другие и всё такое

 "...в джунглях каменных трущоб шорох трущихся панцирей, изредка хруст раздавленной скорлупы детских наивных мирков. как далекая вспышка молнии, иногда - блеск живых глаз на фоне бездонного моря унылых и подернутых дымкой самодовольных в пустой суете.
вот! музыка! смех! туда!
пустое.
под ритмы давно ушедших народов, чуть отвернувшись от подохрипших динамиков, потряхивают пестрой чешуей.
Другие.
но по сути - такие же. живее только на первый взгляд - игра цветов и гибкость оболочки. глаза-предатели: пропасть понимания с оттенком спесивого высокомерия, мол, мы - Другие.
и все тусклые и Другие, не покладая рук, изо всех сил строят, возводят, лепят новые коробки убежищ, одно к другому, впритык, кто выше, побольше хапнуть, по головам...
чуть в стороне, сразу, где кончается серая убогость, можно, если присмотреться, разглядеть Иных. они почти не различимы в траве, в реке, среди гор. потому что они - Часть..."

тут немного не в тему было, пропускаем

"...тех, с чешуей, их нафиг выгнали из города, мол шибко гибкие. они ушли и наткнулись на Иных. и начали кичиться своим пониманием, а тем савершенна пабарабану... и Другие поняли, что они ну совсем ничегошеньки не понимали. осознали, вникли и двинули назад в трущебы. и там, на глазах у всех начали сбрасывать чешую и растворяться друг в друге. народ от шока кто панцири потерял вообще, у кого чешуя появилась, а кто и глазами блестеть начал.

но были там еще Хранители Традиций. смекнули, что тусклость не в чести, собрали свои пожитки, подогнали несколько межпланетных и один офигительный межгалактический крейсер, погрузили свое добро и собрались лететь на новые планеты серость свою миссионерствовать. а новые Другие, прознали про такое и договорились с бортовыми компьютерами тех кораблей (ну там агитация, листовки, братание и обещание светлого будущего) и те решили сами новую жизнь начать (еще бы, столько добра уже в них погружено и светлое будущее же ж!) и ломонулись без Хранителей. измена, короче...
те видят, такое дело, пошли к новым Другим учиться чешую отращивать.
так до сих пор и учатся.
а из треснутых панцирей понаделали гребешков и ходят там все сейчас причесанные…»