Неблагоприятный день

Утром Света сожгла бутерброды с сыром, а изобретать что-либо еще было уже некогда. Она сунула закопченную сковородку в раковину и открыла горячую воду. Зашипело, лицо обдало паром, кухня наполнилась вонью. Света наспех глотнула чаю и выскочила в коридор. Прошлась губкой по сапогам, схватила сумочку и через минуту уже шла к остановке. "Перчатки забыла", – с сожалением вспомнила она, – "Опять руки будут мерзнуть". Около остановки она увидела бывшую одноклассницу, которая в элегантном пальто вышла из своего "пежо" и направилась к киоску. "Наверное, сигарет купить", – подумала Света и отвернулась. Она не завидовала счастливой однокласснице, занимающей высокую должность в большой фирме, к тому же удачно вышедшей замуж и имеющей трехлетнего сына, улыбчивого светловолосого мальчика с рекламной картинки. Если бы она не спалила завтрак и не забыла перчатки, возможно, даже помахала бы Ирке рукой – Ирка нормальная девчонка, и хорошо, что у нее так все удачно сложилось. Она смотрела вслед "пежо" и переступала с ноги на ногу. "Как бы не опоздать, что-то все не приходит и не приходит. Ноги уже замерзают", – подумала Света и решила, что вот обойдет вокруг остановки, дойдет до киоска и обратно, прочитает все объявления, и придет автобус. Проделав все это, она выжидающе посмотрела на дорогу. Нет, не идет. Да и не помогает этот прием никогда, по крайней мере ей. Газету, что ли купить? Мегаполис не надо, Жизнь тоже, ладно, тогда Лизу. Хоть это более дешевая перепевка Космополитена, и истории из жизни там печатают совершенно дурацкие. Нет, в жизни все бывает. Вот так стоишь на остановке, мерзнешь, мерзнешь, да вдруг и встретишь свою судьбу. Ну наконец, автобус. Света неуклюже влезла в промороженный экспресс и села подальше от двери, крепко сжав коленки для сохранения тепла. "Хороша бы я была в колготках сегодня", – подумала она и стала листать журнал, который в утреннем свете отливал неприятным мокрым блеском. Рядом села женщина с таким же журналом. "Знала бы, лучше шоколадку бы купила", – Света почувствовала, что начинает раздражаться. Пролистав журнал и не найдя в нем ничего интересного, кроме статьи о том, как ухаживать за волосами зимой, заглянула в гороскоп. "Стрельцам лучше не высовываться". Ну вот еще, очень надо высовываться. Кому понадоблюсь, сами найдут. Метро бы свое не проехать, а то по слякоти топать совсем не хочется. Сколько там уже? Ничего, еще нормально. Дурацкий журнал, и в сумочке не помещается. Оставить здесь, что ли? Да начнут кричать "Девушка, журнал забыли!" Или женщина? Интересно, как бы назвали? Света поначалу расстраивалась, слыша обращение "женщина", потом привыкла. Ни семьи, ни друзей настоящих, ни любимой работы – так, все временное. Она вспомнила, как в детстве читала, что Ленин не отрывал листок календаря, потому что не доделал запланированных вчера дел. "Вот так бы и оставаться девушкой еще хоть немного", – подумала она, выходя на скользкую остановку. Метро, взгляд цепляется за привычную рекламу сигарет, очередь за билетами. Ну вот, а вроде была еще поездка. А, ну да, это она вчера моталась в их дурацкий магазин, только время потеряла. А теперь есть реальный шанс опоздать.
Наверное, начальник тоже сжег бутерброды, потому что такого выговора Света совсем не ожидала. Совершенно выбитая из колеи, она прошла к своему компьютеру и уставилась на приклеенную к монитору бумажку. "Кажется, сломался. Жди мастера. Лена". Ну вот, и кто просил эту девицу с малиновыми ногтями лазить в интернете через ее компьютер? Теперь сиди и жди, как дура, а потом наверстывай. А чем можно развлечь себя на работе без компьютера? Если только позвонить Тане, пусть расскажет в красках, чем тогда дело кончилось. "Алло, привет, это Света. Я тут сижу бездельничаю, компьютер мне сломали, и вообще все плохо. Что? Да так, ничего не случилось, просто голодная. Да, сейчас включу чайник. А как вы там, чем ваша апупея кончилась? Ничем? Ну ты рассказывай, мне ж интересно. Дверь ломали? Здорово. А хозяйка что? Ну да, ей-то все равно, не за ее деньги. Ну ладно, Сашке привет, звони". Света пила чай и остро жалела, что не купила шоколадку. Даже голова закружилась от желания порвать шуршащую обложку, поломать шоколадку на кусочки и кидать по одному в рот, запивая чаем. Зазвонил телефон. Начальник раздраженно посылает куда-то, объясняет, кому отвезти документы и что сказать. Света чувствует, что ничего не воспринимает. "Да, хорошо, я поняла", – говорит она, кладет трубку и рассеянно смотрит на телефон. Придется идти к этой Ленке и все уточнять. Ничего, пускай отрабатывает сломанный компьютер. Преодолев неприязнь, она с нейтральным выражением заходит в приемную и натыкается на начальника, который брюзгливо выговаривает Лене за ее медлительность. Заметив Свету, он умолкает и выжидающе смотрит на нее. Лена тоже поднимает свои макияжные глаза и смотрит, как на пустое место. "Простите, но я не очень поняла, кому отвезти эти бумаги и что сказать", – слышит Света свой жалкий голос. – "Как можно работать с такими сотрудниками, никакого терпения на вас не хватит", – гремит начальник, радуясь поводу выплеснуть раздражение. –"Вы приехали на работу работать, а не мечтать. Потрудитесь слушать, что вам говорят. Я устал от бестолковых работников и не имею ни времени, ни желания повторять свои распоряжения. Обращайтесь теперь к секретарю. Я вами недоволен". С горем пополам уяснив, что от нее требуется, Света выходит на улицу. Губы ее дрожат. И где искать эту Третью улицу Соколиной горы? Интересно, столько их всего? Окончательно замерзшая, она входит в приемную. "Подождите". Неприятно гудит лампа на потолке. Пальцы застыли так, что душу ломит от тоски. "Надо было купить шоколадку". Ну вот наконец-то ее зовут. Где эта дурацкая папка? Света опускается обратно на стул. Надо же было потерять документы, и еще в такой день, когда начальник и так недоволен. Извинившись, Света едет обратно в офис. "Все-таки куплю шоколадку", – вспоминает она. Шоколадка оказывается с белым налетом, то ли просроченная, то ли хранили неправильно. Она без всякого удовольствия запихивает ее в себя. Начинает ныть зуб, как это она забыла. Уже темнеет, когда она добирается до работы и, глубоко вздохнув, входит в кабинет начальника. Слушая его бушевания, Света думает, что как с утра день не заладится, так хоть из дому не выходи.
Бумажки на мониторе не было. Света включила компьютер и сразу полезла в интернет. Связь не устанавливалась. Значит, надо сначала поработать. Света стала просматривать папки и обнаружила, что совсем забыла про одну работу, а ведь ее надо было сделать еще вчера. Она погрузилась в составление таблиц, время от времени трогая языком ноющий зуб. Провозившись до конца рабочего дня, она не успела сделать и половины того, что было необходимо. Связи так и не было. Может быть, администратор отключил ее компьютер от сети? Завтра надо узнать, это безобразие. Она выключила компьютер и разогнула уставшую спину. Все-таки надо заглянуть в почту. И она постучалась в соседнюю комнату. Ей неохотно, но разрешили. Нет, он не ответил на ее такое хорошее письмо. Значит, уже не ответит. Потерял интерес к переписке. А она целый день старалась об этом не думать, но все равно надеялась. Более того, решила, что за потерянные документы и прочие неприятности вполне может получить у судьбы компенсацию, дура. Вот дура, блин.
Света ехала домой и чувствовала, что сейчас заплачет. Что же это такое, почему все идет наперекосяк. Сегодня, конечно, показательное выступление, но ведь и до этого нечем было особо похвастаться. Ведь все детство мечтала стать врачом, только не решила, каким лучше – детским или ветеринаром. Но родители убедили, что врачам платят мало, а работа это тяжелая и нервная. Устроили "пока" в хорошую фирму. А что "пока"? Да и выперли ее из этой фирмы через год, как пошло сокращение штата. Хотя работала она этот год как лошадь. Потом сама вот сюда устроилась, Таня подсказала. Да, вроде платят ей деньги, на жизнь хватает. К дорогим вещам она не приучена. Но почему кому-то все, а ей ничего. Ведь и большие деньги ей не нужны, и работать она может нормально, даже хорошо может работать. И какой хорошей женой она бы стала, только пусть ее бы любили, больше ничего она бы не требовала. "Неужели я даже ребенка не рожу?" – она вдруг в первый раз осознала, что ведь уже пошел четвертый десяток. "Господи, господи".
Около подъезда стояли незнакомые подростки и пили пиво. До этого они явно пили что-то более крепкое. Когда Света проходила мимо, они стали переговариваться, поглядывая на нее. Она торопливо вошла в подъезд, за ней вошли трое. Около лифта они вырвали у нее сумочку, толкнули и убежали. Она зашла в квартиру, чувствуя, что ее всю трясет. Болела коленка, которой она налетела на дверь лифта, когда ее толкнули эти козлы. Света прошла на кухню и разрыдалась от жалости к себе. Вдруг вспомнился клип Агаты Кристи, когда девушке приносят записку "Она неудачница. Она никому не нужна". Света встала, быстро прошла на балкон, с трудом открыла занесенную снегом дверь. Из ящика достала холодную запыленную трехлитровую банку и принесла ее на кухню, чувствуя, как опять начинают мерзнуть руки. От этого ощущения ей вспомнились все обиды и разочарования, которые ей так щедро сегодня насыпали, и она со всей силы грохнула банку о пол. Она даже не ожидала, что так громко получится. Некоторое время Света стояла, оглушенная, потом опустилась на корточки и стала собирать осколки. Их было очень много. Ползать по полу в тесноватых джинсах неудобно, и волосы лезут в рот. Света вдруг увидела себя со стороны и с неприязнью стала разглядывать свои толстые ляжки и спутанные волосы скучного русого цвета. "Большая, здоровенная женщина, тетка, баба-дура, вот я кто стала". Ей вспомнилось, как она в детстве у бабушки разбила банку в сарае. Было лето, беззаботность, они с подружками ели мороженое щербет и прыгали через резинку. Как же тогда прыгали? Сначала через две, потом центр-края, потом наступить… Света задумалась и глубоко порезала руку. Она удивленно засмотрелась на текущую кровь, потом опять заплакала, вернее, тонко, по-бабьи завыла. Она плакала долго, успокаивалась и опять начинала. "Господи, господи", – и опять ее плечи судорожно тряслись. Это была настоящая истерика, истерика для себя – или для своей судьбы, которая ведет себя с ней, как чужая. Потом ей стало стыдно. Она пошла в ванну, долго умывалась холодной водой, потом причесалась и откинула назад волосы. Возвращаясь в комнату, Света покосилась на телефон. "Нет, никому звонить не хочу". Подошла к книжному шкафу, вытащила Чехова, но сразу же вернула на место. Достала "Мастера и Маргариту", легла под одеяло и погрузилась в чтение. Через некоторое время ее сжатые губы расслабились, плечи расправились и дыхание стало спокойным. Света читала полночи, пока книжка не кончилась. Заснула она почти счастливой.
А далеко-далеко, на другом конце огромного города, он разбирал сломавшийся компьютер в надежде вытащить ее адрес.