, не нашлись нужные слова, а он тем временем быстро смешался с толпой, и больше я не видела его в этот вечер. Хотя ни на минуту не присаживаясь, я бродила среди гостей, пытаясь найти этого дорогого мне человека из прошлого, так внезапно появившегося в настоящем.
    Ночью я много думала о нем. Сережа на протяжении нескольких лет был моим лучшим другом. У нас были похожие привычки и увлечения, мы любили часто и подолгу бывать друг с другом. Он был моей честью и совестью, моей лучшей половинкой. А потом… потом я влюбилась в Тимура и оборвала нашу дружескую связь. Не специально, а просто у меня не осталось ни на что времени, кроме моей любви. Да и любви ли?... По прошествии стольких лет я уже начала сомневаться, что это была любовь. Наваждение, сумасшествие, все, что угодно, только не любовь. Но что бы это ни было, из-за этого я потеряла Сережу, отвернулась от него, в один миг перечеркнула всю нашу дружбу, все, что мы пережили вдвоем.
    На следующий день я позвонила Жанне, с которой раньше работала. Она была дома и удивилась моему звонку. Я ни разу не позвонила ей с того самого момента, как уволилась с прежней работы.
    - У меня ностальгия, - честно сказала я, - хочу с тобой встретиться, поболтать.
    Было воскресенье, и я боялась, что она откажет мне, ссылаясь на домашние дела, но Жанна согласилась со мной пообедать.
    Мы сидели в кафе и болтали о том, о сём. Она сильно изменилась, поправилась и немного постарела. У нее уже было двое детей, и она превращалась в истинную мать семейства.
    Только к десерту, я, наконец, решилась спросить о том, что меня волновало больше всего – о Сереже. Мимолетная встреча затронула что-то в моей душе, что-то давно забытое и давно потерянное.
    - Сергей Леонидович у нас теперь заместитель директора. – Гордо сказала Жанна. – Но эта должность нисколечко не испортила его.
    Я всегда знала, что Сережа далеко пойдет, с его умом, порядочностью, целеустремленностью, он просто был обязан расти и получать общественное признание. Но сейчас меня волновал совершенно другой вопрос, который мучил меня, пульсировал в моем мозгу всю прошедшую ночь:
    - Он женился?
    Жанна как-то странно посмотрела на меня.
    - Ох, Лерка, какая ты все-таки бессовестная! Разбила человеку сердце и спрашиваешь, женился ли он! Нет, конечно, мне уже начинает казаться, что он однолюб. Жалко мужика, пропадает один!
    Я не могла поверить своим ушам.
    - Что значит, разбила сердце?!
    - Лерка, только не мели пургу! Еще скажи, что не знала, что он любит тебя! Как ноги об него вытирать, так ты всегда - пожалуйста, а как о чувствах человека подумать, так тебе не до этого было!
    Я сидела и молча ковырялась в своей тарелке. Чудесное мороженое с фруктами перестало меня интересовать. Я думала о Сереже. О наших встречах, походах в кино… О том, как бросила его на день рождения. О том, как обидела, когда он приехал за мной в больницу после рождения Саши. А ведь он, не смотря ни на что, стремился ко мне, прощал мне мою холодность и забывчивость, мое увлечение Тимуром. И даже то, что я родила от Тимура дочь, Сережу не смутило, он приехал ко мне по первому зову, пусть этот зов исходил не от меня, а от моей матери, он, отбросив все сомнения, обиду, боль, откликнулся на него. А моя работа… Я только в этот момент поняла, кому обязана этим. Заместитель директора – Сережа – вот кто рекомендовал меня Эльдару Ришатовичу, вот кто помог мне выбраться, выкарабкаться из того ужасного дна, в которое я сама себя затащила.
    Я распрощалась с Жанной и поспешила домой. Нашла в записной книжке номер телефона Сережи и позвонила. Его мама сказала, что он на работе. О, трудоголик Сережа, другого можно было и не ожидать! Я позвонила в банк.
    - Здравствуй, Любимый солнцем. – Сказала я, услышав его голос.
    - Лера? Чего тебе?
    В его голосе сквозило равнодушие, но я не сдавалась.
    - Хочу пригласить тебя в кино. – Он молчал. – Или можно в какую-нибудь кафешку забежать. – Я ждала ответа. – Сережа, выходи, через пятнадцать минут жду тебя в нашем кафе.
    Я положила трубку и снова вышла из дома. Нервничала, пока ехала. Волновалась, а вдруг он не придет? Минуты ожидания сложились в вечность. Мое сердце рвалось на части, я боялась даже думать, как мне жить дальше, если он не придет.
    Но он пришел. Зашел, снял свое пальто и сел рядом со мной. Не напротив, а рядом.
    - Что-то случилось?
    - Случилось все, Сережа, и в то же время ничего.
    - Лера, ты оторвала меня от дел. Говори, что хотела.
    Я смотрела на его все еще веснушчатое лицо, разглядывала серые, обрамленные пушистыми ресницами глаза и молчала… Как высказать то, что творится в  душе? Я не знала, какие найти для этого слова, но они вдруг нашлись сами собой.
    - Сережа, многие люди делают в этой жизни глупые и очень страшные ошибки. Как ты думаешь, их нужно прощать?
    Он долго взвешивал ответ на мой вопрос. Я знала, что внутри него идет борьба. Борьба с болью и обидой, которые я ему нанесла.
    - Да, я думаю, если человек искренне раскаивается в том, что сделал.
    Эти слова решали для меня все. Я встала, взяла его за руку и повела за собой. Он шел за мной и ничего не спрашивал.
    Я привела его к себе домой. Взяла Сашу на руки и, посадив Сережу рядом с собой, рассказала ему, как жила все эти годы. Я так боялась, что он уйдет! Мое сердце сжималось от ожидания того, каким будет его решение, но я продолжала ему говорить о своей жизни, чувствах, которые обуревали меня, и не разрешала себе плакать. Саша незаметно перебралась к нему на колени и тоже слушала, казалось, она понимала все, о чем я говорила. Моя маленькая дочка прильнула к новому человеку, как к родному, и я подумала о том, как же моей дочери не хватает отеческой ласки.
    Я закончила свой рассказ на нашей встрече на юбилее Эльдара Ришатовича и чувствах, которые она во мне вызвала. Я не решалась поднять на Сережу глаза, боялась его реакции.
Когда я, наконец, посмотрела на него, то увидела, что он поставил Сашу на ноги и принялся снимать с себя пальто.
    Я поняла, что он останется у меня, не только сегодня, но и на всю оставшуюся жизнь.

    Я любила его больше жизни, больше, чем вообще можно кого-нибудь любить. День за днем мы были неразлучны. Конечно, насколько это позволяла работа. Сколько лет было потеряно! И мы стремились их наверстать. Судьба одарила меня самым лучшим человеком на Земле, а моя дочь обрела самого замечательного отца, о котором только могла мечтать!
    - Лера, Лерочка! – его ласковый голос звал меня, нарушая идиллию сна, но то, что ожидало меня в реальности, было намного прекраснее, чем любой сон. Я знала, что, открыв глаза, буду с каждым мгновением счастливее и счастливее. Каждое утро он будил меня поцелуем, и я была так счастлива, что иногда слезы бежали из моих глаз.
    Так и в этот раз, я проснулась и увидела моего любимого и свою дочь, они уже приготовили завтрак, и пришли вместе звать меня. Я обняла их обоих и позволила им увести меня на кухню. Краем глаза я видела, что мой отец стоит в дверном проеме своей комнаты и, улыбаясь, смотрит на нашу дружную семью…