Ничего не меняется

 
 
 
 Ничего не меняется
 Всё – то же самое,
 Все повторяется...
 
 Slade - "Still The Same"
 
 
 Игривый ветер, вдоволь нагулявшись над Землёй, остановился ясной звёздной ночью прямо над центром Атлантического океана, вдали ото всех континентов. Великий ветер! Он был муссоном и ураганом, он был зефиром и бризом.… И теперь он остановился отдохнуть, став штилем. Как много можно познать за одну жизнь! Ветер не сразу понял, для чего ему захотелось остановиться. Он ласкал полевые травы, разнося ароматы луговых цветов по пронизанному светом воздуху, и он срывал крыши домов, сея разрушения во мраке ночном. Он был всем и был ничем. Он был добром и был злом. Впрочем, как и человечество. Но сейчас он штиль, он остановился, чтобы задуматься.
 Водная гладь стала границей между двумя безднами. Одна бездна уходила под воду, другая - в небо. И обе не знали границ, в обеих отражалась бесконечность. Для ветра это всего лишь водная гладь, на которой волны играют бликами луны. Звёзды окружали яркий диск луны. Звёзды всегда окружают, ничто не может вырваться за звёздные пределы. Будь то Солнце, Луна, человек или его мысли... Всё украшено звездным бисером. И ветер успел это заметить, не смотря на то, что он всю свою жизнь делал то, что должен был делать, он жил, жил не останавливаясь. Ветер начал вспоминать отрывки из своей жизни.
 Он мог пролететь сквозь четыре времени года за несколько дней. Мог годами стоять на одном месте. Он мог быть невидимкой, мог появляться и вновь исчезать…. И если на его пути возникало препятствие в виде леса или горы, он просто исчезал и появлялся за препятствием. Никто не знал, как он это делает. Все спрашивали, но никто не пытался повторить. А если и повторяли, то первая неудавшаяся попытка приносила отчаяние.
Он многое видел за прожитые годы. Ему ведомы тайные пути и великие загадки. Он видел, как строилась Вавилонская Башня, Великая Стена в Китае, часовня в Пизе, Кёльнский собор, триумфальная арка в Париже.… И столько же памятников было разрушено на его глазах. Он и сам разрушал. Но разрушал только то, что рушилось. Он слышал, как люди задают вопросы, ответом на которые была тишина.
 Он наблюдал, как подземные источники создавали оазисы, как Гюго создавал свои шедевры. Он слышал, как рождается музыка, как издаёт первый звук новорожденное существо. Слышал, как шелестит листва под его дуновением. Он ощущал холодное тепло осени и тёплый холод весны. Он даже мог почувствовать…. Он наблюдал рождение и смерть, радость познания и забвение.
Воспоминания продолжали всплывать, а над океаном всё так же стоял полный штиль. Слёзы счастья и слёзы горя, испарялись с обветренных человеческих лиц. Ветер помнил и это, каждую слезинку….
 Ветер играл с детскими локонами волос, он наблюдал, как ребёнок взрослеет, наблюдал, как взрослый стареет, он был рядом чаще, чем его замечали…. А через два века он уже выдувал песчинки с могильной плиты этого же человека, знакомого ему всю жизнь с самого рождения. Ветер вычитал разницу между годами смерти и рождения, и делил на неё на бесконечность. При этом ветер улыбался и вновь, спустя один миг становился серьёзным. Ветер знал каждого человека на Земле…. Ведь он появился раньше, чем человечество. Над этим невозможно было не задуматься.
 Волны качали горизонт, блики луны всё так же играли на поверхности соприкосновения двух бездн. В безднах покоились все ответы, на те вопросы, что слышал за свою жизнь беспечный ветер от человека. Ответы, которые должны были заменить собой тишину…. А ветер, оглядываясь по сторонам, решал, как ему умереть. Умереть, чтобы дать жизнь новому ветру. Ему не о чём было жалеть, он сделал всё, что мог и уходил, ничего с собой не забирая. Он путешествовал во все стороны света, но теперь всё кончено. Ветер глубоко вдохнул в последний раз, и взмыл к серебристой Луне, которая часто сопровождала его в пути. К этому времени на небе появились лёгкие облака, они словно бы препятствовали ветру уйти из подлунного мира. Из-за рваных облаков приветливо смотрели яркие звёздочки, и казалось, будто сам небосвод движется, а облака остаются неподвижными, заграждая путь ветру. Но ветер мог обходить препятствия, он лишь немного задел облака, из его кармана выпала записка. Ветер исчез. Записка, вращаясь в ночном воздухе, падала к воде. Она упала, и океан стал неторопливо поглощать её. Луна своим светом ещё раз обвела размокшие чернила букв. И…. Ещё один ответ исчез в бездне….
 В это же время над засохшими землями Мексики появились долгожданные облака. Кто-то из местных жителей в радости прокричал: «Вот оно, рождение урожая!». И молодой ветер разнёс голос старика по окрестности. Через несколько дней обильные ливневые дожди дали жизнь множеству зелёных ростков. Так начинается эта история, являющаяся всего лишь повторением одной, из бесконечного множества подобных этой, историй.

 * Это повествование писалось как первая глава к рассказу, судьба которого неизвестна пока даже самому автору.