Черный ворон

 Perdurabo*

Жизнь постепенно уходила из неё, моя любимая Моргана. Смертельная болезнь подкралась неожиданно. Чахотка. Проклятая чахотка, она постепенно убивала Моргану.
Я смотрел на неё и ничего не мог сделать. Я был бессилен против коварной смерти, против судьбы.
Но Моргана была фаталисткой – она говорила, что это судьба, и что если за человеком приходит смерть, то это нужно богам. Но она не до конца смирилась со своей судьбой. Она была ещё совсем молодая. И смириться со свое будущей смертью ей было сложно.
Но я не был фаталистом. Я хотел помочь, хотел противоречить судьбе, но не мог.
Как сказал великий классик. Я находился In articulo mortis. Я жутко бесился из-за своего бессилия.
Врачи говорили, что Моргана будет жить ещё пол года, не больше.
Каждый день я смотрел на неё. Я с трудом сдерживал слёзы. День и ночь я сидел рядом с Морганой. Стараясь не покидать её ни на минуту. Я видел, что с каждым днём она угасала. Кожа стала совсем белой, руки стали ледяными, она исхудала, но она всё равно оставалась красивой. А её тёмно-золотые волосы по прежнему сверкали в лучах солнца которое проникало сквозь закрытые занавески. А глаза были всё такими же ярко-зелёными, как и в тот день, когда я впервые её увидел. Правда её взгляд стал грустным, меланхоличным и немного апатичным.
Я почти не отходил от постели на которой лежала Моргана, иногда я засыпал сидя на стуле, который стоял рядом с её кроватью.
В связи со своей болезнью она потеряла аппетит и уже несколько месяцев большую часть времени проводила лёжа в постели.
Я старался скрашивать её одиночество. Мы постоянно разговаривали, вели философские беседы, рассуждали на тему жизни и смерти.
Я часто читал её вслух, иногда я читал ей поэмы, иногда философские трактаты, а иногда и эзотерическую литературу, которую Моргана очень полюбила в последнее время. Особенно её интересовали книги в которых излагались теории о том, что ждёт человека после смерти. И должен признаться, что меня немного пугало её увлечение. «Жизнь после смерти», «переселение душ» и «реинкарнация»… всевозможные эзотерические тексты помогали её отвлечься.
Время шло. Состояние Морганы ухудшилось, процесс был необратимым, врачи уже не могли ей ничем помочь. Моргана была прикована к постели, я почти не отходил от неё. Я не хотел оставлять её даже на минуту.
Как я уже сказал Моргана почти не вставала с постели, почти весь день она спала. Мы уже почти не разговаривали, у Морганы уже почти не было сил. Что бы хоть как-то скрасить её одиночество я читал её вслух.
Моргана лежала в постели, её глаза были слегка прикрыты. Но она не спала, она слушала мой голос. Я сидел на стуле рядом с кроватью. В одной руке я сжимал еле тёплую ручку Морганы, а во второй руке я держал книгу Макса Генделя "МИСТЕРИИ РОЗЕНКРЕЙЦЕРОВ".
«…Хотя Библия учит, что бессмертие души обусловливается хорошими делами, она не отличает ее от Духа. Утверждение ясно и выразительно гласит, что: "Доколе не порвалась серебряная цепочка . . . дотоле не возвратится прах в землю, чем он и был; а дух к Богу, Который дал его"…»
Вдруг тишину моего голоса и тихого дыхания Морганы нарушил громкий пронзительный звон… звон стекла… в комнату ворвался ветер.
Я отбросил книгу в сторону и вскочил со стула. На полу лежали маленькие осколки стекла. Маленькие блестящие осколки, и среди этих осколков лежал черный ворон.
Моргана резко приподнялась и с ужасом посмотрела на ворона. Она замерла, казалось, что она перестала дышать. И вдруг у Морганы начался очередной приступ сухого кашля.
Наконец приступ прекратился, дыхание нормализовалось. Моргана отдышалась и судорожно сжала мою руку. Её зелёные глаза с ужасом смотрели на ворона.
- Это знак, - прошептала она.
- Не волнуйся, - ответил я, - это всего лишь примета.
Но Моргана замерла, она не могла оторвать глаз от черного «пятна» на полу. Я поднял на первый взгляд бездыханного ворона, но вдруг он бешено начал биться в моих руках. Я подошел к разбитому окну и выпустил ворона из своих рук.
Я постарался успокоить Моргану, но она не слышала меня. Это знамение смерти потрясло её.
Моргане стало совсем плохо. Все девять дней она спала, изредка её будили приступы кашля. Когда приступы заканчивались измождённая Моргана вновь засыпала. И вот приступы кашля прекратились, остановилось дыхание. К моей Моргане наконец пришло избавление от мучений.
Я велел отнести тело Морганы в склеп. Сам я поднялся в комнату Морганы, чтобы по традиции сжечь постельное бельё умершего.
Я собрал наволочки одеяла и простыни, и вдруг я обнаружил под подушкой черное перо. Небольшое перо черное как смоль…
Я разжег огонь в камине. И когда огонь достаточно разгорелся я бросил постельное бельё в камин. Огонь быстро поглотил ткань, затем когда огонь уже почти погас я взял черное перо и кинул его на горячие угли.
Я не мог спать. Я лежал на кровати и смотрел в потолок, смотрел на дрожащие бледные тени. Уже наступила ночь, три свечи уже почти догорели. Но сон до сих пор не шел ко мне, шум ветра за окном уже не мог нагнать на меня сон как раньше. Я продолжал рассеянным взглядом смотреть то на стены то на потолок.
Но вдруг моё спокойствие нарушил громкий звон тонкого стекла, звон, который я уже слышал. Но я продолжал лежать на кровати и смотреть в потолок. Вдруг моего лица коснулась тень, тень продолжала кружиться надо мной.
Он кружился надо мной несколько минут, но я не обращал на него внимания. Наконец ворон начал снижаться и наконец сел на туалетный столик рядом с кроватью.
Я медленно повернул голову и увидел её. Абсолютно черный ворон сидел на туалетном столике и словно смотрел на меня своими… нет, вовсе не черными, а ярко-зелёными глазами.

_____________________

* Я буду длиться вечно (лат.).