В параллельном классе учился пацаненок по кличке Косой. Индус с первого дня не понравился ему, и однажды после школы, когда Индус шел домой, Косой с друзьями напал на него и, конечно же, поколотил.
На следующий день Индус дождался, когда Косой появится в переулке, и довольно жестоко отомстил ему: набил синяк и вышиб передние зубы. Через день Косой пришел в школу со старшим братом. Индуса вызвали на улицу.
Демид спросил:
- В чем дело?
Индус объяснил, что произошло.
- Пошли, братан, я сейчас с его братом сам поговорю.
Демид решительно отодвинул Индуса в сторону и пошел впереди него.
За сараями стоял старший брат Косого. Демид поздоровался с ним:
- Чего, Макар косоротый, за своего конька пришел разборку двигать?
- Ты чего блатуешь, щегол? По репе давно не стучали, что ли?
- Твой «куян» сам первый начал, а Индус один на один с ним разобрался, так что квиты. Или, косоротый, мне брата позвать?
- Зачем звать? Они сами пусть разберутся. Ну ты, чмо, будешь драться один на один? – Косой-старший схватил братишку за шиворот.
Тот надул разбитые губы и заплакал.
- Иди учись, щенок. – Косой-старший с досады дал братишке увесистого пинка, тот не удержался и полетел в сугроб под веселый хохот присутствующих пацанов.
Косой-младший, пока Индус учился в той школе, еще несколько раз пытался взять реванш, но потерпел неудачу. Индус еще не раз набьет ему физиономию, и Косой до конца дней будет помнить своего врага.
* * *
Индус постепенно привык к новой школе, сдружился с одноклассниками. А в своем друге Демиде, так вообще души не чаял. Серега всегда был рядом. Он научил Индуса играть в карты в «дурака», в «очко», «покер» и «свару». Они целые дни напролет проводили вместе. Ильдус отпрашивался у родителей заночевать у Демида, те его отпускали, а когда сами были на работе, пацаны ночевали в квартире Индуса.
До весны они учились хорошо, помогали друг другу в учебе, да и в жизни тоже. Весной из «малолетки» освободился старший брат Демида, Демид-старший. Он нигде не работал, каждый день был пьяный и заставлял Демида-младшего собирать пустые бутылки, мыть их чисто, потом забирал и шел сдавать в дежурный магазин. Там всегда было разливное вино – по восемьдесят копеек за бутылку. Демид-младший начал плохо учиться, стал опаздывать на уроки, прогуливать.
Однажды после школы два друга сидели за школьными сараями и курили папиросы.
- Слышь, Демид, пахана снова уволили с работы за пьянку. Каждый день пьет, козел. Наделал инструментов, и зубы, то есть фиксы, каким-то алкашам вставляет. Позавчера взял меня с собой. Пробрались с ним в старую котельную и сперли все манометры. Это такая хреновина, как часы, только с одной стрелкой посередине. Потом пошли к дедушке. А там, у деда, втихаря ручную точилку сперли, и тот меня, кажется, видел в окно. Короче, теперь деду лучше не попадаться – точно дрыном огреет. Хочешь, пошли к нам, покажу фиксы.
Демид зашел в сарай и спрятал школьную сумку.
- Не охота домой идти, а то братан снова заставит что-нибудь делать. Надоел уже. Вечером он где-то подрался, бабушка ему всю ночь примочки ставила. Видно, дали ему пи…лей хороших, допрыгался гад, – злобно произнес Демид.
Наконец друзья пришли к Индусу.
- Айда пожрем чего-нибудь сначала, а то жрать охота, – предложил Индус.
Поев, он достал из-под кровати чемодан отца.
- На, смотри, – протянул он Демиду горсть готовых зубов.
Демид взял зеркало и стал примерять протезы на свои зубы. Надел два больших зуба и повернулся к Индусу. Оба громко расхохотались.
- Неужели такие зубы бывают? – спросил Демид.
- Бывают еще больше, – с видом знатока ответил Индус. Наконец Демид подобрал коронку под свой зуб.
- Индус, подари! – Серега умоляюще посмотрел на друга.
- Бери, конечно, только его почистить надо, чтобы блестел арандоль.
- А что это такое – арандоль?
- Материал такой с манометра. Я же тебе говорил, с паханом котельную «бомбанули».
- Смотри, блестит, как золото!
- Арандолевое золото, – поправил его Индус.
- Может, пойдем прогуляемся? – предложил Демид.
- Нет, не могу. В пять часов мамаша с работы придет, суп надо поставить варить. Если хочешь, я могу коронку посадить на цемент.
Демид широко открыл глаза.
- Какой цемент? – спросил он.
- Это специальный раствор. – Индус показал ему два пузырька. В одном был белый порошок, в другом – бесцветная жидкость.
- Видал, Сергей? Но чтоб поставить коронку, надо зубы еще точить.
У Демида глаза стали еще больше:
- А это не больно?
- Не бойся, больно не будет. А хочешь – сам точи. Я тебе покажу, как. – Индус протянул Демиду трехгранный напильник. Одна грань у напильника была сточена, и сам он был немного толще бумаги.
- Смотри в зеркало и точи сам. – Индус показал, как правильно растачивать между зубами.
Демид, охая и ахая, стал растачивать свои зубы. Индус тем временем вымыл кастрюлю, бросил в нее кусок мяса, налил воды и поставил на плитку. Затем он подошел к другу и спросил:
- Ну что, закончил? Дай посмотрю…
Индус примерил коронку.
- Нормально, – заключил он с видом специалиста. – Ну, теперь будем ставить.
Индус занялся раствором, а Демиду приказал сушить зубы, затолкав ему в рот ваты. После того, как раствор был готов, он набил им коронку и надел ее на зуб. Затем взял молоток и заставил Демида прикусить ручку молотка.
- Так надо, – сказал он другу. – Минут десять потерпишь? Демид кивнул головой.
Индус взял иголку, вынул молоток изо рта друга и принялся иголкой убирать застывший раствор.
- Вот, вроде, и все, – закончив, сказал он. – Теперь ты «фиксатый». Пошли покурим.
Они вышли в коридор и закурили.
- Во рту не сладко? – спросил Индус. – Если сладко, скажи мне, коронку снимать будем.
- Да нет, нормально все. А если будет сладко? – спросил Демид.
- Значит, воздух под коронку попадает, – объяснил Индус.
- Если пахан твой узнает, Индус, что будет?
- Пи..ды будет. Ну ты при нем широко не улыбайся.
- Слушай, вот, наверное, пахан твой деньги гребет?
- Какой там «гребет»! С вечера даст матери три рубля, а утром два заберет. Если мать не отдает, тут же в лоб получает. И так каждое утро. Есть деньги или нет, а ему дай – опохмелится и снова нажрется. Приходит вечером и начинает докапываться до меня. Дай ему дневник! «Двоек» нет – так он до «троек» докапывается... Да ну его нахрен! А когда протрезвеет немного, гонит нас с мамашей в дежурку за вином. Хоть ночью, ему до лампочки. Принеси опохмелиться – и все тут. А когда принесем, напьется и снова мозги сушит. Сам не спит, гад, и нам не дает. Надоел уже.
- Не-е, Индус, у тебя есть и отец, и мать, а у меня никого нет, кроме братана-хроника и бабушки.
Демид никогда не рассказывал о своих родителях, а Индус не спрашивал про них.
- А где они у тебя? – задал вопрос Индус.
- Они погибли три года назад. Работали на севере, и вот, когда летели на работу, вертолет загорелся и упал в тайгу. В общем, сгорели. Даже хоронить нечего было.
- Как это «нечего»? – удивился Индус.
- Вот так. Тела не нашли. Бабушка говорит, два пустых гроба закопали.
Голос у Демида задрожал, и на глазах появились слезы.
- Вот так, братан, мы и живем с бабкой.
Индус положил свою руку на плечо друга и произнес:
- У тебя я есть, так что не волнуйся, всегда друг-другу будем помогать. Держи лапу друг! – Индус протянул Сергею свою ладонь, и они крепко пожали друг-другу руки.
* * *
Пришло долгожданное лето, а с ним и каникулы. Как-то вечером отец Ильдуса приехал почти на новеньком велосипеде.
- На, сынок, купил тебе велосипед. Катайся на здоровье. Только сними крылья.
- Зачем, пап? Так же красивее, – возразил Индус.
- А я говорю, снимай! – строго приказал отец. – Грязь не будет забиваться под крылья, – прорычал он и ушел спать.
Индус сделал, как велел отец. Он проехал по улице, а наутро заметил, что рама и багажник поцарапаны. «Отец поставил метку» – догадался Индус. Сев на велосипед, он поехал к Демиду.
- Здорово, братан! Смотри, что пахан подарил.
- Ништяк, Индус. А где у него крылья?
- А это пахан заставил снять. По ходу дела, он спер велик у кого-то.
- В общем, следы замел твой пахан, да еще поцарапал весь велик.
- Чтобы хозяева не узнали. Специалист! – сказал Индус, и оба друга рассмеялись.
- Может, на речку съездим, искупаемся? – предложил Демид.
- Поехали, – согласился Индус.
Дорога до речки все время вела под гору, и до плотины доехали быстро. Раздевшись, мальчишки с разбега прыгнули в воду.
Накупавшись, они хотели уже было выходить из воды, как вдруг заметили двоих пацанов, расправлявших бредень. Рядом с ними лежали два велосипеда.
- Смотри, Демид, сейчас они полезут забредать, а мы тебе велик угоним.
- А если нас догонят? – спросил Демид.
- Не догонят, мы на втором велике золотники выкрутим.
Друзья посмотрели друг на друга и решили угонять, как только пацаны, которые были из близлежащей деревни, начнут «забредать».
Наконец те расправили бредень, спустились к берегу и осторожно полезли в воду. Наши друзья вышли из воды и не спеша стали одеваться, пока рыбаки были к ним спиной. Индус спустил шины, положил золотники в карман.
- Пригодятся, – сказал он.
Потом взяли трико и рубашки рыбаков и завязали их в узлы. Демид, улыбаясь, помочился на них. После этого они, еле сдерживая смех, сели на велосипеды и, быстро набирая скорость, помчались в сторону города.
На следующий день Индус с отцом приехали к дедушке. Мама сажала помидоры, Индус помогал ей в огороде, а отец копался в сарае, что-то точил, зажав изделие в тесы. Чтоб не было скучно, он захватил с собой три бутылки вина. Пил понемногу – и снова точил. Мама, посадив помидоры, принялась стирать. Индус носил воду в баню и растапливал печь.
Ближе к вечеру пришел дед с вечерней молитвы. Он прошел сразу в сарай и приказал отцу убираться оттуда. Отец попросил деда отстать от него. Дед возмущенно говорил, что он пьяница и вор, и сына учит воровать.
- Если сейчас же не уйдешь отсюда, я вызову милицию! – кричал дед.
- Ладно, отец, не шуми, сейчас закончу работу и уйду, – ответил Халим.
- Какой я тебе отец, разбойник?! – закричал дед, и, так как Халим стоял спиной к деду, он не видел, как тот со всего размаху заехал ему по шее своей клюшкой. Халим упал на четвереньки, и дед еще раз ударил его по спине. Халим взвыл как раненый зверь и бросился на деда.
Если читатель видел когда-нибудь бородку муллы, то он представляет себе, что это за борода. Так вот, Халим схватил деда за эту бородку и потащил его из сарая. То ли Халим слишком сильно дернул, то ли борода была старой – в общем, она осталась в руках у Халима. Дед сидел на земле и держался за подбородок, меж его пальцев сочилась кровь. Посмотрев на окровавленную руку, дед закричал во весь голос:
- Разбой, разбой, убивают, помогите!
В это время баба Вера копалась в огороде. Услышав крики о помощи, она тут же вызвала милицию. Насчет вызова милиции или «скорой помощи» она была шустрой старушкой.
Индус прибежал из бани, когда все уже было кончено. На шум и крик выбежала мама. Следом, вытянув руки перед собой, тихонько шла бабушка. Все успокаивали деда. Но дед был «старым воякой». Он пошел в сарай, взял свою клюшку и приготовился к новому нападению. Мама Индуса пошла ему навстречу и, получив клюшкой по голове, с криком убежала прочь от деда.
Высоко подняв клюку, дед шел в атаку на Халима. Халим сидел на траве и чему-то горько улыбался. Он не смотрел на деда. Индусу показалось, что отчим думал о том, что же теперь ему за это будет.
Дед уже подошел было к Халиму на расстояние удара клюшкой. Индус бросился к нему, крича:
- Дедушка, не надо, мы принесем твое точило. Не бей его!
Индус буквально повис на дедушкиной руке с клюшкой.
- Дедушка, не надо, не бей его! – просил он.
Дед, немного успокоившись, оттолкнул Индуса на Халима и пошел домой, страшно ругаясь. Вскоре приехала милиция, Халиму на руки надели наручники и увезли с собой в отдел.
На следующий день Индус приехал к Демиду и рассказал ему, что произошло.
- Да-а, братан… – Демид покачал головой.
- У нас тоже не все слава Богу, – сказала бабушка Демида. –Вчера вечером Сашу арестовали, брата Сережи.
- А что он сделал? – спросил Индус.
- В пивнушке драку устроил, чтоб ему неладно было. Да простит меня Господи…
И бабушка перекрестилась.
- Не жилось ему дома, окаянному, все пьянствовал и мотался где попало, – проговорила она, вытирая слезы кончиком платка. – В кого только пошел такой оболтус? Не живется ему на свободе…
Бабушка заплакала и, вытирая слезы, ушла в другую комнату.
В августе состоялся суд над Демидом-старшим. Ему дали два года. Два года получил и Халим, отчим Индуса. Маме Индуса завод выделил комнату в бараке, и Индуса снова перевели в третью школу, снова в свой 5 Д.
Отец сидел «в строгом режиме» в Казани. Вместе с Демидом-старшим они писали в письмах, что скучают по свободе и по дому. А поздней осенью, в конце ноября, неожиданно умер дед Ахмед. Ночью он умер, а после обеда его уже похоронили.
***
п
рошло два года. Ранним летним утром мама Индуса попросила соседа зарезать самого большого бройлера. Мама готовилась к встрече отца. У Халима закончился срок, в обед он должен был приехать на поезде.
Мама собирала на стол. У Индуса все сжималось внутри от предчувствия встречи с отцом. Он, конечно, узнает, что Индус плохо учился и в пятом классе оставался на второй год, что стоит на учете в детской комнате милиции и о многом другом.
«Что я успел натворить за эти два года…» – думал Индус. Неприятное чувство предстоящего разговора с отцом охватывало его.
В два часа дня на велосипеде прикатил Демид и привез большой чемодан с какими-то железками. Они вдвоем еле затащили чемодан домой.
- Погнали быстрей! – сказал Демид. – Они там с братаном идут по дороге.
И Индус с Демидом на всех парах помчались встречать отчима с братом.
По дороге шли, качаясь из стороны в сторону, два приятеля – Демид-старший и отец Индуса. Оба были изрядно пьяны, в руках Демид-старший нес авоську, полную вина. Индус спрыгнул с велосипеда, подбежал и обнял отца.
Отец удивился: они с Индусом были одного роста:
- Смотри, какой большой стал! Настоящий мужик. Встретил бы на улице – не узнал, – сказал отец, обнимая сына.
Индус повесил сетку с вином на руль велосипеда. Они вместе с Серегой пошли пешком, слушая как Демид-старший с отцом обсуждают свои «зоновские» дела. Отец рассказывал, что кого-то отправили «на крытку». Индус с Демидом весь вечер прослушали рассказы о зеках, и лишь поздно вечером поехали ночевать к Демиду.
Отец и Демид-старший наконец опьянели от восьми бутылок выпитого вина, отец лег на диван, а Демид-старший уснул на кровати Индуса.
Индус прихватил из дома литровую банку бражки. Приехали к другу, открыли Серегину хибару – деревянный сарай небольшого размера. Там стояли стол, лавка и железная кровать. Демид сбегал в дом и принес кусок хлеба и пожелтевшее от времени свиное сало. Сало было жестким и несвежим, даже нож плохо его резал. Демид, показывая на сало, сказал:
- Что Бог послал… Радуйся, сын мой.
Друзья дружно рассмеялись. Индус включил старый, но довольно исправный четырехдорожечный магнитофон «Тембр». Зазвучала песня под гитару. Какой-то певец пел про зону.
Демид налил кружку браги, облизнулся и выпил половину, затем выдохнул и налил Индусу.
- Ты чего это по-еврейски наливаешь и пьешь? Сначала людям, а потом – гостям, – пошутил Демид и рассмеялся.
- Ну как? – спросил Индус.
- Ништяк, братан. Ну что, завтра едем на калым?
- Базара нет, – ответил Индус и выпил кружку браги.
- В три часа ночи поезд, спать не придется. Рано утром там будем, а к вечеру должны быть дома, – проговорил он. – Я много книжек прочитал про воровство, так что все будет «на мази», Серега.
- А я и не боюсь. Так что вперед, брателло! – Демид отпил бражку прямо из банки и протянул банку Индусу.
- За удачу, Серый! – сказал Индус и глотнул немного из банки.
Когда они пришли на вокзал, поезд подходил к перрону. Как только поезд остановился, они незаметно пробрались в вагон и прошли вперед, разыскивая открытый туалет. Через три вагона им улыбнулась удача. Проводница забыла запереть кабинку, и друзья закрылись в этом туалете. Вскоре поезд тронулся, они вышли в тамбур вагона, достали сигареты и закурили. Никто в тамбур не выходил, все было тихо.
Вагон оказался купейным. Друзья нашли свободное купе и так, без приключений, доехали до нужной станции.
Поезд прибыл по расписанию, полседьмого утра. Друзья отправились пешком к дяде Индуса. Родственники жили недалеко от вокзала.
Шли молча. Сильно хотелось пить. Друзья жадно искали глазами колонку с водой. Наконец, в небольшом переулке они увидели долгожданную колонку и, обгоняя друг друга, побежали к ней.
Первым пил Демид. Напор воды был настолько сильным, что Демид намочил рубашку и лицо. Друзья напились, умылись и стали брызгать друг на друга холодной водой. Когда оба совсем промокли, пошли дальше.
Пройдя три переулка, они дошли до дома дяди. Пройдя во двор, постучались в дверь. Немного подождали. Послышался дядин голос:
- Кто там?
- Это я, Ильдус, дядя Камиль.
- Какой Ильдус? – не поняв, спросил дядя.
- Племянник твой.
Дверь немного приоткрылась, и ребята увидели пожилого мужчину лет семидесяти. Он стоял в белых кальсонах и удивленно смотрел на двух непрошеных гостей:
- Вы откуда взялись в такую рань? Знаете, сколько времени?
- Знаем, конечно. Мы на поезде приехали.
- А зачем приехали? – спросил дядя, проходя в комнату.
- Да так, делать нечего. Хотели на «толкучку» сходить, рыбок купить, – соврал Индус.
- Каких еще рыбок? – не унимался дядя.
- Для аквариума, – снова соврал Индус.
Демид толкнул Индуса в бок, показывал на дядю:
- Гляди-ка, Индус, а я сначала думал, что дед Ахмед воскрес. Он точная копия твоего умершего деда.
- А чего ты хотел? Он – старший сын моего деда.
Тут проснулась жена дяди. Она была намного младше мужа и выглядела лет на шестьдесят, не больше.
Женщина прошла на кухню и начала греметь посудой. Из кухни донесся ее голос:
- Вы, наверное, кушать хотите? Сейчас я вас накормлю.
Индус с Демидом вышли на веранду и сели за стол. Вскоре тетя принесла сковороду с жареными яйцами, налила гостям чаю и скрылась в комнате.
- Ты понял, Демид, что они хотели сказать? – Индус, не моргая, смотрел на Демида.
Тот отрицательно покачал головой.
- Пожрите и уе… – язвительно ухмыльнулся Индус.
Демид тихонько рассмеялся.
- Ладно хоть пожрать дали, – сказал он. – А то бы голодными ходили.
- Ни хрена не ходили бы! – ответил Индус. – Давай, пожрем и пошли отсюда, – добавил он.
Не попрощавшись, ребята ушли со двора. Пройдя немного по дороге, они увидели лавочку, сели на нее, достали по сигарете и закурили. Метрах в пятидесяти от них из двора выезжала белая «Волга».
- Двадцать четвертая… – с завистью произнес Демид. – Когда мне будет восемнадцать, я себе тоже куплю такую.
- На какие шиши купишь? – спросил Индус.
- Ты думаешь, у нас денег нет?! Бабушка за нас с братом пенсию получает. Сейчас, конечно, только за меня, брату не платят. Но бабушка сказала мне, что сама купит мне «Волгу», и денег еще на дом хватит. «Только вырасти быстрей, Сережка, и не хулигань», – передразнил бабушку Демид.
Индус рассмеялся.
К «Волге» подошли мужчина с женщиной и с ними девочка лет десяти. Ильдус внимательно следил за людьми. Те сели в машину и уехали.
Демид шепотом заговорил:
- Смотри, Индус, хозяева уехали. Может, посетим домик? Посмотрим, как богатые люди живут.
Они прошли мимо калитки, нырнули в кусты заросшей акации, перелезли через невысокий забор и оказались в огороде хозяина «Волги». В огороде и возле дома росли всевозможные цветы.
- Смотри, форточка открыта в зале, – показал Индус.
Серега запрыгнул на подоконник, сунул руку в форточку и открыл шпингалеты. Окно целиком распахнулось. Друзья очень осторожно забрались в комнату.
Дома никого не было. Индус подошел к серванту и заметил в хрустальной салатнице два обручальных кольца и сережки. Все было похоже на золото. Индус собрал золото и положил в карман, затем открыл дверцу серванта. В коробке из-под электробритвы лежали стопкой деньги: десятки, двадцатипятирублевые и несколько полтинников. Индус сгреб все деньги, на ходу рассовывая в карманы костюма, он пошел искать Демида.
Нашёл его в спальне. Тот наводил шмон в шифоньере. Индус показал ему деньги и золото.
- Пошли отсюда, нам этого по самую задницу хватит, – сказал он.
Они снова вылезли через окно и закрыли его, затем перелезли через забор и, неторопливо разговаривая пошли на вокзал.
- Серега, нам надо срыгивать быстрей отседова. Если они нас видели, обязательно сообщат наши приметы.
- Точно, – согласился Сергей. И тут он предложил отличный вариант.
- На вокзал заходить не будем, – сказал Демид, – пойдем туда, где товарный поезд стоит. На товарном поезде срыгнем.
- Ну ты молодец, Демид! Отлично придумал, – одобрительно произнес Индус.
- На товарном поезде уедем. У нас станция большая, все бригады меняются, там все поезда встают.
- Откуда ты все знаешь? – поинтересовался Индус.
- Так у меня бабушка всю жизнь дежурной по станции проработала! И живу я возле бригадной. Ты чего, не знал, что ли?
- Тогда пошли искать поезд, – позвал друг.
Увидев осмотрщика, который проверял буксы вагонов крючком, они подбежали к нему.
- Дяденька, а какой поезд уходит в сторону Куйбышева? – спросил Демид.
Осмотрщик внимательно посмотрел на них.
- А зачем вам, ребята этот поезд?
- До дома доехать. Приехали на экскурсию да отстали от поезда. Денег нет на билет. Может, покажете нам? Пожалуйста, дяденька! – Серега умоляюще смотрел на мужика.
Осмотрщик глянул еще раз на друзей и сказал:
- Бездельники, небось? Отец с матерью беспокоятся, ищут вас, а вы лазаете где попало. Ладно, пойдемте со мной, поедете на этом поезде. Я осмотр закончил, сейчас выпишу справку машинисту, и поезд поедет – как раз в сторону Куйбышева.
Осмотрщик поднялся на тепловоз, поговорил с машинистом, и тот видимо согласился довезти друзей. В окно высунулась голова парня, он показал на другой конец тепловоза:
- Идите туда, я сейчас дверь открою.
Демид с Индусом залезли в тепловоз, помощник машиниста показал им, где сесть, и приказал:
- Ничего не трогайте, никуда не нажимайте. В окно не высовываться. Увижу – уши оторву.
И помощник ушел в другую кабину.
- Индус, доставай быстрей бабки, мне не терпится посчитать, сколько мы «надыбали».
Поезд тронулся, друзья принялись считать деньги.
- Триста сорок рублей, да еще два кольца и золотые сережки, – подытожил Демид. – Вот это улов, Индус!
Индус без особой радости произнес:
- Чего хорошего? Люди копили, а мы их обокрали.
- Ничего, еще накопят. Не накопят – пусть «Волгу» продают. Куда золото девать будем? – спросил Демид.
- Я знаю, куда, – ответил Индус. – К Резо пойдем, этот черножопый скупает все. Послушай, Серега, давай возьмем пожрать чего-нибудь на станции, и в вагоне, то есть на товарняке поедим. Там хоть свежий воздух, а тут этой солярой уже весь пропах.
На станции друзья купили жаренную курицу, две бутылки лимонада, булку хлеба и пошли искать удобный вагон. Ехать надо было еще два часа. Демид забрался в вагон, оттуда махнул Индусу:
- Лезь сюда, в вагоне песок.
Два новоиспеченных домушника удобно расположились посреди вагона на куче песка и стали обедать. Съев все, что купили в буфете, друзья уселись на песке и закурили.
- Отныне, Серега, только сигареты с фильтром курить будем.
Демид согласно промычал. Поезд тронулся, и через два часа друзья уже были дома.
Индус поехал к бабушке. На крыльце вместе с бабушкой сидела мать Индуса. Она с раздражением спросила:
- Ты где катаешься? И почему дома не ночевал?
- Мам, вчера допоздна слушали музыку, не заметили, как уснули. Вот, проснулся и приехал. А где отец? – спросил Индус.
- Пьет со своим другом-уголовником. Сегодня с утра принесли полную сумку вина. Наверное, готовые уже. Иди-ка сынок, самовар раскочегарь чаю попьем. Я сегодня с бабушкой ночевала – там не продохнуть. Накурили, хоть топор вешай, вот я и ушла от них.
- Покушать у них есть?
- Лапша вкусная была. Они почти не ели, из бокалов для пива вино пьют, представляешь? Хотят оторваться за два года.
- Ничего себе! – произнес Индус, наливая в самовар воды.
Но и на следующий день отец с Демидом-старшим продолжили пьянку, благо, магазин был рядом, помойное ведро – тоже. Они пили и тут же мочились прямо в ведро. В комнате стоял удушающий запах вина, сигарет и мочи. Чем только ни воняло!
Мама с Индусом с ужасом смотрели, как отец с Демидом-старшим валялись пьяные на полу. Рядом по всей комнате были разбросаны пустые бутылки, под столом лежала опрокинутая пепельница. Окурки валялись по всей комнате, а некоторые из них были втоптаны в пол. На столе творилось нечто необъяснимое. На разлитом вине и просто пустых тарелках сидели огромные мухи. Их было так много, что когда их шугнули, они поднялись с таким жужжанием, что Индус выбежал в коридор.
- Мам, я сейчас блевану! Я поехал отсюда, сама с ними разбирайся...
Мама осталась стоять на пороге, с ужасом качая головой и думая, с чего начинать.
Индус приехал к Демиду. Тот сидел возле своей хибары и слушал музыку. Из динамиков слышалась песня под гитару: «…в дом любой входили мы только через форточку – корешок мой, Сенечка, и я…»
- Серега, эти побрякушки сбагрить надо. Поехали к Резо, он все скупает, а золото тем более возьмет.
Долго никто не открывал. Они уже было собрались уходить, как дверь открылась, и друзья увидели толстого лысого грузина. Он был в одних трусах и майке.
- Чэго хатэли? – с грузинским акцентом спросил мужик. Это был Резо.
- Дело есть. Можно войти?
- Какое дэло? – с недовольством рявкнул Резо.
Индус достал золотые украшения и показал их грузину. Резо чуть ли не силой затащил их в квартиру и постучал себе по голове кончиком пальца – мол, дурак, что ли, нашел место, где показывать. Потом взял побрякушки и внимательно рассмотрел на свету.
- Гдэ взял? – спросил он.
- Там уже нет, – коротко ответил Индус.
- Скоко хочэш?
- Я не знаю. А сколько дашь?
Они, конечно, знали, сколько что стоит, когда ехали к Резо. Серега предложил:
- Слушай, Индус, айда в универмаг заскочим, глянем, сколько золотишко стоит.
- Ого! – произнес Индус, увидев цену на обручальные кольца. Он показал на сережки. Примерно такие же были у них. Они стоили больше двухсот семидесяти рублей, и когда Резо спросил, они ждали, сколько он даст.
- Петдэсят рублэй, – наконец выговорил Резо.
Серега страшно психанул:
- Ты что, Резо?! Это почти семьсот рублей стоит в магазине!
- Ну иди и сдай в магазин, – ответил Резо.
- Давай сюда товар, найдем, кому сдать.
- А если я вас в мэлицию сдам с этим? – Резо внимательно посмотрел на пацанов, но на лицах тех не промелькнуло и тени страха.
- Если сдашь, братан мой тебе кишки на шею намотает.
- А кито твой брат? – спросил Резо.
- Демид мой брат, – ответил Серега.
Резо переменился в лице.
- Ну зачем же в мэлицию, мы и так договоримся, ребята. У меня вот сколько есть… – он взял бумажник и высыпал содержимое на стол. Подсчитал деньги.
- Вот все, что ест у мэна. Сто сорок пять рублэй с мелочью. Если согласны, то по рукам.
Друзья переглянулись.
- Ну ладно, давай, – решили они.
Резо положил четырнадцать червонцев на стол, достал из карманов брюк три рубля с мелочью.
- Все, болшэ нэт.
- Ладно, пойдет, – сказал Индус и сгреб деньги со стола. Друзья вышли из квартиры Резо на улицу, и тут наконец Демид дал волю своим эмоциям.
- Ты посмотри, Индус, «нэту болшэ дэнэг» у чурки! Сам сказал «сто пятьдесят», а сам не додал пятифон, – Демид с досадой пнул ногой по забору. – Вот кого бомбить надо, Индус. А мы нормальных людей обокрали.
- Ладно, тише ты, пошли отсюда. Нормально все, не кипятись. – Индус взял Серегу за локоть и потащил прочь от подъезда. Индус был спокойным и рассудительным пацаном. Он всегда взвешивал обстановку реально, все «за» и «против». Беду он чувствовал, как зверь, его трудно было «провести на мякине». Демид же имел характер вспыльчивый, неуравновешенный, он за любое обидное слово в свой адрес кидался в драку, даже если был не прав и обидчик был старше его.
И все их друзья недоумевали, как могли эти два противоположных человека дружить так крепко и долго. Они ни разу в своей жизни не только не подрались, но даже не поссорились. Странным образом Индусу всегда удавалось любую сору уладить мирным путем. И потому, наверное, Демид и остальные друзья уважали его.
Индус не был трусом, он всегда мог постоять за себя и неоднократно благодаря своим хладнокровию и рассудительности разнимал дерущихся пацанов. Он внимательно выслушивал каждую сторону и после всегда находил компромисс. Это был уже не тот пацан, которого узнали мы в начале книги.
- Индус, а что купишь на свои деньги?
- Не знаю, Серый. Хотя, знаешь что? Поехали в центр, мороженого пожрем, погуляем от души.
- А в чем загвоздка, брателло? Вперед, в кафе!
- Я там такое мороженое видел! Я тебя угощу.
- Нет, я тебя буду угощать, – настоял Демид.
- Хорошо, ты. А потом я.
И два друга, оба оторвав руки от велосипедов и не держась за руль, поехали в кафе, шутя и переговариваясь на ходу.
* * *
Халим и Демид-старший еще несколько дней пьянствовали. Наконец однажды Индус с Демидом привели в барак бабушку Демида. Еще не доходя до комнаты, они услышали звуки гармошки и гитары. Два мужских голоса пели «блатную» песню.
«Пили-кутили, по десять лет схватили
И разошлись по разным лагерям.
А в лагере сказали: стоп-гоп, не вертухайся,
Бери скорей лопату и кирку.
А если вертухнешься, то больше не очнешься,
И будешь проклинать свою судьбу…»
Под звуки этой песни бабушка вошла в комнату. Отец Индуса, сидя в одних трусах на стуле посередине комнаты, играл на гармошке. Демид-старший стоял с гитарой рядом и тоже подпевал и приплясывал.
Увидев свою бабушку, он кинулся ей навстречу, обнял ее, нежно целуя в щеки.
- Ты что же, Саша, домой не идешь? Сколько дней назад приехал, и не мог прийти… – бабушка прослезилась. – Ладно, сынок, погулял – и хватит, пошли домой. Людям, наверное, покой нужен. Сколько дней все веселитесь тут...
Забрав Демида-старшего, Серега с бабушкой ушли домой. Отец Индуса допил из бутылки остатки вина и лег спать.
На следующий день, утром, пришел Демид-старший. Они вместе с отцом ушли и пропали на целый день. Вернулись только поздно вечером. Как ни странно, трезвые. С ними пришли еще два приятеля. Они вместе сидели на крыльце и обсуждали предстоящую работу. Где-то в колхозе нашли выгодную «шабашку» и наутро собирались ехать.
Один из новых приятелей, дядя Коля, оказывается, отсидел без выхода на волю двадцать пять лет. По их разговору Индус понял: дядя Коля – бывший зека. Дядя Коля мотал срок с сорок пятого года, прошел все северные лагеря, начиная с Анадыря, Иркутска, Таймыра и закончил в Чистопольской крытке. Отец и Демид-старший относились к нему с уважением, прислушивались к его мнению. Второй же был обыкновенный шнырь по кличке Киям.
Вышла мама и, увидев этих мнимых шабашников, спросила отца:
- Ты чего это банду уголовников собрал?
- Да мы, мать, собрались завтра в деревню на работу ехать. Там две избы надо срубить. Летние лагеря строить будем.
- Себе, что ли, для отдыха? – спросила мама. Все громко загоготали.
- Кто вас в деревню пустит с такими рожами?
- Так мы в лесу будем срубы рубить, в вагончике жить будем.
- Вот-вот, вас только в лесу надо держать, подальше от магазинов… – произнесла мать.
И снова раздался хохот. Отчим, насмеявшись, продолжил:
- Повара колхоз дает, спать место есть. Работай только!
- И деньги хорошие, – подхватил разговор дядя Коля.
- По два «куска» на брата получим, когда завершим работу, – закончил свой доклад отец.
Мама посмотрела на шабашников, вздохнула:
- Не пейте там и не говорите никому, что вы сидели, а то будет вам работа!..
- Ну ладно, – сказал отец, – началось в колхозе утро! Тебе только дай повод поговорить… Давайте по домам, завтра в пять утра встречаемся у меня со всеми инструментами.
«Работники» пожали отчиму руку на прощание и разошлись.
Индус зашел домой, поел и стал собираться на улицу.
- Ты куда это? – спросил отец.
- Бабушка там одна, я у нее ночевать буду, а утром с Серегой на рыбалку поедем. Надо еще червей накопать.
- Смотрите там, на рыбалке, будьте осторожны, – сказал отец и завалился спать.
На следующий день, как и договаривались, отец и брат Сергея уехали на шабашку в деревню.
Несколько дней наши друзья веселились, тратили деньги, ели самое дорогое мороженое, курили хорошие сигареты с фильтром… В единственном городском ресторане купили гаванские сигары – по рубль двадцать за штуку. Индус раскурил одну и сразу закашлялся.
- Ну и дрянь! За такую цену могли бы повкуснее делать, – недовольно заметил он, протягивая сигару Демиду. Демид курнул взатяжку и тоже, как Индус, закашлялся. Из глаз потекли слезы. Он бросил сигару на землю и растоптал ее.
- Ты прав, Индус, дрянь конкретная, – сплюнул он, вытирая слезы.
Возле них постоянно крутились друзья и ребята намного старше них, а друзья тратили деньги не считая. Они были довольны и, наверное, счастливы в этот миг. Но когда-нибудь все заканчивается, и «счастье» в их карманах тоже закончилось.
Однажды вечером Индус лежал на кровати, курил сигарету, смотря в одну точку на потолке хибары. И вдруг спросил:
- Серега, когда вы уходите из дома, вы ключи куда прячете?
- В старые галоши. Они возле дверей стоят, – ответил Серега.
- А соседка ваша под коврик кладет свои ключи, я видел однажды, – заметил Индус.
- Ну и что с этого? – Демид с интересом посмотрел на друга.
- А то, Серега. Все куда-то прячут ключи, нам только найти их надо...
Серега внимательно смотрел на друга. Наконец до него дошло, что хотел этим сказать Индус.
- А это идея! – ответил Серега. – Что, может, рванем сегодня ночью?
- Точно, братан, завтра вторник, все будут с утра на работе... Короче, сегодня ночью едем, – подумав, сказал Индус. На том и порешили.
Придя на вокзал, друзья снова незамеченными пробрались в вагон, отсидели в туалете, а потом, найдя свободное купе, спокойно доехали до города, где они уже однажды побывали. Зашли в буфет, купили булочки с котлетами, два стакана кофе. После того, как позавтракали, стали составлять план.
Друзья решили сначала проехать в город и пошли к трамвайной остановке.
Проезжая мимо многоэтажек, Индус встал и произнес:
- Сходим на этой остановке.
Дойдя до одного из домов, он встал как вкопанный и скомандовал:
- Серега, пройди во второй подъезд. Сейчас еще рано, но скоро люди будут на работу собираться. Ты поглядывай, кто куда чего прячет, а через часик встретимся вон в той беседке.
Сам Индус пошел в первый подъезд. Времени было около восьми часов утра, жители дома спешили на работу.
Индус поднялся до уровня второго-третьего этажа и встал возле окна. Хозяева квартир, не придавая значения присутствию молодого парня на лестничной площадке, спешили на работу. Лишь одна из жительниц спрятала ключи. Расчет друзей был правильным – никто не обратил внимания на постороннего человека.
Через час друзья встретились в беседке.
- Что у тебя? – спросил Индус.
- Есть два ключа: один на втором этаже, другой – на третьем. Лежат под тряпками, как ты и думал. Ну ты и голова, Индус, ну молодец! – Серега с восторгом похлопал друга по плечу.
- А у меня один на втором, и больше ключей нет. Одна тетка сунула ключ в старый рваный тапочек. Этот тапочек она вынесла с собой и тихонько бросила на другой тапочек – думала, что я не замечу. Но я усек и отвернулся к окну. Так вот, Демид, слушай сюда. Искать будем только деньги, но если повезет, то и золото возьмем. Еще надо на руки что-нибудь надеть. Мы с тобой в прошлый раз там, наверное, наследили. Так что снимай носки, Серега, – в приказном тоне сказал Индус. Сам он снял свои носки, натянул их на руки.
- Вот, видел? – показал он руку в носке. – Никаких отпечатков не будет. Ну что, рванули?
- Погнали, Индус. Пусть нам повезет, – бросил Демид.
В первой квартире они ничего не нашли. Обыскали все, даже в ванной – ничего не было стоящего. Индус со злостью выругался:
- Специально, что ли, при мне ключ свой прятала, чтоб мы здесь ей пыль подметали?!
Серега рассмеялся:
- Индус, у нее даже радио нет в квартире! Нищета, блин, тут живет, по ходу дела... Ладно, посмотрим, у меня что будет.
Они закрыли дверь, положили ключ на место. Демид, набрав полный рот соплей, плюнул внутрь тапочка. Довольный своей находчивостью, он хмыкнул и побежал догонять Индуса. В следующем подъезде все было тихо. Дверь открылась с еле слышным скрипом. Друзья снова все обшарили и, ничего не найдя, собрались уходить.
- Да что ж это такое? Что они, совсем деньги дома не держат, что ли?! – Индус с досады дернул скатерть на круглом столе. И – о, чудо! – по комнате разлетелись двадцатипяти- и пятидесятирублевые купюры. Друзья кинулись быстро собирать деньги. Собрав все, постелили скатерть на место и, неторопливо закрыв дверь, ушли с места преступления.
Приехав в центр города, друзья решили погулять по универмагу. Деньги приятно шуршали в карманах, охота было купить все. Но Индус, подумав, сказал:
- Надо разменять четвертак.
Они не нашли ничего в первом отделе, что можно было бы купить. Наконец, в отделе «галантерея» увидели игральные карты за девяносто копеек. Приобрели две колоды. Продавщица долго рассматривала двадцатипяти рублёвку, потом дала сдачу. Друзья-домушники стояли в напряжении, не дыша, и, получив сдачу, свободно вздохнули. Взяв деньги, они покинули универмаг и, выйдя на улицу, увидели магазин «Часы».
- Пошли себе часы купим! – предложил Серега.
Друзья долго стояли перед витриной. Наконец, они остановили свой выбор на часах «Полет» за двадцать пять рублей.
- И ещё дайте два ремешка по сорок копеек, – попросил Индус, и протянул ещё четвертной.
Продавец, ничего не спрашивая, взял у них семьдесят пять рублей и отсчитал сдачу. Затем он поблагодарил их за покупку и предложил, чтобы приходили еще.
Выйдя из магазина, Индус пошутил:
- Как поставим квартирку на уши – так сразу и придем.
Друзья весело рассмеялись.
- На трамвае ехать не охота, давай возьмем такси, – предложил Серега.
- Давай, – согласился Индус.
Поймали такси, устроились поудобней, открыли окна и с ветерком доехали до вокзала. Там они взяли в буфете котлеты, булочки, лимонад, потом поднялись на второй этаж и купили два билета в плацкартный вагон.
Поезд на Куйбышев уже подходил к перрону. В почти пустом вагоне ребята расположились возле окна и, плотно позавтракав, вышли в тамбур покурить.
Домушникам было хорошо и весело. Казалось, ничто не в силах было омрачить их настроения. И в такт этому настроению весело стучали колеса. Поезд, набрав скорость, все быстрее удалялся от города.
Вдруг дверь тамбура открылась, и вошли два милиционера.
- Кто такие? – спросил один из них. – Почему курим? Где родители?
- Дома, – ответил Индус.
- Куда едете?
- Домой, в Инзу.
- А там где живете?
- На Гагарина, – снова соврал Индус. У него от страха похолодело все внутри.
- Сколько лет тебе? – не унимался сержант.
- Четырнадцать.
- Ты посмотри на него: зуб золотой во рту, курит сигарету с фильтром… Что, родители богачи, что ли? Вот приедем в Инзу – поговорим, – многообещающе произнес сержант. – Пока пройдите на свои места.
Друзья прошли на свои места и сели, а милиционеры пошли дальше по вагонам.
- Что делать будем, Индус?
- Тикать надо, Серега.
- Поезд до Инзы идет без остановок!
- Ничего, пошли в конец поезда, сейчас на крышу залезем, а там видно будет.
Они дошли до последнего вагона, открыли тамбур и с трудом залезли на крышу вагона. Уже лежа на крыше, Индус произнес:
- Вот что, Серега. Нам, наверное, придется прыгать с поезда.
- Ты чего, братан? Убьемся нахрен! Я не буду прыгать – заявил тот.
- Не бойся, Серый. В прошлый раз я из тепловоза видел большие кучи гравия и песка прямо возле дороги. Поезд замедлит ход, там мы и спрыгнем. Ты только не бойся!
Поезд действительно замедлил ход и осторожно стал заходить на станцию. Показались большие кучи песка и гравия. Когда поезд поравнялся с кучами, Индус крикнул:
- Прыгай!
На несколько секунд Сергей замешкался.
- Прыгай! – еще раз крикнул Индус.
Серега спрыгнул и угодил на кучу песка. Индус потерял время. Когда он спрыгнул с поезда, то упал на маленькую кучу гравия. Перевернувшись несколько раз, он больно ударился ногой о лежащую рядом кучу кирпича. В глазах потемнело от боли. Во рту мгновенно пересохло. Ему хотелось заорать во все горло. Он схватился руками за ушибленную ногу. Лежа на спине, Индус громко стонал и ругался отборным матом. Подбежал Демид.
- Что, Индус? Что с тобой?
- Нога! Ногу ударил… – Индус до крови прикусил нижнюю губу. Демид, задрав штанину Индуса, пришёл в ужас: нога опухала и синела прямо на глазах.
- Братан, ты ногу сломал. Что мне делать-то, Индус? – дрожащим голосом спросил Демид. От растерянности он не знал, как помочь другу.
- Индус, тут остановка рядом. Давай, я тебя туда перетащу.
Серега взвалил Индуса на спину и потащил на остановку автобуса. На остановке, к счастью, никого не было. Индус сел на лавку и начал шарить по карманам. Он вытащил все деньги, которые они поделили:
- На, спрячь куда-нибудь. Вдруг менты нагрянут…
Серега сорвал большой лопух, завернул в него все восемьсот рублей, потом залез в кусты акации, которые росли рядом, и спрятал там деньги. Наконец, он выбрался, отряхнулся и посмотрел на Индуса.
- Тебе, братан, в больницу надо. Сейчас я машину тормозну.
Он выбежал навстречу ехавшей легковой машине и, размахивая руками показывая крест над головой, остановил машину. Легковушка съехала к обочине, вышел водитель.
- Что случилось, нахалёнок? – спросил он.
- Дяденька, – взмолился Серега, – друг сходил с автобуса и подвернул ногу. Отвезите нас, пожалуйста, в больницу.
Водитель «Москвича» помог Индусу сесть в машину и повез их в поликлинику.
Наконец закончилась операция, длившаяся больше часа. Индуса перевезли в палату. Врач-хирург вышел к Демиду и сказал:
- Сейчас он под наркозом. Он будет спать, а ты иди домой и скажи его родителям, что он в больнице.
Записав фамилию и имя Индуса, доктор спросил адрес. Серега автоматически назвал улицу Гагарина. «Прокатило же с ментами», – подумал он.
- А дом какой? – спрашивал дальше хирург.
- А дом не помню, – ответил Демид. – Ну ладно, я пойду…
Придя на вокзал, Серега подошел к стенду расписания поездов. Внимательно читая расписание, он, глядя на свои часы, прикидывал время прибытия ближайшего поезда, как вдруг кто-то тронул его за плечо. Он испуганно повернулся.
Широко улыбаясь, перед мальчишкой стояли двое людей в железнодорожной форме. Это был сосед, дядя Семен, со своим помощником.
- Ты что здесь делаешь, оборванец? – шутя спросил сосед.
- Домой еду. А вы когда поедете домой, дядя Семен?
- Сейчас, попьем лимонаду, купим сигарет, и на поезд.
И дядя Семен шутя пропел:
- «Наш бронепоезд стоит на четвертом пути, нас дожидается…»
- Дядя Семен, возьмите, пожалуйста, меня до дома! – взмолился Демид.
- Хоть и не положено перевозить пассажиров, а тебя мы возьмем, – и сосед потрепал Серегу за волосы.
Он любил этого пацана, росшего без отца и матери. Как-то, когда жив был еще отец Сереги, Игнат, он говорил:
- Вот, Семен, ращу двух сыновей и вижу сразу, с кого будет толк в этой жизни. Старшего, Сашку, прямо сейчас прибил бы, никакого толку не будет с него. А этого… – он брал маленького Сергея на руки, сажал на свои колени. – Я думаю, из этого человечка должно что-то получиться. Я, Семен, в последнее время плохие сны начал видеть что-то. Если со мной что случится, ты по-соседски пригляди за ними…
Тогда Семен отмахнулся и шутя произнес:
- Что с нами может случиться? Мы же по земле ходим, не плаваем, не летаем, под землей не работаем, – и похлопал Игната по плечу. Семен закончил тогда разговор словами: «Выброси это из головы, Игнат. Ты еще сам погуляешь на их свадьбах и внуков своих понянчишь».
И вот, глядя на Сергея, Семен думал: «Как же ты был прав, Игнат!..»
Осмотрев состав, получив разрешение на отправление, дядя Семен наконец повел поезд. Из головы Сергея не выходило перекошенное от боли лицо друга. «Как же мне тете Шуре все рассказать? Я даже с Ильдусом ни о чем не договорился…» – размышлял он.
Поезд вместо двух часов ехал все четыре. На каждом разъезде ставили на пропуск какого-нибудь состава. Прибыли, уже когда темнело на улице. Сергей, собравшись с духом, пошел домой к Индусу.
Тетя Шура с бабушкой сидели на крыльце. Видимо, ждали Ильдуса. Серега нехотя осторожно подошел к ним и произнес:
- Тетя Шура, вы не волнуйтесь, все нормально. Только вот Индус сломал ногу и лежит в больнице.
Мать Индуса чуть в обморок не упала, а бабушка, плохо расслышав, что сказал Сергей, спросила по-татарски:
- Что он говорит?
Она чувствовала, что что-то здесь не так.
Тетя Шура, держась за сердце, спросила Демида:
- Что случилось? В какой больнице?
- Он споткнулся и упал. Мы на поезд бежали. И вот так это случилось, – сказал Серега и замолчал.
Мама Индуса, тяжело дыша, поднялась и зашла в дом. Видимо, выпить лекарства. Немного погодя она вышла и начала «допрос». Рассказав все, как было, соврав не так много, Сергей договорился с матерью Индуса, что утром они встретятся на вокзале, и ушел домой.
Утром на пригородном поезде мать с Сергеем поехала к ниму.
***
в
больнице заканчивался обход. К Индусу врач зашел, наверное, к самому последнему.
Он был немолодым уже человеком пятидесяти-пятидесяти пяти лет. Из-под белого колпака, на висках, виднелись давно поседевшие волосы. Когда он разговаривал, у него во рту сверкали два золотых зуба. Индус сразу определил, что зубы доктору очень идут – видно, неспроста он их поставил.
Доктор сел рядом на свободную кровать и заговорил.
- Ну, дорогой друг, где ты умудрился сломать ногу? Наверное, спрыгнул откуда-нибудь?
- Да, доктор, бежал на поезд и споткнулся, – соврал Индус.
- Ну ладно, споткнулся так споткнулся. Сегодня мы можем тебя выписать. За тобой кто-нибудь придет, или нам самим придется сообщить твоим родителям?
В это время в палату вошли медсестра и мать с Демидом. Доктор повернулся к дверям:
- Ну вот и славно, будем выписывать...
Демид подошел к Индусу:
- Я договорился с шофером «скорой помощи», он нас до вокзала довезет.
Найдя свободные места в зале ожидания, друзья сели.
- Мама, купи в буфете чего-нибудь покушать! – попросил Индус.
Мать ушла. Посмотрев по сторонам, Индус попросил Демида, чтобы тот сбегал за деньгами. Демид кивнул головой и быстро удалился.
Вскоре он вернулся, и по довольному лицу друга Индус понял: деньги на месте.
- Все нормально, братан, – еще тяжело дыша, проговорил Сергей. Следом подошла мама, принесла колбасу с хлебом.
Закончив обедать, они вместе вышли на перрон. Объявили прибытие поезда.
- Покурить бы не мешало, – прошептал Индус на ухо Демиду. Демид показал головой на мать и развел руками.
- Ладно, в тамбуре покурим, вон уже поезд появился, – бросил Индус.
Прошло несколько дней, как Индус приехал из больницы. Он не находил себе места. Хотелось встать, снять и выкинуть подальше этот гипс и тоже поехать с друзьями на речку. Но арендованный костыль напоминал ему, что этого делать нельзя. От нечего делать он сидел на крыльце дома и курил сигарету. Скорее даже не курил, а баловался. Набирал в рот побольше дыма и пускал колечки. За этим занятием его и застал Демид. Сергей привез сигареты и шахматы.
- Давай сыграем! Посмотрим, кто кого.
Индус был рад Сереге и благодарен за то, что он научил его когда-то играть в шахматы и шашки.
- Ладно, Серега, хоть ты меня не забываешь… Пошли в сад, там будем играть.
Они расположились в саду под яблоней, поставили небольшой столик. На нем, когда был жив, дед Ахмед всегда мастерил что-нибудь. Дед никогда не сидел сложа руки, особенно летом. Играя в шахматы, друзья не заметили, как проиграли до самого вечера.
- Смотри, как время пролетело, Серега.
- Я забыл бабушку чаем напоить!
- Да и самим покушать не мешало бы, – Индус встал и, взяв костыль, собрался уже выйти из сада, когда увидел, что во двор вошла мать.
- Вот блин! – воскликнул он. – Мамка уже пришла. А я не успел суп поставить варить. Ну сейчас будет шухер, Серега!
Демид, услышав эту угрозу, заторопился домой.
- Ну ладно, Индус, поехал я, а то и мне сейчас попадет.
- Серый, ты, может, книги привезешь мне про шпионов, про войну или фантастику? Ночью я бы читал.
- Ночью спать надо, братан, а не книги читать, – с улыбкой ответил Серега. – Ладно, завтра или сегодня найду что-нибудь и привезу обязательно.
И Демид уехал.
Мама пришла домой радостная и совсем не сердилась на Индуса. Она дружелюбно сообщила:
- Бабушка сама чай себе подогрела и яйца сварила на плитке. Смотреть же надо за ней, она ведь слепая. Подожжет дом – будешь потом знать… Ну ладно, Бог с ним, с чайником. Нам дали двухкомнатную квартиру в следующем бараке. Я уже побывала там и посмотрела все. Комнаты большие, лучше, чем наша однокомнатная была. В зале два больших окна, выходят на улицу. И на кухне одно большое окно смотрит на двор. А из окон школу видать. В общем, мне понравилось. Должно и тебе понравиться, – радостно улыбаясь, закончила свой рассказ мама.
- Мам, а мне и здесь неплохо. Тут вообще три комнаты и кухня. Нам с бабушкой больше ничего и не надо. А вы с отцом там живите. Вам, молодым, конечно, охота все новое иметь, – язвительно произнес сын.
Мама собиралась раскатывать тесто для лепешек. В руке она держала скалку. Шутя, мать замахнулась на сына:
- Как дам сейчас по лбу, чтоб не подкалывал мать, второгодник несчастный!
Индус взял костыль и вышел во двор. На следующий день Серега, как и обещал, привез книги. Детективы про Шерлока Холмса и трех мушкетеров. Индус очень обрадовался книгам:
- Ну, теперь хоть скучно не будет, есть чем заняться.
- И еще, – сказал Серега, – я купил две шестиструнные гитары: тебе и себе. Сейчас брата дома нет, настроить их некому… – с сожалением добавил он.
- А ты вези их сюда. Колька ходит в музыкальную школу, он и на гитаре умеет играть. Он нам и настроит.
- Вот это да! Я сейчас, мигом сгоняю!
Демид съездил домой и привез две гитары. У Индуса загорелись глаза.
- На, братан, дарю. Тебе, моему другу! – и Сергей протянул Индусу гитару.
Тот взял инструмент и чуть не прослезился от такого подарка. Он крепко пожал Серегину руку. Демид пошел и свистнул Кольку с огорода, где тот как раз чем-то занимался. Колька не заставил себя долго ждать. Взяв гитару, он спросил:
- Сколько стоит?
- Шестнадцать рубликов, – ответил Демид.
- Ого! А деньги где взяли? – допытывался Колька.
- Бабушка пенсию получила, вот и купила нам с братаном по гитаре, чтоб мы не дрались из-за одной, – ответил с улыбкой Демид.
Колька вопросов больше не задавал, настроил гитары, и они с Демидом начали что-то играть, импровизируя.
Так прошел день, за ним – вечер. Приближалась ночь. На лавке собрались все соседские ребята. Колька с Демидом играли и пели. Ребята дружно подпевали, если знали песню.
- Смотри сюда, Индус. Тут всего три аккорда… – и Колька продемонстрировал Индусу, как брать эти три аккорда.
Индус старательно ставил свои непослушные пальцы на струны, но они его не слушались и не «ставились» в нужные позиции. Индус начал было уже психовать, Серега его успокоил.
- Ничего, научишься, – сказал он. – Ну-ка, дай-ка гитару, мы с Колькой сыграем. Я спою вам новую песню. Братан с зоны привез.
Демид начал играть и тихонько запел. Николай стал ему подыгрывать. Для своего возраста Демид достаточно хорошо пел и играл. Пел он немного жалобным голосом.
«Случай однажды на севере вышел.
Срок в лагерях отбывал паренек молодой.
В песнях звучал его голос чудесный,
Все уважали его и звали по кличке Седой.
Но однажды пришло письмо заказное.
Пишет из дома далекого бедная мать:
«Я заболела, сынок, видно, придется,
Не видя тебя, умирать…»
Потускнели глаза у Седого,
И в песне его голос дрожал...
А наутро конвой возвратился и сообщил,
Что ночью Седой убежал…»
Закончилась песня, и наступило неловкое молчание. Но ненадолго: Демид запел новую, веселую песню про двух подельников.
«Сколько не доели мы, сколько не допили мы,
Знаем только Сенечка и я.
В дом любой входили мы
Только через форточки – корешок мой, Сенечка, и я…»
Песня пелась под быстрый бой гитары, а те, у кого не было гитары, хлопали себя по ляжкам и дружно подпевали. Так ребята развлекались вечерами, сидя допоздна, и расходились, лишь когда начинали петь петухи и занимался рассвет.
* *
Приехал на каникулы Иван из Казани. Он учился там на первом курсе в институте.
Как-то Иван шел с вечеринки. Он был изрядно пьян. Подойдя к пацанам, Иван скинул с лавки Забира и, развалившись сел рядом с Индусом.
- Что, щегол, копыта сломал что ли? – пробурчал он.
Индус и так его терпеть не мог, а тут еще Иванушка, окончательно оборзев, сплюнул и попал на костыль своей соплей. Индус не выдержал и со злостью произнес:
- А ну, рыжий, вытри свою харкотину с костыля!
Иван, обалдевший от такого разговора, двинул локтем Индусу по лицу и разбил ударом верхнюю губу.
Лучше бы он не распускал свои руки… Иван, наверное, потом сам горько сожалел, что, не сдержавшись, ударил Индуса. Он не видел, как Демид с размаху гитарой ударил его по лицу. Гитара разлетелась в щепки. Голова Ивана отклонилась назад, к забору. В руках Демида остался один гриф. Прежде чем Иван успел сообразить, в чем дело, второй удар – уже грифом – пришелся ему по лбу. Согнувшись, Иван упал возле лавки. Демид начал пинать его по голове, и ребята еле оттащили его от лежащего Ивана. Серега извивался, пытаясь вырваться, чтобы добить парня.
Немного успокоив Демида, Индус пошел провожать его домой.
- Братан, езжай быстрей отсюда, сейчас его старший брат прибежит на разборки.
Демид, попрощавшись, спокойно сел на велосипед и поехал домой.
Иван не вставал. Его подняли и посадили на лавку. Лицо парня было залито кровью, которая шла из раны на лбу. Братишка Коля и пацаны повели Ивана домой. Вскоре они услышали, как завели мотоцикл. Старший брат повез Ивана в больницу.
Индус с пацанами сидели на лавке и тихо разговаривали, когда братья вернулись из больницы. Саша, не высаживая Ивана, заехал во двор. Немного погодя он пришел «наводить разборку».
- Где твой друг? – со злостью спросил он Индуса.
- А зачем он тебе? Ванька сам виноват, он первый начал.
Тут пацаны и братишка Коля рассказали ему, как все было. Посидев, покурив, Саша решил:
- Ну и правильно сделали – «залупаться» больше не будет. Постоянно на свою жопу приключения находит.
Сказав это, Саша ушел домой. Утром, лежа на диване, Иван притронулся к ране на лбу. Поморщившись от боли, он с трудом выговорил:
- Я убью этого гада. Колька, кто меня ударил?
Услышав угрозу, Саша усмехнулся:
- Кого ты убивать собрался? Ты потом на попутках до Казани добираться будешь. Я его брата знаю, он с детства бандитом был. Ты тогда на улице не появишься, а на вокзале – тем более. Они тебя махом там выловят и «оприходуют». Так что сиди и молчи, – посоветовал старший брат.
Ванька, понурив голову, слушал и молчал.
На следующий день, ближе к вечеру, заявились домой «шабашники».
- Отец приехал, – позвала Индуса мать. Сын в саду учился играть на гитаре. Услышав о приезде отца, он сразу приковылял во двор.
Отец приехал уставший, но довольный. Привез аванс. Он был небрит, но зато от него пахло свежим воздухом леса. Халим буквально пропитался запахами опилок и стружек.
Увидев сына на костылях, он удивленно спросил:
- Что случилось?
- Да с велосипеда упал, – соврал Индус. – Уже дней десять, как в гипсе хожу.
Отец, наморщив лоб, покачал головой и пошел умываться.
Утром следующего дня отец с матерью ушли по магазинам. Через несколько часов они вернулись на грузовой машине. Купили стиральную машину и – к радости Индуса – большой телевизор. Отец сходил к соседу Саше, брату Ивана. Тот помог ему установить антенну для телевизора. Приехали Демид-старший с Сергеем. Они втроем принесли откуда-то длинную трубу и поставили антенну. Телевизор показывал на удивление отлично. Индус и сам хотел купить телевизор. Но как его купишь? Как объяснишь, откуда взял деньги на него? Украденных денег у Индуса было больше четырехсот рублей, и он не знал, куда их применить.
- Хоть не так скучно будет, телевизор будем смотреть, – произнес он.
Бабушка сидела на сундуке и все спрашивала, кто это там разговаривает. Незнакомые голоса, видимо, пугали ее, и она, широко раскрыв глаза, словно пыталась что-нибудь рассмотреть и увидеть. Но телевизор «болтал» по-русски, и бабушка, ничего не понимая, все больше боялась. Лишь тихонько про себя читала свою молитву. Отец с Демидом-старшим на кухне обмывали покупку.
Купленная до этого водка быстро закончилась. Отец достал деньги, протянул их Демиду-старшему. Тот, сообразив, что «горючее» закончилось и надо «дозаправиться», уехал в магазин. Отец взял сумку.
- Смотри, сынок, и тебе книжки купили.
Он достал математику за шестой класс. Индус, увидев в руках отца учебник, понял, что сейчас чего-то будет. И точно, он не ошибся.
Отец смотрел на книгу удивленно.
- Не понял… – сказал он. – Что это? Меня два года назад посадили. Ты перешел в пятый класс, я освободился через два года, ты перешел в шестой…
От плохого предчувствия Индус втянул голову в плечи. Осторожно подбирая каждое слово, он заговорил.
- Понимаешь, пап, когда ученика переводят в другую школу, он начинает учиться в том же классе, в котором и учился до этого. Они же не знают, как он учился, вот потому он автоматически остается на второй год.
Ответ сына отцу явно не понравился. Его глаза постепенно наливались кровью. Демида трясло от смеха. Он встал, вышел во двор и лишь там расхохотался над словами друга.
Отец в бешенстве соскочил со стула.
- Ты кому лапшу вешаешь? Кого ты хочешь на…ть? Ты бабку свою можешь обмануть, но не меня!
Он дал увесистую затрещину Индусу. Индусу показалось, будто шею ошпарили кипятком. Держась рукой за шею, сын обиженно спросил:
- Чего дерешься? Не хочешь – не верь. А руки зачем распускаешь?
Отец рявкнул:
- Об..баловкой не занимайся мне тут. Я тебе вторую клешню сломаю, попробуй еще раз меня об..бать!.. – погрозил ему отец пальцем.
Насмеявшись, зашел Серега. Индус растирал шею, но, улыбаясь, подмигивал, говоря этим: -Все нормально, буря улеглась. Приехал из магазина Демид-старший с полной сумкой вина. Мама, увидев столько бутылок, поставила им на стол две, а остальное унесла в сад прятать. Через некоторое время отец пощелкал пальцами, подзывая мать:
- Давай, неси, куда там спрятала…
Мать начала ругаться. Чем больше она ругалась на отца, тем быстрее менялось его лицо. Оно стало пунцово-красным. Отец соскочил со стула и рявкнул:
- Ты долго еще будешь пи…ть?! – сжав кулаки, он пошел на мать. Мама быстро сбегала за бутылкой, стукнув, поставила ее на стол и вновь монотонно начала читать «проповедь» о вреде алкоголизма, но, увидев перед своим носом увесистый кулак отца, вмиг успокоилась и тоже села смотреть телевизор.
Некоторое время спустя все повторилось сначала. Только теперь отец побежал за матерью в сад. Он был пьян, спотыкался и падал, вставал и снова бежал за матерью. Та умело уворачивалась от него, ныряла под яблоню и, выскочив из-под одного дерева, ныряла под следующее.
Отец, натыкаясь на ветки, страшно матерился и кричал на мать:
- Если поймаю, засуну тебе их в задницу, – грозился он. Но в конце концов мама отдала ему всю сумку с остатками вина. Отец, довольный, шел из сада, мама шла сзади и стучала ему по спине своими маленькими кулачками. Она ругалась и называла Халима алкоголиком.
Пьянка вновь продолжилась и длилась до самой ночи, пока вино не победило собутыльников. Один уснул, уткнувшись лицом в тарелку с салатом, другой лежал под столом.
Серега с мамой Индуса растащили пьяных по кроватям, после Индус с Серегой пошли курить в сад.
Шабашники прогуляли еще один день и наконец уехали в деревню на работу. Шли дни, целую неделю лил дождь. Индус просыпался в обед и принимался бренчать на гитаре. У него что-то уже получалось. Когда бренчать надоедало, он начинал играть сам с собой в шашки или шахматы. Новых книг не было, все было прочитано. Демид уехал с бабушкой в гости в Куйбышев, к старшему сыну бабушки. Индус, конечно, скучал без друга. Забира тоже не было дома – он пас коров у старшей сестры в деревне, и до конца лета Индус его не ждал.
Дни тянулись мучительно долго. По телевизору шел сериал «Старая крепость» и Индус с нетерпением ждал каждой новой серии. Так проходили дни.
И вот однажды вечером из деревни вернулся пьяный и злой отец.
- Где мать? – прорычал он.
- На работе. Она сегодня за подругу свою работает.
- А что, подруга сама не может за себя поработать? – сердито проговорил отец. Он подошел к бабушке, постоял немного в раздумье, потом тихо заговорил на татарском языке.
- Мама, дай, пожалуйста, три рубля в долг. Вечером отдам, – пообещал он.
Бабушка повернула голову в его сторону.
- Отвернись, – приказала она и полезла к себе под платье, покопалась там и достала носовой платок. В нем были завернуты деньги. Бабушка осторожно развернула платок, и Индус с отцом увидели деньги – разными купюрами. Старушка нащупала пять рублей, положила их вниз, под остальные деньги, и начала щупать еще одну пятирублевку.
Отец заговорил:
- Вот, вот, мама, это три рубля.
Бабушка погрозила ему пальцем:
- Не обманывай! Я же чувствую руками, сколько там написано.
Отец обалдело посмотрел на бабушку и произнес:
- Мама, нам бы с тобой где-нибудь в карты поиграть – тогда работать не пришлось бы...
Индус представил, как отец с бабкой играют в «очко», и начал смеяться.
- Ты чего это ржешь? – спросил отец.
- Да так… Я просто представил, как вы будете играть в карты.
Отец, подобрев, улыбнулся. Бабушка наконец нашла три рубля и протянула зятю.
- Опять пить собрался, что ли? – с грозным видом спросила она.
- Нет, мама, нет. Хлеба надо купить и сигарет с лезвием, а то бриться нечем.
Отец забрал деньги и побежал в магазин. Вскоре он вернулся с тремя бутылками вина.
- Пап, а чего вы приехали? Закончили работу, что ли?
- Мы не приехали, нас привезли в милицию.
- Зачем? – удивленно спросил Индус.
Отец налил до краев бокал вина, осушил его одним глотком, довольно хмыкнув себе под нос, и начал рассказывать:
- Вчера положили последний венец на дом, а тут, как назло, целый день шел дождь. Когда подняли уже наверх, бревно соскользнуло и сорвалось вниз. Там стоял Киям, и бревно упало прямо на него.
- Ничего себе! – воскликнул сын.
- Меня первым допросили и отпустили домой. Дядю Колю с Сашкой еще допрашивают…
А на следующий день за ним приехал милицейский «воронок».
Мама долго ходила по милициям и прокуратурам, но ей всегда говорили одно и то же: «Закончится следствие – все узнаете».
Киям, оказывается, скончался в ту же ночь, не приходя в сознание. Конечно, подозрение пало на судимых. Потом уже статью на суде переквалифицируют в «халатное отношение к работе, приведшее к смертельному исходу».
Отца посадили одного. Бревно сорвалось с его стороны – значит, он и виноват – так решил судья. Он приговорил отца к трем годам лишения свободы.
Индус с матерью вернулись из суда. В горле у обоих стоял комок.
- Мама, почему такая несправедливость? Он же не виноват, он не специально убил этого человека. Где же правда? В книгах, в школе пишут и говорят: наше государство самое гуманное, без вины никого не наказывают. А на деле что же получается? Дядя Коля, значит, правильно сказал: раз ты сидел, ты по жизни зэк, и неважно, за что ты сидел. Раз государство держало тебя за решеткой, значит, ты виноват. И сажают не за то, что ты сделал, а за то, что ты сидел в первый раз...
У Индуса задрожал голос, а на глазах заблестели слезы. Он ушел к себе в комнату и упал лицом на подушку. Плечи его тихонько тряслись. Индусу было обидно за отчима.
«Он нормальным отцом был. Ну, попадало иногда за дело…» А что неродной отец, Индус и сам догадывался. Да и дед перед смертью рассказал, кто его родной отец и где он живет. Через две недели после суда пришел дядя Коля и принес заработанные отцом деньги. Матери не было дома. Они вдвоем, сидя в саду курили сигареты. Дядя Коля принес бутылку вина. Он пил прямо из горлышка и говорил, что отец «поднялся» на зону, что у него все нормально, он собирается писать кассационную жалобу. Индус не спрашивал, откуда он все это знает. Парень молча курил. У него снова подкатил ком к горлу.
- Три года – срок небольшой, пролетят – не заметишь. Ты, главное сам держись. Пиши отцу письма, они ему очень нужны. Если что нужно будет, приходи ко мне, буду рад тебя видеть, Ильдус, – дядя Коля простился и ушел.
* *
Наконец приехал Сергей. Он что-то скрывал от Индуса, но ничего не говорил про свой секрет, а вечером того же дня снова уехал в Куйбышев. Через день Сергей вернулся. Он приехал на «Ковровце» темно-зеленого цвета.
- Ну как, нравится мой мотоцикл? – весело улыбаясь, спросил Серега.
- Да, отличный мотай. Где взял? – поинтересовался друг.
- Сосед, дядя Семен, продал. Помнишь его? Он нас на тепловозе привез, забыл, что ли?
- А, вспомнил… А чего мы раньше у него этот мотоцикл не видели?
- А у мотоцикла колес не было. Я в Куйбышеве купил колеса, специально съездил вчера, – ответил Сергей.
Колеса, действительно, были новыми, обода блестели на солнце.
- Почем приобрел?
- За сто рублей, – ответил Сергей. – Давай, братан, покатаемся.
Он похлопал по сиденью мотоцикла.
- Поехали, с ветерком прокачу!
- Да ты ездить не умеешь, Серый, – усмехнулся Индус.
- Я-то не умею?! Плохо ты меня знаешь!.. Давай, садись, я тихонько поеду.
Индус недоверчиво посмотрел на него, потом махнул рукой:
- Ладно, поехали. Ты только не гони, понял? – предупредил Индус.
Ребята долго катались по городу. Объехали всех друзей, побывали на речке, где Серега искупался. Даже не обсохнув, друзья с визгом и криком помчались домой. Индус крепко держался за Серегу, его левая нога лежала на подножке, а правая, в гипсе, торчала возле ноги Сергея.
Когда подъехали к оврагу, Сережка сбросил скорость и тихонько спустился вниз. Перед самым подъемом он добавил газу. Мотоцикл послушно набрал скорость. В этот момент Индусу надо было поднять ногу повыше, но он, потеряв равновесие, отклонился назад и опустил ногу вниз. И тут же почувствовал сильный удар, который пришелся на сломанную ногу. В тот же миг он кубарем полетел на дно оврага. От боли Индус взвыл, как раненый зверь. Сидя на дне оврага и держась за ногу, он выругался:
- Елки-палки! Прибежал Сергей:
- Братан, извини меня! Прости, пожалуйста, – нагнувшись к Индусу, -причитал Демид.
Индус, еле сдерживая боль, крикнул на него:
- Кончай ныть, помоги лучше подняться.
Демид помог другу подняться. Индус обхватил его за шею рукой, и, балансируя и подпрыгивая, они выбрались из оврага.
Приехав домой, не останавливаясь, Серега открыл передним колесом ворота и заехал во двор. Индус сел на крыльцо.
- Ну-ка, сними мешок с ноги.
(Индус специально надевал его, чтобы не испачкать гипс). Возле ступни гипс был сломан, и было похоже, что нога повреждена.
- Ух, блин, как больно, Серый!
- Ты только мамаше ничего не говори. Утром в больницу поедем…
- Я пойду лягу. Не могу, больно…
Индус, встал и, прыгая, скрылся в доме.
Всю ночь он почти не спал, уснул под самое утро. Утром его разбудил Сергей:
- Поехали, я за тобой приехал.
В поликлинике Индусу сделали снимок, после чего хирург поздравил его с переломом ступни.
- О, молодой человек, ты еще месяца два будешь ходить в гипсе, – пообещал доктор.
- Серега, скоро в школу, лето кончается, а тут еще с ногой не повезло… Слушай, мне кажется, кто-то «каркает» на меня. Я ведь идею подал – «бомбить» хаты. Вот, наверное, и сидит какая-нибудь старуха и молит Бога, чтоб у меня руки отсохли. - Ерунда все это, Индус. Руки же у тебя целы и не отсыхают.
- Значит, эта старуха на ноги «каркает», – предположил он.
- Почему на ноги?
- Да потому что я на них туда пришел.
Серега рассмеялся:
- Ну ты даешь, братан, ну ляпнул!.. Тогда, значит, и глаза могут пострадать.
- А при чем тут глаза? – не понял Индус.
Серега сквозь смех продолжал:
- А при том, что они тебя туда привели и деньги увидели.
Демид ржал, как лошадь. Вскоре на обед пришла мать с работы.
- Ну что, поменяли гипс?
- Да поменяли… – с горечью ответил ей сын.
***
з
акончились летние каникулы, и друзья снова пошли в школу.
Индусу скучно было сидеть дома с бабушкой. Демид приходил редко, раза два в неделю. За его воспитание взялся старший брат, который никуда его не выпускал. Заставлял делать уроки и сам их проверял. Для Сереги наступили «черные дни»...
На улице заметно похолодало. Дрова летом не успели заготовить, младший брат мамы угля не привез, хотя и обещал. Индус с бабушкой переехали на новую квартиру, в барак. Там жизнь Индуса стала интересней – недалеко от него жили одноклассники. Они навещали его после школы, приносили ему домашние задания, чтобы не отставал. Бывший одноклассник Женька по кличке Жека тоже жил по соседству и постоянно находился у Индуса. Жека занимался радиоаппаратурой, даже сам собрал себе «шарманку». Так назывался прибор, при помощи которого можно было выйти в эфир на среднем канале радио. Одноклассники с удовольствием разбирали старые радиоприемники и делали «шарманки». «Шарманки» получались маломощными, с радиусом действия 15-20 километров. А им хотелось, конечно, связаться с далекими радиолюбителями. Так как у Индуса были деньги, он приобрел с рук приемник 1-го класса «Регонда» и магнитофон «Дайна».
Целыми днями ребята «шарманили». Демиду тоже собрали «шарманку» и научили его управляться с прибором. Теперь они спокойно переговаривались по радио и «гоняли» музыку в эфире, мешая смотреть телевизор и слушать радио жителям барака. Но было странно: ни разу никто не пожаловался и не обратился в милицию.
Однажды в комнату с торжественным видом вошел Жека, держа над головой сложенный лист бумаги. Это была принципиальная схема передатчика на мощных генераторных лампах ГУ-50.
- Вот это будет аппарат, если соберем!.. – восхищался Жека.
- А почему не соберем? Что нам мешает?
- Тут запчасти надо прикупить, бабки нужны.
Женька не боялся предстоящей работы. Вся загвоздка была в деньгах. Индус его обрадовал:
- Не бойся, Женька, деньги есть.
- Ну, раз деньги есть, отлично. У меня есть друг из нефтяников в радиоузле. Можно купить все, что нам нужно, там всё есть. У них списанные передатчики, а детали все целые. Я могу договориться, – пообещал Женька. В тот же день ребята принялись за работу – начали мотать силовой трансформатор. Индус пошутил:
- Я думал, я только смотреть буду, а ты меня «запряг» работать...
- Ишь ты, чего захотел! Это я буду смотреть, как ты будешь мотать силовик, – ответил Жека.
Женьке удалось достать все, что было нужно, и дело завертелось. Друзья днем и ночью конструировали передатчик. Прошло две недели – и аппарат был собран.
В один из вечеров жители всех четырех бараков крутили настройки своих телевизоров, стучали по самим «ящикам», не понимая, в чем дело, почему исчезло изображение и пропал звук. По телевизору шел сериал, и каждому хотелось его досмотреть, но их желание было неосуществимо.
Вечером этого дня Индус с Женькой начали испытывать свой аппарат. Сигнал был мощный. Он перекрывал все каналы, модуляция шла сбоку, и звука не было. Что бы ребята ни делали, ничего не получалось.
Выключив передатчик, начали осматривать подетально свое детище. Так прошло несколько часов. Наконец, под утро Жека обнаружил причину неполадки. Ею оказалось простое сопротивление: вместо 18 кОм Индус впаял 1,8 Ом. Быстренько перепаяв, снова включили аппарат. Передатчик заработал.
Женька взял транзистор и отошел подальше от дома. Метрах в трехстах индикатор приема сигнала зашкаливал за 120 процентов. Аппарат превзошел все ожидания, сигнал и модуль были по центру, слышимость – исключительная, без помех.
Голос Индуса в эфире стал приглашать всех радиолюбителей на связь. Женька побежал домой.
Когда он вошел в комнату, Индус уже разговаривал с каким-то местным радиолюбителем.
- Да бросай ты местного, опусти шкалу пониже. Надо попробовать связаться с далекими любителями. Местные подождут, – сказал Женька.
Он настроил аппарат:
- Раз-раз-раз…
Индус начал вызывать на связь:
- Лесник приглашает всех далеких свободных радио-любителей на связь. В передаче Лесник. Прошу всех желающих на связь… – Индус отключил аппарат, и тут же на своей волне ребята услышали позывные. Их приглашал на связь Нижнекамск, станция «Импульс».
Это была большая победа.
«Шарманщики» громко закричали «Ура!», забыв, что уже почти утро. «Импульс» сообщил, что слышимость – от двух процентов, мощность сигнала – сто двадцать процентов.
- Зашибись! – крикнул Индус.
От этого крика проснулась больная бабушка. Она спала в другой комнате, но все-таки услышала внука. Сев на кровати, бабушка испуганно разглядывала темноту. Можно было подумать, что она что-то видит.
- Ильдус! – позвала она внука.
Индус вышел и спросил:
- Что, бабушка?
- Кто это сейчас кричал? – спросила она с волнением.
- Это я телевизор смотрю с другом. Спи, бабушка, спи, не бойся!
Бабушка успокоилась и снова легла на кровать.
* *
С приходом октября начались дожди, которые не прекращались ни на один день. Выпал снег и через двое суток растаял. Лишь вдоль забора, в кустах и кое-где в небольших ямах на дороге еще белели его остатки, напоминая Индусу, что зима придет, что она не за горами. В начале октября наконец сняли гипс, и через два дня, кое-как надев резиновые сапоги, Индус решил прогуляться.
Он не любил осень с ее непрекращающимися дождями, когда казалось, что небо прохудилось и дало течь, не любил холодные осенние ветра, пронизывающие до костей. Он пытался идти, опираясь на клюшку, и проклинал эту нескончаемую грязь, которая прилипала большими кусками к сапогам. Они отяжелели до такой степени, что Индус не мог вырвать из грязи больную ногу в сапоге и стоял как вкопанный. Вытащив, наконец, сапог при помощи рук, он с большой осторожностью, чтобы не упасть, в эту грязь, направился домой.
«Да… – подумал он. – До школы я буду идти часа два». И тут же решил: пока не пройдет нога, в грязь он не полезет. «Хоть бы подморозило, что ли…» – думал он.
И вот через несколько дней, словно Бог услышал его просьбу, ударил небольшой мороз. Но даже его оказалось достаточно, чтобы заморозить этот ненавистный грунт. На дороге от машин образовалась глубокая колея. В колее была пешеходная дорожка с небольшими кочками замерзшей грязи, и когда человек шел по этим кочкам, это было настоящим испытанием. Ноги съезжали то вправо, то влево, угрожая идущему пешеходу: «сейчас мы сломаемся…» Надо было идти очень осторожно.
Индус по дорожке идти не мог – слишком болела нога. Он спустился в колею. По колее идти было тоже неудобно, некуда было упереть клюшку. Ему приходилось иногда наступать, опираться на больную ногу и терпеть эту боль.
Но, как бы то ни было, к началу занятий он пришел в школу, поднялся в свой класс. Прозвенел звонок.
Первым уроком по расписанию был русский язык. Вошла в класс учительница, все ученики встали. Лишь один, на задней парте, не соизволил встать и поприветствовать педагога.
- О, кого я вижу! Минияров! – с нескрываемым удивлением, постепенно перешедшим в разочарование, -произнесла учительница. – Ты что же, Ильдус, решил продолжить учебу?
- Да, Александра Васильевна, решил, – с кислой миной ответил он. После долгой ходьбы с непривычки нога ныла и гудела. Он, опустив руку под парту, потирал больную ногу.
- Вот черт! Как болит… – тихонько жаловался он. Учительница объясняла тему урока и внимательно следила за задней партой. Заметив, что ученик слишком долго не обращает на нее никакого внимания, она повысила голос сразу на несколько тонов и, глядя прямо на ученика, произнесла с угрозой:
- Я понимаю, ты болел, но, раз ты пришел в школу, значит, уже выздоровел. Раз выздоровел – будь добр, слушай меня. А ты свою голову держишь под партой. Если не хочешь слушать – вон дверь.
Индус с Александрой Васильевной не поладили с самого начала, как только он в первый раз попал к ней на урок. Оставив его на второй год, она думала, что избавилась от него. Но не тут-то было: пришлось учить его и в пятом классе. На второй год он не стал учиться лучше – скорее, наоборот, – и она перевела-таки его в шестой класс.
Быть может, Александра Васильевна оставила бы его на второй год в целях назидания еще раз, но тогда он стал бы «вечным учеником»… Посоветовавшись на педсовете со всеми учителями, решили на второй год его больше не оставлять.
- Как-нибудь потерпеть еще года три и выгнать к чертовой матери из школы, – сказала классная руководительница.
- Во-вторых, это плохой показатель для школы…
- Школу он посещает, – продолжила завуч, – когда ему хочется. Но своим присутствием он никого не стеснит. Так что, коллеги, давайте немного потерпим.
На том они и порешили.
Однажды в пятом классе они писали диктант по русскому языку. Александра Васильевна так быстро диктовала, что Индус не успевал писать. Он постоянно переспрашивал ее:
- Что-что там?
Ей, видимо, надоело, что он один переспрашивает, и она обозвала его «глухарем» какой-то породы. Весь класс долго смеялся над этим, а на перемене один из учеников обозвал его так же. Этот ученик не подумал, что люди меняются – в плохую или хорошую сторону. Нашего Индуса нельзя было назвать «хорошим». Он был уже не тем безобидным пацаном, который учился когда-то с этими мальчиками и девочками в одном классе.
Стоило только мальчишке назвать Индуса «глухарем», как он тут же не досчитался двух передних зубов. Индуса повели к директору, а от директора – в детскую комнату милиции. Там его поставили на учет. Раз отец сидит в тюрьме – значит, и сын скоро будет там, решили учителя.
После этого случая прошло недели три – и вот еще один диктант. У Индуса была единственная проблема: он как слышал, так и писал. По остальным предметам учился нормально, много читал. В его возрасте никто, наверное, не прочел столько книг. Он хорошо знал географию, историю, любил литературу, но проблема с русским была неразрешима.
После диктанта, не успев проверить ошибки, он, как и все, сдал тетрадь на проверку. С этого все и началось.
Александра Васильевна проверила его работу и пришла в ужас. Больше сорока ошибок! Она поставила ему пять «двоек» подряд, отдала тетрадь председателю совета отряда и приказала вывесить ее на специальном стенде на всеобщее обозрение.
Вся школа смеялась над Индусом.
После этого случая он перестал ходить на уроки Александры Васильевны и вообще посещал школу очень редко.
Так прошел год.
Наступила весна. Индус с Демидом лежали на берегу речки и загорали под лучами весеннего солнца. Индус учился после обеда, а Демид – с утра. Конечно, Индусу не хотелось идти в школу, когда друг был дома.
На педсовете подсчитали, сколько всего дней Индус посещал школу, и были поражены: оказалось, около трех месяцев. Все остальное время у него были «каникулы».
И вот – шестой класс.
Индусу не хотелось больше слушать учительницу. Он достал свою клюшку, вышел из класса, спустился в туалет, сел на подоконник, достал сигарету и закурил. Некоторое время спустя в туалет ввалился приятель из параллельного класса, Генка. Увидев Индуса, Генка обрадовался:
- Привет, больной!
- Здорово!
Приятели пожали друг-другу руки.
- Не дашь закурить?
Индус протянул сигарету. Генка посмотрел на пачку дорогих сигарет.
- Ого, нехило живем! Тоже надо сломать что-нибудь – может, мамаша путные сигареты будет покупать.
- Ген, а чего это ты так рано приперся в школу? Буфет еще закрыт…
- Да черт его знает! Плохо спал сегодня, – не поняв шутки Индуса, -ответил Генка.
Сколько Индус знал его – он всегда опаздывал на урок, а то и на два урока. Родители рано уходили на работу; разбудят его – и уйдут, а он снова ложится спать. И так было всегда. Когда Генка прибегал в школу, то первым делом бежал в буфет, покупал два-три беляша или треугольник. Пока не наестся – в класс ни за что не пойдет. Однажды, еще в четвертом классе, после звонка Генка подошел и, озираясь по сторонам, показал Индусу совершенно новые деньги: три и две копейки. Но они почему-то были белыми, как десять и двадцать копеек.
- Ты чего с ними сделал? – удивленно спросил он Генку.
Тот посмотрел по сторонам и шепнул:
- Натер ртутью. Пошли в буфет, попробуем купить что-нибудь!
Индус сел на подоконник, а Генка встал в очередь. Он отдал деньги орлом вверх буфетчице. Та подала один беляш и треугольник.
- Ничего себе! – пробормотал Индус. – Номер прошел…
На следующий день Генка принес еще один градусник. Разбив его, уже трое одноклассников натирали монеты. Закончив дело, поставили в очередь Колю, одноклассника Гены.
Буфетчица, видимо, ждала аферистов. Она взяла деньги, потом вышла из буфета, взяла за шиворот Колю и потащила к директору. А спустя некоторое время туда же привели «изобретателей».
Дело дошло до милиции. Их целый день таскали по кабинетам, все допытывались, кто им подсказал эту идею.
Генка, несмотря на все передряги, был оптимистом. Он постоянно что-нибудь придумывал. В четвертом классе учительница дала ему по уху за то, что он засунул зеркало себе в сандалии, вытянул ногу с зеркалом к ногам учительницы и заглядывал ей под юбку. Учительница ходила в мини-юбке и была чрезвычайно красива. Она заметила Генкины проделки и, естественно, дала ему по уху, сказав, чтобы заглядывал к своей матери. Генка от этого ничуть не смутился. Только стал лучше петь – видно, училка «открыла» ему слух своей оплеухой.
Покурив, приятели пошли по своим классам. Прозвучал звонок, и через секунду почти одновременно двери в классы распахнулись – как будто ученики стояли за ними и ждали приказа. Они с шумом и гамом бежали по коридору, пробегая мимо подоконника, на котором сидел Индус. Кто-то бежал вприпрыжку, а кто-то с куском мела и, не отрывая руки от стенки, оставлял за собой непрерывную белую полосу. Девчонки, столпившись возле окна, обсуждали всех и каждого.
Из класса вышла Александра Васильевна. Левой рукой она прижимала к груди журнал. Проходя мимо Индуса, она надменно подняла голову и посмотрела на него. Индус не отвел своего взгляда, посмотрев ей прямо в глаза. Учительница отвела взгляд первой и, ничего не сказав, прошла мимо.
На последнем уроке другой учитель искренне удивился:
- Вы посмотрите, кто нас посетил! Вы надолго к нам, Ильдус? Время-то позднее, вы никуда не опаздываете?
По классу прошел смешок. Индус не обиделся, он сам смеялся не меньше других учеников. Учитель истории был справедливым и, по мнению Индуса, хорошим педагогом. Он ставил оценки за знания, а не за посещаемость и подхалимство. Индус всегда знал, что на «четыре с минусом» он ответит, и учитель тоже знал об этом.
Как-то в библиотеке он увидел карточку своего ученика, просмотрел ее и поинтересовался, что и сколько читает его ученик. Историк был приятно удивлен тем, что карточка оказалась переполненной, в нее был вложен уже не один вкладыш. Заведующая библиотекой, увидев в руках учителя карточку Индуса, стала говорить:
- Это самый «большой читатель» в нашей школе. Он записан еще в городской библиотеке, у меня там подружка работает. Так вот, она рассказала мне, что Минияров прочитал все собрание Дюма-отца и Дюма-сына, Конан Дойля, Юлиана Семенова и многих других писателей. Особенно он любит исторические романы и приключения. Ой, да, кажется, он все любит! Минияров читает все с интересом. Я просто удивляюсь, почему его оставляли на второй год…
Она поверх очков смотрела на учителя и ждала ответа.
Учитель, наморщив свой лоб, ответил:
- В школу он не ходит. Посещаемости нет. Три месяца в году учится, а остальное время находится «на каникулах». Его невозможно проконтролировать: мать с утра до ночи на работе, отец в тюрьме. Живет он с бабушкой – и та, к несчастью, слепая. Так что, он сам себе хозяин, – закончил разговор учитель и пошел к дверям. Прозвенел звонок, и историк направился на урок в 6 Б класс.
* *
Наступила зима. В тот год она пришла рано, снег лег на землю одним большим белым покрывалом, накрыв собой все «изъяны» осени: замерзшие кочки, ненавистную страшную колею на дороге... Снега выпало так много, что детишки соседних домов и бараков начали строить крепости и горки, лепить всевозможных снежных баб.
Дни были короткими, темнело рано. Но детей это не пугало. Они с удовольствием играли в снежки, катались с горки.
Играя, дети падали в сугроб и барахтались в снегу, ни за что не желая заходить домой. То там, то тут раздавались голоса родителей и бабушек. Постепенно горки и каток пустели, все расходились по домам.
Докурив сигарету, Индус зашел домой, включил музыку и сел читать книгу.
***
Лейтенант милиции Давыдов Антон заступил на службу дежурным, как всегда, без особых происшествий. Он взял транзистор, настроил его на любительскую волну. В эфире снова был его любимый радиохулиган.
Антону нравилось слушать его, он никогда не матерился в эфире, даже если какой-то любитель начинал оскорблять его станцию, он просто посылал его подальше, но по-научному. После чего настраивал свою станцию на обидчика и включал музыку.
Радиолюбитель Лесник всегда крутил в эфире хорошую музыку: BONEY-M, ABBA, SMOKIE и песни под гитару. Антон с удовольствием слушал эту станцию. В дежурную часть зашел зам начальника угро, капитан Ивашов.
- Балдеешь, Антон? – он выложил пистолет с патронами на стол:
- Пересчитай и прими. Домой надо ехать, поздно уже. Завтра дел много, – устало проговорил Ивашов.
Дежурный закрыл оружие в сейф, подал журнал на подпись и прибавил громкость на транзисторе. Пели на иностранном языке, звучала веселая композиция.
- Лесник «гоняет», – пояснил Антон.
- Совсем любители охренели, днем и ночью болтают хрен знает что… – матюгнулся Ивашов. – Не сегодня-завтра займемся ими. Я в прошлый раз включил радио у себя в машине – так по всей шкале один и тот же голос приглашает выйти на связь. Хорош, надо ловить их.
- А как ты их поймаешь? Тут пеленгатор нужен.
- Нужен – значит, пригласим военных. Засрали весь третий канал. Куда ни сунься – всюду они. Я насчитал: более двадцати станций работает. А этот Лесник – вообще… Что за аппарат у него? В прошлый раз с городом Кировом связывался, понял? – глядя на Антона, спросил Ивашов. – Сегодня с Кировом – а завтра и с заграницей свяжутся… Шеф на «оперативке» сегодня уже давал «втык». Жители жалуются: ни телевизор посмотреть, ни радио послушать. Так что ими срочно надо заняться. Правда, это не наше дело, да и вообще не нашего отдела… Но с одним из этих хулиганов я бы побазарил по душам. Он меня в эфире как только не обсирал! Я ему его «шарманку» на уши намотаю… – закончив угрожать, капитан Ивашов ушел домой.
Антон, сложив ноги на стул, стал наслаждаться музыкой. «Жалко, если Лесника поймают, пусть бы крутил свою музыку…» – размышлял Антон.
На следующий день за ужином у брата, учителя истории, Антон как бы между прочим сообщил, что на днях будет облава на радиохулигана Лесника. Расчет Антона был верным. Брат, конечно, знал голос своего ученика, манеру его разговора. Он хорошо знал Индуса, хоть тот и редко появлялся в школе.
На следующий день на перемене он остановил Индуса, подозвал его к окну и, глядя прямо в глаза, спросил:
- Ты любителей слушаешь?
- Слушаю, – ответил Индус.
- Так вот, друг мой, ищут Лесника с его мощным аппаратом. Когда найдут, отберут все, вплоть до телевизора, а после наложат штраф. Пожалей мать, не создавай ей неприятностей. Завязывай с этим делом, ты понял меня, Лесник?
Ошарашенный Индус стоял и хлопал глазами. Рот невольно открылся, складываясь в кривую улыбку недоверия.
Учитель продолжал:
- А насчет информации – она достоверна, из первых рук, поверь мне, – он похлопал Индуса по плечу.
- Смотри сам… – сказал учитель, отправляясь по своим делам.
В тот вечер Индус с Жекой в эфир не выходили. Индус начал составлять план.
- Если я брошу «шарманить» – значит, это я Лесник. А вдруг историк «на понт» взял? Как думаешь, Жека?
- Что делать будем? – спросил Жека.
- У меня есть идея! Дом у нас пустует, давай после школы сходим туда. Надо протопить печку. В пустом доме настроим аппарат, натянем антенну. У меня есть еще остатки провода, его хватит. Выйдем в эфир, посушим ментам мозги…
Командовать розыском «шарманщиков», по просьбе Ивашова, поставили самого Ивашова. Он безо всяких пеленгаторов вычислял «шарманщиков», катаясь на машине по городу. Ивашов брал транзистор с индикатором сигнала, настраивал на «шарманщика» и ехал в ту сторону, откуда усиливался сигнал. Подъезжая к дому, брал бинокль и начинал внимательно разглядывать крыши домов. Он почти всегда обнаруживал на крыше «натяжку» – антенну. После этого заходил в подъезд, вырубал пробки на щитке и без проблем находил «шарманщика». Тот сам выходил к Ивашову, намереваясь посмотреть, почему погасили свет. Ивашов заходил в уже открытую квартиру. А в частных домах найти было еще проще – обычно у всех «шарманщиков» антенны были видны невооруженным глазом. Они были у всех однотипными. Наверное, потому за несколько дней он переловил почти всех, но до Лесника добраться никак не мог. У Ивашова начала просыпаться мания преследования. Он «сном и духом» видел Лесника пойманным. Ему все время казалось, что он где-то рядом и смеется над ним. Кто-то из «любителей» при допросах проболтался, что Лесник живет в поселке. Но Ивашов никак не мог сообразить, в каком конце поселка искать. На индикаторе постоянно показывало сто двадцать. Сигнал был настолько мощным, что, когда звук на транзисторе был полностью убавлен, все равно можно было расслышать этот надоевший ему голос. Дежурный Антон прозвал Ивашова «волком», ищущим встречи с Лесником. Каждый раз, когда Ивашов заходил в дежурку, Антон «прикалывался»:
- Товарищ капитан, вы сегодня опять в лес уезжаете?
Ивашов, психанув, зло смотрел на Антона и выбегал из дежурки.
Ивашов сел в машину, включил радио и снова услышал знакомый голос Лесника. Он завел мотор и помчался снова в поселок. Только он приехал туда, как Лесник отключился.
- Мать твою! – выругался Ивашов. – Все равно найду тебя, гада.
Он проехал вдоль многоэтажных домов, вдоль бараков и остановился перед спуском в поселок. Капитан стал выжидать. Через некоторое время он вновь услышал знакомый и в то же время несколько иной голос.
- Незнай заболел мой шарманщик? Что-то голос изменился. Не дай Бог в постель сляжет – что я буду делать? – вслух размышлял Ивашов. Он спустился к баракам, достал бинокль и стал разглядывать крыши домов. В одном из бараков на ступеньках стоял парень и курил. Разглядывая в бинокль бараки, Ивашов думал: «Нет антенн и нет щитков, чтобы выключить свет. Пока будешь искать «шарманщика», он обязательно все спрячет. А ордера на обыск у меня нет…»
Он понял, что «шарманщик» здесь. Бараков было четыре, а в каком из них живет его любимец, ему предстояло выяснить. Он стал ждать.
Прошло часа два. Бензин кончался, ждать дольше не было сил. Зло кипело в нем. «Если бы сейчас поймал Лесника, сразу бы его пристрелил! Хотя, нет… – подумал Ивашов. – Я бы его придушил, и причем очень медленно…»
Индус смотрел в окно. По переулку медленно подъезжал к дому милицейский «газик».
- Женька, ты не прекращай работу. Я выйду посмотрю, кажется, менты катаются…
Когда Индус вышел на крыльцо, «газик» уже проехал мимо барака, остановился, постоял немного и поехал дальше.
- Стало быть, меня ищут, – поразмыслив, произнес Индус, Через несколько минут, закончив «шарманить», он вышел покурить и увидел тот же «газик», стоящий неподалеку. Из приоткрытого окна торчал бинокль. Индусу стало ясно, что милиционер ищет антенну.
- Хрен тебе, ментяра, – пробормотал парень. – Я ее неделю назад спрятал под крышей барака, и ты хрен найдешь…
«Газик» стоял долго. В конце концов он уехал. «Шарманщики» собрали свой аппарат и ушли с ним в бабушкин дом. Индус с Женькой уже не раз «шарманили» из бабушкиного дома, антенну они спрятали надежно. Домой заходили со стороны соседки, бабы Веры, чтобы не оставлять следов. Бабе Вере Индус объяснил: если кто придет или зайдет, по следам будет видно. Соседка сторожила их дом по просьбе матери.
Индус с другом зашли в дом, растопили печку и стали готовить аппарат к работе. Приехав в одел, Ивашов приказал найти участкового, сел прямо на стол, достал бутерброды, которые завернула ему жена, и начал есть. Он со злостью кусал бутерброд и о чем-то размышлял.
Вскоре пришел участковый. Ивашов сразу перешел к делу:
- Найдешь электрика по поселку, и ждите меня возле первого барака. Я скоро буду. Да, и поспрашивай там, может, кто что знает или слышал. Наверняка должны были слышать Лесника. Наверняка его «шарманка» создавала помехи для телевизоров. Я один черт его вычислю, – со злостью сказал Ивашов. – Я чую: он там.
Когда капитан приехал к баракам, его там уже дожидались два электрика и участковый. Участковый доложил, что все обитатели бараков на работе, дома только дети и то не в каждой квартире.
- Ладно, хрен с ними. Будем ждать.
Ждать пришлось недолго. Лесник снова вышел в эфир. Довольный Ивашов приказал отключить провод от барака. Электрик быстро взобрался по лестнице к изоляторам и отсоединил один провод. Никакого эффекта не последовало. Голос Лесника по-прежнему звучал в эфире.
- Пошли дальше, – приказал Ивашов.
Дальше было то же самое. Во всех бараках. Расстроенный и злой, Ивашов сидел на крыльце барака и тупо смотрел в одну точку. Лесник в эфире весело шутил, разговаривая с кем-то. Ивашову казалось, что он смеется над ним. И тут он дал волю своим эмоциям: начал орать на участкового, обвиняя его во всех смертных грехах, потом смачно сплюнул, сел в «газик» и умчался прочь.
Приехав в одел, он прошел в дежурку и, увидев довольное лицо Антона, процедил сквозь зубы:
- Попробуй только пикни – сразу пи…ды отхватишь.
Антон еще ни разу не видел Ивашова в таком состоянии и сейчас испуганно хлопал глазами. Спрятав оружие в сейф, он молча подал журнал на подпись.
Немного успокоившись, Ивашов стал извиняться перед дежурным:
- Прости, Антон, не сдержался. Понимаешь, этот Лесник зае..л меня, никак не могу его взять. Казалось, сегодня нашел, осталось только поймать на месте, гада – а его там нет, понимаешь? И хрен знает, где его искать. Завтра у начальства буду просить пеленгатор. Я его один хрен возьму и морду набью за все мои мытарства… Сколько «шарманщиков» брал, все было ясно и понятно: я выключаю свет в коридоре, а «шарманщик» сам выходит посмотреть, почему свет погас. А тут мы стоим: «Здравствуйте, мы к вам. Не ждали?..» – Ивашов нервно улыбнулся, скривив рот, как будто хотел заплакать. Еще немного посидев, помаявшись, капитан наконец ушел домой.
«Ай да Лесник! – подумал Антон. – Достал Ивашова».
Антон уже знал от брата, что один из учеников брата и есть Лесник.
«Надо предупредить брата, пусть поговорит с ним. Похоже, шутки для него закончились, теперь за него возьмутся по-настоящему. С Ивашовым шутить нельзя, слишком он его разозлил...»
***
н
едолго проболев, у Индуса умерла бабушка. С похоронами и поминками он почти не «шарманил». И это его спасло.
После минувших событий его и всех, кто стоял на учете, вызвали в детскую комнату милиции. Во время перекура Индус вышел во внутренний милицейский двор и увидел странный автофургон. Проходя мимо машины, он услышал разговор Ивашова с военным. Ивашов гово-рил:
- Он включается в обед или после обеда. Видимо, в школе учится. Днем Лесник включается ненадолго. Вы успеете засечь его?
Прапорщик отвечал:
- Нам хватит одной минуты, чтобы вычислить твоего Лесника. Мы даже дом и квартиру вам покажем. Так что готовь магарыч, капитан!
У Индуса прошел холодок по спине. Про себя он подумал: «Замучаетесь пить, менты поганые» и пошел в туалет.
Когда Индус вернулся домой, почти следом за ним пришел младший брат мамы Сагит. Он явился делить наследство. Сагит был слегка навеселе, шутил, улыбался, как будто похоронил не собственную мать, а соседского пса.
Наконец он завел разговор о продаже дома. Дядя Индуса говорил, что ему нужны деньги – дочка учится, одевать ее надо, а младшая дочь просит, чтобы он купил ей пианино.
Мама сидела и молча его слушала. Когда он закончил говорить, заговорила она.
- А где ты был, когда она вот здесь умирала? Она вспоминала тебя и всех вас, сыновей, но никого из вас тут не было. Ты даже угля не привез в этом году, хотя деньги заранее взял. Работаешь на топливном складе и каждый день пропиваешь уголь по несколько машин в день, а матери не привез ни разу. И ты еще хочешь наследство получить?! Да я сейчас вырву твое наследство… – мама схватила своего брата за ширинку. – Оно тебе, бракодел несчастный, все равно без надобности.
У Сагита чуть глаза не вылезли от боли. Он завизжал, как поросенок. Мама, не выпуская из рук яйца Сагита, повела его к выходу и, вытолкнув за дверь, крикнула на прощание:
- Подавай в суд, хоть черту лысому жалуйся – дом этот не мой, а Ильдуса. Он за ней смотрел и ухаживал, и наследник – он один.
И она послала своего брата подальше. Ильдус лежал на диване и умирал со смеху. Вдоволь насмеявшись, он произнес:
- Ну ты даешь, мамка! Мам, а почему дяде больше яйца не нужны?
И он снова покатился со смеху.
- А потому, что он одних мокрощелок настрогал, бракодел проклятый, а сейчас наследство, видите ли, ему понадобилось, чтобы своих «мандавошек» одеть… Да еще музыку хочет послушать. Вот, хрен ему! – мама показала «кукиш» в сторону двери.
Индус вспомнил, как в прошлом году сразу после похорон деда дядя Сагит захотел поделить дом отца и по пьяни что-то не то сказал, а мама в это время раскатывала лапшу… Как говорится, «удар был один – и точно в цель». Дядя убежал с шишками на голове. Мать с Индусом не видели его до самых похорон бабушки. Он выбирал время, когда никого не было дома, приходил занимать деньги у своей старой слепой матери, обещал привезти уголь и дрова. Бабушка верила ему и отдавала деньги. А он больше не приходил.
Всю зиму Сагит судился с сестрой и вот, наконец, на последнем заседании судья вынес свой вердикт: единственным наследником является Индус. Решение судьи обжалованию не подлежало.
Мама с Индусом пришли домой, разогрели вчерашний суп и сели ужинать, когда вдруг открылась дверь, и на пороге появился пьяный Сагит. Повернувшись к нему, мама спокойно спросила:
- Чего приперся, что надо?
Сагит, скривив рот, тем самым показывая, что у него уже нечего «вышибать», проговорил:
- Ты прости меня, Шура, если можешь. Понимаешь, я дома у жены брал деньги, обещал, что дом поделим, продадим – и будут деньги. Сейчас за суд надо платить, адвокату задолжал… Ты дай мне хоть рублей пятьсот. Один черт, дом уже твой, пожалей меня, дай, пожалуйста, а то меня жена домой не пустит…
От такой наглости брата мама на глазах «озверела». Индусу показалось, что она стала раза в два больше и крепче. Дядя Сагит не договорил, последние слова остались у него внутри, потому что стоявшая рядом кастрюля с горячим супом вместе со всем содержимым внезапно оказалась у него на голове. После пустой кастрюлей мама дала ему прямо по морде. Дядя Сагит и сам не заметил, как перебежал дорогу. Даже оставил в грязи свою калошу. Немного придя в себя, вернулся, достал ее рядом лежащей палкой и поковылял домой. Больше он никогда не появится в их жизни.
Однажды перед самыми каникулами, разговаривая в эфире с Демидом, Индус посетовал, что друг его забыл, не приходит к нему. В тот же день Серега примчался.
- Ну здорово, Индус, здорово. Как дела?
- Нормально. Учусь, мучаюсь, знаний набираюсь… – пошутил Индус. – Школу, вроде, нормально закончу. А у тебя, Серега, как дела? В «отличники» не вышел?
- В «отличники» – нет, но с тремя «тройками» перейду в следующий класс.
- С тремя «тройками»? – удивился Индус. – Остальные «двойки», что ли? – и засмеялся.
- Анекдот слышал, Серега? Нас касается, про школу… Ну вот, слушай. Отец спрашивает сына: «Ну что, сын, перевели тебя в следующий класс?» А сын отвечает: «Да, пап, перевели – из 5 Б в 5 В».
Друзья расхохотались.
- Это скорее тебя касается, Индус! Помнишь, как ты отцу лапшу на уши вешал?
Друзья снова засмеялись. Успокоившись, Серега спросил:
- Не хочешь, Индус, в наш городок смотаться?
Индус, не задумываясь, ответил:
- Нет, братан, больше не хочу.
- Боишься? – спросил Серега.
- Не то что боюсь. Не охота, понимаешь... Тут, на свободе, поинтересней дела.
- Значит, ссышь, Индус?
- Я и тебе, Серега, не советую. Повезло нам два раза, а в третий как пройдет – не знаю.
- Индус, Бог троицу любит.
- Может, он и любит, а сидеть не охота. Давай, Серега, завяжем с этим гнилым базаром. Лето на носу, скоро каникулы. Недавно Женькин отец пригласил нас двоих на работу в совхоз, попросил, чтобы мы третьего помощника нашли. Вот я и позвал тебя для разговора. Пойдешь с нами? – спросил Индус.
- Конечно пойду! А что мы там делать будем, Индус?
- Свинарники белить, красить, убирать. Работать будем до трех часов, один час на обед. В общем, лафа, Серега. Деньги сами заработаем, да и время будет проходить быстро.
- Ну ты, брателло, ляпнул! Свиней кормить, убирать за ними…
- Кормить не будем, а убирать там есть кому. Мы будем просто белить и красить.
- Ну ладно хоть так, – успокоился Серега. – Значит, свиней будем красить? – расхохотался он.
На том друзья и порешили.
- Работать – так работать, – сказал Серега. – Слушай, Индус, а чего твой аппарат слабым стал?
- Да я же передатчик продал, а сейчас обыкновенная «шарманка» на 807й лампе с усилителем.
- А зачем продал?
- Как ты не поймешь? Еще бы немного – и я бы загремел под фанфары. А так душа спокойна. Да и дома сидеть надоело. Сейчас с ногой нормально. Лето на носу, я тоже собираюсь мотай купить.
- А кому продал аппарат? – не унимался Серега.
- Из Самары приехал один любитель и купил.
- Я бы у тебя сам купил, Индус, – чуть ли не обидевшись, произнес Сергей.
- А я потому и не сказал. Чтоб тебя не поймали! За этим аппаратом менты охотились, а я тебе не враг, Серега. Да и нахрен он нужен, такой мощный?! Тут уже соседи коситься начали, менты с биноклями шныряли по крышам, и специально, чтобы найти этот аппарат, вызвали военных с пеленгатором.
Индус рассказал другу все, связанное с этим передатчиком, – как он подслушал разговор мента с военным прапорщиком.
- Вот это да! – с восхищением протянул Сергей. – Прямо как в кино про немцев. Там тоже с пеленгатором партизан искали. Помнишь, Индус? Я только забыл, какой фильм. Ты не помнишь, братан?
Индус покачал головой:
- Да у меня времени не было смотреть – то «шарманил», то книги читал. Короче, в общем, мы с Женькой говорим отцу, что нас уже трое, чтобы больше никого не искал.
- Ну куда я без тебя и этого толстожопого? – ответил Серега.
Настали каникулы. Индуса перевели в следующий класс. Его хвалили учителя:
- Если и на следующий год так будешь учиться, это будет большой подарок для нас, – сказала классный руководитель.
Настроение было хорошее. Индус пришел домой и закинул на шкаф сумку с тетрадками и ненужными книжками.
- С глаз долой, чтобы не омрачали хорошее настроение, – произнес он, закидывая на шифоньер алгебру.
Выйдя на крыльцо, Индус закурил, сел на ступеньку. Назавтра на работу. Свиней кормить или убирать за ними – он еще не знал, но с интересом ждал этого дня, когда начнет работать в колхозе.
«Вот интересно, – думал он, – я и свиней-то видел только на картинках да по телевизору – а тут живые поросята».
На крыльцо вышел Женька.
- Завтра к 8 часам на работу, папаша уже договорился. Он все-таки ветеринарный врач совхоза. А знаешь, что мы там будем делать?
Индус, глядя на Женьку, отрицательно покачал головой.
- Поросят маленьких кастрировать будем.
- Да ты что? Мы же не умеем кастрировать!
- А нам и не надо. Мы будем ловить и держать их, а яйца будет отрезать отец. Он же врач, а мы с тобой подсобники, понял?
- Небось они, гады, кусаться будут. Как думаешь, Женька?
- А черт их знает, Индус…
- Я бы, один черт, укусил кого-нибудь, если бы знал, что у меня собираются отрезать яйца, – заметил Индус. Женька сидел довольный и чему-то улыбался.
Ближе к вечеру на мотоцикле примчался Демид. Он не стал глушить мотор. Крикнул:
- Бери деньги!
Индус подбежал к нему и спросил:
- Какие деньги, зачем?
- Я тебе мотай нашел, – еще громче крикнул Демид. – Отец одноклассника купил себе «Урал» с коляской, а старый «Восход» продает за 150 рублей. Он в хорошем состоянии. Бери деньги и поехали скорей!
Индус забежал домой, взял деньги из «заначки», и друзья помчались смотреть мотоцикл.
Они сторговались с отцом одноклассника за 120 рублей. Это был «Восход» первого выпуска, находившийся в отличном состоянии. Небитый, черного цвета, с никелированными ободами и спицами.
Индус сел и попробовал поехать, но с непривычки «Восход» дернулся и заглох.
Демид посоветовал:
- Газу правой рукой добавляй, а пальцы левой руки потихоньку разжимай, отпускай сцепление…
С третьего раза получилось. Поднимая клубы пыли на дороге, друзья помчались хвалиться друзьям и знакомым.
Катались допоздна и далеко за полночь разъехались по домам. Утром отец Жени и новоиспеченные работники поехали в совхоз.
Приехав в летний лагерь, где содержались свиноматки с маленькими поросятами, от удивления Демид, сам того не заметив, выругался.
- Ни х.я себе, сколько их тут! Что, им всем яйца отрезать? – спросил он отца Женьки.
- Да нет, Сережа, тут половина маток. Они, если тебе не известно, бегают без яиц.
Дядя Володя начал объяснять, как надо ловить маленьких поросят.
- Сперва, ребятки, вам надо отделить их от свиноматки, и только потом ловить.
Он выгнал поросят в небольшую дыру в стене, после закрыл дыру куском фанеры.
- Вот теперь берите за задние ноги и тащите сюда.
Демид с Индусом бросились ловить поросят. Поймав, принесли их дяде Володе. Тот велел Женьке вымыть поросячьи яйца. Женька от удивления стоял и смотрел на отца.
- Ну, чего глядишь? Возьми, вон, тряпку, намочи ее в ведре и протри поросенку яйца.
Женька, все еще не веря, смотрел на отца. Ильдус с Демидом укатывались со смеху, даже выпустили поросенка. Но дядя Володя не шутил.
- Ну, чего ты вылупился? Я же тебе сказал: помой!
Он приказал снова поймать боровка. Женька, морщась, начал тереть яйца поросенку. Тот забавно захрюкал – видно, ему было приятно.
Так, смеясь и шутя, они начали первый рабочий день. Индус не мог поверить, что он этим занимается.
Дядя Володя, смазав поросенку яйца йодом, взял скальпель и сделал два надреза. Как по команде выскочили два яичка из надрезанных ран. Ветеринар намотал себе на палец одно яйцо и вырвал его. До сих пор молчавший боровок начал вырываться и неистово визжать – так, что сразу заложило уши. Оторвав второе яйцо, Женин отец посыпал каким-то белым порошком рану и выпустил поросенка к свиноматке. Там боровок сразу успокоился и, поджав хвост, начал с интересом наблюдать за пацанами.
Индус понюхал свои руки и брезгливо поморщился, сделав при этом такое лицо, что стало ясно: его чуть не стошнило от увиденного и услышанного.
Дядя Володя рявкнул:
- Потом будешь нюхать, за столом, а сейчас бегом работать, ловите боровков!
До обеда пацаны еле выдержали этот ад. Крики поросят и зловоние угнетающе действовали на них.
Даже когда они пошли на обед, в ушах все еще стояли визг и крики животных. Ильдусу с Демидом казалось, что они оглохли от этого шума. В столовой, как бы они ни мыли свои руки, отбить неприятный запах не удавалось.
Еда в совхозной столовой ребятам понравилась. На первое была лапша с большими кусками мяса, на второе – картофельное пюре с бифштексом, затем еще стакан сметаны и компот. А самое главное – обед был бесплатным.
Демид, поглаживая свой набитый живот, сказал:
- Мне здесь нравится. Главное – все нахаляву.
Индус, ковыряя спичкой в зубах, отрыгнул неприлично и ответил:
- Поспать бы сейчас… С такими животами нагнуться не сможем – не то что поросят ловить. Если нагнемся, они нам самим яйца по откусывают…
Друзья рассмеялись.
- Женька, ты последний доел, ты и посуду уберешь. Морской закон, – произнес Серега, глядя, как Женька, торопясь, доедает сметану с хлебом.
После сытного обеда, развалившись на траве возле ветлечебницы, друзья кемарили. Вышел дядя Володя и позвал ребят:
- Ну, помощники, пошли!
Помощники с трудом поднялись. Женька умудрился уснуть. Индус растолкал его:
- Айда, Жека, вставай, нас ждут великие поросячьи дела!
Женька недовольно сел и произнес:
- Больше так много кушать не буду. Шевелиться даже не охота...
Проработав еще два часа, врач сообщил:
- Все, малолетки, на сегодня хватит.
Показывая на ведро с водой, где находились вырезанные яйца, он сказал, обращаясь ко всем:
- Ну-ка подсчитайте, сколько там кукаек…
Женька сморщился, а Индус с Демидом хихикнули.
- Вы что, брезгуете, что ли? Через пять минут выйду – чтобы все было подсчитано! – велел он и пошел в здание лечебницы.
Женька с довольным видом показал на ведро:
- Ну, чего встали? Давайте, начинайте считать.
Индус с Демидом начали умолять Женьку:
- Братан, посчитай сам, пожалуйста, а мы тебе мотоцикл дадим прокатиться.
- Я же ездить не умею, вы же сами говорили. Забыли, что ли?.. Ладно, я посчитаю. Буду по полчаса на каждом мотоцикле ездить.
- Ладно, Женька, ладно, мы тебя научим ездить, – пообещали друзья.
Женька высыпал содержимое ведра на траву, он брезгливо поморщился и принялся считать, а после складывать снова в ведро.
- Сто семьдесят шесть штук, – сказал он.
- А теперь раздели это на два, – сказал отец, выходя из ветлечебницы. – Сколько получится?
- 88 штук, – выпалил Индус.
- Вот столько голов мы сегодня оставили без наследства.
Отец взял ведро с яйцами и пошел обратно к зданию. Потом обернулся и сказал:
- Чего встали? Рабочий день у вас закончился. До завтра. Прошу не опаздывать! – и дядя Володя зашел к себе в лечебницу.
- Ну, братаны, кто первый даст прокатиться? – спросил Женька.
Индус с Демидом переглянулись.
- Знаешь что, Жека, поехали на речку. Там и будешь кататься, – предложил Демид.
Женька секунду подумал и согласился:
- Ладно, поехали купаться. Ну, не дай Бог обманете меня!.. – погрозил он.
***
Н
ачались трудовые будни друзей. Работать нравилось, к запаху они при-выкли.
Однажды произошел интересный случай.
С утра было все как всегда. Около десяти часов подъехал бригадир на лошади и сообщил, что столовая не будет работать – нет электричества. Пусть ребята поработают в обед, а в час дня они могут быть свободны.
Во время перекура Женька зачем-то сбегал в лечебницу. Вернулся довольный, чему-то улыбаясь, казалось, без особых на то причин.
Когда закончили работу, дядя Володя послал Женьку с Демидом за хлебом.
- Там мясо жарится с картошкой. Поедите – и отправитесь домой. Мамок дома у вас нет, пообедаете со мной, – предложил дядя Володя.
Когда содержимое сковородки съели, дядя Володя, хитро улыбаясь, спросил:
- Вкусно было, ребята?
Демил с Ильдусом утвердительно закивали головами. Рты у них были все еще заняты.
- А что ели, знаете?
Вмиг перестав жевать, ребята, разинув рты и широко открыв глаза, ждали, что скажет ветеринар.
- Это, ребятки, яички наших поросят.
Демид, отвернувшись в сторону, попытался выплюнуть только что съеденное. Индус выскочил из-за стола и выбежал на улицу.
По всей ветлечебнице прокатился громкий хохот.
Индус достал сигарету и закурил. Вышел Демид. Глядя на Демида, Индус проговорил:
- Ты, Демид, чушпанулся. Как говорил мой папочка: ты, Серёженька, чушпан.
Пацан говорил это шутя. Все очень долго смеялись.
Наконец санитарка Надя спросила:
- Ну что, чушпаны, чай будете пить? Вам наливать?
Попив чаю, Индус предложил:
- А теперь поехали на речку, купаться!
На Золотых песках, куда они приехали, было много народу, и, когда Индус раздевался возле знакомого пацана, тот спросил его:
- Чем это от тебя так пахнет?
- Деньгами пахнет, дурень! – ответил Индус и бросился в воду.
- Сам ты дурень, – обидевшись, крикнул вслед Индусу пацан.
Домой на Демидовском мотоцикле за рулем ехал Женька.
В конце концов он уговорил своего отца, и дядя Володя пообещал ему с получки купить мотоцикл. Женька ждал этого дня и, наверное, спал и видел себя во сне на мотоцикле.
Так незаметно прошел месяц.
Дядя Володя закрыл наряд на проделанную работу. Вышло по сто двадцать рублей каждому. Друзья были рады первым честно заработанным деньгам.
На следующий день во главе с самим дядей Володей они пошли в универмаг. Мотоциклы были дорогие, и отец Женьки решил купить мотороллер.
Женина мечта, наконец, исполнилась – ему купили новый мотороллер «Электрон», в народе прозванный «табуреткой». Женька был на седьмом небе от счастья.
Ильдар Маняпов. Для тюрьмы рождённые. продолжение
© Copyright: Ильдар Маняпов, 2007
Свидетельство о публикации №207020100262
Свидетельство о публикации №207020100262
Рецензии