Публичность

Живопись художника Jean-Gabriel Domergue

из серии философских сказок "Царица" т.3
муз. стр. - оглавление всего сборника -
http://sseas7.narod.ru/50.htm





Публичность, если помните сказку ЖИЗНЬ И ШАНС, была внучкой Жизни и Труда, а ее родителей звали Слава и Бизнес. Слава, старшая дочка Жизни и Труда, вышла замуж еще совсем молоденькой, сбежав от родителей к Бизнесу, поскольку он уверял, что любит только ее. Позже выяснилось, что Бизнес любит также многих других женщин, но к тому времени у молодых родителей уже родилась малышка. Публичностью ее назвали любознательные соседи, что наперебой обсуждали конфликты и крупные ссоры молодых, помогая, тем не менее, заботиться о девочке, которая стала общей любимицей. Публичность привыкла жить на виду у публики и росла вполне благополучно.


Однако Публичности ее имя почему-то не нравилось, и иногда она, знакомясь, называла себя более благородно, например: Стремление, Радость, Наслаждение, Раскованность, Рискованность, Гласность и даже Демократия. Ее сверх меры свободная молодость диктовала активный образ жизни и вседозволенность в нравах. Публичность проявляла себя и на праздниках, и в ночных притонах, в театрах, на митингах, в спорте, в разнообразных битвах и на международных встречах, да мало ли где еще она была центральной фигурой…
 

Одна особенность всегда сопутствовала ее жизни, ею многие… пренебрегали. Например, философы, монахи, мудрецы, старики, изобретатели, влюбленные, а еще… мошенники. Зато молодежь, особенно талантливая, спортивная просто обожала ее, большинство политиков и церковников, скоморохи и клоуны всех типов, пресса и другие средства информации любили ее больше всех на свете, забывая даже о своих целях и первоначальных, благих намерениях. Бытовало мнение, что без Публичности не может проявить себя ни один талант или гений, однако… на самом деле, гении трудились в тишине своих лабораторий, и лишь потом результат их трудов, а иногда и имена авторов становились в круг Публичности.


Самой повзрослевшей Публичности до смерти надоела вся шумиха и напускное веселье, бездумность или, что точнее, зомбированность толпы и публики, а также кривляние и фальшь масок, кичливость и лживость ее окружения. Ведь с раннего детства она была лишена семейного уединения и ласки родителей. Мать, конечно, была рядом, но думала лишь о себе, а отец тем более, думал не о ней. Девушка едва догадывалась о том, что такое скромность и глубокомыслие, рост души и сердечность. Вот почему однажды она решилась на крайние меры…


Это случилось в один из странных для нее дней, когда случайно Публичность услышала публичный разговор Писателя с Догматиком. Догматик критиковал Писателя за то, что тот скрывает свое имя под непонятными псевдонимами с тысячелетней историей и к тому же нагло переписывает канонические тексты на свой манер, да еще и в стихах. Писатель же хотел услышать критику по существу или форме своих произведений. Однако по этим позициям его как-то робко, но похвалили. Обвинения же от другой части публики сначала были деликатными, дескать, подпишите Вашим именем эти новые стихи со старыми истинами, но потом начались угрозы и призывы к Автору… покаяться за плагиат мыслей в его произведениях. Автор не собирался отвечать на вызов публики, но, рассчитывая на то, что среди крикунов найдутся смышленые люди, он дал ссылку на свою методику получения Знания из глубины веков. Методика исключала Публичность и рекомендовала Одиночество и углубление в истоки и причины рождения мыслей. Такой поворот в публичном разговоре сильно смутил Публичность. Пренебрежение многих людей ей было хорошо знакомо, а тут все делалось публично, и в то же время против нее. Ее использовали как оружие, направленное на нее саму… Она размышляла:


- Вот если я прихожу в гости и начинаю ругать угощение или издеваться над хозяйкой, что мне скажут другие? Выгонят и обвинят в неучтивости, а потом и приглашать не станут. Выгоню и я Писателя.
Но оказалось, что выгонять некого, потому что разыскать того, кто все время изменяет свое имя, невозможно… Ей захотелось понять причину этого феномена - «публичной скрытости» Автора. Она сама, подобно хозяйке, публично обратилась к нему с требованием объясниться, он не ответил, и это напомнило ей о том, что она иногда называлась другими именами…


Тогда Публичность догадалась обратиться к Одиночеству, как к своему дополнению. В конце концов, любое публичное мероприятие завершается осмыслением его в одиночестве каждым из мыслящих людей. Но как было встретиться с Одиночеством? Где и при каких обстоятельствах это возможно? Она понимала, что нужны крайние меры… Что такое край и где его мера? Может быть, к-рай это то, что ведет к раю? А мера это условие счастья? Крайняя мера… К раю… ведет условие счастья… Так ли это? Мысли путались… затихая.


Она размышляла дальше, уже в тишине:
- Что такого во мне плохого, что некоторые умудренные жизнью люди избегают меня? Чем я хуже их? Они ведь были молодыми и любили в то время меня! А голос народа и выбор большинства разве не за мной? Теперь же полагают меня недостаточно умной и не способной на творчество... Интересно, что скажет мне Одиночество? Да где она прячется? Эй, неужели ты не слышишь моего вопроса? Ответь! – воскликнула она уже вслух.

- Я всегда в себе, даже когда слышу тебя, дорогая моя сестра. Когда ты росла в публичной среде, я укрывалась внутри тебя тишиной. Но в такие моменты, когда ты перестаешь быть самой собой, то есть, уходишь из толпы кривляющихся масок и состояния зомби, я могу разговаривать с тобой, хотя и тихо. Если прислушаешься к тишине, то услышишь шелест лесных веточек, пение цикад, разговор морских волн или звучание эха… Нигде не ищи меня, кроме как в себе, в те моменты, когда забываешь и о своем имени, и о публике, и суете своих дней.

- Кто говорит со мной? - настороженно переспросила Публичность, - Ты или я? Или наш диалог и есть публичная скрытость Автора?

- Сестра, между нами трудное препятствие - время Выбора, твоего публичного Выбора, - так отвечало Одиночество Публичности в момент ее забвения себя, - будь разумнее, выбери меня! Любая шумиха, любое веселье, игра в жизнь заканчиваются тишиной Одиночества истинной жизни. Ибо я есть начало мира духовного и света истинного Знания.
Послушай, что советовал мудрец Пифагор молодежи:
фрагмент книги "Пифагорово Море" http://sseas7.narod.ru/piph.htm

Знай, неразумно обращать свое вниманье
На мнение каждого, особенно когда
Ты слышишь мнение простого большинства,
Ведь только знающим дано прямое знанье.
Однако также неразумно презирать
Иное мнение. Такое отношенье
Ведет к невежеству и также нетерпенью.
Тогда характер будет трудно исправлять.

 ((()))

Мир постигается умом. О мире знанья
Мы получаем как от Бога подаянье.
Узнать о Боге и прислушаться к Нему -
Вот цель ума, и я лишь этому учу.

((()))

Из всех искусств - учитель Музыка. Она
Воспринимается сердцами все века.
Она Богов желанья может подсказать,
А человеку важно смысл воспринимать.

((()))

И врачевание основано на ритмах,
Пусть и неслышимых, неявственных молитвах.
Ведь образ жизни человека - это песня,
Что создает судьбу. Зовут иначе - Гестия.

((()))

Лишь приближаясь к гармоничному звучанью,
Мы постигаем тайны, скрытые в молчанье.

И снова послышалось эхо сказанных слов:
Любая публичность, любое веселье, игра в жизнь заканчиваются тишиной Одиночества истинной Жизни. Ибо я есть начало мира духовного и света истинного Знания. Об этом говорил и Соломон - Царь Времен, об этом говорят и древние сказки...

ЗВЕЗДНЫЕ СУТКИ


Заря рассветная сказала мне: - Привет!
Я стосковалась по тебе, пошли купаться
В лучах светила, что умеет улыбаться.
Ведь впереди у нас две тысячи славных лет.
 
А день смотрел зрачками влажными мне в очи...
И напевал, увещевая теплым ветром:
- Иди вперед, за ветром малым километром...
Ведь остановишься, не станет путь короче...

Заря закатная сказала: - Хорошо...
Ты научилась у меня, чему хотела,
Теперь плыви до неизвестного предела,
Туда, где солнышко лучистое зашло...

А ночь качала в паутинной колыбели
Меня, как дочку в море Млечного пути,
И повторяла: - И во сне вперед лети,
Я отпущу тебя под утро в карусели...

Заря рассветная сказала вновь: - О, да!
Ты изменилась за прошедшие века...


СЛЕПОЙ О ЗРЯЧИХ


Когда узнал о свойстве зеркала слепой,
Он не поверил, что себя увидеть можно,
Но с убеждением всеобщим спорить сложно,
И он, задумчиво качая головой,
Сказал: - Раз зрячие на стеклышке себя
Увидеть могут, то насколько зорче я!

Себя я видел необъятным и счастливым,
Переливающимся светом златогривым.
Мою вселенную в словах сказать нельзя,
А уж на зеркале… - стараетесь вы зря.

...далее...
http://proza.ru/2007/01/04-130 - Честное Зло