Ожидание Евы

 ...И неземное было в Её красоте. И Все те мужи, кто видел Её только лишь мгновение, испытывали неимоверные муки...
 * * *
 Вот лоб покрывается испариной, зрачки глаз расширяются, а ноги - ножки-то мои! - становятся ватными, так что не убежать! И дыхание репеем застревает в глотке, голову застилает лиловая пыль, въедается в поры, забивается в нос, покрывает всего, не пускает, и вот ты в тисках. И не двинуться, не вздохнуть, не моргнуть, не заплакать, не убежать, не зарыться в землю - глубоко-глубоко - чтобы никто никогда не нашёл. Не спастись, не спастись, не спасись...
 * * *
 Отпечаток Её судьбы, крошечная часть Её - то, что они в состоянии были узреть за жалкое мгновение - заполняла всё их существо, мясорубкой прокручивая их, калеча хрупкое сознание, втаптывая их души в манну небесную, растворяя в кислоте божественного света.

 Она пугалась этого; пыталась дотронуться, успокоить, обнять, согреть губами их ледяные щеки, прошептать что-то, одной Ей ведомое, на ухо им. Но они не слышали Её - взгляды их смотрели внутрь себя, губы их иссыхающими на солнце рыбинами изгибались в агонии, уши их глохли от тишины материнских утроб, а взоры их застилало красное марево. Все они уходили от Неё.
 
 Теряя своих мужей, Она лила сладкие, как мёд, слезы и там, где они падали, вырастали кипарисы. Она не могла заставить себя не смотреть в их глаза, перестать цепляться за их души, ибо Любовь была Её сутью.
 
 Бродя по своему саду, не в силах сдержать боль, Она крепко сжимала растущие на деревьях плоды, желая рассказать им о своём горе. И они скорбели вместе с Ней. И сок их липкими струйками тянулся по Её рукам, ласкал их, утешал и уходил в землю терпким вином.
 А Она всё искала Его, ведь Он был Её смыслом, Её началом.

 Ища ответа на свой безмолвный вопрос, Она заглядывала за край своей души и видела судьбы всех Её мужей, но не видела одной - Его.

 Отчаявшись, Она желала утопиться. Но Тень была сестрою Воде, обе они любили Её и не могли отпустить. Так, бросаясь в бездонное озёро, Она непременно выныривала из тени дерев.
 
 Мечтая сброситься в пропасть где-то на краю сада, Она хотела отыскать её. Но Ночь была сестрою Дню, они любили Её и не могли отпустить. Так, Она бежала, но свет сменялся мраком и тропа к пропасти терялась во мгле.

 Она взывала к тем силам, что создали Её:
 - Я дочь ваша и я есть Скорбь. Слезами моими можно наполнить семь океанов, из ногтей, в тоске обломленных, создать семь земель. Я здесь, дабы отыскать в этом саду своего мужа. У меня были их миллионы - и не одного. Дайте ответ, где есть Он?

 Но не было ответа.

 И сидела Она в тени древа, и при свете, и во мгле, и смотрела Она в глубь озера.

 И сжалились над Ней Тень и Вода, День и Ночь.

 И расступилась тьма, и забурлило озеро, и просиял луч света сквозь листву, и увидела Она сквозь древесную тень яркий плод, что вкусила ещё в начале времён, да так и оставила на ветви надкушенным.

 Всё вспомнила Она: и мягкость его, и сладость, и забытьё своё. И на что, на Кого обменяла Она мягкость и сладость плода сего. И вспомнила Она Того, Кто распался тогда, в начале времён, на мириады искр, что дали жизнь всем прошлым и будущим мужам Её, тем, в чьи глаза всматривалась Она, ища Его, и чьи души, лишь только увидев Её, перерождались, сыновьями и дочерьми становясь в материнских утробах в мире с материками из ногтей Её и океанами,наполненными слезами Её.

 И вспомнила Она имя Его.
 
 И имя ему было - Адам.