Человек, которому не до смеха. Глава 6

 ГЛАВА 6.

Как бы не был влюблен человек, сколько бы не думал о предмете своих воздыханий, а занят он бывает, прежде всего, собой... Я не был исключением. Своим смелым, как мне тогда казалось, поступком я просто-напросто переложил всю ответственность принятия решения на хрупкие плечи Софи. Да, я думал о ней постоянно, безмерно удивляясь нахлынувшим на меня чувствам. Я готов был служить ей, не требуя ничего взамен. Мне достаточно было бы видеть ее счастливые глаза, слышать тихий, заразительный смех, вдыхать ее запах. Я создал воображаемый образ и боялся его разрушить. Весь день я находился в состоянии радостной прострации, в ожидании некоего чуда.
На самом деле, неожиданно для себя, я сделал очень хитрый ход. В любом случае, что бы не ответила мне девушка, ситуация разрешалась однозначно в одну, либо другую сторону. Таким образом, теперь мне совершенно не нужно было волноваться, ибо то, что сделано – было сделано. Морально я был готов к любому повороту событий. Я даже с интересом поглядывал на женщин, попадающихся мне на глаза, невольно оценивая особенности их внешности и поведения. Очевидно, в силу непобедимой мужской логики, мой мозг заранее страховал психику от возможной любовной неудачи... Об одном обстоятельстве я не задумывался совершенно. Каково было самой Софи, находившейся от меня за многие тысячи миль? Что именно она переживала в тот день? Нет, это меня тогда ничуть не трогало! Более того, возможно, я был бы весьма польщен, если бы вдруг узнал о ее мучительных душевных терзаниях...

Наконец, из автоответчика послышался голос Софи, от которого я невольно вздрогнул, поскольку слишком напряженно его ждал:
- Хорошо, Георг, я приеду на три-четыре дня... Правда, совершенно не имею представления, каким образом к вам доберусь...
В ее голосе слышались напряжение и растерянность. Я вдруг физически ощутил, как в ее груди лопнули струны, больно ударив по сердцу. Софи перешагнула черту, за которой осталась безмятежность сосуществования ее души и совести... Я почувствовал себя виноватым и тут же поклялся себе, что искуплю свою вину всеми средствами.
  Отдав распоряжение, насчет доставки гостьи на борт корабля, я стал ждать. Ожидание растянулось на 23 часа, и все это время я мысленно проделывал путь из Европы в акваторию Тихого океана вместе с Софи. Нужно ли говорить, что я не спал и не ел, а отвлечь от этого ожидания меня не смог бы даже Апокалипсис? Таких умопомрачительных переживаний не было у меня с юношеских лет, да и те были связаны скорее со свойственной возрасту гиперсексуальностью и имели скоропалительный характер. На что я надеялся? Ну, уж не на то, что Софи сходу бросится в мои объятия. Очевидно, любовь (а с моей стороны это была именно она) пробуждает в человеке сильные альтруистические чувства, и я готов был служить своей возлюбленной, не требуя ничего взамен.

Что бы я себе не навыдумывал, а Софи совершенно не выглядела растерянной и комплексующей по поводу своего поступка. Она вышла из кабины палубного вертоплана и направилась прямо ко мне и Гарри, стоявшим за ограждением взлетной площадки. Она была одна, и только потому я узнал ее. В глаза мне бросились ярко накрашенные алой помадой губы, растянутые в приветливой улыбке, темные очки и распущенные темные, густые волосы, едва прикрытые стильным красным кепи. Она вышагивала на высоченных каблуках, в газовой накидке и красных шелковых брюках, неся дамский саквояж, и гордо приподняв голову. Видимо, я имел глупый вид, так как Гарри ткнул меня локтем в бок и прошипел:
- Очнись, док! Что за штучка залетела в наши сети!
Перемахнув через невысокий барьер изгороди, он первым подскочил к Софи, слегка оторопевшей от такой прыти:
- Позвольте представиться - Гарольд Мэган, Соединенные Штаты... Прошу, как говорится, к нашему шалашу! Как вам первое впечатление?..
Я поспешил следом. Взяв и поцеловав ее руку, я сказал:
- Гарри, это мадам Софи! Софи, это Гарри!..
Она рассмеялась, с любопытством озираясь по сторонам:
- Мне очень приятно!.. Я на знаменитом «Бриллианте»! Просто поверить не могу!..
- Ну, Жорж вам покажет наш муравейник во всей его красе, не сомневайтесь!
- Правда?.. – Она сняла очки и впервые глянула мне в глаза. Я почувствовал, как между нами проскочила жгучая искорка. – Я хочу чуточку осмотреться уже сейчас! Не возражаете?
- Буду весьма рад!.. Для начала посетите свое жилище, затем пообедаете и отдохнете, а далее можете располагать мной по вашему усмотрению...
- И мной тоже – вмешался Гарри. – Есть тайны этого города, которые могу вам приоткрыть только я!
- Кажется, я попала в настоящий рай, если сразу двое мужчин предлагают мне себя в качестве гидов. Что же, ведите! – Она протянула свой чемоданчик Гарри, а меня взяла под руку...
Я вел ее по дорожкам и ступенькам эскалаторов, рассказывая о планировке корабля на правах хозяина. Ей было все в диковинку, и она никого здесь не знала, поэтому предусмотрительно не отпускала мою руку. Мне это было до трепета приятно. Я был благодарен Софи за ее непринужденность и чувствовал, как ко мне возвращается былая уверенность. Мы спустились в огромный холл, отделанный позолотой и зеркалами, уставленный мебелью, плетенной из бамбука, и прошли в мой номер. Я оставил Софи в ее спальне для гостей с отдельным входом, а сам поспешил заказать шикарный обед.
  Компанию нам с Софи составили Гарри и Поли. Богдан вылетел вертолетом в Гонолулу, а затем в Сан-Франциско по делам своей компании, оставив супругу без присмотра на целую неделю, чем та осталась весьма довольна. В свете новых событий я смотрел на ее странную дружбу с Мэганом снисходительно и даже с умилением. Поли выглядела счастливой и совершенно не скованной. Что касается Гарри, то этого прощелыгу вообще трудно было чем смутить...
Софи больше помалкивала, с улыбкой выслушивая наши многообещающие речи и кажется пропускала все мимо ушей. Похоже, ее больше интересовали люди, с которыми ей предстояло провести несколько дней отдыха. Поли называла ее милочкой, предлагая посетить фитнес-клуб и массажный косметический салон. Она делала круглые глаза, озвучивая малозначительные, на мой взгляд, непроверенные корабельные слухи, однако однажды умудрилась высказать одну важную мысль:
- Милочка, вы заметили, мы стараемся не говорить здесь о делах, оставленных там, на материке? У нас здесь особая, отдельная от внешнего мира жизнь, полная страстей, радостей и разочарований... Я бы очень вам советовала поступать так же. Поверьте, это так захватывает!..
Гарри обещал сопровождать девушку в ночной клуб, научить ее кататься на водных лыжах и как-нибудь показать настоящий необитаемый остров, чем заслужил неодобрительные взгляды со стороны Полины. Я предлагал осмотреть «Бриллиант» поподробнее, посетить множество увеселительных и более полезных заведений, а так же смотровую площадку и обсерваторию, расположенную в вертикальном шпиле, венчающем сферу Бриллиант-Сити...
- Я всем очень благодарна и обязательно последую вашим советам, но... – Софи виновато улыбнулась. - Разрешите, для начала, я погуляю по вашему городу одна?
Мы не стали мешать ей самостоятельно проникнуться атмосферой беззаботного существования на «Бриллианте». Не стал докучать Софи и я, опасаясь показаться навязчивым. Обедала она со всеми нами, однако остальное время проводила одна. Я напряженно прислушивался к звукам, доносящимся из ее спальни, когда она находилась в каюте, иногда замечал ее на палубе, в бассейне или вестибюле, но подходить к ней не смел. Я с честью выдержал испытание, и по-видимому, заслужил награду. Во всяком случае, вечером второго дня Софи сама подошла ко мне в баре. Она была в длинном темно-золотистом вечернем платье, едва прикрывавшем ее плечи и грудь. Сбоку, от самого пояса на платье имелся разрез, приоткрывавший стройную ножку. Ее пухлые, чувственные губы вновь были накрашены ярко-красной с перламутром помадой, а глаза, черные в полумраке бара, казались особенно бездонными и таинственными. Я всегда поражался способности женщин к перевоплощению в соответствии с нарядами, в которые они облачались. Вот и тогда я несколько опешил, едва узнав в этой роковой женщине, плавно покачивающей бедрами, скромницу стажерку онкологической клиники...
- Жорж, не смотрите так, вы проделаете во мне дырку! – сказала Софи низко поставленным голосом, обжигая меня взглядом из-под густых ресниц. – Вот, я и пришла! Теперь вы должны меня развлекать, ведь обещали, не правда ли?
- О, мадам!.. Вы же знаете, я к вашим услугам!
Мы смотрели друг другу в глаза, не таясь, и уже ощущали себя парой небесных тел, попавших в поле взаимного тяготения, с ускорением летевших навстречу друг другу. Я спросил:
- Неужели вы пробудете здесь так недолго?..
Она молчала и улыбалась, не отводя глаз от моего лица...

Моя прежняя жизнь не отличалась обилием любовных связей, не считая нескольких мимолетных увлечений студенческих лет и собственной жены. Не сказать, что я не замечал красивых девушек, не влюблялся в женщин. Однако входить с ними в близкие отношения я не решался. Причиной этому были скорее не морально-этические принципы, а свойства моего характера. Я слыл обязательным человеком и привык держать слово, поэтому старался непременно выполнять данные мной обещания, и доводить дела до логического завершения. Семья и особенно работа отнимали слишком много времени и сил, чтобы взваливать на себя дополнительные обязательства, например, связанные с ублажением любовницы... Я всегда скептически относился к мифическим мужским возрастным кризисам. Как-то без особых помех я преодолел все без исключения магические числа, не ощутив психологического дискомфорта ни в тридцать, ни в сорок лет... Очевидно, возрастной криз пришел ко мне только в сорок пять!..
Нет, я не стал, что называется, брать быка за рога и стремиться к интимной близости с юношеской невыдержанностью. Я наслаждался одним уже общением с Софи. Мне нравилось слушать ее речи и просто быть рядом, смотреть в ее глаза и с готовностью выполнять ее просьбы. Одно только то, что неспешность означенных событий нравилась и ей, заставляло меня быть еще более терпеливым.
Теперь я часто сопровождал Софи в ее прогулках и развлечениях. Нередко к нам присоединялся Гарри. Меня не переставала удивлять ее многоликость и умение преображаться, в зависимости от обстановки и выбранной ею роли. Если она была одета в облегающие джинсы и топик, а волосы стянуты в лошадиный хвост, то ее движения или, скажем, танцы становились резкими и точными, походка смахивала на мальчишескую, и даже в манере речи проскакивал сленг. В вечерних туалетах, которые я дарил ей, она выглядела совершенно противоположным образом. Грация, плавность движений всех частей тела, кокетливость стреляющих из-под ресниц черных глаз, неизменная полуулыбка... Но в любом одеянии и расположении духа эта женщина оставалась для меня образцом очарования.
 Дни летели незаметно, полные развлечений и удовольствий, а для меня самым главным из них было видеть радость Софи. Днем мы были все чаще вместе, но ночью не покидали пределов своих спален...
Как-то в знойный, тропический полдень мы с Софи поднялись в лифте на макушку «Бриллиант-Сити», чтобы в тишине и прохладе застекленного помещения смотровой площадки насладиться величественной картиной лайнера, разрезающего пополам безбрежную лазурь Тихого океана. Стоя в стеклянном помещении на огромной высоте в полном уединении, мы парили над морскими волнами на высоте птичьего полета.
- Смотрите! – воскликнула Софи.
Я тоже заметил в океане животное, вспенившее воду при всплытии на поверхность и показавшего при погружении огромный раздвоенный хвост. Приникнув к бинокулярам приборов видео электронного наблюдения, мы стали созерцать великолепного серого кита.
- Помните, я обещал, что раскрою вам одну тайну о китах?
- Да, конечно! Как же я забыла, ведь именно поэтому я здесь!.. – она лукаво рассмеялась.
- Вы, вероятно, наслышаны относительно загадочного поведения этих гигантов, когда они выбрасываются на мелководье и часто гибнут целыми семействами, не так ли?
- Да... Ученые никак не могут понять, почему это происходит. И вы, Жорж, теперь можете объяснить мотивы этого суицида?
- Кажется, да! Это вовсе не самоубийство, скорее - попытка спастись!
- От кого же? Неужели есть нечто, что может угрожать таким гигантам?
- Объясню... Известно ли вам, как спят киты? – вместо ответа переспросил я.
Она наморщила носик:
- Кажется, два полушария их мозга спят попеременно?..
- Вот именно! Какая вы молодчина! А теперь представьте себе, что кит испытал сильный стресс, либо заболел, либо выбился из сил... Или, может быть, по каким-то причинам оба полушария его мозга бодрствовали долгое время... Одним словом, произошло нарушение в режиме работы головного мозга. Как вы думаете, что последует дальше?
- Болезнь? Ах, да!.. Он выбьется из сил?
- Совершенно верно! И он понимает, что вот-вот крепко-накрепко заснет, при этом, заметьте, обеими половинками своего мозга... От этого он и спасается!
- То есть, иначе он утонет? И чтобы этого не произошло, сознательно плывет на мелководье?.. Удивительно, но этим действительно вполне объясняется их поведение!.. Но постойте! Не могут же заболеть одновременно несколько китов?
- Не знаю... Киты - животные общественные, и у них развито чувство взаимопомощи. Вероятно, они просто не могут оставить попавшего в беду собрата... К сожалению, выбросившись на спасительную мель, они становятся жертвой собственного веса, и возвратиться в океан самостоятельно уже не в состоянии.
- И у вас есть доказательства этой теории? – хитро спросила девушка.
Я рассмеялся и развел руками:
- Увы, я исхожу только из собственной логики и веры в первейший закон природы - инстинкт самосохранения!..
- Ну, что же, - задумчиво сказала Софи, - теперь я знаю, почему гибнут киты... Как бы я хотела понять, отчего в людях этот инстинкт часто куда-то исчезает, и они начинают делать ужасные глупости!..
На такой верхотуре ощущалась качка, и пол то и дело норовил выскользнуть из-под наших ног, отчего Софи ойкала и хватала меня за руки. В один из таких моментов я придержал ее за талию, да так и не отпустил. Я поцеловал ее, и она ответила мне долгим поцелуем, который свел меня с ума! С трудом я справился с тем, чтобы не начать раздевать Софи прямо там, на площадке... Наши губы разомкнулись, и она уронила голову мне на грудь. Мы постояли молча, прижавшись друг к другу, все про себя понимая, а затем не сговариваясь поспешили вниз в каюту, где нас ожидали целых две спальни с широченными кроватями...
Сказать, что последующие несколько дней и ночей были самыми впечатляющими в моей жизни, это не сказать ничего! Я и Софи умудрились забыть обо всем на свете, включая наших приятелей на «Бриллианте». Иногда она что-то безбожно врала мужу, рассказывая по мультифону про болезнь мамы, а я перестал связываться с женой, сыновьями и Крисом, мысленно послав к черту всех, кто мог помешать мне быть вместе с Софи. Время шло, неизбежно приближая час нашей разлуки, но я упрямо не хотел даже думать об этом, не представляя, как буду обходиться без нее дальше, и что ждет меня в будущей семейной, либо бессемейной жизни...