Он и Она

Первый выходной закончился. Проспала весь день, аж до 5-ти часов вечера. Ну и что. Она бы вообще подалась бы в зимнюю спячку лапу сосать (ну да, лапу), только бы проснуться, а уже март. Там подснежники разные, почечки-цветочки, птицы там всякие. И тут посреди всей этой красоты раздается звонок! «Привет! Это я. Приехал к тебе и к морю.» Сперва наверное не поверит, а потом проснется окончательно, удивленная, радостная, но почти забывшая его за 2 долгих месяца... Как же!!!
Она все помнит как вчера! Может забыть вчерашний завтрак, имя клиента, как зовут персидскую кошечку её знакомой, ссору с начальством, но забыть ЕГО – никогда! Она помнит. Помнит как приехал, нелепый поцелуй на перроне, его слова в её квартире «Я до сих пор не верю, что я в Одессе», помнит, как первый раз её как молнией шарахнуло, когда она впервые почувствовала запах его кожи. Помнит все его смски, важные и не очень, приятные и пустые, простые и заботливые. Всё-всё про него помнит, ведь ей хочется про всё это помнить, ведь это всё дарит ей простую девичью радость, ведь она так долго жила в пустоте, сама, а любому человеку совершенно необходимо чтобы его любили и любить самому. Ведь это так важно, говорить ему одному самые нежные слова, ведь ей так важно видеть его улыбающиеся ей глаза, ей, девочке, живущей у моря, девочке, которая возможно и влюбилась в него на короткие пять дней. Ну и что? Разве это стыдно? Разве кто-то вправе осудить эту девочку за то, что с ней ему хорошо, за то, что она дарит ему то, чего он никогда не испытывал, разве кто-то посмеет сказать ей, что она неискренна в своих чувствах к нему? Нет. И разве могут не быть яркими и радостными его воспоминания о ней, прыгающей по лужам самым ранним утром? Разве не улыбается он там, в Москве, когда вспоминает тепло её поцелуев на своей коже? И разве порой ему не хочется бросить все и вернуться к ней, читая её наивно-романтические, но такие правдивые и теплые письма? Пусть трусы и глупцы бояться проявлять свои чувства, бояться говорить о них и прячут их поглубже в протертые карманы, а она будет говорить ему романтическую ерунду, будет каждый день рассказывать как скучно без него ходить по городу, пить чай и спать без него тоже скучно. Она будет писать ему стихи, потому что они делают человека прекраснее, добрее, и порой даже смелее самого храброго воина. Она будет говорить ему самые нежные слова, может в самые неподходящие для этого моменты, потому что знает, что ему хорошо от этого, знает, что этому мальчику в холодном городе эти слова греют сердце. Она будет. Она знает, что её тепла хватит на двоих. Она все может, она очень сильная и все просто потому, что она немножечко влюбилась))
Но есть в этой романтике дальних дорог и грустные дни, дни, когда улыбка улыбчивая, а глаза грустные. Почему они грустят? Не знает даже самый-самый экстрасенс) А девочка сидит на холодном песке и задумчиво смотрит на море. Пожалуй, она единственная, кто знает. Они грустят, потому что в них давно не смотрели те самые нужные, самые важные для нее глаза...
И вот ей грустно, ей одиноко, она даже немножечко боится, что все её чувства совсем не важны ему, совсем не нужны ему, она даже думает о том, что она сама все выдумала, придумала всё, чтобы слаще и уютней было ждать его возвращения к ней. Ведь он обещал ей. Трусиха. Трусиха, как все девченки. Но нет, она не похожа на всех, она другая и он это знает. Он знал это уже первые пару часов после первого знакомства с ней, иначе зачем ему было ехать к ней домой? Ему не было страшно, потому что она была другой. Он знал это, иначе зачем ему было спать с ней в одной постели и гладить её рыжие волосы? Да, возможно она не идеальна, но она ведь другая! Ведь она любит его музыку, она любит то, что он делает, ей нравятся его грустные глаза, его играющие пальцы, его взъерошенные по утрам волосы, она любила в нем всего его, иначе зачем ей было делить с ним свою постель? Она любила его целиком, иначе зачем ей было целовать его глаза?
Но тогда чего она боится? Почему ей бывает настолько страшно порой, что её голубые глаза плачут?
Она боится совершить одну и ту же ошибку в сотый раз, она боится и не хочет снова возвращаться домой одна. Она боится, что всё то, что так живо и свежо в ней, уже позабыто им еще вчера. Она боится снова любить одна, она ругает себя каждый раз за то, что любит не те руки, не те глаза, гладит не те волосы, целует не тех мужчин...Она плачет от того, что они не видят её настоящую, она плачет от того, что они не видят как хочется ей быть слабой в их руках, она плачет, когда в очередной раз её не прочитали изнутри. Просто не захотели прочесть её, а ведь она лежала перед ними, как открытая книга, а они лишь удовлетворенно поглаживая, рассматривали обложку. Она плакала много и горько от тупых обид, от того, что снова непонята и не услышана. Сейчас она плачет просто потому, что она девочка и ей хочется плакать. И она, наивная и добрая, снова верит в любовь, взаимную, громкую, яркую как тысяча разноцветных воздушных шаров, сумасшедшую и глупую, нежную и крепкую, как тысяча каменных крепостей. Но ей уже не хочется быть сильной, и она больше не хочет болеть неправильными мужчинами, и никогда больше она не позволит, чтобы её обидели снова, пусть даже случайно и нехотя. И что бы ни случилось с ней дальше, она всегда будет говорить: «Романтика нужна каждому сердцу, а любить нужно здесь и сейчас.»
Жизнь скучна, обнаженная до корней, ведь душа лишь тогда горячо влюбляется, если в ней есть какая-то тайна. К сожалению, чем больше вокруг искусственного, раскрашенного, доступного и привычно-желаемого, тем меньше и реже люди задумываются над тем, что из их жизни уходит, печалясь, что-то наивно-тайное и романтически-сказочное...

Посвящается двум сердцам в разлуке...