Комбинация

Они подошли к переходу, когда Олег опять включил «хоботова». С некоторых пор Ирина терпеть этого не могла. Выглядело это так: вместо того, чтобы ответить на ее реплику по существу, Олег цеплялся за какое-нибудь слово и начинал: «А ты знаешь, что означает это слово на самом деле? А известно ли тебе, что оно означало в позапрошлом веке? А от какого слова оно происходит? Теперь ты понимаешь, чего просишь? Ты всё еще настаиваешь?» Произнося финальную фразу, Олег гаденько хихикал и, сморщив лоб, торжествующе улыбался, глядя на Ирину поверх очков. Как же глупо он выглядел в такие моменты!

Ирина посмотрела на дорогу – она была свободна. Но не было и речи о том, чтобы перейти проезжую часть на красный свет. В глазах Олега это выглядело варварством.

Они познакомились чуть больше года назад. Ирина как раз возвращалась с ночной «смены», усталая, но довольная: клиенты попались неугомонные, но и заплатили очень хорошо. Она решила проехать остановку на троллейбусе и, пребывая в легкой эйфории, попросила какого-то мужчину в шляпе и круглых очках уступить ей место. Он встал и, не давая ей сесть, прочел целую лекцию о слове «место» и его «истинном» значении. Тогда Ирина еще подумала: «До чего же на Хоботова похож!» Олег показался ей забавным, и она приняла его приглашение зайти к нему на чай. Оказалось, что он аспирант, работает в МГУ и живет с мамой, в двухкомнатной квартире.

Несмотря на внешность, после завтрака Олег, предложил Ирине заняться сексом. Ошеломленная натиском она не сопротивлялась.

Через полгода они поженились. Ирина бросила свою «работу» и устроилась продавщицей в продуктовый магазин. Олег ежедневно веселил ее своим «хоботовым», и вообще, она была довольна жизнью. Конечно, заработок оставлял желать лучшего, но и расходы уменьшились: не надо было отстегивать ментам, браткам и прочим паразитам. Да и за квартиру не платить. Во всяком случае – не столько. К тому же, теперь у нее была московская прописка.

Правда, «мама» сразу невзлюбила невестку, не уставая подчеркивать, кто в доме хозяйка. Но в своей жизни Ирина сталкивалась и не с такими трудностями и смотрела на свекровь, как на временное неудобство.

Олег знал о ее прошлом. Точнее догадывался. Не мог не догадываться. Она не строила из себя недотрогу, на супружеском ложе не халтурила и не стеснялась пользоваться профессиональными навыками, коль скоро она ими обладала. Тем не менее, Олег никогда не говорил с супругой о ее прежней работе, что свидетельствовало не только о его благородстве, но и об уважении, которое он питал к Ирине. И она платила ему той же монетой.

В этой атмосфере высоких чувств и чистых устремлений они прожили почти год. Но месяц назад семейный корабль дал течь. Началось с мелочи: Ирина попросила Олега купить туалетной бумаги, а он, как обычно прочел ей лекцию о том, откуда взялась эта самая бумага, и чем пользовались до нее, про Ивана Грозного упомянул, который ничем не пользовался, и про биде вспомнил. А как только на его лице появилась привычная гримаса: сморщенный лоб и торжествующий взгляд поверх очков - впервые за все время она не показалась Ирине забавной. Напротив, ей стало до того гадко, что она, не выдержав, отвернулась.

Олег ушел, а Ирина принялась думать, отчего же это произошло. Быть может, оттого, что за год семейной жизни муж расплылся и стал похож на свинью. А уж когда гримасничал – выглядел и вовсе ужасно. Но он и раньше красавцем не был, однако Ирину это не раздражало. Значит, тут было что-то другое. Она так и не поняла, что, и успокоилась. А когда вечером Олег снова включил «хоботова», на этот раз по поводу слова «удочка», ей опять стало дурно. Тут-то ее и осенило: она словно прозрела и, вдруг увидела многое из того, чего раньше не замечала и, прежде всего то, что в этом самом «хоботове» нет ничего забавного. И никогда не было. И включал его Олег вовсе не для того, чтобы развеселить супругу, как она по наивности полагала. А лишь затем, чтобы подчеркнуть свою значимость, а ее выставить дурой. И уважать он ее не уважает, и никогда не уважал. А вопросов не задавал, потому что, во-первых, совершенно не интересовался ею, как человеком, а во-вторых, скорее всего, просто не верил, что до него у Ирины, могло быть какое-то прошлое.

С этой минуты между ними словно кошка пробежала. Ирина начала беспричинно отказывать Олегу в супружеских ласках, пристрастилась потихоньку пилить его за маленькую зарплату; со свекровью поссорилась, с соседями чего-то не поделила. Стала нервная, раздражительная.

Вот и сейчас, глядя на улыбающегося мужа, она вдруг подумала: «Толкнуть бы тебя, под колеса!» Стояла глубокая ночь. Людей на переходе и поблизости не было. Зеленый свет на повернутом в профиль светофоре сменился желтым. Вот-вот загорится красный. Но подъезжающий слева черный джип и не думал тормозить. Напротив, водитель резко увеличил скорость, намереваясь проскочить переход до запрещающего сигнала, хотя тот уже загорелся. И тут в голове у Ирины мгновенно возникла комбинация: она толкает мужа на проезжую часть. Тот попадает под машину. На такой скорости – это означает смерть. Сбить человека насмерть, на пешеходном переходе, да еще и на красный свет – серьезное преступление, а значит, водиле придется раскошелиться. И возможно, ей никогда больше не придется работать.

Пронзительный скрип тормозов заглушил звук удара, и наступила зловещая тишина. Прошло не меньше минуты, прежде чем Ирина опомнилась и бросилась к мужу. Олег не подавал признаков жизни. Из машины вышел водитель. Высокий, статный мужчина в черном. «За таким, как за каменной стеной!» - подумала Ирина, и в голове ее родилась новая комбинация. Она не будет разводить его на деньги. Попытается сблизиться и выйти замуж. Ирина знала, что многие мужчины склонны к временным терзаниям, под влиянием чувства вины. И в этом состоянии легко внушаемы. Главное не упустить момента. Ну, а будет артачиться – можно и тюрьмой пригрозить! Ирина была почти счастлива, предвкушая воображаемое благополучие. Но счастье ее длилось недолго. Сначала пришел в себя Олег. Он глупо вращал глазами и мычал. Это было еще полбеды, но водитель испортил все окончательно.

- Слышь, сука, - грозно произнес он, грубо приподняв Ирину за воротник. – Если вякнешь кому, язык отрежу! Поняла? Поняла!? – спросил он и взглянул на нее так, что она сразу и все поняла. Увидев это, мужчина отпустил ее, бегло оценил урон, нанесенный автомобилю и, сев за руль, покинул место аварии. Ирина заплакала и успокоилась, лишь когда увидела врачей и скорую помощь. Кто-то не поленился набрать 03.

Олега спасли. Но он оказался навсегда прикованным к инвалидной коляске, а, заодно, потерял дар речи. Так что от «хоботова» Ирина была избавлена. А ничем другим муж-инвалид ее не допекал. К тому же общее горе примирило Ирину со свекровью, которая, как мать, взяла на себя самые неприятные обязанности по уходу за сыном. Жизнь постепенно наладилась и стала даже какой-то скучной.

От скуки Ирина вернулась к своей прежней профессии и в первый же рабочий день вновь увидела того водилу. Он подъехал на точку на своем джипе, с помятым радиатором, не узнав ее, выбрал трех девочек и укатил.

С тех пор она видела его часто. Почти каждую пятницу. И всякий раз при появлении богатырской фигуры в черном на сером фоне домов, окружающих пространство грязного двора по Садовой улице, сердце женщины начинало ныть. Ей ужасно хотелось, чтобы он выбрал ее. Пусть даже и с кем-то. Не взирая на риск, она так и лезла ему на глаза, демонстрируя свои лучшие стороны. А он словно не замечал ее. Брал двух-трёх девочек и уезжал. Только спустя какое-то время Ирина поняла, что она не в его вкусе. Тогда в ее голове сложилась новая комбинация.