Озеро

Озеро и правда было замечательным. Поверхность ровная-ровная, а в глубине – облака… Вечерело, и над водой висел легкий туман. Он был похож на маленьких привидений. Особенно когда налетел ветерок – привидения начали двигаться прямо на Пуха. Пух даже попятился – настолько фантастическая была картина, прямо как в кино. Озеро духов…

Но приехали Пух с Белкой на это озеро вовсе не затем, чтобы повидать привидений. Все как раз наоборот – в озере, как горячо утверждала Белка, кипела самая настоящая, вполне материальная жизнь. Дело в том, что…

- Выдра!

Белкины глаза стали просто огромными, и говорила она, прямо-таки повизгивая от восторга.

- Представляешь, хотела сфотографировать иван-чай, и смотрю – плывет кто-то! Думала – рыбка! А это – выдра!

Для пущей убедительности Белка помахала пальцем перед Пуховым носом.

- У них там норы, под водой!
- Ну уж, под водой норы… - усомнился Пух
- Настоящая живая выдра, - не обращала на него внимания Белка, - толстенькая такая, хорошенькая, плывет, уиии…

Поскольку дальнейшие Белкины речи надо было улавливать уже при помощи ультразвукового детектора, Пух решил не напрягать уши, и просто любовался визуальными методами выражения восторга, коими Белка владела виртуозно. Она жмурилась, и слегка подпрыгивала, и как будто сжимала в руках воображаемую выдру, только, судя по положению рук, выдра эта должна быть размером с хорошего порося.

«Нафига придумали речь? - размягчено думал Пух, - язык жестов и мимики куда более богат и понятен… Взять вот хоть выдру… Что это за слово такое – выдра? Какое-то прямо оскорбительное слово… Как будто злобную крикливую директрису пытаешься вежливо – директриса все-таки! – но обозвать…»

Пух живо представил себе эту директрису – худая, с длинным острым носом, на кончике которого каким-то невероятным образом держатся очки без дужек, а в руке здоровенный кусок сыра с большими дырками. Выдра. Мда… Вряд ли выдры едят сыр… То есть, может, они бы и ели, да кто ж им, как говорится, даст?

Пуховы мысли успели уже довольно далеко уйти по ассоциативной цепочке, но противный тонкий звук грубо прервал их путешествие. Комар! Пух с размаху бесполезно врезал себе по уху, потом по щеке, потом по руке, потом проделал все то же самое с другой половиной тела, потом воздел очи к небу, намереваясь воззвать и попросить! О высшей справедливости! Но понял, что наверху его никто не услышит. На фоне до визга красивого предзакатного неба роились сотни черных точек с крылышками и мерзкими длинными ножками. И каждая испускала противный писк. Сквозь эту завесу достучаться до небес было бы весьма проблематично. Пух вздохнул и подождал, пока очередной вампир поудобнее пристроит свое жало на его руке, после чего с наслаждением сделал из неудачника малюсенький, пахнущий землей, катышек. Вытер руки о штаны, сорвал пучок овсюга и пошел отгонять насекомых от Белки.

Белка тем временем успела достать из багажника еду. Пух тихонько подкрался к Белке и напал! Рычал: «Съем!» И шутливо кусался. Белка со смехом пыталась оторвать его от себя, но Пух не собирался отпускать свою добычу. Вообще, Белка действовала на Пуха самым невероятным образом. Обычно спокойный и сдержанный, Пух, едва завидев знакомый силуэт, мчался навстречу и хватал ее в объятия, и чувствовал, что он - большой медведь! Или тигр. Или лев. И что он, хоть и лев, все-таки прав! Потому что такие Белки…

- Потому что такие Белки – бывают! – важно покрутив в воздухе пальцем, говорила Белка.
- Аха… - счастливо вздыхал Пух, а про себя думал – нет, таких Белок не бывает, такая Белка только одна на всем белом (зеленом, голубом, а вечером по краям – немножко оранжевом) свете…

В последующие полчаса Пух уяснил для себя целых две важные вещи. Первая – на свежем воздухе еды много не бывает. Вторая – комары обожают дым от костра! Пух, в безуспешном стремлении спастись от кровососов в дыму, уже здорово смахивал на кусок копченой колбасы, и, вероятно, выглядел в глазах комаров еще привлекательнее. Что же касается еды, то она повела себя по-английски, то есть попросту исчезла. Без объяснений, обещаний вернуться и все простить. Пух догрыз последнюю сардельку и, мучительно вздохнув, кинул жопку в костер.

- А теперь тихо-тихо-тихо крадемся к озеру! – громким шепотом объявила Белка, - к выдре! Хихикнула и звонко похлопала в ладоши. Комары с недовольным писком покинули ее куртку, четко развернулись в воздухе и понеслись на Пуха. Пух молча, с места рванул к озеру.

Берег озера порос довольно-таки высокой травой. Пух крался очень осторожно, чтобы издалека не спугнуть выдру, но трава почему-то все время громко шуршала, да еще приходилось бить комаров, так что аранжировочка у Пуховых маневров была та еще. «Наверное, все выдры уплыли к другому берегу и ржут там всей компанией, - подумал Пух, раздирая зудящую шею, - поделом нам, злостным урбаноидам…»

Чвак!

Правая нога Пуха вдруг стала холодной и мокрой. Пух суетливо раздвинул желтоватые жесткие стебли и обомлел: берега больше не было! Под ногами Пуха резко и безапелляционно начиналось озеро! А предательская трава успешно покрывала это безобразие. Изумленный, Пух обернулся, чтобы предостеречь Белку, и тут ему выпал редкий шанс удивиться второй раз подряд за последнюю минуту – Белка смущенно переминалась на дороге метрах в пятидесяти от него.

- Ты чего? – крикнул Пух. – Иди скорей! Только осторожно, а то тут озеро без предупреждения начинается!

Белка что-то ответила, но Пух не расслышал и пошел обратно к ней.

- Ну так... Выдра ведь… - неопределенно сказала Белка и исподлобья посмотрела куда-то далеко в сторону.
- Ну так, выдра.. – не понял Пух.
- Ну так вдруг там выдра… - терпеливо повторила Белка и снова посмотрела в сторону.
- Ну так надеюсь же, что она там! – воскликнул Пух.
- Ну так если она там, прямо под ногами, так я прям там же и рожу! - крикнула Белка и зажмурилась.

Пуха словно горячей волной обдало. Он схватил Белку и счастливо заурчал. Урчал он о том, как бы это было прекрасно, если бы у них была куча маленьких толстеньких пухов и бельчат. Белка жмурилась, хихикала и рисовала в воздухе толстые овалы – очертания малышей. Так, урча, они и добрались до тропинки, которая, оказывается, была неподалеку и вела прямо к озеру. Травы на этой тропинке не было совсем, и озеро было как на ладони. И тут Пух увидел… По озерной глади совершенно беззвучно расходились круги, а в самом центре этих кругов плыла черная блестящая голова! В зубах голова держала пучок травинок. Пух задохнулся и стал бестолково тыкать пальцем в сторону озера, одновременно пытаясь другой рукой нашарить фотоаппарат. А выдре было совершено наплевать на людей, она просто плыла беззвучно – и все. Пух с Белкой в четыре руки пытались поймать кадр. «Ближе надо, ближе», - шипел Пух, пытаясь нащупать кнопку зума. Выдра остановилась и посмотрела прямо на них. «Давай!» - выдохнула Белка. Пух нажал на спуск, и… Выдра испарилась. Только круги по воде, и бестолковый пучок травы…

- Эх, упустили! – выразила общее мнение Белка. Они с Пухом посмотрели друг на друга и захихикали.
- А! Все равно хорошо, правда, Пух? – вздохнула Белка.
- А как жеж! – важно ответил он.

Лето как-то незаметно, под шумок, куда-то смылось. Пух сильно подозревал, что – зарядившими некстати дождями. Сам Пух сейчас был занят очень важным делом – искал в Интернете свежие флеш-игрушки. Поскольку занимался он этим давно и тщательно, новости в данной сфере были редкостью. Пух широко, от души зевнул, оторвал от кружки присохший чайный пакетик, лениво поплелся к кулеру, и… был почти сбит с ног и полностью – с толку ворвавшейся в офис Белкой. Глаза ее сверкали, и она чем-то вдохновенно размахивала.

- Фотки! – приглядевшись, понял Пух.
- Ага! Смотри! – и Белка сунула ему под нос глянцевый прямоугольник. Выдра смотрела прямо на них блестящими внимательными глазками, а длинный пучок травы в зубах делал ее похожей на маленькую такую, учебную наверное, моржиху.