А сейчас приветствуйте! великий и ужасный ин. яз!

А сейчас приветствуйте! великий и ужасный, единственный и неповторимый факультет иностранных языков!

Написано в ночь на понедельник,
30 октября 2006 г.

Подрочил, допил остатки коктейля, купленного по дороге домой, и вроде бы пора лечь спать, да вот только мешает что-то. Сначала я думал, что это зудящий прыщ, вскочивший у меня на носу, затем склонился к мысли о грязных кроссовках, дурно пахнущих у кровати. В конце концов, я пришел к выводу, что, все-таки, причиной моего волнения и «запаха страха» из-под одеяла является этот странный тип, стоящий у моего окна. Живу-то я на втором этаже, и как он завис, я не понимаю, но тогда меня это мало колышило.
Черный. Не в смысле, что он негр или хач, просто лица его не было видно, будто это не человек даже, а чья-то грозящая тень. ****ь, поверьте, братцы, я чуть в штаны не наложил. Хотя, какие там, к черту, штаны…в ванной я уже был, а значит, лежал, в чем мать родила. Так что, если бы это продолжилось еще минуту, простыня превратилась бы в коричневое озеро Дерьмо, шестидесяти метров в глубину и два километра в диаметре. По нему бы плавали славные кораблики и лодочки, в которых милые пары обычно обжимаются, пока их никто не видит.
Этот гад стоял и смотрел на меня. Хотя, *** знает, что он делал (лица то его не было видно). Мне тогда сразу вспомнились строки из есенинского «Черного человека»:

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
……………………………
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, -
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.

Эх, дорогой мой друг Сергун…верно говоришь. Правда, что-то слишком рано стал я его видеть. Не вышел я еще из того возраста, как мне надо девок тискать в кустах да нагишом в реке купаться, а уже за мной пришла эта падаль. Мерзость, от которой кровь стынет в жилах и душа в пятки уходит. Когда же этот сукин сын свалит от моего окна? И как он, сука, держится? Бляха муха…падлой буду, коктейль был лишним. Зачем я его вообще в дом принес? Как осмелился? Ведь прекрасно знаю, что предки шманают. Да вот только сейчас батя храпит, обнимая маму за плечи у себя в комнате.
Я даже закричать не могу, будто это тварь мне шею сдавила, хотя дышать легко. Лишил меня голоса, паскуда. Обрубил, так сказать, концы.
- Чего тебе надо? – прошептал я.
Но он не ответил. Помню, тогда, в первую ночь, как я увидел его, он тоже мне ничего не ответил. Хотя я ничего и не спрашивал, лишь лежал, схватившись обеими руками за печень (правда боль охватила все тело) и молился, чтобы он ушел. Было это в Минске, на полпути между Москвой и Западной Европой. Утром я написал:

Черная тень за мною пришла,
Черная тень меня здесь нашла,
Лезет по стенам ко мне на кровать.
Боже, не дай меня твари забрать…

Цепляюсь я пальцами за одеяло.
Тень черными лапами шею связала.
Лишь слабый свет лампы на потолке
И ты жажду жизни тешат во мне…

Виноград говорил, что мешать коктейли с водкой не стоит, но такого дикого эффекта я не ожидал. Знаете…иногда мне хочется застрелиться, потому что мои мысли мешают мне спать. И, порой, я не могу уснуть всю ночь, хотя прекрасно знаю, что уже через пару часов должен быть в университете на паре.
Да уж…херня какая-то.
Я крепко зажмурился, а когда открыл глаза, его уже не было. Вот проглючило то! И тут я понял, что совсем не помню, как доехал сегодня до дома. Последнее, что осталось в моей памяти, - это Артем, отдающий мне портфель в каком-то лесу. Кажется, в Сокольниках… Да! Точно! В Сокольниках! Мы ведь там бухали… Потом все пропадает, и дальше я уже еду в машине отца, везущего меня домой и орущего в трубку: «…да! Подобрал! А ты как думаешь? Да он двух слов связать не может, засранец…» Вот так вляпался.
А тут еще глюки эти. Черные люди всякие.
Все.
На ***.
Завязываю пить…
…как бы смешно это ни звучало.

Кстати, Шабан. Завтра утром…а точнее сегодня…не забудь. В 8:20 на Тургеневской…Виноград.
Hasta la vista, amigo!!!