Мы пропащая нация, если клуб может так называться

Мы пропащая нация, если клуб, в который мы ходим, может так называться.

Если ты не под кайфом или не в хлам пьяный, то в ночных клубах делать нечего. Поверьте моему опыту. Конечно, наркотики я никогда не употреблял, но и в клубах трезвым никогда не был. Полный хаос. Здесь нет ни имен, ни фамилий, здесь нет даже людей…все, что здесь есть – это огромная толпа разъяренных и сдуревших животных в потных майках, жаждущая больше музыки и бухла. Тут стремные зубрилки становятся красавицами, а гламурные целки теряют девственность. Тут даже последний лох может найти себе компанию на ночь, и, поверьте, эту ночь он не забудет никогда. Или не вспомнит никогда. Сотни таких мест по всей столице. Цены колеблются от ста рублей за вход до ста долларов за бутылку шампанского. И никогда не знаешь, куда твое безумие тебя заведет. Порой, можешь блевать в сортире паленой водкой какого-нибудь «музыкального ресторана», а можешь тупо сидеть без денег в чилауте VIP-заведения для суперзвезд и разводить бестолковую восемнадцатилетнюю исполнительницу R’n’B на минет. Конечно, чаще бывает первое, но это уже не важно. Мечтать тоже не вредно. Особенно в месте, где большинство твоих желаний становится явью. Так, к примеру, я сейчас сижу с совершенно незнакомой мне девушкой, и, пока ее язык блуждает у меня во рту, она пальцами нежно ласкает мои яйца. Мне кажется это крутым, но на утро, я и не вспомню, почему решил ее оставить здесь.
- Мне надо выйти! – сказал я, но трансуха рубила так громко, что эта дура и не поняла.
- Что?
- Мне выйти надо!
- Ааа…ну ладно иди…только возвращайся скорее. – И послала мне воздушный поцелуй, мило улыбаясь. Но этого я уже не видел.
Схватив стакан пива со стола, я направился прямиком в сортир. Жуткое зрелище: совершенно ужратый тип в гавайской рубашке, солнцезащитных очках и панамке с надписью «Whitesox»…этакий Рауль Дюк…с полупустым стаканом пива, которое он потягивает через соломинку, расталкивая всех на своем пути, матеря охранников и своих ровесников, топчущих ему ноги в порыве танца, качаясь и ничего не понимая, бредет к переполненному туалету. Но всем по барабану, и я рад. Проходя мимо столика с четырьмя блондинками за ним и одной рыженькой на нем, заметил какое-то «цветное» пойло в бокале с лимонной долькой и смешными зонтиками. Остановился. Без палева взял стакан, поболтал его чуток перед глазами (Боже! Будто я мог что-то разглядеть?), понюхал, а потом поставил на столик стакан, в котором уже не было пива. Я не слышал криков: «стой, гнида! Верни мой мохито!» - но, думаю, они были, хотя я и не уверен, что это был мохито.
Очередь в уборную выстроилась сразу, как только открылся клуб, а было это в 22:00. Вчера. Но я ни разу в ней не стоял и умудрялся протиснуться в кабинку, пока ее опять ни занимали. В этот раз дверца кабинки открылась, и перед собой я увидел парочку, занимающуюся сексом прямо на унитазе. Знаете, как в клипе Chemical Brothers “Hey boys, hey girls”. «А ну закрой дверь, падла!» - крикнул мне бугай из кабинки. «Сам закрывай…» - бесстрашно ответил я. Еще бы. Трахал бы я такую телку, я бы ни за что не променял бы ее на драку с каким-то пьяным червем. Таким я ему, наверное, показался. И эта бэмби, что со стонами прыгала у него на коленках, не глядя, потянулась и захлопнула дверь у меня перед носом.
«Ах ты тварь. – Подумал я. – У меня и так все плывет во круг, а тут ты еще хлопаешь…смерти моей хочешь, детка?» Развернувшись, я открыл другую дверь. Унитаза там я не нашел, поскольку это была кладовая. Но сей факт меня ни чуть не расстроил, и, пропалив отсутствие охранников в WC, я начал блевать на швабры и метелки. Девки и их друзья геи расходились в стороны с криками «фи» и «какая мерзость!». Ну и что. Мне без разницы. Моя цель – добраться теперь до раковины, не пролив ни капли мохито, что я и сделал. Выхлебав его до дна, я бросил лимончик и зонтики в урну, а в бокал налил холодной воды.
В тот момент, как я уже третий раз обливал ей свою голову, зашел охранник. Растолкав толпу, он подошел ко мне и спросил, все ли в порядке. А когда я ответил ему: «фсе п’оста замичатилно», он почему-то разозлился, назвал меня пьянью и начал орать: «А ну убирайся вон, пьянь! Совсем обнаглел, гни…» - не успев договорить, он понял, что его чувствительное ухо слышит стоны из туалетной кабинки. «Совсем оборзели, свиньи!? Не *** трахаться в сортире! Ведь для вас тупых написано!» (а у зеркала и вправду висела приклеенная скотчем бумажка с надписью: «НЕ ТРАХАТЬСЯ В ТУАЛЕТЕ»). Мне сыграло это на руку. Я поднял с пола свою панамку, налил очередную порцию холодной воды и вышел оттуда, проследовав к гардеробу.
Пластиковый номерок с цифрой 48 на нем оставался единственной ценной вещью у меня. И, в конце концов, я променял его на свою черную куртку, в которой лежал паспорт, ключи и какая-то мелочь. Безрассудно, конечно, было оставлять все это в куртке, но еще безрассудней было это брать с собой внутрь. Тот самый охранник, который намеревался вышвырнуть меня из этого убогого заведения, только вышел из уборной, когда я уже направлялся по лестнице вверх на улицу. Он погнался за мной, но не успел остановить. «Этого больше не впускать!» - только и сказал он своему напарнику у дверей. Я прошел еще метров двадцать до парковки, допил воду и бросил бокал на газон у шлагбаума. Не заметив, что все парковочные столбики в беспорядке разбросаны, я прошел мимо и направился прямиком на детскую площадку напротив клуба. Там я подошел к двум спящим на лавочке бичам, вокруг которых валялись пустые банки из-под «ТРОФИ» и обертки от гамбургеров. Одного я «ласково» пнул ногой и сказал: «Вставай…петухи запели».
- О, Жигуль. А я думал ты уже не придешь! Ты где был? – невнятно пробормотали уста этого убитого существа, известного мне как Виноград.
- В клубе. Какая-то телка сосала у меня, пока я блевал в сортире. – Что за бред? Сам не знаю. – Он живой? – спросил я, кивая в сторону Компота.
- Вроде да. По крайней мере, пять минут назад он втирал мне, что он девственник.
- Да ладно? Он девственник?
- Говорит, да…
- Да ладно? Он не разу не трахался с телкой?!
- По чем мне знать? – и он был прав, черт возьми. Сам не понимаю, зачем я на него наехал, но я чувствовал, что мне это было необходимо выяснить любой ценой. – А как же та блондинка, с которой он зажигал?
- Не знаю, но я своими глазами видел, как он трогал ее за задницу.
- Вот гад, а мне сегодня не обломилось.
- Погоди секунду…ты же сам только что заявил, что кто-то у тебя сосал в туалете.
- Забей на это. Ничего не было. Мы целовались, и она лишь гладила мой член.
- Да уж…не повезло, - шутник чертов.
В это время нашу идиллию прервал тот же самый охранник, выкидывающий Куска из клуба: «Ах ты сука! Будешь знать, как блевать в кладовке! Мразь! И шмотки свои забери!» Кусок удачно упал. И поэтому, немного поржав, он встал и живо весело зашагал к нам. Как он нас увидел, не пойму, но в этом и прелесть Куска. Он нас, наверное, по запаху узнал…родной запах…запах, которым мы пахнем практически каждый день и которым мы насквозь провоняли у Винограда на даче.