нарушение райского спокойствия

И снова, по давно заведенной традиции звякнула колотушка на вратах рая. Недреманные очи апостола Петра открылись, явив очередной душе свои сияющие бирюзовые глаза. Колотушка на воротах – всего лишь традиция: врата рая давно были автоматическими (даже этого места коснулась научно-техническая революция!) и открывались каждому праведнику.
- Здрассте! – бодро выпалила вновь прибывшая душа. И не скажешь сразу, какого полу был ее обладатель: просторная нежно-зеленая туника успешно вскрывала опознавательные признаки мужчины или женщины, коротко подстриженные волосы, за веснушками толком не разглядеть лица, уши без сережек…
- Благословенна будь… душа! – нашелся Петр. – Имя?
- Иисус!
Апостол недоуменно приподнял левую бровь. Он чувствовал, назревает какое-то недоразумение, но никак не мог понять, какое.
- А фамилия?
- Христос, наверное…- задумалась душа.
- В таком случае: год рождения?
- 1 г. Н.э.! – душа ничуть не была смущена допросом, а вот Петр все больше начинал волноваться по поводу ответов. Брови его уже почти затерялись в волосах, осененных светом нимба.
- Должно быть, здесь какая-то ошибка, - пролепетал Петр в последней отчаянной попытке что-либо понять.
- Никакой ошибки здесь нет! Иисус Христос, 1 г.н.э рождения!- душа не сдавалась, потихоньку оттесняя апостола к вратам. Петр уже начал подумывать, что перед ним адский посланник с секретным заданием уморить и без того мертвого святого. Или по крайней мере свести его с ума…
- А почему Вы не в белом? – спросил окончательно запутавшийся Петр, нервно перебирая ключи от всех дверей в раю на манер четок.
- Так демократия же! Плюрализм мнений и свобода выбора! – даже удивился «засланец». – Имею же я собственные убеждения и право их не скрывать! А зеленый?.. Так я ж из Гринписа!
- Мда.. все течет…- и немного помолчав, воскликнул: - O tempora! O more!
- Да Вы не волнуйтесь! – засуетилась странная душа. – Ну что, пропустите мня к Иисусу - то?
- А что же, этот не Вы? – апостолу уже просто необходим был восстановительный отпуск! Нервное, оказывается, это дело, у ворот-то стоять.
- Господь с Вами, Петр! – набожно перекрестилась зеленая. – Вы что же, Сына Божьего не видели ни разу?!
- Видел… - осипшем голосом произнес переставший сопротивляться апостол. Он просто решил не перечить этому зеленому наваждению, вдруг оно заскучает и исчезнет?
- Ну вот! Так он же – не я?
- Не Вы…
- Ну вот и разобрались, слава Богу!
- А кто же Вы тогда? – простонал райский ключник. Прекрасно понимая, что в присутствии стоящего гостя сидеть по меньшей мере невежливо, он нашарил дрожащей рукой простое офисное кресло менеджера среднего звена и тяжело в него опустился. На сидушке лежала мягкая розовая подушечка. Ну, никто не вечен! И ничто… даже здоровье святых.
- Я-то? Так я из Гринписа!
- Это мы с Вами уже выяснили, - начал раздражаться Петр. – А дальше-то что?
- А что должно быть дальше? – искренне удивилась душа из Гринписа.
- Вы к кому собственно? – зарычал краснеющий Дежурный у ворот.
- К Иисусу!
- ЗАЧЕМ?!
- Вас что, не предупредили, да? – лицо посланца озарила улыбка понимания. – Ну тогда все ясно! А я –то думала, что это с райским Привратником?..
«Все-таки женщина», - вяло подумал Петр, а вслух сказал: - Не предупредили. А кто должен был предупредить?
- Ну как же, - впервые растерялась чистая девичья душа, - Иисус! У нас же договоренность. Я же из Гринписа… Мы звонили…Нам… Ваше начальство разрешение на вход дало… - казалось, посланница так и будет вечно стоять и растерянно говорить. Петр даже начал жалеть свою недавнюю мучительницу. – Мы вот организовали визит к вам, ибо Ему еще не время спуститься, а тут… так.. да уж… - и хлопнулась на очередное проплывающее мимо облако, которое тут же остановилось.
Собеседники немного помолчали, приводя в порядок расшатанные этим недоразумением нервы, мысли и чувства заодно. Каждый свои. А тишина их обоих.
И тут появился еще один персонаж этой трагикомедии. Собственно, из-за него и начался весь этот сыр-бор с Гринписом, только об этом еще пока никто не знал…
- А! ну наконец-то пожаловали! Здрассте! – и на литую из золота створку райских ворот, украшенных разнообразными символическими завитушками и словами из Писания, присела небольшая серенькая птичка. Тут же справившая нужду. – ой, извините! – чирикнула она, хотя в голосе нарушителя райского спокойствия не сквозило и тени раскаяния или сожаления, как не было ни стыда ни совести у этой птахи. – Я – Райская Птица!
- А я из Гринписа!
- А я -апостол Петр! – определенно, теперь же, сию же минуту он напишет прошение об отпуске!
Девушка и неспокойная птичья душа воззрились на Петра так, будто он встал на руки начал выделывать акробатические этюды, напевая матерные частушки. Удивления на их лицах хватило бы с лихвой не на двоих, а на десятерых человек как минимум.
Видя несостоятельность Хранителя ключей, птичка взяла ситуацию в свои крылья:
- Пройдемте, дорогой представитель! Если не ошибаюсь, Вы праведница? Извините за бестактный вопрос…
- Ну, да… - посланник густо покраснела, пытаясь понять, где скрылась неуловимая бестактность. От этих размышлений и умозаключений девушка покраснела еще гуще.
- Ну и замечательно! Для чистых душ ворота открываются автоматически. Верно, Петя?
Апостол только безвольно кивнул. А когда нарушившая его покой парочка наконец-тоо удалилась, он кинулся к своему столу, начал писать прошение об отпуске, понял, что желание его несбыточно, и чуть не разрыдался от досады! Ну почему он отказался от помощника? А ведь предлагали ему на Всеобщем Совещании! Предлагали. А он отказался. Глупость бывшего человека говорила в нем, не иначе. А теперь все, поздно. И не будет у него напарника-заместителя, не будет отпуска…

…Через минуту на Земле вездесущие журналисты уже вовсю щелкали фотоаппаратами и вели репортажи с места событий: прямо с неба свалившееся гусиное перо с позолотой, набрав приличное ускорение, шмякнуло по голове серийного убийцу Ганнибаловича, которого как раз вели в здание суда…
…И только вскрытие покажет, умер ли убийца от сердечного приступа на почве страха суда или от удара аномального пера по голове…
… Вот так иногда вершится Правосудие: впопыхах, случайно и кое-как…
А тем временем девушка из Гринписа шла по раю, любовалась красотами, откровенно глазела на души знаменитых людей и слушала воистину райскую музыку: пение сладкоголосых птиц гармонично сливалось с мелодичными звуками Небесного оркестра.
А птичка тем временем вещала.
- Ну, Вы сами посудите, мадмуазель! Мадмуазель? – зависнув прямо перед глазами девушки, птичка отвлекла ее внимание от чудесного реликтового растения, которое Гринпис при всем желании сохранить никак не мог: гигантские цветущие папоротники вымерли задолго до появления этой славной организации. – Вы меня не слушаете! – заверещала птичка уже отнюдь не райским голоском.
- Простите, я немного отвлеклась… - на щеках любопытной посланницы вновь заиграл румянец стыда. – Продолжайте, пожалуйста.
- Нечего тут продолжать! Пришли мы, - ответила ворчливая птичка.

И действительно, пара борцов за права живой и уже не совсем живой флоры и фауны оказались перед небольшим аккуратным домиком. Два этажа строения буквально утопали в цветах, развернувших свои головки к Свету. А уж какой стоял аромат!..
А на пороге стоял Он. Точно такой, каким посланница Гринписа Его себе и представляла: высокий, худощавый парень с огромными темными глазами в обрамлении густых черных ресниц.
- Проходите, пожалуйста!- проговорил Иисус. Голос был мягкий, обволакивающий. Усыпляющий страхи и рождающий спокойствие, которого так не хватало в душной Европе не только Посланнице, но и всем европейцам.
- Я… я… из Гринписа я, - неизвестно почему растерялась девушка.
- О, я знаю! Прошу Вас извинить нас за недоразумение у ворот. Просто я по беспечности своей забыл предупредить Привратника… Еще раз извините, знаете, столько дел, столько дел…
- Ой, да не стоит… - девушка была обескуражена встречей. И чем она думала, когда соглашалась на этот визит? Такая ответственность! А она сейчас как всегда разволнуется, начнет запинаться (да уже начала!), заикаться, все перепутает… и как она будет выглядеть в Его глазах?!.
- Проходите! Проходите в дом! Что же мы стоим на пороге-то? И не корите себя, ради Папы. Все будет хорошо, у Вас все получится, вот увидите!
- Ой, а Вы что, читаете мои мысли? – и против воли подумала: «А это этично?» -и тут же себя укорила и подумала другое: «Как бы чего нехорошего в мыслях не вырвалось! А все-таки какой он красивый…- и снова себя одернула. - Во-первых, ему уже две с лишним тысячи лет, он тебе в пра… хм.. дедушки годится, а во-вторых, он все-таки сын Божий…А ты «красивый»… Ой, он же все читает!»- и попыталась ни о чем не думать. Получалось плохо.
- Не читаю, успокойтесь. Просто, у Вас такое смущенное лицо было, что я предположил… что, угадал, да? – и улыбнулся. А мысли он все же читал! Читал и все тут! Имелось такое свойство. И ничего с этим поделать нельзя было. Просто не хотелось ему действовать девушке на нервы лишний раз: и так от каждого шороха пугается. А уж какое лицо выразительное!..
Внутри дом выглядел практически так же, как и снаружи: как смесь ботанического сада с квартирой коллекционера. Странного такого коллекционера, который тащит в дом всякую флору. Большие и маленькие, в кашпо, горшочках, горшках и кадках – повсюду в самых разных и непредсказуемых местах росли цветы, папоротники и прочие растения. Даже из ящика стола торчала целая колония кактусов в горшочке.
«Вот где офис Гринписа должен быть, а не в нашем серых стенах в шумном мегаполисе, где о природе имеют весьма смутное представление. Только по книжкам про цветочки аленькие да учебникам биологии!» - подумала девушка, после чего сказала:
- Я и не думала, что у Вас тут так… - и снова замялась.
- А как? Да Вы присаживайтесь! Что же Вы сегодня все стоите и стоите?! А на Земле такая бойкая, не зависимая девушка... Буквально коня на скаку остановите, в горящую избу опять же... Вас же поэтому посланницей и выбрали?
- Наверное, - девушка честно попыталась покраснеть. Так, по привычке, которую она уже успела приобрести в раю. Но, к сожалению, ее старания не увенчались успехом. Покраснеть еще больше было уже невозможно: она и так теперь была похожа на весьма спелый помидор. Прямо-таки оправдание для людоедов, дескать, перепутал…
- А откуда Вы знаете, какая я… ну, там, внизу? Была…
- Ну так, высоко сижу - далеко гляжу! – ответил Божий Сын и подмигнул девчонке. – И почему «была»?
- Ну я же умерла! Иначе как бы я сюда попала?
- Бред! – воскликнул пораженный собеседник. – Во-первых, смерть Ваша – клиническая. Ну, остановилось сердце, ну не дышите – да с кем не бывает! Вот йоги, например, те вообще по 10 раз на дню сердце останавливают – и ничего. Во-вторых, здесь вечность так мимолетна, а мгновенье длится вечность… - увидев, что философские высказывания остались малость не понятыми ни птичкой, ни девушкой, он объяснил: - В смысле, когда здесь проходит миг, на земле может пролететь век, и наоборот. Понимаете, в сущности, время – ничто. Песок в часах! пыль! Так что Вас еще успеют вернуть к жизни. Если захотите, конечно.
- А-а-а…- протянула окончательно запутавшаяся посланница.
Птичка же во время всего разговора пыталась всячески привлечь внимание к своей серой особе, летала по комнате, деликатно откашливалась… а потом выдала следующее:
- Мне кажется, мы все удалились от темы!!! – заверещала она. За что тут же получила укоряющий взгляд Христа, способный смутить и заставить раскаяться любого. Впрочем, эта нахалка и пером не повела. – Да! Она здесь из-за меня, и мы все это знаем! А точнее, не из-за меня, а из-за головотяпов в Администрации Рая!
- да-да, я в курсе, у Вас какая-то жалоба, - проговорил Иисус. – Только вот я все никак не могу понять какая…
- Если честно, я тоже не знаю… я прослушала, - шепнула Христу девушка с лицом цвета мака. Прямо-таки девушка – мечта наркомана!
- Да Вы все издеваетесь надо мной! – опешила крикливая птаха. Ярой защитнице природы, прибывшей в Рай по важному поручению, уже начинало казаться, что на Земле – одни лгуны: не могут райские птички петь! Только ворчать и скандалить. Сама же видела.
- Уважаемая птица, -начал было Христос после некоторой паузы.
- Я между прочим собственный идентификационный номер имею! Да и имя, признаться, тоже…
- И как же Вас зовут, - заинтересовались собеседники.
- Неврастения!
Переждав взрыв нездорового, по мнению птички с необычным медицинским именем, смеха, она продолжила:
- Не вижу поводов для веселья! Я, между прочим, нахожусь в бедственном положении!
- Еще бы! С таким-то именем… - девушка и Иисус снова рассмеялись.
- Оскорбление? – нехорошо сузив глаза спросила птаха. А потом от возмущения она даже потеряла дар речи. Но только на несколько секунд. Так что уши ее слушателей недолго наслаждались тишиной.
- Нет, всего лишь меткое замечание. Мы все во внимании! Рассказывайте, пожалуйста, Неврастения, - и Иисус снова хохотнул. Ну извиняйте, не сдержался. Тоже человек же! Был… когда-то…
- Повторяю еще раз, я нахожусь в бедственном положении! Я устала от притеснений и обид со стороны Администрации Рая. Я была вынуждена даже обратиться в Гринпис, так как на Небесах нет ни одной организации по защите прав животных и рабочих!
- Действительно, профсоюзов у нас нет, - задумался Христос. Он только что понял, какая ужасная участь обошла стороной Небеса. Нет профсоюзов –нет жалоб. Нет жалоб – нет проблем.(Не то что в Аду. Тамошний босс не раз жаловался на это в телефонных разговорах.) И тут же устыдился своих мыслей. – Но пока на этот недостаток никто не жаловался! А что, собственно, случилось-то?
- Кошмар! Преступление!! Ущемление моих прав!!!
- Тише, тише, уважаемая! Менее эмоционально, пожалуйста, - что ж, даже ангельскому терпению когда-нибудь приходит конец. А у Иисуса и так дел хватало. Взять, например, взаимоотношения с профсоюзом чистилища: грешники требовали их скорейшего перевода в Рай, «ибо понесли уже наказание достаточно, а черти уже совсем обнаглели и новые пытки, не предусмотренные Судом, учиняют. А уж воняет-то как… Доколе терпеть?!».
- Понимаете, дорогой Иисус, - птичка перелетела к нему на плечо и погладила мягким крылышком по щеке. – Я выдвигаю несколько требований по улучшению моей ужасной жизни. В противном случае, я начну будить праведников ни свет ни заря пронзительным криком и петь песни Михаила Круга по РайFM!
Иисус вздрогнул: - Х-хорошо, я слушаю, - а ведь птичка представляет немалую угрозу райскому устройству. Бунтарка просто. Прямо-таки Клара Цеткин и Вера Засулич и Валерия Новодворская в одном лице! Террористка доморощенная.
- Первое, - прокурорским тоном начала Неврастения, - раскрасить мои перья! Это же неслыханно!! При сотворении меня оставили СЕРОЙ! А этот цвет вызывает у меня депрессию и …
- Неврастению! – подхватили Христос и девушка из Гринписа, красная уже от сдерживаемого хохота. А потом дружно залились полуистрерическим смехом.
- Да! Неврастению! И ничего смешного!
- Грешно смеяться над больными…- вздохнув, добавила она.
- Уж это точно. А если и не грешно, то травматично. Извините, уважаемая. Продолжайте.
Обнаглевшая птаха перелетела на молодую сосенку в кадке и неспешно начала выклевывать орешки из какой-то шишки.
- Второе… хрум-хрям… Так вот второе: увеличить оплату моего неблагодарного труда. Это же какая-тот средневековая эксплуатация! Я требую увеличения порции ежедневного питания и расширения моего меню… Тьфу, - и сплюнула на идеально чистый пол ореховую шелуху.- и полугодичный ооттпуск!
- Это все? – спокойно поинтересовался Божий Сын, проследи полет шелухи. Птичку явно обуяла Гордыня - таким в Раю не место.
- Хм… ну, вообще-то… Да Вы сначала это сделайте, - опомнилась Неврастения. – а потом посмотрим…
- Хорошо. Ваша жалоба будет принята к рассмотрению в Совете. Но на это уйдет время. Кстати, Вы не хотели бы прописаться… в Аду? Там Вы будите уникальной, а серый цвет как нельзя лучше подойдет для маскировки в кучах мусора. Я уж не говорю, какое там разнообразие пищи! С грешниками, знаете ли, контрабанда проскальзывает, да и…
- Конечно, хочу! – выпалила пташка. А глаза ее алчно заблестели: ей представились кучи нетронутого мусора, спокойно перегнивающего под большой адской температурой… разлагающиеся объедки… ммм… А что? В конце концов она во всех вопросах продолжала оставаться индивидуальной. – Так к кому обратиться с заявлением на гражданство?
- Да я Вас сейчас сам через личный портал отправлю с превеликим удовольствием. На месте и разберетесь. Согласны?
- ДА!!!
- Ну и замечательно. Прощай, Неврастения! – Иисус усмехнулся, а птичка исчезла в открывшемся окне портала, из которого повеяло нечистотами, разложением и серой. Что ж, профсоюз грешников не лгал. Вот только Он подумает об этом чуточку позже, а пока…
- Не хотите ли прогуляться? Неизвестно, когда еще Вы нас посетите и посетите ли.. Всяко бывает в жизни, - и тут он сам покраснел, поняв, что ляпнул лишнего.
- Ага! А у Вас тут все такие… ну, права любят качать?
- Что Вы, у нас такое в первый раз. Я тут вроде зам.директора, так что со всеми проблемами хорошо знаком. Таких инцидентов у нас еще точно не было! Так что насчет небольшой экскурсии по райским кущам? И давай на ты?
- Давай. На небольшую экскурсию я, пожалуй, соглашусь…
Но когда она взяла его за руку, ее как будто водой накрыло. Стало холодно, мокро от собственной крови, мучительно захотелось вдохнуть…
- Еще разряд! – молодой врач руководил работой бригады Скорой помощи, пытаясь спасти жизнь молодой девушки с очаровательными веснушками на лице.
- Иисус? - удивленно прошептала начавшая приходить в себя девушка. Сходство было поразительное. Или ей только казалось из-за расплывающихся очертаний всего вокруг?..
- Бредит. Слава Богу, жива!
Вот тут девушка провалилась в беспамятство…