Домики Дядюшки Тыквы ч. 1

ОГОРОД

Овощи на Большом огороде жили дружно.

Огород был огромным, и разнообразие почвенных условий позволяло выращивать здесь всевозможные культуры. Воды для полива и удобрений было хоть и не в избытке, но худо-бедно хватало. Солнышко всех грело одинаково, поднимало от земли. Всем казалось, что делить-то особенно нечего.

И как-то не принято было вспоминать о корнях. Ну, корни и корни, у всех, конечно, разные, да что с того.

Пугало, стоящее посередине Большого огорода, охраняло все 15 делянок. Пугало было солидным и строгим. Птицы боялись залетать на огород, а зайцы, если и лакомились когда капустным листком, то только с краешку, и то с оглядкой.

На дальних северных делянках были открыты ключи, водой из которых поливали весь огород, да еще и продавали на другие огороды. И недешево. Правда, поговаривали, что вырученные средства рассасывались по карманам Администрации. Так ведь не проверишь.

А еще говорили, что де на других-то, на дальних огородах, овощи живут не в пример лучше. Будто права у них какие-то особенные. Вроде, как всеобщая свобода произрастания объявлена. И грядки у них, мол, лучше наших обихожены, и техника современная. И, якобы, ценные и редкие растения культивируются по науке, и работы ведутся по сохранению генофонда, по рациональному использованию почв и ресурсов. Много чего говорили.

Да, что попусту говорить, когда никто там не бывал никогда. А как побываешь, когда те огороды за дальней рекой, да за лесом. Добраться-то можно, конечно. Но не приветствовалось.

А и правильно. Нечего в чужие огороды заглядывать. Чем у нас-то плохо? Все у нас общее. Коллективное. Все равны! И произрастаем в естественных условиях. Закаляемся в борьбе со стихиями.

Ну, конечно, овощи были всякие: и крупные, и мелкие, и особенных редких сортов, и мелочь незначительная, так себе – по денежке за кило. И, конечно, иногда, собравшись в дальнем уголке огорода, роптали и жалились друг другу, что прикорма маловато, обделяют, что техника устаревшая, что удобрения норовят подпорченные подсунуть, что почвы неправильно используются, да мало ли чего еще. Особо отчаянные шептали шепотом, что Администрация о них и думать забыла, только карманы свои набивает, да к дальним морям отдыхать ездит. Но таких смельчаков и слушать побаивались.

А некоторые многолетние овощи вспоминали, что когда-то все делянки были разделены. На каждой был Хозяин, и, говорят, урожайность была выше.

Но другие, которые были поближе к Администрации, возмущались: Зачем нам хозяева, у нас вон Администрация выборная, слуга всем, хоть и в переносном смысле. За всех радеет. И все равны! Гордиться надо, что на таком Огороде расти привелось! Просторы у нас огромные, а на просторах все, как есть, лучшее. Почвы у нас самые богатые, реки – самые полноводные, даже вечная мерзлота у нас самая вечная. А вы все сомневаетесь.

Почешут в затылке сомневающиеся, для поднятия духа песни патриотические попоют, с флагами походят, погордятся немного, да и разойдутся. Растут себе дальше.

Но, в целом, неплохо, неплохо поживалось овощам на Большом огороде.

* * *
Генеральный Администратор Огорода давно управлял огородом. Да и рос-произрастал давненько. Прибаливал. Оттого и огородное хозяйство велось по-старинке. Не до реформ было.

И вот его не стало. Новая Администрация Большого огорода взялась за работу рьяно. Началась перестройка всего огородного хозяйства. Исключительно в целях повышения урожайности.

Большой огород разделили на 15 делянок. Делянки стали называться огородами. Каждым огородом теперь управляла своя Администрация. Один за другим огороды объявили о своей независимости. Между ними появились изгороди. Чем независимей был огород, тем выше и крепче возводилась изгородь.

На каждом огороде теперь все было свое, суверенное. И земля, и вода, и даже Пугало.
Пугала эти, по правде говоря, были какие-то мелкие, невыразительные, да и одеты кое-как. Их никто и не боялся – ни зайцы, ни птицы. Куры с соседней фермы забегали поклевать укропчику, козел повадился – очень он уважал капусту с крайней делянки. Зато рядом с каждым Пугалом развевался теперь свой, независимый, флаг.

Жить стало интереснее, веселее как-то. Включишь телевизор или журнальчик развернешь – клеймят. И одно клеймят, и другое. И тот, кто громче клеймит, – в почете.

Слов много новых появилось, непонятных, но значительных. Вот поругаются, к примеру, депутаты о чем-то, о своем, о депутатском, да и помирятся потом. А называется это теперь красивым словом – консенсус. Ну, приятно ведь, слово-то какое звучное.

Простые овощи робко спрашивали: Как же дальше-то будет? Когда расти начнем по-науке? Чтобы всем всего хватало, чтобы законы были правильные, чтобы личность соблюдалась? – И другое всякое спрашивали.

А новые Администрации на всех новых огородах не отмалчивались – всегда отвечали. Потому, что уж эти-то точно были близки к простым, демократичны. Отвечали: Ждите! И еще говорили о трудностях переходного периода, о внешних и внутренних врагах. И враги эти были коварны, неуловимы и постоянно менялись. В соответствии с требованиями момента. Многие верили, принимали все всерьёз, сочувствовали. Ждали.

Теперь на каждом огороде проводились исследования – на древность и истоки происхождения плодово-овощных культур. На одном огородике гордились происхождением от реликтовых растений, подтверждали это многотомными монографиями, в которых научно доказывалась полная ничтожность прочих культур. На другом – доказывали, что происходят от победоносно размножившихся по всем огородам растений, которые, честно говоря, раньше принято было считать сорняками, но теперь подчеркивалось их несокрушимое жизнелюбие, и это качество расценивалось, как исходное для всех растений будущего. Одни культуры официально объявлялись внесшими наибольший вклад в развитие мирового овощеводства. Другие – прямыми потомками древних плодово-овощных цивилизаций, наиболее развитых еще в те времена, когда предки нынешних соседей были дикарями. И все стремились доказать историческую правоту. Свою.

Но тут начали происходить странные вещи. Казалось бы, и суверенитету, и независимости у всех теперь в избытке, расти да радуйся. Но всего другого перестало хватать. Вот ведь незадача.

Пока независимые Администрации выстраивали новые, независимые, пути развития, пока все следили по телевизору за депутатскими битвами, пока перечитывали книги и статьи, обличающие все прежние режимы, хозяйства пришли в окончательный упадок. Старая техника развалилась, удобрения завозить перестали. А при разделе воды случались настоящие битвы.

В результате долгого совместного произрастания на Большом огороде, на каждой делянке росли разные овощи – и с юга, и с севера, и с запада – так уж сложилось. Считалось, что это взаимообогащает. И для почв полезно. А вот новым Администрациям хотелось, чтобы на их огороде выращивалась одна, титульная, культура. Казалось, что для главной культуры будет хватать и воды, и удобрений, и солнца. Казалось, что именно из-за «чужаков» всего мало. Теперь старались от них избавиться. Лозунги кое-где появились: «Наш огород – только для титульной культуры».

Вот когда сказались корни-то. В отдельных случаях стали докапываться до корней.

Стимулировалось переселение главных растений с окраин на ухоженную землю неглавных. Неглавным предлагалось осваивать целинные и залежные земли. Во всех управлениях управляли теперь только главные. Уж про Администрацию и говорить не приходится. Книги, газеты, телепередачи – все только для главных, для титульных. И школы для них, и институты. А не нравится – уезжайте на СВОИ огороды.

И началось великое агропереселение.

Нетитульные уезжали – старались прибиться к своим. А и главные стали разбредаться в поисках пропитания. С огородов, которые победнее, многие подались – кто так, на время, а кто и корни старался пустить на стороне. В основном, все перебирались на Центральный огород. Овощи посостоятельнее, поосанистее переселялись на дальние огороды. Некоторые попали уж на совсем экзотические.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2007/01/17-241