Олькино счастье

- Саш, ну поговори ты с ней! Может, хоть тебя она послушается!..
Женщина лет сорока, явно красивая... лет шестнадцать назад, когда еще не была она беременной той, о ком сейчас говорила, устало прислонилась к дверному косяку. Сашка молча чистил картошку. Из-под ножа вилась затейливая стружка.
- Перебесится, - сказал он наконец. - Возраст такой. Себя не помнишь?
- Перебесится?! Я... Я такой... такой не была!
Хлопнула дверь ванной.
Мужчина, вздохнув, продолжал снимать стружку с картофелины.
- Толку-то! - проговорил он под нос. - Толку-то...
В ванной шумно лилась вода. Саша дочистил картофелину и швырнул в раковину нож. Из комнаты дочери доносился громкий рэп.
- Оля, сделай потише!
- Ага. Разбежалась. Сейчас.
У нее получилось что-то вроде «щаз-з-з!».
- Ты как с матерью разговариваешь!
В кухне зашелестела вода. Потом зашуршало полотенце. После - раздалось негромкое:
- Маринка... Маришка... Ну не надо, ну, успокойся! Неприятности какие-то у Ольки...
Приглушенный всхлип.
- ...Ты что думаешь, она признается? Сама-то признавалась родителям?..
Оттолкнув мужа, Марина идет в их общую комнату. Громкий рэп не прекращается.

Спустя полчаса все трое сидят за кухонным столом. В стекло бьется - из последних сил - муха. Откуда-то сверху опускается и давит - все сильнее - тишина.
- Как в школе? - нарушает молчание Марина.
Тишина давит с такой же силой.
Оля пожимает плечами. Допивает чай и так же молча уходит к себе.
...Ночью Марина засыпает на груди мужа.

***
- Сашка! Это ты по телефону болтаешь?
- Нет. Олька опять зависла.
- Ольга, хватит трепаться, мне позвонить надо!
- Обойдешься! - с тихой злостью говорит дочь. И добавляет громче. - Уже и по телефону поговорить нельзя! Вы всё о себе да о себе...
Трубка летит на родительский диван. Марина смотрит на полную презрения спину дочери.
- Ты... - Марина задыхается. - Ты... как с матерью?!
- Родила, и все, что ли? - в полуповороте интересуется дочь.
- Пошли, - говорит спокойно Саша. - Поговорим.
- О чем? - спрашивает Оля. В ее голосе - едва заметная горечь. - Мне уроки надо учить. Много задали.
- ...За что? - по щеке скатывается слезинка. - За что она так на меня, Саша?!
- Маришка, милая, с ней просто что-то происходит, но она...
- Так выясни, что! Ты отец или не отец?
- ...Но она сама не знает, что. Откуда ж я знаю?
- Не знаешь... - горько говорит Марина. - Ты никогда ничего не знаешь...
- Я лучше посуду помою, - произносит Саша. - Или, пожалуй, белье поглажу. ...Нет, давай так: я помою посуду, а ты погладишь. Успокоишься.
- Я спокойна, - отвечает Марина и внезапно взрывается. - Я спокойна! Я спокойна!! Я спокойна!!!
Хлопает дверь. В серванте дребезжит посуда.
«...Надо успокоиться, - думает Марина. - Саша прав: надо успокоиться. Но почему? Что с ней? Не говорит ничего. Переживает молча. А я не экстрасенс, я не умею читать мысли...»
Утюг медленно скользит по стиранной вчера рубашке. Скользит, разглаживая морщинки.
«Решать... - думает Саша. - ...Как мы любим все решать за других! Девочка выросла. Она еще сама не понимает, что выросла. Чувствует... Да, готовится к взрослой жизни - интуитивно, - когда все приходится решать самому... Решай, Олька, решай...»
- Д-дур-р-дом, - произносит он вслух.
Выключает утюг. Надевает рубашку. Она почему-то пахнет морем.

***
- ...Как вас зовут? Ундина?
- Марина! - смеется девушка.
- Все равно - дочь моря. А меня - Саша. Вы не будете против, если я приглашу вас в кафе?..

- ...Какое кафе, ты чего?! Целую гору вон гладить! И есть нечего. Олька уже через полчаса придет...
- И что - не сможет приготовить поесть? Как она жить будет, если мы за нее все решаем?
- Да уж... ты решаешь...

***
- ...Есть хочу! - с порога заявляет дочь.
- А ты приготовила?! Почему все я да я? - взрывается Марина.
- А у меня дискотека через час! Я света белого не вижу! Уроки, уроки, уроки! Могу я?..
Не договаривая, Оля исчезает в своей комнате, бросая за спину:
- Голодная буду! Если вы такие...
- Оля!
- ...Ну, иди сюда... иди ко мне, Маришка! Родная моя девочка...
- За что? - тихо шепчет Марина. Она чувствует: земля уходит из-под ног.
- Может, все-таки погуляем? Посидим в кафе...
- Нет, - Марина качает головой. - У меня сил нет. У меня нет никаких сил...

***
- Оля, можно к тебе?
Саша толкает дверь.
- Нельзя!!! - визжит дочь и что-то прячет в карман юбки. Кажется, фотографию.
- Может, поговорим?
- У меня дискотека через сорок минут, а я еще не накрасилась!
Саша молча закрывает за собой дверь.

***
Саша сидит за столом - читает книгу. Марина, полулежа на диване, смотрит очередную «мылодраму». Она смотрит в одну точку на экране, она не отводит от нее взгляд даже во время рекламы. Саша отрывается от книги. По Маринкиной щеке ползет слезинка.
- Малыш, - говорит он. - Ундинка моя... Пойдем... Мы с тобой уже сотню лет не были в кафе. Мягкий свет, музыка... Ты успокоишься. Ты быстро успокоишься...
- Да... - отрываясь от точки на экране, говорит Марина. - Ты прав. Да. Ундина. Пойдем. ...Пойдем!
Она поднимается решительно.
Распахивается входная дверь. На пороге - злая, почти взбешенная Ольга.
- О-оленька, что с тобой?! - рвется к ней Марина.
- Ничего! - бросает дочь, огибает мать и скрывается в своей комнате. Хлопает дверь.
В серванте дрожит посуда.
Марина опустошенно опускается на диван.
Ужинают все втроем - молча. Внезапно Ольга вскакивает из-за стола, не доев, и пулей вылетает на улицу.

***
Возвращается она заполночь, когда аптечка уже наполовину опустошена, а телефон раскалился.
Ольга молча, не обращая внимания на родителей, проходит к себе, закрывает дверь. В замке поворачивается ключ.

***
Утром она просыпается одетая. Подушка почти просохла. Оля вытаскивает заветную фотографию, долго-долго смотрит на нее и говорит:
- Сегодня. Будь что будет... Все равно.

***
Вечером Ольга влетает в квартиру - сияющие глаза, неожиданный, непохожий на вчерашний резкий - нежный грудной голос6
- Мама! Мама-а-а! Мишка меня любит! Любит!!! А я переживала... боялась... Думала, ему Любка нравится. А он меня любит. Меня!!! А... А где папа?
- Ушел... папа... - с трудом выговаривает Марина. - Совсем... ушел...
6 - 7.01.07.