Одержимые дьяволом и мной

Железнодорожные пути лежали в пыли. Шпалы терпко пахли смолой и гарью. Воздух сотрясался от приближающегося поезда, грохотало где-то вдали, ещё километра два-три, но слышно уже здесь, на станции.
На перрон вышел мужчина в строгих чёрных брюках, в совсем неброскую, светлую полоску, сером джемпере и, до блеска начищенных лакированных туфлях. Он достал стильный портсигар, достал одну тонкую сигарету и закурил, втягивая в лёгкие смертельный дым.
...Поезд Вена - Будапешт прибывает на станцию. Просьба к пассажирам не отходить далеко от состава, через двадцать минут поезд тронется, - произнёс металлический женский голос.
-Прибыл... Значит и нам пора, - тихо сказал мужчина и, затушив дымящийся окурок носком лакированного ботинка, двинулся к поезду.
-Документики, пожалуйста.
-Прошу, мадам.
-Проходите.
В поезде было светло и даже немного празднично, пахло свежим хлебом и крепким чаем.
-Двадцать третье, двадцать четвёртое, двадцать пятое... Мне, кажется, сюда.
Он с силой толкнул тугую дверь, и прошёл внутрь. Белые занавески скрывали окно, лампа светило ярко, так, что слепило глаза. Всё, что можно было видеть - стол, чистый, пустой, две традиционных кровати по бокам, конечно двухъярусных, это, всё-таки поезд. На краешке кровати сидела стройная, сероглазая девушка, одетая в лёгкое шёлковое платье, цвета свежих сливок и такого же оттенка, лёгкие туфельки на высоком каблучке. Девушка повернула голову на шум и замерла.
-Я могу войти? - он стоял на пороге.
-Да, естественно, - и она легко кивнула головой.
Джентльмен вошёл, и, отложив кейс в сторону, присел на краешек противоположной кровати. Двери захлопнулись.
-Итак, я полагаю, нет смысла объяснять, кто я, - произнесла девушка.
-Совершенно верно, но есть смысл огласить Ваше имя.
-Льюис, к вашим услугам.
-Что ж, ваши услуги, мне возможно, понадобятся. Меллман, к вашим услугам, миледи.
-Полагаю, мы можем перейти на "ты"?
-Безусловно.
-Итак, Льюис, твоё начальство передало нужные документы?
-Да, Меллман. Но, полагаю, нам обоим будет легче в более свободной обстановке, - произнесла Льюис, и, щёлкнув пальцами, на столе появились две чашки кофе, фарфоровый кофейник и молочница со свежими сливками, и к тому же серебренное блюдце с горкой пирожных с заварным кремом.
-Не стоило себя утруждать, я мог бы сам... О, как... ты догадалась? - Меллман не сводил с неё восхищённых глаз.
-О чём?
-Заварной крем, эклеры... Я обожаю эти пирожные..Ты не против? - Меллман отправил в рот залитое глазурью пирожное, и, смачно причмокивая, проглотил его целиком.
-Видимо, нет, - безразлично ответила Льюис.
Меллман управился с пирожными, и, вытерев руки неизвестно откуда появившимся полотенцем, произнёс:
-Благодарю, но перейдём к делу. Вот документы и контракт.
-Позволь, я взгляну.
Льюис взяла в руки стопку плотных бумаг, и, закладывая одну за другую, начала просматривать.
-Твой господин желает контролировать всю Северную Францию? Мне кажется, в условиях договора оговаривалось совместное попечительство и контроль над миром людей?
-Да, но это всего лишь клочок земли, не так ли,- засмеявшись, произнёс Меллман.
-А людские души ты в расчёт не берёшь? - Льюис, казалось, не была столь довольна.
-Души? Хмм, об этом стоит поразмыслить… Хорошо, я это улажу... Это всё, что тебя смущает? - ответил Меллман.
-Одну минутку... Мой Властелин наказал мне проследить, чтобы на границах ваших владений не происходило каких-либо конфликтов. - Льюис выжидающе посмотрела на Меллмана.
-Ты слишком многого просишь! Мой господин не может такого обещать, это ущемляет наши права, это лишает нас власти! - Меллман негодовал.
-Твой Господин будет удовлетворён, когда узнает, что Ирак и Иран переходят полностью под его контроль, - Льюис вздохнула.
-Прекрасно. Стало быть, дело за подписями и печатями? - Меллман выжидательно посмотрел на Льюис.
-Да, после мы отправляемся в Будапешт, на праздничную церемонию, - с улыбкой ответила Льюис.
Меллман щелкнул пальцами, и в его руке оказалось огненное перо Феникса, -птицы, умирающей и возрождающейся в пепле.
-Перо первого Феникса? - Льюис, казалось, была заинтересована.
-Да, с гордостью ответил Меллман.
Льюис легко хлопнула в ладоши, и в её руках застыла тонкая, холодная сосулька, острая, словно наточенная.
-Самое сердце Арктики? - Меллман ухмыльнулся.
-Да, ты прав.
Они взяли в руки свои "перья" и подписали свиток пергамента.
-Наконец, наши властители перестанут спорить, наконец-то мир… - Льюис облегчённо вздохнула.
-Ну... мира не будет, ведь ты сама это знаешь, - Меллман ей подмигнул.
-О, давай не будем.
Меллман щёлкнул пальцами, зазвучала музыка, на столике появились два прозрачных фужера и бутылка "Божоле" 1876 года.
-Позволь мне тебя угостить, знаю, Вам не положено, но... никто ведь не видит.
-Он вездесущ! И ты знаешь это! - воскликнула Льюис.
-Теперь я это скажу: давай не будем?
-Ладно, я погорячилась.
Бокалы поцеловались, бутылка накренилась и наполнила их снова, Льюис и Меллман повеселели.
-Наконец-то мы заключили этот договор, - сказал Меллман, присев на кровать рядом с Льюис, и обнимая её за плечи.
-Он многое решает, возможно, дальнейших споров не возникнет, - Льюис улыбалась.
-Знаешь, улыбка так украшает твоё прекрасное лицо. - Меллман заглядывал ей в глаза. Хмель ударил мне в голову, но ты чертовски красива!
-Не путай меня, пожалуйста, - Льюис засмеялась.
Меллман щёлкнул пальцами - свет погас. Шум колёс становился тише, тише, музыка утончённее, словно аромат французских духов, манила и притягивала.
Его крупные мужские пальцы скользили по хрупкому плечу Льюис, ощупывая каждый миллиметр её кожи.
-Что... ты делаешь? - Льюис, казалось, уже не контролировала себя.
-Изучаю тебя, я хочу знать кто ты, - только и ответил Меллман.
-Ааааа, - протянула Льюис.
Подушечки пальцев ловко сдёрнули лямку платья, сначала одну, затем вторую, рука легла на затылок, Меллман притянул её голову к себе, и, захватив больше воздуха, впился в её губы. Вторая рука, ощущая свободу и вседозволенность, расстёгивала тонкий замочек платья, уходя вниз по спине, пока, наконец, не расстегнула его полностью, оставив, Льюис полностью обнажённой. Платье мягко легло на пол, скрывшись в сумраке купе.
-Что…ты, что ты делаешь? - Льюис отчаянно пыталась понять и оценить обстановку.
-Ничего противозаконного, поверь. - Меллман был обаятелен и притягателен, как никогда.
-Да?.. Ну, хорошо... - Льюис согласилась.
То, что происходило далее, каждый мог оценить бы в меру своей субъективности. Кто-то оценил это, как битву между добром и злом, кто-то, как совокупление мужчины и женщины, а кто-то, возможно, как невинный урок анатомии, основывая данную точку зрения на том, что автор не продолжил описание сцены.
И всё, что можно было разглядеть в темноте - два тщетно трепыхающихся крыла на тонкой спине, и хвост, алый хвост, крутившейся возле мужского торса, и. кажется, ему принадлежавший. Она светла, словно солнце, и он тёмен, словно ночь, и когда эта самая ночь обуревает солнце, происходит то, что люди называют затмением. Она пела, а он выл, она кричала, а он хохотал, она вырывалась, а он овладевал, одни хотели мира, но другие желали войны.
Она была Ангелом Непорочного Света, первый советник Господа Бога, послом, отправленным на переговоры в Вену. Христос надеялся на силу истины и веры, но истина, как и вера, бессильны там, где их нет.
Он был Демоном Грязного умысла, правой рукой Сатаны Властителя Огненного Ада, отправленный на порабощение в Вену.
Истинно, то, что я видел и описывал, было не что иное, как битва между добром и злом, завершившаяся провалом Светлых Сил и Крушением небес... Нет, конечно же, не Крушением небес. Небеса незыблемы, настолько, насколько и Преисподняя.
Льюис осознала, что Демон вот-вот проникнет в её светлую плоть. Она дёрнулась в его тисках, и, схватив со стола договор прошептала: «Жар"!
Свиток пергамента вспыхнул, языки пламени лизнули края, договор сгорел.
-Ты что наделала!? - Меллман взревел, его зрачки расширились, загораясь красным.
-Едва не обесчестила Небеса, - воскликнула Льюис, и, хлопнув в ладоши, исчезла.
-Тебе не искупить своего греха! - ревел Меллман.
Внезапно, огненная искра, описав в воздухе витую дугу, устремилась к Меллману. Тело загорелось, словно серная спичка.
-Нет, Мой Господин, пощади...............................
Переговоры Преисподней и Небес не состоялись. Именно по этой веской причине, тёмное и светлое начало борются за власть в нашей душе.
Подпись: Льюис и Меллман (ангелы смерти).