The Colors

Около четырех часов пополудни.
Понимаю, что нахожусь где-то в центре чужого города: вокруг снуют люди, гудят машины… Приятный женский голос что-то уверенно мне говорит. Пытаюсь вслушаться в слова, но слова упорно избегают меня. Смысл теряется и запутывается, и в итоге до меня доходит, что проще вообще не слушать – просто поддакивать иногда.
Поворачиваю голову: рядом со мной идет девушка. Голос явно принадлежит ей.
Ага! Я, оказывается, иду. Просто иду по улице и беседую с другим человеком. Она милая, с неплохой фигурой. Что-то очень знакомое, смутное есть в ней, и я снова невольно цепляюсь за ее речь. Она говорит о письме, о каких-то людях, якобы мне знакомых. Самое интересное, что какая-то часть меня в курсе происходящих событий – эта часть поддерживает беседу, отвечает моими губами и моим голосом совершенно не мои слова. Удивительное ощущение раздвоения личности, это как шизофрения: как будто сидишь в темной и сырой комнате и через маленькое зарешеченное окошко смотришь на улицу.
А там лето.
Примерно четверть пятого.
Я уже почти в курсе событий, начинаю узнавать город, дома, улицу. Я тут уже был. Только когда? Хоть убей – не помню. Мы с этой девушкой на двоих плетем какую-то интригу. Или, наоборот, расплетаем. Да, расплетаем.
Сегодня утром случилось что-то очень важное, что-то такое, отчего я сейчас в этом городе с этим человеком. Ужасно хочется спросить: «А ты кто?» Но понимаю, что если я сейчас задам этот вопрос, то он прозвучит просто не в тему. Девушка-то думает, что я вполне адекватен…
На час раньше.
Мы в какой-то кафешке. Что-то очень уютное, теплое и ароматное. Кофе, сладкий десерт, та же девушка. Я рассказываю ей о том, что чувствую в данный момент. Она не психолог, не священник и не моя мама. Но я все равно образно описываю то, что творится в моей голове.
Голова изнутри напоминает лабораторию алхимика. Только накануне студенты отмечали в ней день студента. По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление, когда я умудрился как-то заглянуть в себя. Везде разбросаны колбы, бутылки и мебель, а прямо посередине висит непроницаемое облако дыма. Или тумана, без вкуса и запаха, тягучее, глухое. Изнутри этого облака ничего не видно, кроме самого облака, да и снаружи невозможно просмотреть стену напротив. Но нужно прибираться, причем срочно. Пытаешься сделать это, но как-то все невпопад, будто с похмелья. Вроде как книгу поднял с пола, а где полка – забыл. Или начинаешь подметать пол, и тут доходит, что совок потерян, равно как и мусорное ведро.
Страшно немного…
Еще на двадцать минут раньше. Или около того.
- Ты почему не звонишь?! Мы же договорились созвониться, когда ТЫ освободишься.
- Ну… У меня денег нет на телефоне.
- А зачем тогда говорить «созвонимся»?
- Я думала, ты мне позвонишь…
- Но я ведь не знал, когда ты освободишься!
- Ну да… Да-а? К чему это?...
Теперь обратно в кофейню.
О! Это была та же девушка. Мы с ней должны были встретиться, но не созвонились. Видимо, все равно встретились.
С ее слов узнаю, что утром я получил письмо. После этого собрался и поехал в город. Потом мы встретились, потом расстались ненадолго, а потом снова встретились. Теперь мы в кафе. Обсуждаем письмо, пьем кофе. По идее, это должно привести меня в чувство, но туман в голове не рассеивается. Вернее, рассеивается, но крайне медленно. Слишком уж медленно.
На час раньше. А может быть, и больше, чем на час.
Холодно… Ужасно холодно!.. Еще и снег идет. Месяц октябрь, площадь, идет снег. Сыро.
Я сижу на ступеньках театра и рисую то, что вижу перед собой. Картина получается расплывчатой, на лист падают снежинки и ручка отказывается чертить там, где они тают. Получается отвратительная картина: грустная и непонятная. Точнее, я понимаю, что там нарисовано, но в то же время осознаю, что другие люди – не поймут.
Зачем я тут? Я жду чего-то? Да, наверно жду… От нечего делать забиваю трубку и курю. Проходит сколько-то времени и трубка затухает. Тогда я просто беру и забиваю новую трубку. Это уже много для меня, но все равно выкуриваю и эту порцию. Чисто автоматически чищу за собой прибор и встаю со ступенек.
Наверное, пора.
Шагаю в ту сторону, куда дует ветер. Почему именно сейчас и именно туда? Не знаю. Каждый шаг как будто под водой, телу страшно холодно, но я спокоен и мне плевать на неудобство. Как будто меня поселили в гостиничный номер, и абсолютно все равно, что случится с гостиницей после того, как я уеду оттуда.
Шагаю довольно долго, заходя по пути в магазины и что-то там высматривая. Помню только обычные солнцезащитные очки в магазине военных товаров.
Пришел.
Синее пальто, знакомая косичка и сумка. Кажется, именно она мне и нужна. Думаю: «Что мне нужна – девушка или сумка?» Шутка звучит в голове как в пустой бочке, не вызывая ни мельчайшей улыбки. Чувство юмора, похоже, это такой же автоматизм, как и равновесие или эстетика…
- Ты почему не звонишь?! Мы же договорились созвониться, когда ТЫ освободишься.
- Ну… У меня денег нет на телефоне
Да, это она. Имя? Черт возьми, сейчас имя вспоминаю с трудом – только ник интернетовский. Она мне дорога до крайности, я вижу, что ее трясет от холода, но ничего сделать не могу. Ступор. Она прячет пальцы в рукава, что-то говорит. Я только смотрю на губы и ничего не соображаю. В это время кто-то другой, воспользовавшись замешательством, общается с ней от моего лица. Пытаюсь слиться с этим другим, но получается как-то слабо. Шизофрения…
Да, точно! Мы договаривались о встрече – и теперь встретились. Значит, мой заместитель, как робот-автоответчик, делает все правильно.
Хорошо хотя бы это.
Еще на час назад. Хотя нет, даже на два, наверное.
Все время кажется, что что-то оставил дома. Забыл, потерял… Что-то не так!
Плюю на запреты, бегу по газону. Сердце стучит как мотор без двух цилиндров. В ушах шум, а в середине головы одна песня. Такая… С такой песней хорошо под танки бросаться или стены пробивать. Словно все, сейчас пробью стену, дотянусь – и тут же можно лечь и помереть красиво. Или просто помереть. Но обязательно с чувством выполненного долга. Вот такая песня.
Плащ нараспашку, шарф до колен, сумка через плечо. Деньги, документы, телефон, оружие… Вроде все взял – а кажется, словно оставил что-то очень нужное.
Ловлю машину, доезжаю до города. Телефон? Звоню, нарываюсь на голосовую почту… Ну что за мерзкая привычка не обращать внимания на звонки?! Скоро буду ненавидеть голос ни в чем неповинного робота телефонной станции!
Дозвонился:
- Ты где?
- В библиотеке, сейчас выйду…
- ОК! Сейчас подойду, через минуту.
Еще дома, около одиннадцати утра.
«А-а-а! Я люблю тебя!! Я обожаю тебя за то, что ты доставляешь такое ни с чем не сравнимое удовольствие – страдать! Кайф!! Да-а-а! Спасибо тебе…»
Надо успокоиться, перестать крушить квартиру. Потом одеться и встретиться с ней. Плевать на завтрак, на дела – срочно! Остальное подождет.
На лету хватаю пачку успокоительного: выламываю несколько таблеток и запиваю их водой. Одеваюсь. Лекарство действует слишком медленно, надо еще выпить. В итоге шесть штук. А взрослая доза – одна таблетка. Перебор.
Плевать!
Набрасываю плащ, не застегиваясь. На улице мокрый снег, переходящий в дождь. Ветер в лицо.
Плевать!!
Все, что дальше длины руки – в отвратительной мгле, чётко ничего не видно. Контур машины, выбегаю на трассу, поднимаю руку. Прямо по газону бегу…
Плевать!!!

Примерно четыре часа пополудни.
Незнакомый город. Смутно знакомая девушка с приятным голосом. Куда-то идем.
Я… хотел… с ней… встретиться…
Настя?..

Кай, глубоко ночью, 2006
“Colors” - Колёса