Холоп и начальник

(психологическая миниатюра с элементами автобиографии)

Я помню, когда это началось. Мне тогда было одиннадцать, и я был пятиклассником. На первый урок английского пришла наша учительница и произнесла что-то по-английски. Её никто не понял. Мы знали, что она русская, что она делает свою работу, но всё равно удивились. Наверное, тогда-то я и полюбил английский, который стал частью моей жизни. Я изучал его с жадностью. Вскоре стал любимым учеником учительницы. Мне нравилось узнавать новые слова. Грамматика давалась легко. А мысль о том, что я изучаю язык Тома Сойера и Гекльберри Финна, радовала и воодушевляла меня. Когда я знал английский уже достаточно хорошо, я попробовал читать в оригинале английские и американские книжки. Так многие авторы стали моими добрыми друзьями, среди них Моэм и Джэк Лондон. Я чувствовал, что у меня огромное преимущество над теми, кто не знает английского.

Естественно, я решил сделать английский своей профессией. После многочисленных изворотов судьбы я оказался в организации, где я должен был делать письменные переводы. Моя начальница, женщина в осеннем периоде своей жизни, об английском имела лишь смутное представление. Она знала лишь кое-что из французского. А работы на этом языке почти не было, в основном всё было по-английски. Начальница очень ревниво относилась к моим знаниям и моему желанию дальнейшего профессионального совершенства. Вот почему всё, что я делал, было всегда и неизменно неправильно. Когда я писал в приглашении иностранным гостям, чтобы в делегации были decision-makers, она с негодованием заставляла меня исправить это на худосочное important people. Когда я пытался доказать, что я прав и приводил примеры из классической литературы и современных журналов, она багровела и орала:
- Слишком умный, да? Делай, как тебе говорят!
- Нет, я буду делать так, как правильно!
- Нет, ты сделаешь так, как Я сказала!
Начальница всё больше распаляется. Мои попытки охладить её только усугубляют дело. Призывы к здравому смыслу – глас вопиющего в пустыне. Враждебность нарастает. Моя зарплата стремительно падает, хотя я работаю, не поднимая головы.

Это продолжается до тех пор, пока я не нахожу то что мне кажется единственно правильной политикой. Теперь, закончив перевод, я вручаю его моей драгоценной. Та смотрит с умным видом.

- Вот здесь неправильно.
- Очень неправильно! - соглашаюсь я.
- А вот здесь надо изменить.
- Я изменю.
- А вот это надо опустить.
- Я опущу! Как только я сразу об этом не догадался!
- Ты хочешь сказать, что согласен со мной?
- Я согласен со всем, что Вы говорите.

Начальница с трудом скрывает удовольствие, близкое к экстазу.
- Оставь как есть. Или поменяй, как посчитаешь нужным. В конце концов, ты же профессионал.

Я ничего не меняю. Мораль? Она кратко изложена в одном из указов Петра Первого. «Холоп в присутствии хозяина должен вид иметь лихой и слегка придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальника». Я согласен с каждым словом этого афоризма.