Слёзки счастья...

 Когда-то, давным-давно, когда жизнь была в начале своего пути, горы были, несомненно, выше, реки могучее, озера глубже, случилось быть маленькой стране. Затерялась она в бесконечном могуществе горных вершин, с их вечными снегами, во множестве лугов с их шелковыми травами и неисчерпаемости рек с их неспокойными, вечно спешащими куда-то водами.
 Страну ту населял народ суровый, в ежедневной борьбе за возможность существования он укоренялся в этих местах. Благодатные долины, в окружении гор, вечных стражей тех мест, кормили народ страны. Люди возводили стены своих домов из камней гор, разводили скот, и одно только тревожило всех, страх за то, что соседи завистливые видя благополучие их, силой отнимут то, что с такой любовью подарено им природой и ежедневным трудом самих жителей страны.
 Повелитель страны той был мудр, и была у него дочка единственная. Красоты неописуемой. Любимым занятием ее было забираться не самую высокую каменную башню города и любоваться красотой, что открывалась ее взорам. С высоты птичьего полета наблюдала она с замиранием сердца за извилистыми поворотами рек, что голубыми ниточками разрезали зеленый ковер земли, и горными вершинами, что белыми шапками снегов вечных, казалось, приветствуют ее, чуть нагибая головы. Часами могла она находиться на вершине башни, пока отец не посылал за ней составить ему компанию в трапезе или увеселениях.
Так бы и жили они счастливо, если бы не случилось нашествия на их страну соседнего государства.
 Вражеские воины взяли в осаду каменные стены города, все жители вышли на защиту своего города. И стар и мал, встали тесными рядами против противника, но не равны были их силы. Враг превосходил жителей города по количеству во много раз, и вот уже скоро разрушит последнее препятствие, отделяющее от желанной добычи.
Дочка правителя страны наблюдала за ходом событий с вершины каменной башни, все было видно ей. Как сражались стойко жители города, и ее отец возглавлял сражение. Но гибель ее маленькой страны была неизбежна, потому как видела она со своей высоты, как бескрайние просторы вокруг заполонил собой враг. Не видно было под копытами его лошадей, под повозками, зеленых степей, скрылась голубизна рек под лодками врага.
Вскинула руки девушка к небу в помощи моля небеса, и хлынули слезы из глаз ее нескончаемым потоком. Плакала она об ушедшем навсегда, о том, что не увидит больше любимых просторов, отца своего и всех, с кем привычно протекала в счастье жизнь. И было горе ее настолько безмерным, что содрогнулись небеса, воззрев могучее как они сами, и разродилось слезами в ответ небо, и ручьями потекли слезы вечных снегов гор, сметая на своем пути вражеские полчища. В мгновение ока вода затопила всю долину, поглотив и город и всех его жителей. Оставалась только верхушка башни, на которой продолжала плакать девушка по ушедшему счастью. Скоро и этот последний островок накрыла голубая бездна, а вода продолжала прибывать, поглощая город все больше в свои объятья, и вот уже еле видно во глубине верхушку башни с плачущей на ней девушкой.
 Но с высоты птичьего полета и сейчас в тихую погоду видны ясно очертания того города и той башни. А слезы девушки почувствуешь и ты, войдя в воды Иссык-Куля. Холодными и теплыми ключами ты ощутишь, как из песка пузырьками выступают ее слезинки, то слабо, то сильнее то на время прекращаются, появляясь на другом месте. Она жива и счастлива как прежде там, в своем городе. Продолжая плакать от счастья и для счастья, пополняя постоянно свое озеро, чтобы любоваться могла им вечно. Сквозь прозрачные слезы все так же как тогда видны ей горы с нахлобученными на них белыми шапками снегов. И виден город, простирающийся на дне моря, все так же красив как тогда, в те стародавние времена, когда для счастья слезы были не нужны.