Избавление

Женщина в сером старом фартуке подошла к кроватке, в которой спала маленькая девочка. Глаза женщины были сомкнуты, по щекам катились слёзы, волосы растрёпаны, нос опух. Приоткрыв глаза, она взглянула на спящего ребёнка, и тут дрожь пробрала всё её тело. Несчастная мать опустилась на колени и принялась читать какую-то молитву. Слова звучали всё громче и громче, перебиваемые рыданьем.

Внезапно двери комнаты растворились, и в неё вкатилось большое бесформенное тело мужчины вполне довольное собой. Тело было одето в объемную пушистую шубу, подбитую соболями. Глаза его горели от выпитого за завтраком, губы лоснились от чего-то жирного.
Увидев вошедшего, женщина встала с пола и, в два шага преодолев разделяющее их расстояние, кинулась в ноги внушительной фигуре. Рыдания перешли в беспросветный рёв.

– Барин, ну как же, как я смогу такое сотворить? – Вырывалось из её распалённой груди. – Вы же понимаете, она мне дороже жизни…

– Не знаю, душенька, не знаю. – Непоколебимо и спокойно громогласным голосом отвечал огромный бездушный кусок человеческой плоти, каждым сантиметром тела ощущая свою безграничную власть над людьми. - Да и не моё это дело. Но если, когда я вернусь с охоты, она ещё будет здесь, я совершу, что велено батюшкой. – На этих словах глаза его ещё пуще развеселились, а соболиные хвосты так и запрыгали на груди. – Ты же знаешь, что твой отец заложил нашей семье все свои земли, угодья и имущество. Я предлагаю тебе расплатиться за всё разом. И не только не оставаться в долгу, но до упокоения не испытывать нужды. Ты женщине красивая, пригожая, - продолжал он, - но эта помеха… не хочу, чтоб о твоём первом что-нибудь напоминало.

– Барин, не губи, – выжала она из себя, – знаешь же ты, что батюшка мой весь долг вам вернул, до крохи.

– Ха, – фигура аж подпрыгнула от блаженства, – а расписка где, аль другой какой документ. Нет, в книгах не записано, значит, не отдавал…

– Но как, как? – Утирая передником слезы, вопрошала она.

– Не знаю, да и не моё это дело! Сама придумаешь. Ты у нас девка умная. Вот подумаешь о соей больной матушке, о семье о своей, племянниках. Как задумаешься о том, что все они на улице могут оказаться, так, наверное, сотни способов на ум лезут…
Это безразмерное тело, скорее всего, хотело сказать ещё что-то, но вдруг из раскрытых дверей в комнату проник слуга в запачканном сюртуке и произнес: «Собаки готовы-с, все собрались, Вас, барин, ждут-с».

–Да, передай, что я уже иду! А ты, солнце, не горюй, – со смехом сказал барин, – право на то повода нет…

На этих словах человек, завёрнутый в меха, развернулся и растворился в переходах дома.
Убитая женщина медленно двинулась с места и, уставившись в пол, побрела к кроватке. Разумеется, девочка проснулась от шума и криков, но лежала тихо, ни чем не выдавая своего присутствия.

– Что случилось? – Без интереса спросила она из кроватки.

– Нет, нет, ничего, – глухим голосом произнесла мать, – помнишь, ты хотела на озеро сходить? Так я решила…

– Пойдём!!! – С радостью воскликнула девочка и, не теряя ни минуты, начала заправлять кроватку.

Женщина пошла в соседнюю комнату. Колени её тряслись, руки дрожали, губы без остановки что-то шептали… Через минуту она уже стояла рядом с дочерью со связкой выстиранных и отглаженных давно подготовленных вещей. Девочка спрыгнула с кроватки, и мать принялась её одевать. За рубахой последовало что-то связанное бабушкой, серое и с капюшоном. Двое штанишек, да цветастый платок, перетянувший пухленькое лицо. В передней мать накинула на ребёнка толстую меховую шубу, выправила наружу серый капюшон и они вдвоём отправились к озеру. Лицо женщины обсохло, черты лица омертвели, медленно остекленевающие глаза безрассудно смотрели вперёд… Жизнь выдавали лишь едва дрожащие губы, но скоро и они успокоились…

По дороге мать с дочерью не обменялись ни словом, что было очень странно для некогда дружной семьи, а особенно для такого любознательного милого ребёнка, по обыкновению задававшего миллионы вопросов.

Дойдя почти до кромки воды, они замедлили шаг. Заметно постаревшая за время пути женщина окинула взглядом поверхность озера и повернула к утёсу. Дочка беспрекословно шла за ней. Всё медленнее и медленнее шли они, поскальзываясь на мокрой глине, но неизменно двигаясь вперёд. Дойдя до самой кромки обрыва, мать и её ребёнок остановились.

– Мама, мне жарко, – шёпотом сказала девочка.

– Ничего, потерпи немного…

На этих словах женщина отошла назад, озираясь по сторонам. Подняв большой бурый камень с земли, тихо подошла к девочке. Быстро завернув камень дрожащими руками в серый капюшон, предусмотрительно выправленный наружу ещё дама, слегка подтолкнула малышку вперёд…

***

Много часов спустя женщина обнаружила себя в доме, лежащей в одежде и обуви на кровати. Она не помнила, как вернулась домой, как очутилась на кровати, в её голове носилась лишь одна мысль: «Неужели?». Долго тогда она лежала в раздумьях, не понимая сон это или быль, но, увидев засохшую глину на сапогах, она поняла…

Прыжком соскочив с кровати, недавняя мать, с твёрдым намерением отправиться в след за дочерью, побежала в сени. Там она наткнулась на зарёванную служанку, кинувшуюся женщине на шею.

– Барина вчера на охоте медведь задрал, – вырвалось из груди прислуги…