Сосуд воспоминаний

Храните бережно сосуд воспоминаний:
В нем каждая песчинка - это день,
Осколок нашей жизни. Это тень
Надежд былых и радостных мечтаний.
Со дна того сосуда вновь и вновь
Поднимет память слезы и удачу,
Когда-то нерешенную задачу,
И первый бал, и школьную любовь...
Пройдут года, и ты вдруг ужаснешься
Тому, как много в жизни позабыл.
И над рисунком стареньким своим
Заплачешь, а быть может, рассмеешься.
Следы прозрений, разочарований -
Все превратится в памятный песок.
И пусть года посеребрят висок -
Храните бережно сосуд воспоминаний...
 тетя* Юля Морозова

…Из детства, совсем раннего детства я помню мало. Помню – просыпаюсь в своей кроватке, в комнатке, где спали мы с бабушкой и приезжавшим по выходным дедушкой. Сначала – что-то мяукаю, мурлычу себе под нос, маму зову. А она не слышит, она на террасе, за тяжелой серой дверью. Тогда встаю, и, в чем была (в трусиках и футболочке), босиком шлепаю на террасу. Дверь тяжелая, куда мне, малышке, ее открыть! Дергаю ручку. Взрослые, а их там не мало – тети Галка и Танюшка, мама, бабушка, открывают дверь.… Сначала какая-то детская лопотня, утренние поцелуи, потом умывание, одевание. Потом мама ставит на стол тарелочку, куда из малюсенького нержавеющего ковшика накладывает овсяную кашку на козьем молоке (коровье нельзя – аллергия!). Кашка сладенькая, вкусная, горячая…
После завтрака выходила на крылечко - там всегда солнечно.… Сидели вместе с бабушкой, она что-то рассказывала про Ташкент, про войну - не помню совсем.… Иногда занималась с мамой – нравилось, когда мне читают. Вообще была способным ребенком – рано пошла, рано заговорила, рано начала писать, рано – в 5 лет – отдали в школу…

…Из того короткого периода, что я ходила в садик, помню только, как нас фотографировали. У меня было много красивых платьиц (не российских, само собой – подарок от приемной дочери папиной сестры, живущей в Штатах). И мамочка надела мне мое любимое – бордовое, с бархатом и золотой вышивкой, оно очень гармонично сочеталась с моими коротенькими каштановыми волосиками, и удачно оттеняло голубые глазки. А туфельки были самыми обычными, как у всех детишек постсоветского периода. И моя мама очень переживала – как это, из роскошного платьица будут выглядывать такие неприглядные туфельки. Она даже одолжила у мамы какой-то девочки (по-моему, ее звали Дианой) очень красивые розовые туфельки с картинками не то из Барби, не то из диснеевских мультяшек. Хотя они, впрочем, совершенно не подходили под дорогой и богатый на вид наряд. Как же мы все были довольны, когда меня посадили на подушечку, спрятав ножки подолом платьица, а в ручку дали искусственную розочку, подходящую под цвету к платью. Эта фотография до сих пор висит при входе в мою комнату, стоит на полке у папиной мамы, висит над кроватью у дедушки, рядом с его детской фоткой…

…Иногда, довольно часто, особенно ночью, когда грустно, вспоминается, как отмечали мамин день рожденья на Икше (там бабушкина дача, где мы провели все детство). Но вспоминается какими-то отрывками, кусочками – то всплывет моя сине-белая полосатая маечка, то вдруг увидятся длинные мамины волосы (она уже лет 10 коротко стрижется), то цветасто платье тети Веры Чигирь, то тетя Иришка, с которой наша семья давно уже не общается…

…А еще я помню, как мы с мамой вечером играли в «Лего», я была совсем маленькой, это было еще на второй квартире (первая – ул. Кантемировская, вторая – ул. Родниковая, третья и последняя – ул. Ферсмана), когда вдруг позвонили и мама, бросив игру, долго о чем-то говорила с серьезным выражением лица. А когда повесила трубку – закрыла лицо руками и горько заплакала. Тогда умерла одна из 3 ее близких подруг – тетя Ира Абакумова. Она, когда приезжала к нам, подарила Мишке самодельную мягкую игрушку – серую собачку, которая у меня почему-то упорно ассоциируется с буханкой черного хлеба. *Надо будет поискать эту собачку на даче…*…
 
...Зима 1994. После Нового Года, после Мишкиного рождения, папу послали в командировку на 3 недели (или около того) в Сан-Франциско. Я стояла в нашей гостиной, недалеко от окошка, держась ладошкой за стекло шкафа, а мама обрисовывала мою маленькую ножку на миллиметровке, чтобы папа смог привезти кроссовочки правильного размера. В России тогда таких было не достать. По крайней мере, семье учительницы и физика, занимающегося тогда ядерными разработками…
 
… Следующее воспоминание – уже когда Мишке было два годика или больше, с нами на даче жила его няня Ирина. Помню, как по пятницам с бабушкой выходили встречать с электрички Танюшку (бабушка тогда еще могла ходить и обладала приличным для ее возраста зрением). А Танюшка приносила подтаявшие брикеты мороженого с изюмом; такого – с двух сторон вафли – а между ними мороженое. Галка (другая тетя) – обычно приезжала на машине с дядей Сережей – тогда он еще не был ее мужем, она просто работала в его оружейном магазине. Она привозила всякие сладости – киндер-сюрпризы, чупа-чупсы, жвачки. Иногда мы ходили в лес, гулять с покойной ротвейлершей Джиной и стрелять из пневматического дядь-сережиного пистолета по бутылкам с водой…

… После рождения брата меня отдали на воспитание бабушке и дедушке, а Мишке взяли няню Ирину (потом была Марина и Людмила Павловна). С бабушкой жили две ее дочери – Галя и Таня – младшие сестры моей мамы. Помню, Галке как-то захотелось записать фильм про помидоры-убийцы, в котором огромные томаты ходили по городу и давили людей. Бабушка еще тогда спала в соседней комнате, на кровати с дедушкой. Где-то около часа ночи мы все еще смотрели фильм (а утром надо было в школу), я сильно испугалась и закричала. Пришла бабушка.… Ох, как же сильно она ругалась! *Как-то не так уж давно рассказала об этом воспоминании Галке – она не помнит*

…Было у меня две школьных любови, в корейской еще школе. Их звали Эдгар Прийма (Господи, не то поляк, не то эстонец, жутко гордый и пафосный) и Саша Бояров (а с ним мы до сих пор общаемся). Сколько бабушка и тети натерпелись моих рассказов о том, что «Саша будет работать, а я буду воспитывать детей»…

… Потом – я училась уже во втором классе.… Да, Галка переехала в соседний дом как раз тогда, когда я училась во втором классе. А я в детстве довольно часто болела – горло, насморк, кашель. И взрослые решили возить меня на иголки к какому-то чудо-доктору, который в Афгане во время войны позвоночники по кусочкам собирал. Галке он делал мануалку, а мне – вставлял длинные иголки в нос, лоб, ручки и на голову. Его, кажется, звали Арсен. Это был другой конец Москвы, пансионат «Светлана». Арсен приезжал два раза в год, очереди были неимоверные и если опоздать на пару минут – можно было просто не попасть к нему на прием. Галка с дядей Сережей забирали меня из школы (№ 1086, с этно-уклоном в сторону корейского языка и корейской культуры), потом мы вместе ехали к Арсену, а потом – к ним на работу – в Сокольники. Там меня сажали за компьютер, или мы с Галкой делали уроки, или ходили гулять куда-то недалеко, где покупали обязательно булочки, обсыпанные розовой или синей кокосовой стружкой…

… Потом – мой день рождения. Я родилась третьего октября. Помню, как второго вечером Галка пришла с работы с каким-то пакетом. Я было засунула туда нос – увидела что-то тигровой окраски, хотела вытащить, но Галка не разрешила. Я почему-то посчитала, что это купальник и забыла. А наутро я увидела на телевизоре ужасно красивого мягкого тигра, у которого в животе был мешочек с песком, которого можно было сажать или ставить на четыре лапы. Это был подарок на день рожденья. Тигра мы назвали Ритой, в честь моей крестной. Игрушка до сих пор лежит у меня в шкафу.… А в этот же день бабушка с дедушкой подарили мне серебряную цепочку с подвеской в виде буквы «В». Мама убрала ее к себе в шкатулку, чтобы я не потеряла, а потом она куда-то пропала. Жалко….

…Помню, не так уж давно, после 9 класса, поехали в школьный трудовой лагерь в Тарханах (Пензенская губерния). Там, в порыве эмоций, я со всей дури (а дури было немало, как оказалось) уселась на старую советскую кровать с панцирной сеткой. Она, по законам физики, спружинила и я больно приложилась головой об стенку. Да так, что искры из глаз. И ничего, неделю бегала, работала в усадьбе, как все, купалась, а когда приехала в Москву – начала болеть голова, поехали в Морозовскую, а там сказали, что сотрясение. Потом с мамой поехали отвозить бабушку к врачу в какой-то Швейцарский центр медицины и косметологии. И там на глаза случайно попалось объявление о пирсинге. Подошла к бабушке, пошепталась с ней, потом вдвоем начали уламывать маму на то, чтоб проколоть мне ушки. Мама – ни в какую. Потом подключилась Лариса Витальевна, доктор и мама ученика моей мамы, Виталика Жамалетдинова. Мама сдалась под таким напором. С тех пор хожу в сережках. Сотрясение тоже иногда полезно, знаете ли… ;)

…Я выросла капризным, эмоциональным, экспрессивным ребенком (да-да, именно ребенком!) с очень тяжелым характером и переменчивым настроением. И еще я очень тонко чувствую все, что происходит и каждое событие так или иначе находит отклик в моей душе. Я часто плачу. Плачу на Последних звонках в школе – потому, что с каждым годом уходят из школы друзья-выпускники, а в этом году уйду и я, плачу ночью – потому, что боюсь темноты, плакала в школьном лагере, на церемонии закрытия – потому, что больше не придется вернуться туда в качестве ученицы, .… Я не стесняюсь слез, хотя потом, когда успокаиваюсь, прихожу к мысли, что надо быть более сдержанной. Но будь я более сдержанной, кто знает, может, я бы ничего не писала. Я пишу только когда плохо; когда хорошо – особо нет времени на то, чтобы писать и нет особых каких-то болевых эмоций, ну хорошо и хорошо – что тут попишешь?...

…А еще много воспоминаний вызывают песни.
Вот, например, песня Любэ «Там, за туманами» - устойчиво связана в моей странной памяти с гибелью подлодки «Курск». Тогда все плакали – и наша семья, и соседи по даче, и жены (теперь уже вдовы), и просто незнакомые – о подростках, резавших вены и оставлявших записки про «Курск» потом писали в газетах.
Или песня группы «Многоточие» «В жизни так бывает» - это воспоминания о Вове Буром, он сейчас на физфаке МГУ учится. Белобрысенький такой, невысокий, в очечках - смешной, одним словом. Мы теперь просто друзья, а если б не эта песня – мы б и встречались бы до сих пор наверное. Хи-хи-хи…
Песня Алсу – «Иногда» - целых два воспоминания. Одно – это, как раз, поездки к Арсену с Галкой и дядей Сережей, у него в машине все время играла эта песня. А второе – это один из Последних звонков, в тот год, когда из школы уходила Настя Митрофанова, наша вожатая…

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том, что случилось,
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось,
Да надежды, как птицы, парили в душе…
Андрей Дементьев

* - пусть будет именно «тетя Юля», хорошо? Однако, если Вам, дорогой читатель, это режет взгляд, то – Юлия Витальевна Морозова.


3 января -