Лики страшного мира в поэзии А. Блока. Пишем сочинение...

«Как на болоте растут ядовитые лютики,
так же точно Петроград порождает людей
с отравленной и злой кровью.»
 
«Егор Абозов», А.Н.Толстой

 

…Холод, мрак, равнодушное двуличие… Все вещи и явления отбрасывают свою тень, хищную, страшную, опасную, нечеловеческую; мир полон невероятных метаморфоз, бойся всех и не верь никому, ты же хочешь жить, верно? Можешь рассказать о своих открытиях – а никто не поверит -
« Кто-то долго, бессмысленно смеялся,
И кому-то становилось больно,
И когда я внезапно сбивался,
Из толпы кричали: «Довольно!»»
 - сойдёшь с ума, ведь ты только игрушка, и мы сделаем всё, что захотим… Таков «страшный мир» Блока. Кровь, огонь, «чад убийства и войны» - это не так страшно, это познаваемо, это нашего мира. Иное дело - ночь, улица, фонарь, аптека.
«…Живи ещё хоть четверть века –
Всё будет так. Исхода нет.
Умрёшь – начнёшь опять сначала,
И повторится всё, как встарь…»

Блок не боится смерти – он отрешённо взирает. Он сам – порождение Петербурга, его повести об ужасах подёрнуты утренним ледком и поэтому так осязаемы. Есть ночные кошмары – упыри, вурдалаки, Чёрный Человек.

«...Без конца на пустой и безмолвной стене
Эти полные скорби у ужаса очи
Всё мерещатся мне в тишине
Леденеющей ночи.»

А есть – утренние, рассветные.

«Я помню длительные муки:
Ночь догорала за окном;
Её заломленные руки
Чуть брезжили в луче дневном.
Вся жизнь, ненужно изжитая,
Пытала, унижала, жгла…»

 
«…И голос утренний и скучный.
Нет, жизнь и счастье до утра
Я находил не в этом взгляде!...»


Невесёлый аттракцион - посмотри на человека без маски. Знаете, когда поутру в французских романах один из любовников просыпается, с отвращением всматривается в мирно спящего второго, потом берёт подушку, и...


«...Ещё бездомней,
Ещё страшнее жизни мгла,
Ещё чернее и огромней
Тень Люциферова крыла...»

Казалось бы – откуда взялась апокалиптическая тоска у Блока, женатого по любви, и, наверное, счастливого? Душа поэта – струна; как иначе можно было писать тогда, когда в самом воздухе носились призраки, бред и предчувствия( что-то будет), как можно было по-другому в Петербурге -
«...Сожжено и раздвинуто бледное небо,
И на жёлтой заре – фонари...»

И писали же, и кутили ночи напролёт, и в тумане угара являлась – кому - Незнакомка, кому – Чёрная Дева, грешили и творили невообразимое –

«...А утром узнала столица
То, о чём говорили неделю...»

А потом так же истово молиться о прощении, и по новой, через всю жизнь...
 «...И проклинают всё, что свято,
И поздно каются в слезах...»